Когда Алекс рассказал Эрике о новом проекте, та сразу загорелась в нем поучаствовать. Это была отличная возможность развить новые навыки, попрактиковаться работе в дикой местности, заполучить еще один фильм в свою коллекцию и многое другое. Эрика вообще была из тех особ, которые постоянно находились в движении. Ее почти не бывало дома, она всегда находила для себя занятие даже в выходные дни.
Ходила на йогу или поплавать в бассейне, а, может, и просто погулять по Нью-Йорку или съездить в Балтимор на встречу с бывшими одноклассниками. Просто сидеть дома перед телевизором Рикки не любила. Дом был пустым и невольно навевал какую-то тоску. Да и знакомиться с кем-то, лишь бы заполнить эту пустоту казалось Эрике странным.
Со смерти мужа прошло уже три года, но Дэвид, казалось, навсегда остался в ее сердце. Один раз почти год назад Эрика попробовала сблизиться с Алексом, который симпатизировал ей, но, как очевидно, попытка не увенчалась успехом. Впрочем, на их отношения это повлияло лишь в положительном контексте.
Они хорошо сдружились, и Рикки дорожила их дружбой, поддерживая своего товарища во многом — и что касалось работы, и что касалось отношений. Так что поучаствовать в съемках нового документального фильма вместе казалось прекрасной идеей.
Эрика добилась места в съемочной группе, и теперь занимала позицию «девочки, которая делала все подряд». Помощник режиссера — та вакансия, на которой ты вроде как учишься быть полноценным директором кинопроцесса, но на самом деле просто делаешь все и за всех. Организуешь, достаешь невозможное, обзваниваешь, договариваешься, подносишь и даже делаешь кофе. Параллельно, правда, обрастаешь опытом и связями.
Тем не менее, в Бразилии, куда поехала крохотная группа, ограниченная местами, задачи Эрики расширились еще больше. По сути, там не был нужен помощник режиссера, как вторая его рука, но, помогая всей съемочной группе в целом, Рикки могла пригодиться.
И вот она шла по диким местностям с огромным рюкзаком на спине, единственная девушка среди мужской группы. Только Эрика совсем не чувствовала неловкости. А должна была?
Сзади шумно догонял Алекс, который опять снимал всякую живность, которой джунгли просто кишели. Эрика невольно обернулась — а то вдруг он тихонько сматывал от опасного бразильского медведя, и надо было бежать вместе с ним. Оказалось, впрочем, все еще хуже. Алекс начал жаловаться на то, что не может дозвониться до своего парня.
Нет, Эрика не испытывала неприязни по поводу того, что ее друг был геем, и хорошо относилась к его партнеру, хотя не слишком часто его видела. Просто… Знаете то чувство, когда у тебя с личной жизнью как-то все давно не складывается, а рядом ходит придурок, счастливо улыбаясь во все тридцать два от какой-то милой СМС-очки?
На самом деле, конечно, Рикки была рада за эту странную парочку. Они с Алексом плотно общались уже год, и как-то все так хорошо пошло, что ей казалось — они знают друг друга вечность. И Рикки искренне считала, что… Будем честны, Алекс был чертовски красив и сексуально притягателен, но в его голове постоянно творилось что-то невероятное. Его юмор, его фразочки и, порой, его поведение были непонятны очень многим. Так что Эрика постоянно мысленно делала отметку, что это было большим счастьем, что Маркус оказался тем, кто влился в эту бурную итальянскую волну и любил его.
— Ach Gott, — выдохнула привычно Эрика на родном немецком и забавно закатила глаза. — Километра не прошли, и все, началось…
Она поправила лямки рюкзака на плечах и пошла дальше бок о бок со своим другом. Пока ее никто не звал, можно было насладиться этим походом и действительно красивой местностью, через которую лежал их путь.
— Уверена, он не умрет, не услышав в миллионный раз, что ты его любишь, — улыбнулась она Алексу.
Она и сама была когда-то такой же. Особенно, когда жила в Лос-Анджелесе и могла видеться с любимым человеком раз в месяц или даже два. Каждый звонок был невероятным счастьем. Наверное, она тоже много говорила о Дэвиде, ведь он был таким замечательным, как о нем не говорить! Так что, несмотря на постоянные подколы, Эрика не имела ничего против. Хоть у кого-то все было хорошо в отношениях.

Да ладно уж, будем честны. Они оба были странными. Наверное, потому и подружились очень быстро. Эрике нравился стиль общения Алекса и его своеобразный юмор. У нее был подобный, и она искренне считала его европейским. Ну а что, Алекс был итальянцем, она — наполовину немка, наполовину украинка. Это вам не американские шуточки над толстыми поедателями гамбургеров и пердеж, тут какой-никакой мозг нужен был.
