Маркус же после душа так и остался в халате на голое тело. К присутствию Глории он давно привык, как и носить подобные вещи так, чтобы не раскрывать всех интимных тайн. Да и не хотелось завтракать в собственном доме при полном параде. Но отмечать то, что Александр уже оделся, Маркус не стал, понимая его неловкость.
Глория вновь отказалась присоединиться к их завтраку, сообщив, что хочет поскорее закончить с уборкой и заняться своими делами до ужина. Предварительно, конечно, поинтересовавшись, будут ли парни обедать дома или в другом месте.
— Нет, мне после обеда нужно будет заглянуть в салон, — отозвался Маркус, неопределённо взмахнув рукой, отпуская домработницу. — Мисс Эйвери и миссис Кристел ждут меня и волшебного преображения.
Он принялся за завтрак, разговаривая и с Александром, и с Глорией на какие-то общие темы, словно все они втроём проводили так время неоднократно. Чего у Маркуса было не отнять, так это способности делать разговор лёгким и непринуждённым.
— Ах, да, Глория, подготовь, пожалуйста, гостевую комнату для Александра. Боюсь, в мой гардероб уже ни одной рубашки не влезет, — улыбнулся он.
Как-то неосознанно он обставил дело так, что, мол, Александр у нас погостит какое-то время, оставит здесь вещи, которые мы купим сегодня, а дальше… А дальше они посмотрят, как пойдут дела.
Маркус не думал, что они смогут спать в разных кроватях или даже расходиться после секса по разным комнатам, но предусмотрительно оставил для Александра свой уголок. На всякий случай. Например, если мистер и миссис Ву решат навестить непутёвого сына. Или если им с Александром в какой-то момент станет совсем неловко соседствовать таким образом. Ведь хороший секс хорошим сексом, но знакомы они были всего лишь день.
И вновь Маркус не спрашивал желания Александра остаться здесь. Но, в конце концов, он что, планировал в новой элитной одежде возвращаться в свои бедняцкие районы? Продать он эти вещи не сможет — кому они нужны.
Впрочем, Александр и не возражал, только через какое-то время спросил, можно ли ему позвонить, и Маркус легко согласился.
— Да, в гостиной есть телефон, — кивнул он. — И на втором этаже, если нужно.
Подслушивать Маркус не собирался, но всё же дал Александру возможность уединиться на втором этаже, если тот того захочет. Скорее всего парень хотел дать своим знать, что всё в порядке или объясниться за прогул работы. Кажется, он ещё в постели что-то говорил о том, что проспал и пропустил рабочий день.
— Кстати, — мягко заметил Маркус. — Мне бы не хотелось, чтобы ты возвращался на свою работу. Так что, если тебе нужно об этом куда-то сообщить, телефон в твоём распоряжении.
Он продолжал беззаботно завтракать, но очень уж недвусмысленно дал понять, что на свою низкобюджетную работу Александр больше не вернётся. По крайней мере, пока он остаётся фаворитом одного богатенького парня.
Маркус не заявлял напрямую, что будет обеспечивать своего мальчика, и совершенно не кривил рот, когда говорил о явно нищенской работёнке. Просто предложил некое повышение — сопровождать самого Маркуса, радовать его взгляд и, конечно, периодически греть постель так, как им обоим понравилось.
Разумеется, Александр мог отказаться. Заявить, что один день провести в таком обществе весело, но дальше как-нибудь уж сам. Маркус бы огорчился, но удерживать силой бы не стал. Он не был прилипалой вроде Родни.
— Такой милый молодой человек, — проговорила болтливая Глория, когда Александр скрылся в гостиной, чтобы позвонить. — Я тебя стукну, если ты его обидишь.
— Даже и в мыслях не было, — улыбнулся Маркус, глядя через дверной проём на широкую спину итальянца. — Красивый, правда?
— И очень наивный, раз ввязывается во все эти ваши игрища, — покачала головой служанка.
— Ты просто завидуешь, что мне не нравятся девушки, и я выбрал не тебя, — хихикнул Маркус, шутливо пощекотав собеседницу.
— Вот уж упаси Господи, — рассмеялась Глория, ловко подхватывая грязные тарелки и скрываясь на кухне.
Маркус же в образовавшейся тишине чётко расслышал громкий голос Александра, говорящего на, видимо, итальянском языке. Звучал он, к слову, просто изумительно. На губах невольно образовалась улыбка. Но подходить Маркус не стал, боясь спугнуть мальчика своим присутствием или своими объятиями, в которые Александра так и хотелось заключить.

Александр так ярко удивился тому, что Маркус предлагал остаться в гостевой комнате своей квартиры. И, кажется, даже порадовался этому, убеждая Маркуса в том, что он сделал очень правильный выбор. Хотя на секунду и кольнуло сомнение. Может быть, стоило снять Александру отдельную квартиру неподалёку? С другой стороны, счета Маркуса до сих пор оплачивали родители, и он никак бы не смог объяснить наличие второй квартиры.
Он быстро обдумал это, пока Александр разговаривал по телефону под бурные восклицания на итальянском языке. Забавный всё же акцент, совсем другие интонации, не то, что в остальных языках, которые знал Маркус. Увы, в Гарварде не преподавали итальянского, поэтому Маркус, как и целая куча других студентов остались в потоке французского.
Когда Александр закончил разговор и положил трубку, Маркус поднялся со своего стула и подошёл к любовнику, опускаясь рядом на диван. Его мальчик явно был в заметном возбуждении и ему не терпелось рассказать всё Маркусу, так что тот естественно заинтересовался случившимся. Он вообще был охоч до сплетен.
И если в начале торопливого монолога Александра Маркус улыбался, то эта улыбка быстро угасла с первым же употреблением неприятного имени — Родни. Он только усмехнулся, когда его милый мальчик сообщил, что плохо поступил с тем неприятным типом, чем только подчеркнул свою наивность.
— Наверное, надеялся, что ты от меня сбежишь, и он сможет снова к тебе подлезть, — хмыкнул Маркус, ненавязчиво опустив ладонь на бедро партнёра.
Он уже порадовался, что вовремя забрал Александра к себе. Не хотелось бы, чтобы Родни на него даже смотрел. Но оказалось, что история ещё не закончилась, и теперь настал черёд Маркуса меняться в лице от слов любовника.
В любой другой истории, которая бы закончилась избиением Родни, Маркус бы порадовался и хохотал бы, как умалишённый, пока живот бы не заболел. Но в той, что рассказал Александр, не было и намёка на веселье. Честно, даже стало немного жутко.
— Он приходил и смотрел, как вы работаете? — переспросил медленно Маркус. — Какое счастье, что вы можете постоять за себя. И какое счастье, что я успел перехватить тебя вовремя. Я, конечно, знал, что он странный, но это уже переходит все границы…
Мягко повернув ладонью лицо Александра на себя, Маркус легко, почти целомудренно поцеловал его в губы, выказывая таким образом все свои переживания. Да, чёрт возьми, он тоже переживал за своего красивого любовника. Это ведь было совсем ненормально, когда взрослый мужчина приходит день ото дня и пялится на бедных парней, чтобы потом пригласить одного пойти с собой. Маркус не думал, что Родни бы смог пойти на убийство, но… Честно сейчас уже не знал, что от него ожидать.
Родни всегда был прилипчивым, отчаявшимся человеком, который никому не был интересен. Кто знал, что у него с психикой творилось всё это время. Может быть, его переклинило и всё, пошёл творить глупости. Маркусу ещё больше не хотелось, чтобы этот человек находился с ними в одной элитном клубе. И уж теперь он точно не хотел отпускать любовника в тот район, где его мог найти Родни. Пусть и спустя какое-то время, когда подлечит лицо.
