Дерек не застал Великую войну, как ее тогда называли, а вот Последнюю очень даже. Он был ещё совсем молодым волком, но тогда все так или иначе в нее были втянуты. По крайней мере, обычную жизнь удавалось вести только там, где вампиров не было вообще. Например, в Австралии.
Хьюстон был американцем, здесь война тоже разворачивалась вовсю, хотя сами люди в обычных городах и не думали воевать между собой, как в Европе.
И всё же Дерек с облегчением воспринял мирный договор между оборотнями и вампирами. Всю свою жизнь воевать ему совсем не улыбалось, было много других интересных вещей.
Так что здесь новый напарник мог быть спокоен — со стороны Рикки ненависти точно не будет. Война осталось в прошлом. Да и, если честно, Дерек пришел работать в ФАС сейчас именно из-за вампиров. Слух о том, что новая вампирская власть решила взяться за ФАС уже распространялся, и Дереку стало тупо интересно.
Раньше он работал в полиции. Вполне спокойно существовал рядом с людьми, но приходилось всё равно постоянно думать о том, как обосновать ту или иную догадку, когда на самом деле ты просто почувствовал след или вроде того. Не объяснишь же, что унюхал. Так что в ФАС было работать всё-таки сподручнее. Вот только организация эта Дереку раньше совсем не нравилась, да и оборотней стали принимать совсем недавно, что, в общем-то, тоже не нравилось.
А тут он пришел, его направили к Лассену, Дерек с ним поболтал, понял, что направление новое кажется интересным, вот и решил сменить полицию на ФАС. Не понравится — вернётся обратно.
Так что на вопрос Джеймса волк пожал плечами.
— Да нормально. Правда, я чистокровных вампиров даже не видел никогда, — он хмыкнул, — Молодым пока был, во время войны, про них столько слухов ходило. Типа как… не знаю, про высокопоставленных фашистов, какие они ужасы творят. Кто-то ими детей даже пугал, — Дерек хохотнул, — А вот обращённых полно было.
Он очень быстро учуял, откуда пахнет вампиром, и уже без помощи напарника мог сориентироваться.
Когда перед Николасом появился его чертёнок, вампир уже знал, что тот утащил другой стакан, и посмеивался над ним.
— Ага, что-то я об этом слышал, — улыбнулся Николас. Он обсуждал с Эриком возможность подобного эксперимента. И да, сказал, что запросто проконсультирует по этому поводу.
Мэтти же был поцеловал, чтобы избавить парня от привкуса крови, Николаса же от нее не воротило, даже наоборот.
Уже потом, после исчезновения чёртика, в кабинет вошли двое качков. Поменьше и побольше.
— Партнёр Майкла, если не ошибаюсь, — улыбнулся Николас, протягивая руку, — Имени не знаю, прости. А ты Дерек, — оборотню он тоже протянул руку.
Естественно, Николас понимал, что перед ним чистокровный. Как там Маркус говорил? По энергии. Но ему-то уж точно было наплевать, они тут новый ФАС строить решили.
Дерек без проблем руку пожал со словами «Он самый». Внутри все-таки было странное чувство от чистокровного вампира, понимал же его силу. Пожалуй, к этому надо было привыкнуть.

Отредактировано Derek Houston (2024-11-25 18:20:26)

Дерек как-то и не заметил косого взгляда. Он ведь тоже пока привыкал. К чему? Да к тому, что с людьми в этой организации можно и не скрываться, говорить, как есть. Вот и говорил. Но тут включилась другая привычка: если он говорил о той же молодости, как есть, то не привык ловить на себе косые взгляды. Вот и упустил. Но, кажется, спутник и сам понял, что к чему. Да, среди оборотней Дерек был ещё молод, хоть и уже не щенок. Да, и, честно говоря, как человек он не слишком-то много ума набрался. Такой же придурок, как был лет пятьдесят назад.
Но на очередную шутку от нового напарника Дерек снова хохотнул. Нет, в этом они, кажись, сходились.
Всех вампиров, что Дерек раньше видел, отличала одна особая черта — они часто относились к другим высокомерно, даже если сами были швалью уличной. Видимо, это передавалось вместе с вампиризмом. Но, как уже говорилось, Дерек раньше чистокровных не видел и только мог представлять, что они вели себя примерно так же.