Еще Эрике нравилась честность Алекса. Пожалуй даже, это было первым, что зацепило ее, как друга. Когда Рикки осмелилась пригласить этого красавца на первое несостоявшееся свидание, он открыто признал, что не заинтересован. Возможно, Эрике показалось, но выглядел он при этом немного виновато. Словно боялся обидеть своими словами.
Если бы не это, наверное, Эрике было бы крайне неловко. Естественно, ведь она признала свою симпатию, но та улетела в никуда, как воздушный шарик. Но случилось так, как случилось, и Эрика заинтересовалась. Ей захотелось узнать этого парня получше, и, когда она это сделала, поняла, что не ошиблась.
С друзьями, знаете ли, тоже бывают проблемы. Они предают и причиняют тебе боль, ведут себя, как суки, резко меняются. А некоторые (и об этом страшно было даже думать) рожают ребенка и становятся совершенно невыносимыми со своим мамочкиным мозгом размером с горошину, густо покрытым гормонами. Поэтому Рикки была только счастлива, обменяв сомнительную возможность быть довольной отношениями на уверенное чувство товарищества.
— Маркус грустит, если я ему не звоню, — передразнила в полголоса Эрика друга. — Соберись, kleine Popel.
Ну разве это не чудесно иметь друга, которого можно преспокойно оскорблять, называя «маленькой соплюшкой», и при этом не отхватить? Алекс, конечно, тоже за словом в карман не полезет, но в том-то и был интерес.
Природа, кажется, тоже была против любовных страданий, поэтому сначала раздался предупреждающий голос, а затем Алекс прошипел от легкой боли. Эрика хмыкнула — она шла бок о бок с другом, но ей было достаточно чуть наклонить голову, буквально на сантиметр, и пружинящая ветка просвистела прямо над ней, едва задев волосы. Неудобный быть таким высоким, ой, неудобно.
— Наверное, ее Маркус заколдовал, чтобы передать тебе все свое негодование из-за того, что ты не позвонил, — проговорила Рикки замогильным голосом, как будто была в летнем лагере и рассказывала страшилку у костра.
Нет, ну серьезно, если нет вот этого всего — зачем вообще нужна такая дружба? Чтобы делиться едой и восхищенно говорить, какое у тебя чудесное новое платье? А потом меняться рецептами и рассказывать про своих кошечек? А, к черту это все. У них с Алексом все было ну просто замечательно.
Правда, некоторые, особенно заставая их шутливые перепалки, думали, что они встречаются. Эрика только пожимала плечами — ваше-то какое дело? Она как-то спрашивала у Алекса, что он думает на этот счет. Ей было ровным счетом плевать. Рикки могла легко как отрицать подобные слухи, так и подтверждать, если Алексу нужно было «алиби» его гейства. Но как-то они решили, что просто будут оставлять это без внимания. Что хотят, пусть то и думают.
Пожалуй, их парочка и правда смотрелась забавно со стороны. К тому же, многие были уверены, что дружбы между мужчиной и женщиной не бывает. Кто-то, да обязательно друг друга хочет. Ну что же, отчасти это было правдой, только вот их общению это ничуть не мешало. Назло всем Эрика и Алекс только становились ближе друг другу, но совсем не в том плане, что был у этих многих на уме.
— Не-а, — ответила Эрика на вопрос друга. — Как-то до этого момента меня на экзотику не слишком тянуло.
Она усмехнулась собственным мыслям. Красивый получился переход — от обсуждения экзотичного выбора Алекса к экзотичным местам. Забавно, ничего не скажешь.
— А ты? — поинтересовалась она в ответ.
И почти тут же взвизгнула, споткнувшись о какой-то торчащий корень, напоминавший изогнувшуюся зеленую змею. Едва успев схватиться за руку Алекса, Рикки устояла на ногах, и тут же улыбнулась на оглянувшихся коллег.
— Я в порядке! В порядке, — быстро оповестила их девушка, чтобы не думали, что на них напала огромная амазонская змея или вроде того. — Просто оступилась. Scheisse…

Эрика и сама бы никогда не позволила себе использовать по отношению к Алексу какие-то действительно обидные слова. Хотя знала их на многих языках, включая родной язык ДиМарко. Просто, а зачем? Все эти придурок, утка, корыто и соплюшка говорились без злого умысла, просто, чтобы по-доброму подтрунить над приятелем.
Алекс вот знал, как Эрика может ругаться по-серьезному. Он видел, как она выходила из себя на сторонних людей, и была в ярости как маленькая русско-немецкая фурия. Даже бурным итальянцам было до этого далеко. Они слишком добрые для этого.
Поэтому Рикки никогда не обижалась на всякие якобы обидные слова со стороны Алекса. Тем более, что тот «ругался» довольно изощренно, заставляя Эрику только громко смеяться над этой изобретательной фантазией.