— Спасибо, что рассказал мне, мой красивый, — и ещё один нежный поцелуй. — Мне нужно собраться. Найдёшь, чем занять себя? Боюсь, это надолго…
Маркус ничуть не возражал, если бы Александр решил провести время рядом с ним, разговаривая или просто любуясь. Или немного приставая, это тоже мельком скользнуло в голове, оставив там сладостный отпечаток после вчерашней ночи. Но Маркус не настаивал. Он уже разрешил вчера пользоваться библиотекой, да и в целом явно был не против, что по его дому ходят, пользуются телефоном или чем-то ещё. У него был телевизор в гостиной, в конце концов. В общем, Маркус намекнул, что будет собираться на прогулку долго, а уж чем заняться решал сам Александр.

Маркус тоже ни с кем толком не целовался, но такого красивого мальчика так и тянуло поцеловать. И было донельзя приятно, что Александр его не отталкивал. Ему и самому нравились такие нежные прикосновения. Настроение, подпорченное странными выходками Родни, быстро вернулось в прежнее русло.
Кроме того, Маркусу нравилось прихорашиваться наверху, это тоже вызывало только положительные эмоции. Теперь и вовсе вдвойне, ведь ему откровенно хотелось покрасоваться перед Александром в каком-нибудь новом облике. Это не отменяло того, что в голове Маркуса начинал зреть план по свержению Родни из правления клуба, но всё же.
Маркус поднялся в свою спальную, где уселся перед огромным зеркалом, чтобы привести утреннее лицо в порядок. Александр к нему не присоединился, видимо, решив заняться другими делами, и хозяин дома не возражал. Пусть чувствует себя комфортно, так как Маркус планировал провести с ним ещё много-много времени. Он и не подозревал, что его гость мучается от скуки, не зная, чем заняться.
После уходовых процедур за кожей, Маркус нанёс совсем незаметную косметику. Он любил макияж и восхищался смелостью Дэвида Боуи, но, увы, не был такой же звездой мирового класса, а посему для Маркуса такие кричащие образы оставались недоступны. Родители бы вышвырнули его на улицу, как котёнка, узнай, как сын позорит их семью.
Тем не менее, никто не мешал ему скрывать небольшие неровности кожи и пользоваться тонким слоем туши, чтобы хоть немного приоткрыть чёртово азиатское веко. Большего Маркус себе позволить не мог. Точнее, мог, когда находился один дома и пускался во все тяжкие. Рассматривал куда более гармоничное лицо в зеркале, оправдывая себя тем, что тренируется для своих милых клиентов, а потом с тихим расстройством смывал всю красоту.
После наступило время причёски, и Маркус дважды переделывал результат, пока не остался полностью удовлетворён увиденным. Длинная чёлка лежала просто идеально, благо, сейчас мода не требовала стричься слишком коротко. Напротив, рокерские мотивы были видны во всём, очень много парней отращивали настоящие кудри.
Какое-то время Маркус ещё потратил на рассматривание себя в зеркале. Теперь отражение ему нравилось куда больше. Маркус даже немного спустил с плеч шёлковый халат, предаваясь лёгкому приступу нарциссизма. Он любил красоту, любил делать всё красивым. Даже если речь шла о нём самом. Так что мог позволить себе немного насладиться работой своих умелых рук. Хоть в этом он не был жалок.
Дверь приоткрылась, и Маркус повернулся, чтобы перехватить взгляд Александра. Он не стал торопливо натягивать халат обратно, не стыдясь своего вида. К тому же в глазах любовника он вновь прочитал неприкрытое восхищение. Ох, этот мальчик ему невероятно льстил уже второй день кряду.
— Мой мальчик уже соскучился? — улыбнулся Маркус, поднимаясь со своего места. — Мне осталось только одеться. Можешь составить мне компанию, если хочешь.
Гардероб находился в отдельной комнате. Там было всё, почти как в дорогом бутике. И обувь, и одежда, и аксессуары. И зеркала, конечно же, с умело поставленным светом. Настоящая святыня Маркуса, и он спокойно спустил в неё Александра. Начал немного догадываться, что любовнику скучновато ждать в одиночестве — видимо, не решился ни почитать, ни посмотреть телевизор, или просто не привык так проводить время.
Прикрыв дверь, чтобы Глория случайно не увидела то, чего видеть не хотела, поднимаясь на второй этаж, Маркус беззастенчиво развязал халат, позволяя ему спасть по плечам окончательно. Сняв дорогую вещицу с себя, он небрежно бросил её на пуфик у зеркала, открывая ящик с нижним бельём. И да, даже оно лежало очень опрятно, хотя в гардероб Глория не заходила — Маркус сам заботился о своей одежде, только выдавая домработнице те вещи, которые надлежало отнести в прачечную.

Маркус по-настоящему разомлел, когда Александр так запросто подошёл к нему и прикоснулся поцелуями к нежному изгибу шеи и обнажившемуся плечу. Он прикрыл глаза, по-простому наслаждаясь этими необычными для него ласками. Никто и никогда ещё не прикасался к нему вот так — с неприкрытым желанием, с восхищением. Пожалуй, этот простой, казалось бы, момент Маркус сохранит в своей памяти надолго.
К лёгкому сожалению, этими поцелуями всё и ограничилось. Александр не захватил его в свои крепкие объятия, не позволяя выйти из комнаты ещё на некоторое время. Ах, а так хотелось… Но и настаивать Маркус не стал. У них ещё будет время вечером, когда не нужно будет сдерживать себя, потому что Глория уйдёт домой. Когда не нужно будет переделывать явно сбившуюся причёску в десятый раз.
Тихонько вздохнув и улыбнувшись своему любовнику, Маркус скрылся с ним в гардеробной и отдал себя всего выбору стиля. В этот раз он не собирался посещать элитный клуб, поэтому ограничился повседневным фасоном. Укороченные брюки экстравагантного розового цвета, оголяющие тонкие щиколотки. Белые короткие мягкие кеды, только подчёркивающие предыдущий выбор. Желтоватая футболка-поло и синий свитер, небрежно наброшенный на плечи — для красоты, не для тепла.
Выбор только подтвердил Александр, искренне отвесивший комплимент, за что получил свой очередной нежный поцелуй с благодарностью, так и светящейся в глазах Маркуса. Тому было определённо приятно слышать подобное в свой адрес.
— Спасибо, — просто, но вместе с тем кокетливо ответил он.
Оба спустились на первый этаж, где Александр внезапно рванул на кухню. Маркус даже был несколько растерян, и только по громкому смеху Глории и её словам он понял, что его мальчика внезапно заинтересовала посудомоечная машина. Это вызвало мягкую улыбку. Вот ведь какое «развлечение» привлекло к себе Александра, пока тот ждал.
Попрощавшись со служанкой, Маркус подхватил ключи и портмоне и вышел с Александром на улицу. Он также поздоровался со швейцаром, пожелав ему хорошего дня, и вскоре они сидели в машине Маркуса и ехали в сторону бутиков, в которые обычно таких, как Александр, не пускали даже на порог.
Сейчас же он был в сопровождении Маркуса, которого знали там все продавцы, да и выглядел презентабельно в одежде, подобранной Родни. Но Маркус не ограничился одним комплектом, так что Александру пришлось вытерпеть долгие и многие переодевания, пока девочки носились от полок к примерочным, принося новые и новые варианты.