Впрочем, он быстро переменил мнение, когда поздоровался и перебросился парой фраз с этим самым Николасом. Тот держался просто. Да, даже без способностей оборотня в нём было видно что-то такое… видимо, аристократическое. Но при этом говорил легко и свободно. Кажется, у них там в Англии так и ведут себя аристократы. И это, между прочим, сильно отличалось от той мелкой вампирской шпаны, которая пыталась выставить себя значимыми. Сами ведь никогда не видели чистокровных, зато очень ими кичились. Даже любили. Видимо, как те же англичане любили свою королевскую семью.
— Очень приятно, — улыбнулся Николас в ответ Уинфреду. И ведь не шутил. Всё из-за Майки. Этого забавного доктора многие любили, даже Маркус к нему проникся, так что партнёр Майки тоже сразу воспринимался парнем хорошим, особенно после недавнего скандала — защитил Майкла же.
Николас не стал долго ходить вокруг да около и тоже сразу перешёл к делу, когда со всеми формальностями было покончено.
— У нас сейчас две основные проблемы, и обе они связаны с вампирами, как бы это странно от меня не звучало. После уничтожения вампирского дома, многие вампиры освободились от своих хозяев, поэтому их сложно взять под контроль. Одни пытаются обращать людей, что у нас запрещено, я вам расскажу, почему это плохо. Вторая проблема — стычки между оборотнями и вампирами. Если кто-то кого-то убьёт, нужно будет очень быстро расследовать, кто именно это сделал, и наказать их, — Николас подошёл к компьютеру, — мне тут немного фотографий подготовили, я вам покажу, — Николас улыбнулся и включил проектор. — Итак. Законы вампиров очень строгие даже для чистокровных. У каждого из нас есть определённое количество, строго регламентированное, обращений. Мы не можем расхаживать и обращать всех, кого вздумается. Не чистокровным обращать запрещено вовсе. Многие из них просто не смогут этого сделать, другие смогут, но им нужно разрешение чистокровных — всё это тоже регламентировано и зависит от статуса вампирского дома. Обращение в вампира — это вирус, что распространяется по телу, но этот вирус сильный настолько, насколько сильный его носитель. Вирус вампиризма очень опасный. Если носитель не чистокровный или недостаточно сильный как вампир, обращённый в лучшем случае умрёт или превратится в гуля, — Николас показал фотографию гулей. Дерек наверняка их видел вживую, а вот Джеймс вряд ли. — Эти твари опасны только для людей, они агрессивны, но и пугливы, поэтому люди с ними практически никогда не сталкиваются. Представим, что человека заразили вампиризмом. Этот вирус может уйти в спячку и долго не показывать себя. Человека даже успевают захоронить, его тело начинает гнить, пока в один момент вирус не просыпается, и тело, практически уже мёртвое, начинает меняться вот примерно до такого состояния. Такой гуль запросто может разрыть землю и выбраться наружу, отсюда множество легенд, связанных с вампирами. Недавно девушку пытались превратить. Её труп до сих пор находится у Майкла, он захотел его оставить. Можете посмотреть, как происходят изменения, если интересно. Как я уже сказал, это самая лучшая участь, если обращение в вампира провалилось. Вирус вампиризма может выйти из-под контроля, и тогда появляются вот такие субъекты, — Николас показал другую фотографию, на ней уже был далеко не «зомби»-гуль, а нечто с красными глазами, огромными зубами и телосложением, которое больше напоминает орангутанга, — Больной вампиризмом может стать таким. Даже джинны ещё не до конца понимают, как получается нечто подобное. Но такие существа очень и очень сильные, они сильнее рядовых вампиров и оборотней, их так просто не убить. Единственный способ убийства, который нам знаком, — обезглавить и вынуть сердце. Хоронить лучше по отдельности или вовсе сжигать. Одно такое существо может нанести очень большой урон и заразить вампиризмом не только людей. Известны случаи, когда оборотни, укушенные таким существом, умирали в муках, — Николас посмотрел на Дерека просто для того, чтобы понять, знает он о таких вещах или нет. — Те, кто пытается обращать, совершают серьёзное преступление. Вирус может проявить себя не сразу, он очень опасен без контроля. Таких вампиров нужно отлавливать. В смысле, арестовывать, конечно. Вы просто должны знать, с чем придётся иметь дело.