Забавно было, когда одна из коллег услышала то самое итальянское «шлюшка», вылетевшее изо рта Алекса в ее сторону. Барышня тогда тихонько подошла к Эрике, когда та была одна, и возмущенным шепотом спросила, почему она позволяла этому… итальянцу так общаться с ней. Рикки тогда еле сдержалась от очередного приступа смеха. Действительно, как она могла? Да просто она тряпка и позволяет мужикам помыкать собой, ничего такого, Синтия.
Но Рикки сдержалась и сказала даже правду: потому что Алекс знает лучше всех, что это не так. Ну, а в том, что эта правда оказалась немного расплывчатой и двусмысленной, Эрика совсем не виновата!
Она тоже получала свой кайф от того, какие слухи распространялись между их коллегами по огромному цеху. И даже с радостью делилась с Алексом, что о них нынче говорили. Сперва, как Алекс и говорил, ей было не по себе от такого. Просто, она вроде как была хорошей девчонкой, и ей не хотелось, чтобы из-за их необычного, тесного общения пострадали настоящие отношения Алекса. Кто знает, может быть его Маркус ревнивый? Может эти слухи как-то его коснуться и… ну всяко человеку будет неприятно слышать даже неправду о том, что у твоего партнера служебный роман.
Но потом Алекс познакомил Эрику с Маркусом, и та успокоилась. Маркус в этой паре был оплотом спокойствия, когда вокруг бушевала итальянская буря. Он был эдаким маяком, о который разбивались даже самые лютые волны.
И Алекс был совершенно неправ, когда считал, что Эрика считала их пару странной. Да, возможно, она немного удивилась выбору Алекса, но, черт возьми, это было смело с его стороны. Рикки уже бывала в семействе ДиМарко и… там были сплошные итальянцы, удивительно, правда? Ну, ладно, кто-то женился на американцах, но среди них не было ни одного азиата, латиноамериканца, афроамериканца и прочих «цветных». И традиции там были чисто итальянские, и разговоры, и все-все-все было абсолютно, стопроцентно итальянским.
Так что да, это было невероятно смело и необычно, но Эрика испытывала только гордость. Это только доказывало, что ее друг был удивительным человеком.
И несмотря на свои вечные подколы, Рикки нравилась эта парочка. Она считала, что они прекрасно друг другу подходят, и плевать у кого какой разрез глаз. Главное, как они смотрели друг на друга и как относились друг к другу.
Опершись на руку друга, Эрика перешагнула через корень и отпустила его. От последующих слов Алекса она заржала следом на все джунгли, спугивая каких-то особенно нервных птиц. А что, это было и правда смешно!
— Вот уж точно, утка объевшаяся, — подтвердила со смехом Рикки, поправляя на плечах лямки тяжелого рюкзака.
Она достала из кармана телефон, тоже с обидой отмечая, что ее оператор тут тоже не ловил. Вроде и звонить некому особенно, но все равно чувствуешь себя как-то слишком болезненно оторванным от цивилизации. Эрика открыла фотоаппарат и начала тоже снимать всякие интересные растения и места, ну и немного Алекса, конечно, а то чего он тут такой дурак красивый просто так ходит тут весь день.
Было весело и немного жарко. И стало еще веселее, когда Эрику попросили «позвать ее парня». Так-так, их фандом был среди их группы. Забавно.
— Эй, бойфренд, — посмеивалась Эрика. — У нас тут собрание, присоединяйся.
А собрание состоялось по поводу того, что идти дальше не представлялось возможным. Вот-вот начнет темнеть и в джунглях идти по темноте — подписать себе смертный приговор. Так что нужно было разбивать лагерь. И тут проблема была в том, что места было не слишком много, поэтому спать предполагалось по двое.

К слову, Эрика тоже находила крайне удобным то, что их с Алексом считали парой. После мягкого отказа этого красавчика на предложение сходить на свидание, ей не больно-то хотелось заводить новых отношений. Она осмелилась лишь раз, но теперь снова отступила назад, пребывая в перманентном состоянии безответной любви к погибшему мужу. Та была уже давно не яркой, но все еще не покидала сердца девушки.
К тому же, отношения на работе — это был полный отстой. Во-первых, нормальных парней Эрика в их здании не видела. Во-вторых, вот так разругаешься или расстанешься, и все равно будешь встречать эту морду на работе. А вокруг будут толпиться коллеги, обсасывающие каждую косточку скелета ваших отношений. То еще удовольствие, надо признать.