— Ты украшаешь любую одежду, — улыбнулся Маркус после очередного «показа». — Мне так сложно выбрать…
Все эти пытки действительно затянулись на пару часов, хотя максимум перемещений, которые пришлось сделать, это перейти от одной двери к соседней. Бутики располагались кучно, так что ехать никуда не пришлось.
В итоге у Александра появился настоящий гардероб. Пожалуй, у него никогда не было столько одежды в принципе, сколько они взяли за один поход по магазинам. Там были и брюки, и джинсы, и рубашки, и футболки, и ремни, и даже несколько пар обуви. Маркус явно пребывал в восторге, наряжая своего мальчика, как он этого хотел. Благо, к сумме, оставленной в магазине мужской одежды у его родителей точно не будет вопросов — он это делал регулярно, хоть и вызывал недовольство отца.
К слову, почти ничего «откровенного» Маркус своему мальчику не купил. Если по выбору Родни было заметно, что тот слюни терял на фигуру этого красавчика, Маркус постарался выбрать именно стильный гардероб под стать Александру. Чтобы тот чувствовал себя комфортно в дорогой одежде, а значит и вёл себя соответствующе — свободно. Маркус видел, как старательно закрывается его партнёр халатом, как постоянно дёргает воротник рубашки, немного оголяющей грудь, и это вызывало вопросы у окружающих. Почему не умеет носить такие вещи?
К чести Маркуса, он прекрасно справлялся со своими прямыми рабочими обязанностями. Он чувствовал характер человека, его внутренние предпочтения, и понимал, в каких вещах человек будет смотреться «на своём месте», а не как будто украл что-то из бутика. Так что сейчас рядом с ним вышагивал настоящий красавчик в светлых кроссовках, высветленных джинсах и простой футболке, разве что с ярким модным нынче принтом.
— Тебе нравится? — поинтересовался Маркус, когда мучения закончились. — Мне хотелось, чтобы ты чувствовал себя комфортно… Выглядишь ты всегда безупречно.

Маркус не перенимал инициативу и не приставал к любовнику самостоятельно ровно по тем же причинам. Он попросту не умел открыто проявлять свои чувства. Он знал, что как только они окажутся на улице, им нельзя будет целоваться, держаться за руки и проявлять свои эмоции иным образом, как это делали традиционные пары. Закон теперь был якобы на их стороне, но всё же никто не мешал простым ребятам напасть на них. И полиция совсем не защитит двух «голубков», ещё и наподдаст сильнее.
Тем не менее, тайком они всё равно прикасались друг к другу. Шаловливые пальчики Александра то поглаживали его руку, то хватали за что-то. Маркус делал утрированно удивлённые глаза, округляя их, но улыбался под нос, довольный таким проявлением чувств. Они были, как школьники, смущавшиеся делать что-то взрослое.
Так, за небольшими шалостями и прошли долгие часы выбора и примерок. Маркус не забыл и о личных вещах вроде носков, нижнего белья и ванных принадлежностей. Он совсем не экономил на своём мальчике, поэтому частенько видел, как брови Александра, не привыкшего к таким суммам на ценниках, так и взлетали вверх. Это тоже заставляло тихо улыбаться.
Наконец, пакеты были загружены в багажник, и Маркус отвёз их чуть дальше от модного центра на Манхеттене. Они устали и заслужили плотного обеда, не того, что подавали в вычурных ресторанах. Поэтому на сей раз выбор Маркуса пал на заведение попроще. Тоже не самое дешёвое, скорее, из серии тех, которые средний класс считают идеальными для того, чтобы сделать предложение руки и сердца, и копят на посещение какое-то время.
Здесь была морская кухня, и коронным блюдом, разумеется, были лобстеры, но сегодня парни обошлись без них. Какое-то слишком праздничное блюдо для обычного ланча. Они легко разговаривали, как будто были знакомы уже давным-давно. Проблем с поиском новых тем у них явно не возникало.
— Мне нужно будет съездить на работу, — проговорил Маркус, аккуратно оттирая уголок губ салфеткой. — Наверное, это займёт часа три. Ты можешь поехать со мной, если захочешь. Но, наверное, тебе быстро там наскучит.
Он не выгонял Александра из своей обители, а просто говорил, как есть. Парень явно был не склонен лицезреть прекрасное целых три часа, а то и дольше. Так что Маркус предполагал, что его мальчик захочет посмотреть на то, как устроена работа его любовника, а потом пойти прогуляться в новом образе. Маркус не собирался приковывать его к себе и держать исключительно в поле своего зрения, он же не извращенец Родни.
— Хочешь, заедем немного пораньше, и я тебя постригу? — предложил Маркус, оплачивая счёт за двоих. — У тебя такие густые шикарные волосы, мне не терпится к ним притронуться.
Наверное, на этом моменте Маркус начал подмечать, что его любовник почти на каждое его предложение говорил «хорошо». А если он не говорил «хорошо», то говорил «да», что, по сути, было одним и тем же.
— Ты же знаешь, что тебе не обязательно со всем соглашаться? — на всякий случай уточнил Маркус, улыбаясь, когда такая мысль осенила его голову.
Впрочем, это ничего не решило. Александр улыбнулся, Маркус растаял, и вот они уже ехали в салон, чтобы завершить преображение красавчика до конца.
Салон оказался небольшим, но очень уютным. Он даже чем-то неуловимо напоминал квартиру Маркуса, так что было понятно, что к дизайну приложил руку сам владелец. Несколько девочек занимались клиентами попроще и только поприветствовали Маркуса, когда тот вошёл, не отрываясь от работы. Не то чтобы Маркус, как хозяин, держал сотрудников в ежовых рукавицах. Просто нашёл себе тех, кто имел схожие взгляды на работу — то есть считал за радость подарить этому миру чуть больше красоты.
Администратор тут же поинтересовалась у мистера ДиМарко хочет ли он чай, кофе или просто воды. Сервис здесь был превосходным.
Рабочее место самого Маркуса было чуть дальше, у противоположной стены салона, чтобы никто не мешал маэстро творить. Туда он и усадил своего спутника, надевая фирменный фартук салона, ничем не отличавшийся от тех, что носили его девочки.
— Позволишь не спрашивать о предпочтениях? — улыбнулся Маркус ероша пальцами шикарные волосы любовника.
На какое-то время он пересадил Александра на другое место, у специальной раковины, чтобы помыть голову. Так уж получилось, что Маркус немного задержался дольше обычного, ласково массируя кожу и случайно прикасаясь к шее своего мальчика.

Маркус в свою очередь тоже немного замечтался. Было приятно вот так безнаказанно прикасаться к своему красивому мальчику, трогать самые нежные места — за ушками и на шее, прикрываясь простым мытьём головы. Однако приходилось всё равно оставаться осторожным, поэтому слишком надолго эта нежность не затянулась.
Обернув ловко голову полотенцем, чтобы ни капельки воды не упало за шиворот или на лицо, Маркус вернул любовника обратно в кресло перед зеркалом. Промокнул густые волосы и снял пушистую ткань, тут же улыбаясь. Волосы завились сильнее, превращая Александра в настоящего херувима, окутанного облачком тёмных кудряшек.
— Такой милый мальчик, — протянул тихо Маркус, чтобы ничьи любопытные уши не расслышали его личного обращения.
Работа спорилась быстро, несмотря на густоту и плотность итальянской шевелюры. Маркусу действительно понравилось работать с такими волосами. Здесь был настоящий простор для творчества. Это совсем не то же самое, что пытаться из тонких редких волос соорудить нечто приличное.