Дерек, как уже было сказано, родился в самой простой оборотнической семье, и никогда ни с чем подобным дело не имел. А тут ещё Николас показал не одну фотографию, а продолжал демонстрировать разные картинки с этим самым вампиризмом и его последствиями. Хьюстон от такого даже поёжился немного.
— Паршиво. И что, вампиры реально распространяют… этот ваш вампиризм?
— При обычных укусах нет, — добавил Николас, — Обращение происходят только через кровь. Мы пьём кровь жертвы, вирус в нашем организме адаптируется под новую ДНК, и человек, выпивая после нашу кровь, получает готовый специально для него вирус. Но с молодыми вампирами так не работает, в их организмах вирус не может меняться, поэтому жертва получает вирус, который может среагировать непредсказуемо. У нас самые строгие законы, — сказал Николас, имея в виду вампиров, — И это не просто так.

Даже среди вампиров ходило много легенд про них самих. То есть новообращённые вообще мало что знали о себе. Даже если находились под контролем старшего вампира. Вот так бывает. Поэтому сейчас вампиры буквально шли вразнос, думая, что они чуть ли не всесильны. Конечно, многие не делали ничего противозаконного, даже если не знали толком законов, потому что страх перед чистокровными оставался. Но всегда и везде, в любой расе находились те, кто хотел стоять особняком.
Николас улыбнулся:
— Я же говорил, — как будто добродушно ответил он.
Потом немного рассказал и о вампирских законах. Если кратко, то почти всё, что было запрещено, каралось смертью. Несмотря на все эти ограничения с обращением людей в вампиров, чистокровные явно не слишком ценили жизни низших существ, а потому спокойно их убивали. Тюрем у них не было. Честно говоря, наказаний, помимо смерти, было не так уж и много. В основном, они касались вампирских слабостей: солнца и голода. Например, для наказаний существовали глубокие колодцы, куда помещался провинившийся вампир, и с восходом солнца этот колодец заливался солнечным светом, что причиняло ужасную боль, ведь вампир при этом оставался в живых. Или наказание голодом: таких вампиров оставляли в подземелье, и со временем они буквально сходили с ума от голода. Ощущения крайне неприятные. Кстати, о вампирском голоде. Раз эти двое будут иметь дело с вампирами, Николас решил рассказать и об этом: если вампир, даже чистокровный, не будет есть, то вампиризм покажет себя во всей красе. Голод невозможно терпеть, он становится таким сильным, что вампир просто не может себя контролировать, и его поведение становится очень похоже на того, заражённого вампиризмом. Николас посоветовал возить с собой небольшой холодильничек с пакетами крови, потому что некоторые молодые вампиры не всегда хотят пить кровь или не могут её достать. Первые просто сумасшедшие, вторые чаще всего брошенные на произвол судьбы. Кстати, за такое чистокровные вампиры тоже наказывали.
Когда «кротенькая» лекция закончилась, Дерек, обмозговывая всё это, пошёл с напарником вниз. Тому требовалось покурить, ну а Дерек просто за компанию, хотя и не любил сигаретный запах. Но после такого он сам чуть не закурил, честное слово.
— Это какой-то пиздец. Нет, я знал, что вампиры того, но не думал, что до такой степени. Когда был ребёнком, у нас слух ходил, что семейная пара вампиров так хотели ребёнка, что укусили человеческого, чтобы превратить его. Но никто их никогда не видел. Теперь я понимаю, почему.

Майки, конечно же, всё это о вампиризме уже знал, просто смотрел на всё как учёный, а не человек, которому этих самых вампиров ловить. Наоборот, ему было всё очень даже интересно. Когда он остался с Мэттью наедине, то устроил ему небольшую экскурсию по своим владениям. Экскурсия, в отличие от лекции, которую затеял Николас, и правда была небольшой. «Вот тут у меня коллекция вампирских челюстей, Николас мне разрешил их взять. Ну… насколько я понял. Здесь ты уже был. А вот тут прозекторская, тут хранятся тела. Сейчас у меня тут девушка, которая медленно превращается в гуля. Я фиксирую стадии изменений. И ещё есть мужик, которого нашли в лесу. Его подрало дикое животное. Не волк, если ты так подумал», — и всё в таком роде.