Так что прямо Эрика никогда не заявляла о своих чувствах к Алексу, но и не спешила эти слухи опровергать. Это было удобно им обоим. Алекс тоже не торопился кричать с трибуны, что он гей и живет со своим любимым партнером уже давно, и менять ничего не собирается. Найдутся ведь особы, которые захотят излечить красавчика своим искусством соблазнения. Эрика лично видела одну такую барышню и сильно смеялась, когда заметила, что Алекс в упор не замечает ее отчаянных попыток завлечь его.
Потом еще сильнее смеялась. Прямо хохотала, когда рассказала Алексу все, как есть — открыла, так сказать, глаза на правду. Его выражение лица надо было фотографировать, жаль, Эрика сразу не догадалась достать камеру.
Сейчас же Рикки стояла возле своего псевдо-парня и внимательно слушала то, что им говорил проводник. Ровно до тех пор, пока не поймала на себе несколько взволнованные взгляды. То есть, она спокойно кивнула, когда сказали, что места мало и придется ночевать по двое — они были в джунглях, в дикой природе, к тому же на работе. Могли случиться всякие непредвиденные обстоятельства, и это было меньшим из бед. Так что они вылупились, как новорожденные на этот дерьмовый мир?
Потом пришло осознание. Ах да, она же была не такой, как все. У нее были большие молочные железы, а между ног не хватало тестостерона. Естественно, каждый из этих придурков не сможет держать себя в руках, и Эрике придется писать на них заявление о домогательстве на рабочем месте. Нет, серьезно? Что за бред.
— Ach Gott, — выдохнулся Эрика, чувствуя, что глаза дальше уже не закатываются. — Не волнуйтесь, девочки, я постараюсь держать себя в руках и не соблазнять вас. Расслабьтесь. Пойдем, Алекс.
Чуть раздраженно, Рикки потянула своего друга в сторону за руку, не намереваясь больше слушать этот бред. Она не поинтересовалась у Алекса, конечно, хочет ли он делить с ней палатку, но отчего-то казалось, что ее друг был такого же мнения. Это просто временное неудобство, рабочий момент, не более того. К тому же, они были в джунглях! Эрика уж явно не будет раздеваться, чтобы забраться в спальник.
Да даже если бы и пришлось, вряд ли это как-то бы смутило Алекса с его-то предпочтениями. Ну баба голая, что с того.
Отходя в сторону и помогая Алексу стянуть с плеч очень тяжелый рюкзак, Эрика заметила еще и ухмылочки. Ах да, точно. Они же непременно будут трахаться этой ночью в палатке на радость всей группе.
— Что, Сашка, кажется, мы перешли на новый уровень наших отношений? — усмехнулась Эрика, произнося имя друга на русский манер. Так оно звучало очень прикольно для англоязычных людей, да и для Рикки тоже. Она хоть и говорила на русском языке, звучал он для нее все равно чужеродно, не то, что немецкий или английский.

Конечно, Эрика ржала! И не так мелодично, как иногда бывало, а прямо взахлёб. Потому что наблюдала за этим очень давно и, честно говоря, была в этом отчасти виновата. Только вот особенной вины не чувствовала.
Дело было так… У них с Алексом на работе была некоторое время ну очень соблазнительная мадам. Всегда при параде, накрашенная, на высоких каблуках — вся из себя роковая дама. По слухам, в которые Эрика была втянута из-за своей половой принадлежности, соблазнила кучу мужиков и даже начальника, но на этом не останавливалась.
И вот ей приглянулся Алекс. А что? Высокий красавчик, завидный, длинноногий. Эрика-то уж ее в этом точно понимала. Но кто-то дамочке рассказал, что Алекс «занят». Дама томно фыркнула и предприняла слабые попытки обратить на себя внимание. Алекс с ней перекинулся парой фраз, но дальше того дело не продвинулось.
Тогда дамочка решила в лоб заявить Эрике, что уведет у нее парня. Рикки посмеялась уже тогда и сказала «вперед и с песней». Толку не было никакого. И вот тогда Эрика, еще не обговорив такие моменты с Алексом, как-то сказала ей, чтобы та успокоилась. Алекс был геем, хватит уже тереться около него.
Сказала и немного испугалась — а вдруг не стоило? Вдруг коллега разнесет новость по всем отделам? Такое ведь громкое поражение. Но мадам сделала настоящий финт ушами. Она заявила, что исправит Алекса. Мол у нее таких геев на счету было…
И начался настоящий цирк. Дама приходила просто в порнографичных нарядах, демонстрируя свои идеальные формы. Наклонялась к столу Алекса, отчего пышные груди едва не выскакивали из декольте. Говорила с ним самым соблазнительным голосом из своего репертуара. Постоянно терлась рядом с ним, словно невзначай прикасаясь к нему то рукой, то бедром, то даже прижимаясь грудью.