Скоро перед зеркалом сидел настоящий модный красавчик. Маркус немного убрал объём, чтобы самому же Александру было легче. С такой копной летом ходить сплошной ужас. Маркус знал, о чём говорил, у него самого был густой волос и куда более жёсткий, чем у партнёра. Иногда хотелось сбрить всё под короткий ёжик.
Маркус убрал лишнее с висков и у шеи, но кудряшки оставил, придав им приятную глазу небрежность. Сейчас так было модно, и Маркус считал настоящим кощунством выпрямлять такую красоту.
— Тебе нравится? — повторился в вопросе он, уложив причёску на свой вкус. — Твоей длины хватит, чтобы ещё десять раз переделать, так что… выбор за тобой.
Кажется, Маркус действительно угадал с первого раза. Или Александр снова с ним согласился по какой-то устоявшейся привычке. В любом случае менять ничего не стали. И ох, как Маркусу хотелось сейчас поцеловать своего мальчика, но… ждала работа.
Когда пришла первая «элитная» гостья, Александр решил прогуляться. Маркус попрощался с ним до вечера, сказав, что они встретятся тут же, в салоне. И поспешил к клиентке, прикасаясь невесомым поцелуем к её щеке и приторно улыбаясь.
Александр уже убежал красоваться к своим друзьям, когда Маркус развернул настоящую операцию по свержению Родни. Он ничуть не забыл странного поведения коллеги по клубу, и внутри всё так и свербело от желания что-то сделать, как-то избавиться от этого странного человека. Маркусу страстно не хотелось, чтобы в следующий их с Александром визит в клуб Родни хоть раз бросил свой сальный взгляд на этого красивого мальчика.
— Это ведь тот мальчик, которого Родни считал своим другом, — хихикнула мисс Эйвери очень на руку Маркусу.
— Да, он предпочёл мою дружбу, — улыбнулся в ответ он.
Через какое-то время Маркус снова завёл эту тему.
— Честно говоря, я рад, что забрал его из того места… ну ты понимаешь, — запальчиво проговорил он. — Все эти нищенские кварталы… Александр рассказывал мне ужасные вещи.
Разумеется, богатенькую леди, которая о таких бедняцких районах даже в книжках не читала, заинтересовало, что же могло произойти такого. Мысленно Маркус начал тихо аплодировать самому себе.
— Буквально сегодня кто-то там поймали какого-то… — он понизил голос и почти прошептал на ухо «подруге», — …извращенца. Говорят, засматривался на итальянских мальчишек. Хотел купить себе кого-то помоложе.
— Какая дикость! — изумлённо воскликнула мисс Эйвери.
— Я был в ужасе. Чтобы человек при деньгах опускался до такого, — Маркус покачал головой, пряча во взгляде самодовольство. — Говорят, его избили местные так, что больше не заглянет. Но подумай сама, там где один, может быть и второй…
Маркус зародил страшные сомнения среди собственного клуба. Мисс Эйвери явно поделится этой новостью с другими дамами и когда Родни со своей «красивой мордашкой» явится в клуб… О, люди быстро вспомнят и эту историю, и то, где он нашёл «того красивого итальянского мальчика». Они быстро свяжут одно с другим. И Маркус будет совершенно не при чём, он ведь не называл имени приятеля. Просто рассказывал историю о нищете и извращенцах…

В глубине души Маркус понимал, что не слишком хорошо отозвался при своей так называемой подруге об итальянском квартале, и именно поэтому дождался, когда Александр покинет салон. Но иначе было попросту невозможно. Ни Маркус, ни мисс Эйвери не знали, как живётся в подобных кварталах, так что первый взял мысль, основанную на суждениях всех богатых людей. Там плохо, грязно и опасно.
Кроме того, Маркус понимал, что часть его сплетни, касающаяся итальянцев, быстро позабудется, затерявшись в тени второй, куда более важной для обитателей элитного клуба. Где-то в этих трущобах осознанно бродил богатый человек, возможно, из их круга общения, и хотел сотворить что-то поистине возмутительное.
Никто не порицал связи с менее обеспеченными людьми. Всегда были представительницы эскорта или жиголо, всегда женились на девушках из бедных семей. Да, к ним отношение было снисходительным, но прямо плохо к таким людям не относились. Те ведь не лезли занимать какие-то посты в клубе и не принимали участия во всех этих «дворцовых интригах». К тому же Александру относились неплохо, потому что он был «мальчиком Маркуса», а Маркуса в клубе по крайней мере любили, если не уважали.
А вот когда дело касалось каких-то непозволительных вещей со стороны обеспеченного человека, это будоражило общественность куда сильнее. Потому что ты — непреложный авторитет. Ты лицо клубной жизни, и должен вести себя соответственно. Поэтому Маркус и надеялся, что Родни вернётся в их загородный дом до того, как раны сойдут с его лица. Или его долгое отсутствие тоже придётся «подогреть» новой порцией слухов.
Закончив с мисс Эйвери, Маркус переключился на миссис Кристел, но ей он ничего подобного уже не рассказывал. Иначе получилось бы слишком навязчиво. Маркус хотел выскользнуть из этой истории сухим, а рассказывая всем подряд одно и то же это не получится.
Время пролетело незаметно, но Александр ещё не вернулся в салон. Честно говоря, Маркус отчего-то не волновался. Не думал, что его мальчик может сбежать сейчас, передумать или повестись на отговоры со стороны своего друга. Больше Маркус беспокоился скорее о том, что к Александру могут полезть, такому красивому и модному. Как уже было сказано, он плохо представлял себе жизнь в бедных кварталах. Вдруг его побьют за «хорошенькость»?
Но Маркус верно ждал. Сделал себе кофе и болтал с девушками, пока дверь не распахнулась, и на пороге не появился запыхавшийся красавчик. Ветер и спешка сделали его небрежную причёску ещё симпатичнее, надо сказать.
И снова захотелось поцеловать его, но они были не дома и даже не в клубе, где такие шалости могли и простить, если ты достаточно популярен. Так что пришлось ограничиться нежной улыбкой и таким же взглядом, пока Александр не подошёл ближе.
— Хорошо провёл время? — поинтересовался Маркус, спокойно допивая кофе, давая время любовнику отдышаться. — Я уже тоже закончил.
Через несколько минут Маркус попрощался с коллегами и направился на выход со своим партнёром, следуя к машине. По пути он снова болтал ни о чём, рассказывая какие-то мелкие слушки, которые узнал от девушек, а также оповещая, что ужинать они будут дома. Глория наверняка уже их ждёт.
Честно говоря, чем ближе наступал вечер, тем чаще Маркус думал вовсе не об ужине со своим красивым мальчиком. В голове ещё плохо укладывалось, что теперь его Александр будет жить в одном с ним доме. Даже никуда ехать не нужно! И да, сегодня Александр будет ночевать с ним в одной постели, и завтра, и даже послезавтра. Немыслимо!
Одна только эта мысль немного возбуждала. Мысль о том, что сегодня же вечером у них может быть снова самый замечательный секс, которого оба хотят. И, опять же, завтра, и послезавтра, и ещё долгое время, когда кто-то кому-то не надоест. Пока последняя часть этого предложения казалась, конечно, немыслимой. Как такая раскованность и доступность могла надоесть?
И пока они ехали до дома, Маркус раскрутил в голове эту мысль настолько, что уже жалел, что Глория ждала их в квартире, чтобы наложить ужин. Всё же даже он не мог при ней проскользнуть наверх со своим мальчиком. Да и попросить её уйти сразу же было бы очень-очень грубо. Пришлось немного успокоить себя мысленно и перестать уже трогать партнёра за бедро при каждой остановке автомобиля…

У Маркуса тоже начался новый этап в жизни, хоть он до конца и не осознавал этого. Разумеется, перемены, затронувшие Александра, были гораздо явственнее. Маркус не поменял жильё или образ жизни, но теперь рядом с ним всегда был красивый и очень горячий мальчик, видеть которого (а ещё лучше целовать которого) стало сплошным удовольствием.