Майкл и правда рассказывал всё куда веселее и интереснее, даже если информация была заведомо не слишком весёлая.
— Честно говоря, прямо сейчас особенно не с чем помогать. Ну разве что с тем мужиком. Надо сфотографировать все его раны, пока я ещё не понял, кто его так. На укусы волка не похоже, челюсть другая. Буду консультироваться.
В отличие от Уина, который думал о том, что он мог бы отсидеться несколько лет в полиции и уйти на пенсию, Майки всё безумно нравилось. Даже все эти странные вещи нравились.

Проблема была ещё и в том, что в численном количестве вампиров было, пожалуй, даже больше, чем оборотней. Опять же, в Америке. Оборотни всё равно следили за своей популяцией, прекрасно понимая, что они должны как минимум помещаться там, где они живут. Да, территории могут меняться и увеличиваться, но представьте, если все стаи будут такими, как ДиМарко? Вот-вот.
Вампиры тоже очень старались отслеживать свою популяцию, и строгие правила в некоторой степени это позволяли. Но, опять же, разве мог один престарелый вампир уследить за всеми, пусть даже за собственными обращёнными. Конечно, многие вампиры обходили запреты и делали себе подобных. Не пойман ¬— не вор. В Европе было проще следить за этим из-за скученности населения. А тут?
В Англии, например, уже давно не было случаев неконтролируемого вампиризма — не одну сотню лет! Как и во многих других странах. Последний известный случай был как раз в Америке. Но теперь Николас был уверен, что однажды вампирчики так наиграются, что обязательно кто-то появится.
Дерек не знал всех этих штук про вирусы раньше. Теперь вот узнал и, честно говоря, ему тоже стало немного жаль этих нелепых созданий. Он и раньше считал их не слишком-то полноценными, теперь тем более.
— Бэтмен это по вампирской части… — протянул Дерек, — Мы больше подходим на Джека Рассела и Бака Каули, — вспомнил он одну из Марвэловских историй про оборотня, который «борется с семейным проклятием» и превращается в оборотня.
Запах сигарет не так уж и донимал Дерека на самом-то деле. Нет, нюх отбивал он знатно, конечно, но Дерек не вырос при школе для оборотней, не воспитывался в большой оборотнической стае, он всю жизнь провёл среди людей, уж попривык к их запахам. А последние годы и вовсе в полиции. В полиции! Там курили почти все. А если кто-то не курил, то очень быстро начинал.
— Лассен сказал, все висяки наши. Много их у вас?

Майкл совсем не подумал, что может задеть романтические чувства чёртика показом вампирских челюстей. Наверное, и правда было не слишком приятно смотреть на экспонаты, ведь могла залезть в голову непрошенная мысль, что и Николас мог стать вот таким же. Но зародышей в банках вообще в музеях выставляли, вот и Майклу в голову не пришло. Он не знал о той щекотливой ситуации, когда Николас чуть не умер. Доктор объяснил, что прикрепил почти все зубы на смолу, которую не видно, но некоторые клыки пришлось ставить на маленькие штифты.
С девушкой из холодильника Майкл тоже попадал в некоторое щекотливое положение. Да, он всеми правдами и неправдами вымолил у Лассена разрешение оставить её у себя для подробной фиксации превращения в гуля. Но вообще-то ему никто не разрешал держать её до самого конца, её нужно будет сжечь до того, как она полностью превратиться… Но где Майкл, а где правила.
— Ну-у, — протянул он, — По идее, нет, конечно… Её должны будут сжечь до того…. Но пока лежит.
Майклу было очень интересно посмотреть до конца, так что он готовился тянуть время как можно дольше. И дело даже не в том, что он не видел гулей, он не видел, как происходит трансформация. Как и многие, кстати. Ну, может, только джинны раньше и смотрели на это. Вот интересно теперь, их правила не убивать живых существ на гулей распространяется?
— Нет, я не видел, — заинтересованно посмотрел Майкл на чертёнка, — И где, говоришь?
(А в голове он уже думал о том, что вряд ли Уину покажется хорошей идеей устроить свидание на кладбище).