Рикки просто затаила дыхание, глядя на это все. Будь она на месте Алекса, она бы реально задумалась о смене ориентации — мадам хоть и вела себя глупо и была изрядной сучкой, но Эрика не могла отрицать, что она действительно была очень аппетитной.
Дама пробовала все — от образа роковой соблазнительницы до беззащитной девушки, которой так нужна была помощь сильного мужчины. Что делал Алекс? Правильно, ничего. Точнее, он помогал ей что-то отнести, достать с полки, отвечал на ее вопросы, улыбался дежурной улыбкой и реально не понимал, что вообще происходит. То есть он даже не заподозрил, что вообще что-то происходит! Совсем!
И это было смешнее всего. Алекс был настолько геем, что даже не видел этих открытых попыток соблазнения.
Вот тогда Эрика и не выдержала, захлебываясь смехом, и рассказала другу о том, что все это значило. Кажется, Алекс еще никогда не смотрел на нее настолько круглыми глазами. К счастью, дама уволилась буквально на следующей неделе. Рикки не знала почему — то ли не выдержав поражения, то ли по другим причинам.
— А ты предпочитаешь, чтобы мы чем-то другим занимались? — хохотнула Рикки на вопрос недоумевающего друга. — Ничего, как-нибудь переживу. Я же не Маркус, я могу тебя и пнуть больно.
На миг Эрика подумала, а не уточнить у Алекса, действительно ли он не против ночевать с ней в одной палатке. Вроде бы ничего такого, но вдруг у Алекса были какие-то принципы или, не дай бог, договоренности с партнером. Мол, никаких баб в палатке, что-то из этой серии. Но потом забила и спрашивать не стала. Хотя бы потому, что ночевать с кем-то другим под одной крышей ей самой не больно-то хотелось.
Дело даже не в том, что Эрика опасалась поползновений в свою сторону. Это уж точно вряд ли произойдет. Скорее просто… не хотелось и все. Какие-то малознакомые мужики, будут валяться рядом, пускать слюни в спальник. Лучше уж лицезреть это от друга. Его хотя бы сфоткать можно в такой момент, а потом ржать над ним еще сутки.
— Я думаю, что и рассказывать не придется, — посмеивалась в ответ Эрика, помогая другу растягивать тент палатки и закреплять его специальными колышками. — Они уже уверены в том, что мы будем не просто спать. Так что держи себя в руках и не кричи громко. От ужаса.
Она легко рассмеялась, так утрированно представив, как она снимает лифчик, и Алекс просто начинает орать. А что, смешно же. Хотя Эрика была уверена, что Алекс даже не обратит внимание, если его подруга даже полностью голой будет рядом ходить. Слишком гей. Слишком занят Маркусом.
— Будешь записывать Маркусу видео о том, что спишь с живой и настоящей женщиной? — поинтересовалась с улыбкой Эрика, забираясь в палатку и расстилая на более-менее ровную землю пенки. Ночью будет холодно, несмотря на дневную жару.

Над тем, как Алекс брезгливо поморщился, Эрика тоже вдоволь посмеялась. Подкалывать друга, намекая на непонятный ему гетеросексуальный секс было еще одним удовольствием. Да и над геройством своего друга тоже хохотнула. О да, как бы еще по плечу не начали с утра хлопать — настоящий мужик! Ничего не скажешь.
Но потом Алекс внезапно спросил ее о том, комфортно ли она сама чувствовала себя, ночуя с мужчиной в одной палатке. Сначала Эрика не поняла, к чему это он, уже даже открыла рот, чтобы отпустить какую-то шутку, но затем дошло. Нет, правда, Рикки могла быть серьезной, если требовалось, и сейчас, кажется, был такой случай.
Алекс действительно беспокоился, что о ней пойдут какие-то нелицеприятные слухи. Мол прыгнула к мужику в койку при первом удачном случае. И на самом деле не очень-то хотелось таких сплетен, хотя Рикки и не слишком плотно общалась с другими коллегами. Но это же был Алекс. Какая к черту разница?
— Да брось, Сашка, — усмехнулась Эрика. — Мне плевать, что думают эти кретины. К тому же они уверены, что мы встречаемся, так что все логично. Сплю со своим ненаглядным бойфрендом, только и всего.
Да даже если потом эти кретины узнают правду, ничего не случится. Алекс был геем, и, конечно, она предпочла быть в одной палатке с геем, чем с тем, кто воспринимал ее, как сексуальный объект, даже если и не проявлял рвения.
А уж на то, что их ночевка может убедить коллег к том, что они пара Эрика вообще не парилась. Пусть так, как она и думала раньше, это будет удобно. Хотя теперь Рикки и сама засомневалась в своем решении, поэтому тоже решила уточнить.