Конечно, с одной стороны, это было прекрасно. Спустя столько лет лишений, наконец, ощутить себя полноценным человеком, которому не грозит уголовная статья за то, что в твоём доме живёт другой парень. Одно это вдохновляло и добавляло яркости краскам. С другой же стороны, и Маркус это осознавал очень чётко, им с Александром всё равно придётся скрываться. Пусть не в клубе, дома или в салоне, но в целом.
Маркус знал, что родители просто сживут его со света, если узнают о том, что их единственный сын ступил на такую позорную дорожку. Конечно, все тайны клуба остаются в клубе — никто не опускался до того, чтобы сообщать людям, ответственным за твоё обеспечение, о каких-то постыдных интрижках. Тем не менее, сболтнуть могли и третьи лица. Да и сами родители взаперти не сидели и могли нагрянуть куда угодно.
Сейчас Маркус полагал, что он справится с такой неловкой ситуацией. Убедит родителей, что Александр — ошибка молодости, отправив бедного парня обратно, к итальянцам. Их отношения всё равно строились только на страсти… Хотя, продумывая такой неприятный разговор заранее, Маркус нет-нет, да рассуждал краешком сознания, как в такой ситуации усидеть на двух стульях. Сохранить обеспечение и классный секс с Александром. Бегать к нему в районы, где никому не было дела до твоих отношений?
Впрочем, прямо настоящего плана Маркус не продумывал. Он старался жить настоящим днём, а именно сегодня он был рад провести время с Александром, которого никто никуда не выгонял. Разложить его новые вещи в гостевой комнате и долго-долго целоваться за целомудренно прикрытыми дверями.
На миг Маркус допустил даже несколько крамольную мысль о том, что он должен быть благодарен Родни за то, что привёл вчера в клуб такого красивого мальчика. И своей глупостью позволил увести Александра прямо из-под носу. Но, тихо усмехнувшись, Маркус отогнал эту мысль. Он был благодарен лишь самому Александру за то, что не побоялся прийти, а потом улизнул вместе с Маркусом и его верными друзьями в волнующую неизбежность.
И вот теперь они стояли рядом с идеально заправленной кроватью, которую так и тянуло смять собственными телами, и целовались. Ох, если бы не Глория, хлопочущая на кухне… Маркус тоже немного возбудился, он ведь не железный, и был первым, кто заставил их отстраниться друг от друга, чтобы дать небольшую передышку.
— Тише, мой мальчик… — нашёл он в себе силы улыбнуться. — Десерт чуть позже.
Маркус и сам не спешил покидать спасительные стены гостевой спальной, поэтому прохаживался немного рядом, пока тело и ум не успокоились. Слишком горячим был его итальянец. Что было хорошо в спальной, но опасно в такие вот моменты.
Чуть позже Маркус пригласил Александра присоединиться к нему за ужином, вновь немного кокетничая. Глория же снова убежала, решив не смущать парней, а может, просто устраивая собственную личную жизнь. Маркус был слишком увлечён своим мальчиком, поэтому уже целый второй день не интересовался. Кроме того, домработница была слишком занята тем, что хохотала над Александром, робко попросившим показать, как работает посудомоечная машина, а позже восторгавшимся техникой, как каким-то чудом света.
Маркус, к слову, с удовольствием послушал этот восторженный рассказ. Честно-то говоря, он и сам не знал, как там всё устроено, так как не занимался большей частью домашних дел. В его владении была лишь гардеробная — святая всех святых.
Дождаться, когда ужин уляжется, парни не смогли. Так что блюдам пришлось делать это срочно и уже в горизонтально-активном положении. Возбуждение налетело так быстро, что заставляло задыхаться ещё до того, как оба оказались в спальной. И снова было очень хорошо, и снова было громко, беззастенчиво и ярко.
И в тот день, и в несколько последующих Маркус с замиранием сердца ждал вечера. Наверное, это было смешно, но для него интимные развлечения каждый день казались чем-то удивительным. Прямо каждый день — уму непостижимо! Разве такое может быть не только в гейских сказках? Оказалось, что может.
— Как ты смотришь на то, чтобы сегодня вечером пойти в клуб? — предложил Маркус через пару подобных дней, игриво прикусывая любовника за плечо, такого сонного и умилительного с самого утра.

Честно говоря, Маркус совсем не удивился той новости, что Александр не был любителем читать книги или хотя бы журналы. Стоило бы, ведь в окружение Маркуса входили только образованные люди, любящие обсуждать что-то новое или только что прочитанное. Но с Александром он принял это, как факт, и даже краешком сознания порадовался. Ведь куда интереснее было делиться любимыми произведениями с тем, для кого этот мир совсем новый и неизученный, чем с тем, кто уже имеет собственный взгляд на ту или иную вещь.
Кроме того, оба находили темы для разговоров и помимо классической и современной литературы и никогда не скучали. Маркус ценил «не зашоренный» взгляд Александра на многие вещи, включая моду. Ведь кто, как не Александр, мог согласиться с ним в том, что новое веяние в виде супер-коротких шорт для мужчин — просто сущее извращение. Конечно, общество стремилось к открытости, но право слово…
В общем, им обоим было комфортно друг с другом не только в постели, и это вдохновляло. У Маркуса давно не держалось столь стабильное хорошее настроение так долго. Александр буквально стал катализатором его улыбок.
— Да, где мы познакомились, — подтвердил он, упираясь подбородком куда-то в ключицу любовника и посматривая на него. — Общаюсь с другими людьми, гуляю, иногда плаваю в бассейне с итальянскими красавчиками… Но только иногда.
Маркус немного посмеялся, припоминая как красиво его мальчик смотрелся мокрым от воды. Теперь у него ещё и плавки новые появились, не такие узенькие, как присмотрел для него Родни в своих извращённых порывах.
Он рассказал ещё немного — о танцевальных вечерах, которые они иногда устраивали в клубе, и об игре в гольф. На этом моменте Маркус самокритично посмеялся, потому как никогда не был хорошим игроком, над чем всегда посмеивался его друг Уильям. Тот был по-настоящему хорош в этой игре.
Правда, Родни в их разговоре всё равно всплыл, и недовольство от его упоминания в постели — почти таком же святом месте, как и гардероб, — ярко отразилось на лице. Александр отчего-то беспокоился о том, кто был неприятен многим, и это отчасти, конечно же, было мило, но всё же Маркусу не нравилось.
— Его избили не из-за тебя, а из-за странных наклонностей несколько дней кряду караулить парней из-за угла, — фыркнул он, неприкрыто выражая свои чувства. — Мне бы не хотелось, чтобы ты общался с ним. Мне и раньше он не нравился, а теперь я его вообще опасаюсь. Ведёт себя, как маньяк.
Маркус не хотел напрямую заявлять любовнику, что они дескать не общаются с Родни. Как-то это было невежливо, словно Маркус мог запретить Александру что-то делать, как дешёвой прислуге. Будто он купить этого мальчика. Ему крайне не хотелось вызывать такие чувства, поэтому Маркус решил пойти по сложному пути и сказать правду. Что ему действительно не хотелось бы видеть Александра рядом с этим неприятным человеком.
Благо, тема быстро переключилась на куда более приятную — внешний вид Александра, поэтому дурным настроение долго не продержалось и в этот раз.