— Нет, волков нет. Они как-то в меньшем количестве умерли, а те, что умерли, забрали хоронить. Печальненько… — тоже без задней мысли проговорил Майкл последнее слово, — Ладно, облачаемся, будешь сегодня фотографом.
Майклу надо было измерить и зафиксировать все раны, чтобы выслать потом нужному эксперту. Что бы там не думали, а в Нью-Йорке очень нечасто умирали от диких зверей.

После своей лекции Николас сказал, что парни всегда могут обратиться к нему за консультацией или помощью, да и сдавать виновных, как понял Дерек, надо будет вот этим вампирам. И тут стало немного не по себе.
Если ты работаешь в полиции, ищешь какого-нибудь убийцу и понимаешь, что посадишь его надолго или его вовсе приговорят к сметной казни, это воспринимается совершенно нормально. Да и то прогрессивное общество уже давно было против казней. А тут вампиров придётся сдавать «папочке», который, возможно, их собственноручно будет убивать. Как-то это не слишком гуманно, разве нет? Пусть Дерек и был оборотнем, ему по рождению необходимо было ненавидеть вампиров, а чувство справедливости всё равно прокукарекало в голове.
— Комиксы Марвел про оборотня, — пояснил Дерек и добавил с забавной интонацией: — Он борется с семейным проклятием и побеждает зло!
В ответ на историю про сына Дерек поделился своими холостяцкими буднями: родители в другом штате, а тут только брат. Потом поговорили и о том, кто где да как мотал полицейскую лямку, да о делах поболтали.
Когда Джеймс докурил, вернулись в кабинеты. Теперь хотя бы у Уинфреда должен быть свой собственный постоянный стол, а не то, когда садишься за любой, чтобы поработать немножко. А остальное на ногах.

Мэттью очень верно подметил нежелание Майкла расставаться с будущим гулем. Или будущей гулей. Хотелось до самого конца посмотреть, зафиксировать изменения. Исключительно из научных соображений! И да, Майкл понимал, что он тут единственный всё время помнит, что у него в холодильнике творится, Лассену явно не до того. Он уже сказал своё слово и подзабыл.
— Да-а. Как думаешь, если попрошу Николаса сделать мне подарок, он согласится? — хмыкнул Майкл смешливо, — Вряд ли Бюро захочет покупать мне новую игрушку ради одного гуля. У меня камера маленькая установлена в самом холодильнике, ну и вытаскиваю её периодически, я разрез сделал, смотрю, что с ней происходит.
Да, приходилось пользоваться джиннскими методами. Плюс Майкл ежедневно брал кровь на анализ и смотрел её химический состав. Короче, отрывался по полной. Он и на прошлой работе с коллегами частенько ставил различные эксперименты — без этого никак в их работе. Хотя их было несоизмеримо меньше, чем теперь у Майкла. Но он был только счастлив от такой движухи. В мире было очень мало человек с похожей работой.
— Естественно, хочу, — ответил Майкл с интонацией, будто спрашивали что-то очевидное. От такого вообще можно отказаться? Можно и Уина тогда не звать.
Хотя Майкл тоже не видел никакой опасности. Но, в целом-то, он не увидит опасности и в грузовике, со всей скорости несущегося прямо на него, так что…
Мэттью рассказал ему историю про оборотней, и Майкл весело над ней смеялся.
— Блин, какой ты ответственный, — похвалил Майкл сквозь смех, подумывая о том, что он бы в такой ситуации поступил как-нибудь иначе. А тут сразу видно — джиннское воспитание.
Говоря про волков, Майкл ответил, что забрали похоронить всех волков, и тех, что не до конца трансформировались. Оборотни так поступили из уважения к себе подобным. С вампирами Николас так не делал — их никто не хоронил. Сожгли да выкинули.
— Нет, не видел. Я тут всего полгода. Русалок-то только на картинках видел, — хихикнул он, — …да и не водятся в Гудзоне русалки, — задумался он. — Или только те, что питаются арматурами и бытовыми отходами.

Если уж Майкл находил общий язык с пацаном десяти лет, то уж с двадцатилетним ему точно без труда удавалось болтать на разные темы. Тем более с двадцатилетним нечистым. Майкл всё ещё немного страдал из-за того, что вокруг него было слишком мало людей, с кем вообще можно было обсудить подобные вещи. Старые друзья тут совершенно не годились, только Уин у него и оставался. Майки очень любил Уина, но был слишком общительным, чтобы говорить только с ним.