— Но если тебе самом некомфортно, ты скажи, я не обижусь, — пожала плечами девушка, действительно, не предавая этому особого значения.
Мало ли… Они, конечно, были друзьями и довольно близкими, но, может, Алекса и правда тревожило то, что они будут находиться так близко. Может, стеснялся или еще чего. Они как-то еще не попадали в подобные ситуации, чтобы выяснить свое поведение на этот счет. Эрика вот четко обозначила свою позицию — ей было все равно. Она друга не стеснялась. Теперь, зная все о его отношениях, было как-то вообще свободно.
Пока Эрика расстилала им спальные места, в палатку забрался Алекс. И не для того, чтобы ей помочь, скотина, он тут же начал свою видео-запись, о которой так невовремя напомнила сама Рикки. Ну вот точно она сделает пару постыдных для него снимков, даже если придется не спать полночи и караулить, когда тот заснет и расслабится.
— Ой, ну прости, — хмыкнула в ответ Эрика. — Хочешь твою задницу заснимем, Маркусу точно понравится.
Она плюхнулась на вышеупомянутый зад и нагло влезла в кадр, помахав рукой.
— Привет, Маркус, — вторила она, изображая интонации Алекса. — Не волнуйся, я присматриваю за твоим придурком.
Они еще перекинулись парой фраз, а потом Эрика отсела, не мешая другу рассказывать о том, что с ним случилось за день. Для него это было важно, как и, видимо, для его партнера, так что Рикки сидела тихо, выискав в рюкзаке упаковку орехов и молчаливо их хомяча. Даже на секундочку грустно стало. Они с Дэвидом как-то не додумались снимать такие видео. Было бы, наверное, так же забавно.
Жаль, что уже не было такой возможности. Эрика иногда разговаривала с ним, а точнее, с пустой комнатой, но искренне надеялась, что Дэвид слышит ее. Хотелось думать, что он все еще рядом, наблюдает из Рая или что там было после смерти.
Подсознательно специально Эрика чуть втянула щеку в процессе жевания. Зубы пребольно сомкнулись на мягкой слизистой. Боль пронзила лицо, но Эрика только сморгнула. Наваждение спало и грусть отступила, стало гораздо легче. Эрика поправила резинку, неизменно охватывающую ее запястье, и потянулась за новым орешком.

Грандиозного разговора и впрямь не вышло. Эрика не любила распространяться о своей проблеме и погибшем муже, но, если речь заходила, говорила кратко и прямо. Хотя бы затем, чтобы не возникло желания задать дополнительные вопросы.
С Алексом со временем Рикки и вовсе сдружилась так крепко, что подобный интерес с его стороны негативно не воспринимался. Когда друг спросил о фотографии мужчины, лежащей в ящике стола Эрики, та спокойно ответила: «Это мой жених, Дэвид. Его убили три года назад». Алекс тогда лишь извинился за вероятно болезненный вопрос, но докапываться не стал. За что Рикки была ему бесконечно благодарна.
Она знала тошнотворно-заботливых людей, которые начинали тут же расспрашивать — а как, а ты как, а что теперь? А потом начинали жалеть — бедненькая. Жалость Эрике была не нужна. Да, она сломалась в какой-то момент — да и кто бы спокойно пережил такое? Но теперь ее жизнь продолжалась, и она неплохо с ней справлялась.
Чуть позже Алекс заинтересовался шрамами на руках подруги. Не заметить их было сложно. Белые тонкие полосы исчерчивали светлую кожу запястий и предплечий, виднелись точки и от затушенных сигаретных бычков. Раньше было хуже, когда ожоги были свежими, но затем они сошли на нет, остались почему-то только от окурков.
Это было настолько очевидно, что Эрика не скрывала свои руки за длинными рукавами. В конце концов, руководство телекомпании точно знало, что произошло. Она лично относила им отчет от психиатра. Все же хорошая политика управления в Нью-Йорке, хрен бы кто ее уволил за такую слабость.
Так вот, когда Алекс спросил, ответ тоже был прост: «У меня тревожное расстройство. После смерти Дэвида я калечила себя. Теперь вылечилась, но вот, с резинкой хожу». Тогда Рикки усмехнулась, демонстрируя простую цветную резинку на запястье. Она редко ей пользовалась в последнее время, только, когда совсем накатывало что-то, но снимать боялась. Вдруг случится что-то, с чем она не сможет справиться без маленькой толики боли?
Сейчас был почти такой случай. Поездка в джунгли, которую пришлось вырывать зубами — сама по себе стресс. На который наложилась сверху тоска по мужу. Но сейчас, ощутив боль физическую, Эрика успокоилась и даже не возвращалась мыслями к этому маленькому инциденту. Все же, до конца это не проходит. Просто спит в тебе, пока не наступит удачный момент, а потом взрывается, как бомба.