— Конечно, мой красивый, — улыбнулся он снова, прикасаясь новым поцелуем к губам самого сладкого собеседника.
И вновь Маркус проделал невероятную работу, подбирая образы так, чтобы они с Александром смотрелись рядом до безумия гармонично. Самому понравился результат. Цветовая гамма и общий стиль были безупречны, так что Маркус не удержался и снова зацеловал своего симпатягу перед зеркалом, в которое они оба только что смотрелись.
Сегодня к ним за завтраком присоединилась и Глория, которая, видимо, решила, что хватит печься о чувствах Александра. Вряд ли она стеснялась с её-то характером, просто хотела дать парню освоиться в этом доме. И вот наступил момент, когда она решила, что пора. Но втроём оказалось даже веселее, Александр тут же принялся болтать с Глорией, что Маркус даже шутливо заявил, что немножечко ревнует своего мальчика.
До обеда Маркус провёл время в салоне, а после они встретились с Александром, чтобы пообедать и направиться в клуб ближе к вечеру. И да, их появление вызвало куда больший фурор, чем в тот день, когда Родни привёл кого-то нового и красивого. Немало девушек отметили их общий стиль и остановились, чтобы поболтать с этими двумя.
— Выпьешь чего-нибудь? — поинтересовался Маркус, стараясь не навязывать собственные желания.

Маркус не знал, насколько тяготит его мальчика свободное время, когда тот был предоставлен самому себе. Он предлагал Александру выбор — тот мог посидеть и в салоне, пока Маркус работает, но заранее же понимал, что парню будет попросту скучно. Александра не интересовала мода, косметика и разные причёски. Просто сидеть и несколько часов кряду пить кофе, ожидая, когда твой любовник освободится — такое себе развлечение.
Так что Маркус выдавал партнёру немного денег на возможные развлечения по его усмотрению, и занимался работой. Когда же вечером он спрашивал у Александра, как тот провёл это время, тот никогда не жаловался. Наоборот, рассказывал, что гулял и видел белок в Центральном парке, или ходил в кино — днём залы были почти пустыми, и это восхищало Александра. Казалось, он отлично проводит время, так что Маркус и не подозревал, как его мальчик скучал в одиночестве без возможности поговорить с ним или с кем-то ещё.
Сам он тоже немного скучал по своему красивому итальянцу. Ведь всяко с ним было лучше, чем со змеями-«подружками» из салона.
Вот и сегодня Александр рассказал про прогулку по парку, и Маркус успокоился, что всё было хорошо. И в скором времени они доехали до клуба, чтобы провести ещё один вечер вместе, в кругу, где можно было почти не скрываться. Конечно, вульгарных поцелуев здесь никто не допускал, но спокойно ходить вместе и представлять Александра своим гостем не считалось зазорным. Любовник и любовник, Маркусу даже завидовали, такого красавчика отхватил. А вот над Родни, вспоминая, что именно он этого красавчика нашёл, посмеивались.
— Отличный выбор, присоединюсь к тебе, — улыбнулся Маркус, заказывая два одинаковых напитка.
На самом деле он даже не льстил Александру. Просто сам думал, с чего бы начать, и любовник подкинул прекрасную идею. Маркус тоже не хотел сейчас ничего сладенького, хотя обычно был не против и таких, «дамских» напитков.
Получив два бокала, оба ещё немножко прошлись по окрестностям, общаясь со всеми желающими. В этот момент Маркус, конечно, подумал о том, что он сущий негодник — красуется своим очаровательным мальчиком! Но ничего не мог поделать с этим эгоистичным желанием. Они ведь были такой красивой парой.
— Я звонил им из салона, Уильям сегодня не приедет, а Эрика обещала даже вытащить мужа, так что, возможно, я тебя сегодня с ним познакомлю, — рассказал Маркус Александру. — Он интересный человек. Рассказывает всякие хирургические случаи. Это мерзко, но почему-то захватывает.
Он немного посмеялся, но большей частью над собой, так как всегда забавно морщился, когда история оказывалась чересчур для его тонкой натуры. Уильям вот всегда с удовольствием слушал такие рассказы — что с него взять, юрист. Маркус же не находил ничего красивого в «богатом внутреннем мире» людей, поэтому… Впрочем, всё равно слушал. Интересно же!
Они прогулялись ещё, прежде чем встретились с Эрикой. Она действительно шла под руку с высоким молодым человеком, улыбаясь ему так, что невозможно было понять иначе — вот он, её любимый муж. И явно не по расчёту.
— Майкл, давно тебя не видел, — улыбнулся Маркус, крепко обнимая человека, словно тот был близким другом. — Как ваши дела?
Впрочем, доктор Стивенсон и был другом. Муж друга — при условии, что он был адекватным — тоже друг. А Майкл так и не стал заносчивым, что часто случалось с успешными хирургами его возраста, поэтому все друзья его любили и уважали.
— Это Александр, — представил следом Маркус и своего спутника. — Впрочем, Эрика, наверное, уже всё рассказала.
Они посмеялись, а потом поговорили ещё, пока несколько взволнованный шёпот не отвлёк их от по-настоящему дружеской беседы. Девушки рядом переглядывались и о чём-то шептались, и вскоре Маркус услышал пронзительный голос того, кто был тому виной. Всё же его слух распространился среди обитателей клуба, и это не могло не радовать.
— Ого, кто это вашего странного парня так разукрасил? — почти с профессиональным интересом спросил Майкл, который, хоть и редко появлялся в клубе, от жены был прекрасно наслышан о знаменитом Родни.

Маркус действительно не был таким уж ценителем чернушных историй. Просто, как и любой другой нормальный человек иногда любил пощекотать себе нервы. Громко воскликнуть «фу», похихикать, брезгливо наморщившись, и с осторожной любопытностью слушать дальше. Тем более, что в историях про больницу обычно всё заканчивалось более-менее хорошо, про смертельные случаи Майкл не шутил.
— Не нравится! — воскликнул Маркус, невольно обращая на себя внимание и поэтому понижая следом голос. — Но, чёрт возьми, люди иногда такое выдумывают…
Упомянутый Майкл, кажется, тоже понравился Александру. Как уже все заметили, он был очень общительным парнем и заведомо положительно относился к людям. Особенно тем, с которыми его знакомил любовник. Как будто Маркус не мог дружить с плохими людьми! Вот, например, их компания была ужасными сплетниками, но пока что Александра это совсем не смущало. А про всякие козни он и не ведал.
Но, кажется, этот визит в клуб собирался раскрыть глаза милого мальчика на многое. И показать, что люди, собравшиеся здесь, совсем не такие прекрасные, какими казались в своих вежливых щебетаниях. Даже Маркус.
Когда Майкл обратил внимание на Родни, все разом перевели взгляды на него. И если Александр тут же отвернулся, в ужасе округлив глаза, то Маркус и Эрика почти синхронно прыснули от смеха, ничуть не жалея парня. Маркус даже посмотрел на своего мальчика с некоторым уважением, будто это он напрямую приложил руку к такой расписной красоте на лице Родни. Он тоже не думал, что итальянцы настолько постараются.
И прежде, чем хоть кто-то задал вопрос, Александр наклонился к уху партнёра и так громко зашептал, что только одно это вызвало новые порции улыбок. Разумеется, и Эрика, и Майкл слышали каждое слово.
— Так это вы постарались? — восхищённо прошептала Эрика, и в её глазах тоже проскользнула искорка уважения.