Доктор весело хмыкнул, когда говорили о подарках и вампирах. Конечно же, Майкл вообще не в серьёз говорил о подарках. Да и понимал, что богатые люди, по крайней мере давно богатые, не раскидываются деньгами на право и налево.
— Боюсь, Лассен не одобрит тут такую установку, которой пользоваться будут от силы раз в полгода, — улыбнулся Майки, — Это я так, шутил.
В конце концов, справлялся же Майкл сейчас без всякого там МРТ. Открывает холодильник, смотрит, что там к чему, снимает. И нормально.
Они неплохо сработались. Майкл показывал рану, прислонял линейку или другое средство измерения, а Мэттью фотографировал эту красоту. Так уж получилось, что Майки совсем не разбирался в укусах животных. Даже за последние полгода опыта у него почти и не прибавилось. Так что не мог вот так на глаз определить, кто кусал. Вроде не волк — на этом всё. Поэтому придётся отправлять данные специалисту, который и должен определить животное. Майкл даже пока не знал, а действительно ли это было животное или всё-таки какой-то вид оборотней. Но в их работе приходилось быть осторожными и предусмотрительными.
— Да? И что выгнало? — поинтересовался Майки. Интересно же. Потом Уину расскажет.
Кажется, любовь измерялась чем-то таким — каждый ли раз думаешь о том, что партнёру расскажешь. У Майкла вот как-то так происходило: чуть интересное, а в голову сразу Уин шёл.
Когда закончили с этим и сняли экипировку, Мэттью поинтересовался, чем ещё помочь, но помогать больше было не чем, сегодня по крайней мере. У самого Майки работа, конечно, всегда была. И её всегда было много, даже сейчас, когда в холодильнике всего два трупа. Ему надо было скинуть фотографии на компьютер, отсмотреть их, скинуть на сервер, найти нужно специалиста, написать ему и так далее. Майкл проводил различные свои исследования в дополнение, да и снова надо было искать себе помощников. Но судьба распорядилась иначе.
— В невидимости? Да, я что-то слышал, что ты можешь уволакивать с собой в невидимость… — проговорил Майки, задумчиво глядя на чёртика, но быстро приняв решение, — Давай.
И пока Мэттью благоразумно сообщал партнёру, что он отлучится из здания ФАС, Майки наглым образом врал. Он написал на записке «Буду через 30 мин» и приляпал её на дверь. Получалась отличная отмазка — кто знает, когда эти тридцать минут начались, ну.
Николас тем временем обсуждал очередную всплывшую проблему с Лассеном. У них сейчас тоже было полно работы — готовили проект нового ФАС, который потом будет представлен всем заинтересованным и не очень сторонам. Обычно вампиры не прислушиваются к стуку сердец постоянно — это для них как фоновый шум. Но на Мэттью Николас уже был хорошо так настроен, поэтому когда чертёнок оказался в комнате, вампир быстро его опознал.
Николасу было достаточно того, что парнишка предупредил его, и он кивнул. Лассен же произнёс:
— Куда Майки захотел?
Расправившись с запиской, Майкл дождался друга по проделкам, который взял его за руку, и что-то произошло, чего Майки совсем не ощутил, и только потом увидел себя и Мэттью полупрозрачными.
— Ха, как прикольно! — выдал Майки.
Потом Мэттью предложил бежать, и Майки тоже легко согласился.
— Да уж, неловко. Да и неприятно, наверняка. Ни разу не застревал в стене, но уверен, это не хорошо. Хотя один раз мы отколупывали человека, залитого бетоном. Мёртвого, конечно. Тоже несчастный случай.
И на этой забавной ноте они побежали. Майкл просто передвигал ногами, чувствуя какую-то особую лёгкость. Он совершенно не уставал, хотя вообще не был любителем пробежек.