— Gott, ты такая болтушка, — фыркнула в какой-то момент Эрика, когда уже съела достаточно орехов, а ее друг все продолжал вещать о всяких жучках в джунглях.
Так что пришлось Маркусу выслушать в этом видео еще одну краткую перепалку между друзьями. Промолчать-то Алекс не мог.
— Вы такие приторно-сладкие, аж тошнит, — резюмировала Эрика, когда Алекс, наконец, закончил, как всегда, признаниями. Любит, скучает, вот это вот все.
Конечно, Рикки говорила не серьезно и уж точно не со зла. Просто, по обыкновению, не могла упустить момента, чтобы не подколоть друга.
За пределами палатки уже прилично стемнело, и это была не городская ночь, которую разгоняют множественные осветительные приборы. Там было темно, как будто ты ослеп, и только луна со звездами позволяли рассмотреть смутные очертания окружающего пространства. Только вот не понять, что это было — корень или змея, коллега или джунглийный супер-свирепый монстр, питающийся туристами.
— Алекс, пора проверить нашу дружбу на прочность, — сказала Рикки. — Пошли со мной, я ссать хочу.
Да, Маркус бы, наверное, в обморок грохнулся от таких изящных манер. Но что такого-то? Естественная потребность. Вряд ли Алекс не знал о том, что девочки тоже ходят в туалет или типа того.
Идти одной не хотелось вот совсем. И не потому, что это была женская привычка — брать подругу с собой. Просто… Вы ночью в джунглях были? Вот как побываете, так и поймете. Эрика даже не пыталась показаться смелой. Ну к черту эту темноту, странные звуки со всех сторон и угрюмые очертания хрен знает чего. С Алексом было как-то поспокойнее.

Лицезреть влюбленных людей — занятие сомнительное. Кого-то это раздражало или заставляло грустить, если не было своей пары и в личной жизни не везло. Кому-то даже было противно, потому что, когда не влюблен сам, кажется, что любой жест или слово такого человека — розовые сопли с сахаром. Эрику же без конца веселило наблюдение за товарищем и его экзотическим партнером. Это было забавно, хотя бы потому, что Алекс был другом.
Просто представить. Она знала этого человека — высоченного парня, волосатого и мужественного, таскающего по несколько килограмм техники на плече. Когда Алекс работал — он был эталоном сосредоточенности. Серьезный, думающий только о правильной съемке, вещающий о делах своим глубоким голосом.
И вот раздается звонок или приходит сообщение, и этот весь из себя мужчина внезапно расплывается в совершенно дурацкой влюбленной улыбке, глаза становятся щенячьими, а с губ срываются милые словечки. И все. Как грубовато, в своем стиле, резюмировала Эрика — «потек мальчик».
Забавно было еще и то, что время-то текло, а реакции Алекса на своего партнера совсем не менялись. Некоторые коллеги уже развестись умудрились, а этот итальянский болван все также с замиранием сердца ждал хоть СМС-сообщения от своего Маркуса. Чтобы затем еще полдня говорить об этом сообщении, о самом Маркусе и куче якобы связанных с этим вещей.
Прерывался при этом Алекс лишь на то, чтобы обозвать как-то свою подругу или шутливо обидеться на нее. Та ведь не могла удержаться от саркастичных замечаний — не всерьез, просто, чтобы вывести друга на еще большее количество эмоций. Как сейчас, по окончании записи видео для Маркуса, когда Алекс умудрился еще и смутиться, чем вызвал просто громогласный хохот у своей подруги.
— Ты такая влюбленная балда-а, — со смехом протянула Эрика внезапно на итальянском, легко переключаясь на этот язык, как и ее товарищ.
Почему-то показалось, что итальянский более емко обозначит ее эмоции. Она ведь обожала этого милого и огромного парня.
Наверное, поэтому Эрика легко переносила все эти влюбленные заскоки парочки. Ну и еще потому, что девушка легко воспринимала отсутствие собственных отношений. Эрика не стремилась поскорее найти себе пару, так как не до конца отпустила из сердца бывшего мужа. Да и от одиночества не страдала. Как и от отсутствия интимных отношений — когда она хотела их, они у Эрики были.
— Ты думаешь, я откажусь? — хохотнула снова Эрика на шутку друга, поднимаясь на четвереньки, чтобы выбраться из палатки следом. — Это было бы идеально!
Алекс включил фонарь и стало уже не так страшновато. Хотя, скорее всего, тут дело было в сочетании факторов. Алекс плюс свет равно спокойствие. Относительное, но спокойствие. Хотя бы потому, что Эрика четко знала — не обязательно не попадаться на глаза монстру, важнее быть менее заметной, чем твой двухметровый друг.