— Друзья Александра, — спокойно улыбнулся Маркус, перехватывая руку любовника своей и нежно поглаживая, будто ничего и не происходило. — Он более, чем заслужил. Оказывается, Родни следил за ними несколько дней. Представляете, приходил, стоял в сторонке и пялился на них. До сих пор мурашки по коже…
Эрика тоже заметно вздрогнула, проникнувшись рассказом, и поёжилась, словно ей резко стало холодно. Даже улыбка её поугасла.
— Ну и поделом ему, — сурово отозвалась она.
— Да, действительно, это перебор, — согласился Майкл, приобнимая жену за плечи.
В это время к Родни решительно направилась одна из дам, входящих в правление клубом. Её шёпот также был громок, а разнёсшаяся быстро весть по группкам людей не дала остаться в неведении даже тем, кто стоял слишком далеко. Девушка настоятельно говорила, что Родни, особенно в таком виде, не рады здесь. И уж тем более никто не хочет, чтобы он приближался к молодым членам клуба. Довольно громкое заявление.
— Маркус, — протянула Эрика, быстро осознавшая, что к чему.
— Возможно, я немного… приложил к этому руку, — немного кокетливо проговорил тот, поправляя длинную чёлку. — Самую малость.
— Чёрт, — хихикнула Эрика не слишком элегантно. — Неужели у тебя на сей раз получится выгнать его из клуба?
— Не каркай, ворона, — цыкнул на неё Маркус, но явно был доволен собой, потягивая неторопливо коктейль и держа своего красивого мальчика за пальцы.
Вот такой была их компания. Как и все другие компании в элитном клубе, если честно. Но Александр впервые столкнулся с этим с такой вот стороны. И мог быть уверен, что если бы их группа была полной и к ним присоединился Уильям, он только бы добавил сарказма, но никак не порицал бы такой сговор.

Сам Маркус осознал, что держит своего мальчика за руку чуть позже. Этот жест был настолько инстинктивным, что он и не заметил, пока пальцы Александра покрепче не сжали его. Впрочем, если это и заставило растеряться, то лишь на секундочку.
В клубе многие, если не почти все знали, что Маркусу нравились парни. Как и Родни, собственно, который вообще перестал скрываться с тех пор, как закон об уголовной ответственности отменили. По ним обоим было заметно, а в клубе «для своих» и не нужно было изображать из себя кого-то из себя. Если тебя хотели унизить и выгнать, они бы сделали это вне твоих сексуальных предпочтений и чего бы то ни было.
Многие девушки находили такие отношения интересными. Остальные, конечно, брезгливо морщили нос в первое время, но поменяли своё отношение, когда начали наведываться в салон Маркуса. Теперь они только жужжали на уши своим мужьям и любовникам, какой он мастер, и что это очень пикантно заводить отношения с другим мужчиной! Особенно, если этим другим был статный красавчик-итальянец.
Так что уж держать партнёра за руку Маркусу никто бы запретить не смог, вот он и расслабился спустя секунду размышлений. Большим пальцем он немного поглаживал руку Александра, и на лице того светилась такая довольная улыбка, что всё это стоило того.
Родни, наконец, перестал орать, как оголтелый, и выцепил взглядом среди нескольких групп посетителей клуба высокую фигуру Александра. Он и правда выглядел забавно, хлопая и глазами, и ртом, совсем не по-джентльменски.
— Кажется, нам стоит обновить напитки, — умно предложила Эрика.
Путь к бару лежал как раз напротив врага, так что Родни успел бы насладиться их с Александром видом. Маркус улыбнулся, молчаливо соглашаясь, и, не выпуская руки любовника, невозмутимо прошествовал возле бассейна. Краем глаза он так и следил за реакцией Родни, которая делалась по-настоящему комичной.
Тем временем Александр задал свой вопрос, и друзья невольно рассмеялись — не над мальчиком, конечно, а над всей ситуацией в целом.
— Кто бы знал, солнышко, кто бы знал… — посмеиваясь, покачал головой Маркус, действительно, не зная ответа на этот извечный вопрос.
Но партнёр поправился, уточняя, что он хотел узнать на самом деле. И тут Маркус невольно переглянулся с подругой, немного сомневаясь, посвящать ли Александра в их змеиные пляски или оставить в сладком неведении. Не то чтобы Маркус хотел врать своему любовнику, но он был таким милым мальчиком, зачем ему все эти интриги людей, отчаянно пытающихся сохранить красоту молодости.
— Не знаю, зачем он пришёл. Наверное, выдумал красивую историю, как его избили, чтобы найти желающих его пожалеть, — изящно пожал плечами Маркус, словно скидывал свой дорогой шёлковый халат, как бывало в спальной.
Эрика не спешила на помощь. Напротив, она с мужем отошла на шаг, обращаясь к бару и предоставляя другу возможность самому решить, чем делиться со своим мальчиком, а чем нет. Хитрая сучка.
— Честно говоря, я давно хотел сделать так, чтобы его выгнали, — в итоге бесхитростно заявил Маркус. — Он мне не нравится. Да и кому он вообще нравится? Но Родни просто невероятно богат, и только это его держит в клубе.
— Поэтому твой любовник пустил какой-то крайне отвратительный слух, запятнавший репутацию Родни, — Эрика вернулась к разговору в самый неподходящий момент, отчего её друг показательно закатил глаза. — И мне не терпится узнать, что ты о нём рассказал.
— Слушайте, я ничего о нём не рассказывал, — всплеснул рукой, не занятой ладонью Александра, Маркус.
Они уже отходили от бара подальше от любопытных ушей и глаз. Сплетня не должна была иметь концов, так что никто не должен был заподозрить Маркуса. Они просто прогуливались и разговаривали, выпивали и наслаждались свежим воздухом, только и всего.
— Я просто рассказал, что рядом с итальянским кварталом поймали и побили какого-то парня, который засматривался на… слишком юных мальчиков, — с самым невинным видом произнёс Маркус, что привело Эрику в восторг.
Майкл не участвовал столь активно во всех этих интригах, но и он не удержался и усмехнулся под нос. Вот ведь негодник.
— Пожалуй, Родни очень невовремя появился с побоями на лице после таких скандальных историй, — делано сочувственно продолжил Маркус. — Но мы ведь не знаем, он ли это. Или не было никакого странного мужчины в дорогом пиджаке.
Настроение так и плясало, как после хорошего секса с Александром. Всё же Маркус любил такую жизнь, полную подлости и предательств, слухов и домыслов, интриг и сплетен. Ему нравилось участвовать в таких хитросплетениях и сухим выходить из воды. Оставалось только надеяться, что Александру это не покажется омерзительным.

Наверное, Маркус догадывался, что Родни дико завидует ему. Иначе почему любое действие первого он воспринимал в штыки и сразу бросался в глухую оборону? Как тогда, когда не хотел знакомить его с Александром и попытался поскорее отделаться от клубного знакомого. Ну и, разумеется, Маркус знал, что Родни его терпеть не может — взаимные чувства всегда ощущаются даже на расстоянии.
Но завидовал этот странный парень зря. Да, Маркусу не приходилось работать в полном смысле этого слова. И клубное членство ему обеспечил отец, как и всё прочее. Но за это ему тоже приходилось платить, ничего в этой жизни не даётся просто так. Своим временем, своими нервными клетками, которые стремительно рушились после каждого визита к родителям. Маркус находил это немалой ценой.
Впрочем, Родни никогда не стремился понять других людей. И именно поэтому ему было трудно обзаводиться знакомыми. Когда человек постоянно говорил только о себе, даже если он действительно добился многого, этот эгоизм наскучивает. Маркус же, напротив, был зажигалкой, который многое помнил даже о тех, с кем виделся пару раз. Как стилист, он подбирал образы под индивидуальность, и умел общаться с людьми. Чем не очередной повод для жгучей зависти со стороны Родни?