Майклу всё было интересно. Он уже слышал, как работает чертячье сердце и всякие там другие пространства, но сам-то никогда в таком не бывал. Всё веселье расследования, которое проводили в апреле, Майкл, как судмедэксперт, пропустил. Он был тем человеком, который не вылезает из лаборатории, а по всяким там квартирам не ходит и в слежках не участвует. Так что тут ему не везло — не смог с чёртиком туда-сюда попрыгать через двери. А тут вон, бежал. И если бы Мэттью чуть лучше знал Майки, то понял, отчего тот «потерял» своё чувство самосохранения. Да не было его толком. Тем более сейчас Майки видел, что Мэттью сам не шугается и никого не оббегает. Да, блин, они выбежали через все кабинеты и стены, так что смысла дёргаться не было. Майкл только по сторонам смотрел первые несколько минут — было интересно, как быстро они бегут. А потом стал смотреть только вперёд и смело «врезаться» в стены, деревья, машины и людей. Даже начал получать от этого некоторый кайф, адреналин работал. Вот удобно было бы так на работу бегать, а, хотя с Уином в машине поприятнее всё же.
Майкл попытался представить, каково это — застрять в стене. Картина рисовалась отвратительной даже для судмедэксперта.
— Отпечаток древнего чёрта… — задумчиво проговорил Майки и попытался этот отпечаток представить. Может оно и сравнимо с ракушкой, но Майки сомневался, что отпечаток этот был таким же плоским. Всё-таки ракушка не смешивалась с камнем, как существо заведомо мягкое. Или джинны выломали часть камня, чтобы придать точные очертания, ведь, по идее, кусочки камня должны располагаться случае хаотично. Интересно, как это выглядит сейчас? Майки мог представить только, как это выглядело на самом деле, не доставая, так сказать, это из скалы, — Вряд ли они воспользовались томографией при этом.
Так, за разговорами, они добрались до нужного кладбища, но Мэттью даже тут не стал сразу выходить из невидимости. Вокруг никого не было. Майкл огляделся — обычное старое кладбище, заросшее немного. Вряд ли сюда ходило много людей. Гулям на современных американских кладбищах особенно не разгуляться. Выбрался так из могилы, а вокруг — ничего. Поле и белые плиты. Может и дохнут, как только солнце поднимается.
Да, Майки уже знал о гулях, жалкие существа.
И всё-таки Майки не видел необходимости постоянно пребывать в невидимости теперь. Хотя Мэттью вынырнул и снова в неё занырнул, чтобы пройти в склеп. А ведь он наверняка открыл, ведь гули как-то выходили, и вряд ли запирали его на замок. Но у чёрта и человека просто было разное мышление и привычки, вот и всё.
Они прошли за крепкую дверь. Внутри было не слишком темно, потому что у склепа были небольшие окошки. Но внутри каменная лестница вела вниз.
— Ну прямо как в фильмах ужасов, — шёпотом поделился Майки.
Может, какого-то человека всё это могло напугать, но Майки явно с восторгом это проговорил и первый же потянул Мэттью вниз.
Гули, конечно, напоминали людей. У них была голова, руки и ноги, но при этом черты их искажались, зубы увеличивались, становились острее. Гули выкапывали трупы и питались ими. Крысы или другие мелкие животные тоже часто становились их добычей. Гули, как и вампиры, реагировали на запах крови. Так что не стоит гулять по кладбищам и ранить себя.
Майки как-то беседовал с Уином о работе в полиции и здесь. Наверное, не только Уин, попав в нечистый мир, разом раскрывал не один полицейский висяк. Ведь были такие дела, которые никак не получалось раскрыть. А тут узнал о существовании совершенно разных существ, и в голове тут же всплывало дело, на которое однажды потратил все нервы, но так и не понял, что случилось. И вот оно — вот. Даже у Майки такие дела были. Одно он всё-таки вывернул на изнанку так, что попал в ФАС.
Они спустились. Видимость стала почти нулевой, но Майки отчётливо понимал, что тут, с ними, кто-то находится ещё. Было слышно их дыхание, вовсе не тихое.

Майки не был исследователем в классическом понимании, только в рамках своей профессии. Судмедэкспертам тоже приходится ставить всякие там эксперименты, чтобы понять и проверить то, что они ещё не поняли и не проверили. Просто Майки был до чёртиков (и в прямом, и в переносном смысле) любопытным, поэтому мог лезть в далёкие от судмедэкспертизы и криминалистики сферы. Он и судмедэкспертом стал исключительно из-за любопытства. Стало интересно, каково там, и он прошёл соответствующие курсы, пока работал патологоанатомом. И вот теперь вообще не жалел ни об одном принятом решении.