— Я выкопаю ямку, чтобы закопать тебя вместе с твоими плоскими шуточками, — хмыкнула Эрика, выпрямляясь следом.
Она отошла в сопровождении друга чуть подальше от палаток, надеясь не угодить ногой ни в какую ямку или лужу. Не хотелось бы орать от неожиданности и пугать всех остальных. Конечно, громкий смех Алекса бы тут же всех оповестил, что все в порядке, но все же.
Через несколько шагов — далеко ходить не было смысла, один черт ничего не видно, кроме кружочка земли, освещаемого фонарем — Эрика остановилась. Расстегнув штаны, она беззастенчиво присела, делая свое дело.
— Блядь, я так и жду, что какая-нибудь змея меня коснется, — нервно усмехнулась Эрика, мысленно поторапливая свой мочевой пузырь.

В своё время Эрика тоже была почти уверена, что умрёт следом за женихом. Боль была просто невыносимой. И, что самое противное, необратимой. Всем ведь известно, что если болит голова, нужно выпить аспирин и всё пройдёт. Если болит рука — перебинтовать и со временем тело излечится. Но никто не знал, что делать, если болит душа.
Тогда Эрика нашла свой путь. Плохой, но действенный. Она замещала боль душевную физической, и на время это помогало. Но вместе с тем с каждым днём ей требовалось всё больше таких «отвлечений». Тогда-то она и решила покончить с собой, пусть было чертовски страшно. Но не срослось, а психиатрическая помощь помогла найти в себе силы жить дальше, ведь оставалось немало людей, которым она была нужна.
Так что, если бы такой разговор произошёл на самом деле, Эрика бы не сомневалась — Алекс тоже в какой-то момент бы вспомнил, что у него есть семья и близкие друзья. Что он не посмеет заставить родителей наблюдать смерть собственного ребёнка.
К счастью, прошло уже достаточно времени, а время, как известно, лучший целитель. Так что Эрика, пусть и не считала себя полностью готовой, действительно думала, что скоро может познакомиться с кем-то и позволить себе влюбиться снова. И вместе с тем позволить Алексу издеваться над собой, дабы отыграться за все эти долгие месяцы их дружбы.
Впрочем, тот и без любовной темы находил возможности пошутить над подругой. Та и не возражала, у них были чудесные дружеские отношения — абсолютно не скучные, и обоих это устраивало.
— Для этого у меня есть итальяшка под боком, чтобы его нежный голосок заглушал водопады, — моментально парировала Эрика, натягивая штаны.
Она тоже по привычке отвернулась, когда её друг встал, целясь куда-то в темноту. Просто вежливость, хотя мужчинам в этом плане было действительно проще незаметно сходить в туалет «по первому номеру».
— Я не пробовала, но считаю, что это просто гениальная штука, — смеялась рядом Эрика, пока её друг задорно журчал. — А ты ботинки себе не забрызгай.
Интересно, было ли Алексу не по себе, не видя цели? Кажется, всем мужчинам нравилось писать в конкретную точку. По крайней мере, Эрика читала, что когда в одном баре на писсуаре нарисовали муху, чистота в туалете была идеальная — каждый счёл за честь сбить насекомое струёй. Забавные всё же ребята. Эрика бы поступила так же. Ну и, конечно, она тут же рассказала об этих мыслях другу — они же стоили друг друга.
— Да хватит меня пугать! — возмутилась Эрика, когда Алекс заявил сначала про жуков, а потом будто не знал, откуда они вернулись. — Топай, давай, юморист.
Насекомых девушка не боялась, их легко можно было почувствовать на коже. А вот заблудиться в темноте очень не хотелось, хотя и немного успокаивала мысль, что она останется не одна. То есть, понятно, что Алекс ничего не сделает в ночных джунглях, но всё же вдвоём было сподручнее. Кроме того, внутри щекотало что-то такое, женское… Мол, этот большой парень меня в обиду не даст. И становилось как-то спокойно на душе.
— Надо было ночевать со Стенли, — посмеялась Эрика над только им понятной рабочей шуточкой про коллегу. — Он наверняка ещё и не храпит!
Разумеется, всерьёз она не рассматривала такой вариант. Да, её бы не смутило ночевать в одной палатке с другим коллегой, но с Алексом было немного сподручнее. Они дружили, Алекс был влюблён по уши, а ещё был геем. Просто идеальный вариант, чтобы лежать задницами друг к другу и храпеть сколько вздумается.
— Scheisse, — проговорила шёпотом Эрика, когда они всё же без проблем вернулись в лагерь и застали там кружок из коллег вокруг горелки-костра. — Надеюсь хоть без походных песен обойдётся. И без страшилок вокруг фонарика. Удалимся, как влюблённая парочка в палатку? Или ты хочешь присоединиться?