Забавно, что последний даже не попытался выгнать Маркуса из клуба. О, этим интригам, связанным со сменой состава правления, было много-много лет. Постоянно кого-то изобретательным образом выставляли, а кто-то хитрый и новый пробивался наверх. Но, видимо, Родни не знал, как это делается, а ещё не думал, что с ним это тоже может случиться.
Тем временем стайки девушек вокруг только и говорили о слухе, пущенном Маркусом. И, кажется, этот слух уже оброс какими-то новыми подробностями.
Александра же правда не испугала, и Маркус задорно рассмеялся, когда услышал в свой адрес такой экстравагантное словечко. И где только его мальчик вырыл такое? Маркус никогда его не слышал и даже решил, что оно придуманное, хотя смысл просматривался довольно очевидно. И не только ему, Эрика с Майклом тоже рассмеялись по-хорошему над другом.
— Мне нравится это слово, — весело заявил Маркус.
Ему так же страстно захотелось поцеловать своего любовника, прямо в губы и так сладко, чтобы передать все свои эмоции, бушующие после удачно провёрнутой интриги. Но, увы, всё же такие откровенные поцелуи в клубе не поощрялись даже между замужними гетеросексуальными парочками. У них всё же было приличное общество.
— Не хочешь снова искупаться, пока солнце не село? — поинтересовался Маркус у своего мальчика.
Родни уже скрылся из видимости, скорее всего, действительно печально направившись домой, ненавидя своего заклятого врага в лице Маркуса. А сам Маркус беззаботно пошёл к раздевалкам со своим любовником. К слову, никого в небольшом помещении не было, поэтому Маркус делано хитро огляделся и тут же прижался к парню, выкрадывая его невероятно сладкие поцелуи с губ и улыбаясь.
— Хотел поцеловать тебя ещё там, еле удержался, — признался ещё в этом Маркус, понимая уже, что его мальчик поймёт и примет все чудачества партнёра.
Но про бассейн он не обманывал, и вскоре они оба переоделись, стараясь не слишком рассматривать друг друга, чтобы не возбудиться в неположенном месте. Маркус вновь аккуратно спустился по лестнице, дабы не навредить причёске, и вскоре оказался в воде рядом с любовником, неторопливо плавая с ним рядышком.
Вообще он никогда особо не был ценителем водных игр. Вода плохо влияла на волосы и макияж, так что Маркус её избегал. Но рядом с Александром бассейн стал каким-то знаковым местом. Возле него они впервые сказали друг другу привет, а именно здесь, по центру, в воде, Маркус возжелал похитить такого красавчика от злодея Родни.
— Хочу украсть тебя снова, — заигрывающе проговорил Маркус, хотя больше Александра было не у кого отбивать, кроме самого себя.

Маркус тоже ощущал приятную лёгкую влюблённость и не считал это чем-то удивительным. Нельзя ведь просто каждый день заниматься с человеком сексом, спать с ним в обнимку, делить завтраки и ужины и при этом ничего не чувствовать. Конечно, они друг другу симпатизировали, иначе бы этого ничего не было.
Тем не менее, Маркус не считал, что у них может быть что-то серьёзное. Они — люди из разных миров, у них просто ничего бы не вышло, даже если бы чувства накрыли кого-то с головой. И, пусть Маркус ещё не задумывался об этом, он был почти уверен, что Александр связался с ним лишь из-за удобства. Богатенький симпатичный парень, который всем его обеспечивает, даёт крышу над головой, еду и тепло постели и собственного тела. Маркус бы на его месте поступил точно так же, так что не осуждал парня, но и свадебные марши в голове не играл.
Им было легко друг с другом и оба испытывали удовольствие даже от простого времяпровождения, а всё остальное сейчас не имело никакого значения.
И, разумеется, Маркусу нравилось то внимание, которое оказывал ему Александр. Этот немного неловкий флирт, а ещё эти взгляды, которыми одаривал его любовник. В раздевалке, когда Маркус скинул всю одежду, они стали особенно выразительными. Пришлось даже кокетливо похихикать, назвав партнёра негодником и попросив подождать его до вечера. И эти мысли о том, что произойдёт, когда они окажутся дома наедине друг с другом, вновь всколыхнули в животе приятные чувства.
Даже прохладная вода бассейна не помогла, ведь Александр продолжал смотреть на него так возбуждающе. И приятно поддерживать заигрывания, что тоже было немаловажно, учитывая стиль общения Маркуса.
Так что, да, они смазано попрощались с Эрикой и Майклом, и поспешили домой, чтобы воплотить все фантазии в жизнь. И, да, Маркус снова был очень и очень плохим сыном своих родителей, сладко выстанывая под красивым телом любовника, зажавшим его ещё у стены рядом с кроватью, не дотерпев всего пару шагов.
Впрочем, буквально через пару таких насыщенных дней Маркусу всё же предстояло показать себя и с обратной стороны. А именно — поехать на встречу с родителями, чтобы смиренно показаться на глаза, отчитаться по своим возросшим тратам и чинно пообщаться с людьми, которых он знать не хотел. Все эти партнёры отца, их чванливые жёнушки — Маркус терпеть не мог подобное общество, но если он хотел и дальше получать обеспечение, ему нужно было зажать все истинные чувства в кулак.
Александр сразу заметил, что любовник не так уж и весел, да и выбирал наряд поскромнее. С элегантным шиком, но без экстравагантности, как обычно. И даже волосы уложил в какую-то более традиционную причёску.
— Мне нужно поехать с родителями на встречу, эдакий светский раут, — скривился Маркус с пояснением, вновь и вновь одёргивая в нервозности пиджак. — Ненавижу это.
Поцелуи с партнёром немного сгладили неприятное предвкушение, но эта сладость быстро улетучилась, едва Маркус один на один столкнулся со своими мамой и папой. Сперва ему пришлось выслушать целую лекцию о том, что в таком возрасте пора было уже браться за ум и переставать тратить деньги на всякую ерунду. Маркус едва не сорвался, когда речь зашла и о его детище — салоне, который он любил всем сердцем. Отец, хоть и махнул в своё время рукой, уступив пылким уговорам, сейчас вновь завёл тему о том, чтобы закрыть заведение.
А потом все эти встречи, приторные улыбки — хуже, чем в клубе. Настолько неестественные, что скулы сводило. Но Маркус старался. Он даже успешно познакомился с одной важной шишкой и убедил его сотрудничать с компанией родителей. Однако это не заставило Ву-старшего рассыпаться в благодарностях. Напротив, он начал вдвойне настаивать на том, чтобы Маркус бросил своё затратное дело и переходил в семейный бизнес.
На этой раздражающе неприятной ноте они распрощались, и Маркус в подавленном состоянии поехал домой. Нет, он был уверен, что если отец всё же решит его проучить и снесёт салон, Маркус прыгнет с моста. Серьёзно. Зачем вообще тогда нужно будет жить? Чтобы каждый день видеть их с мамой кислые лица и общаться с ними о процентах и ставках? Маркус не хотел, чтобы родители им гордились, он хотел, чтобы они позволили ему жить собственной жизнью, только и всего. Жаль, эта жизнь требовала много финансовых вложений с их стороны.
— Я дома, — кратко продекларировал Маркус, надеясь, что хоть его любовник дожидался его с радостным нетерпением.
Потому что вот это — был его дом, а не место рядом с родными…