Сначала и ему было немного жаль людей, которых ему приходилось вскрывать. Но с каждым новым телом начинаешь спокойнее ко всему относиться и привыкаешь. Да, человек убит, теперь надо сделать всё, чтобы найти убийцу, выявить причину смерти — это куда важнее, чем жалость к мёртвому.
А вот гулей было нисколько не жаль. Они и правда походили на зомби, в чём Майкл сам вскоре убедится. Практически мёртвые, но ещё функционирующие из-за вируса, который в них попал перед смертью.
— Судя по запаху, как раз судмедэксперт тут и подойдёт, — ответил Майки.
В темноте никаких гулей Майки увидеть толком не мог. В голове пронеслись мысли, что надо выйти из этого подпространства и включить фонари на телефоне, но Мэттью решил выбрать более безопасный способ и попытаться выманить гуля наружу, где его можно хоть немного рассмотреть.
— Ага, — чуть ли не на автомате ответил Майкл. Но если кто-то думал, что это «ага» было и правда «ага», при котором делаешь, что говорят — глубоко ошибался. Если «ага» говорил Майки, то оно тут же становилось «ага, только я делаю по-своему».
Так что стоило Мэттью сделать шаг обратно на лестницу, Майкл сделал шаг следом. Он как будто успел заметить гуля, пока Мэттью исчезал на долю секунды, но мозг обработал информацию уже после, когда Майки выглядывал из-за спины чёрта и всматривался в фигуру в луче телефонного фонарика.
Существо принюхивалось и присматривалось. А Майки, в свою очередь, присматривался к нему, подмечая разные особенности. Примерно так он себе и представлял гуля. Процесс разложения начался, но приостановился. Если у него появлялись раны, то они не зарастали, а заживали или даже подсыхали. У этого была разодрана щека, лоскуты кожи с мясом так и не срослись, но при этом рана имела вполне себе безопасный вид.
Не долго они так друг на друга пялились. На этот раз дёрнулся от неожиданности Майки, когда чёртик перед ним исчез, а вот гуль появился. И в следующую секунду доктор грохнулся на ступени с каким-то даже обыденным, несмотря на ситуацию, «ауч».
Майки упёрся руками в плечи существа, отталкивая его от себя. Сразу как-то вспомнилось, что, что эти засранцы ведь тоже заразны, по крайней мере для человека и таких же слабых существ. В гуля они не превратят, конечно, да и убьёт вряд ли, но вирус есть вирус — будет крайне неприятно, если он попадёт в кровь. Протухшего мяса ещё вдруг захочется…
Но Мэттью среагировал быстро, и гуль исчез.
¬— Воу… — выдохнул Майки.
И да, он сам даже не подумал о том, чтобы подняться к входной двери хотя бы, где будет явно безопасно. Вместо этого Майки достал телефон из кармана. Сначала собираясь так же включить фонарик, но быстро передумывая. Вместо этого он открыл камеру и включил вспышку. Надо хоть попытаться снять это чудовище! А то как он Уину потом будет рассказывать?
Гуль, конечно, не остался в темноте, куда его закинул Мэттью. Потеряв немного ориентацию в пространстве из-за такого внезапного перемещения, гуль издал некий вопль и ринулся снова на парней… в смысле, снова на Майки. На этот раз Майкл зажал палец на фотоаппарате и сделал несколько снимков, прежде чем гуль подобрался слишком быстро. После чего Майкл оттолкнул, пнув ногой, но это подействовало плохо, и доктор снова оказался на полу.

Мэттью был прав. Несмотря на улыбчивость младшего чистокровного вампирчика, его воспитали те же самые родители, которые вырастили Николаса и Уильма. И каким бы очаровательным не был Джонатан с виду, он всё ещё оставался: а) чистокровным вампиром, б) Стриклендом. Эти два факта говорили о его характере и поступках куда больше, чем улыбка на губах. И сколько бы Мэттью не видел в Джонатане хорошего (по своим меркам), в любой из ситуаций он будет поступать, как старшие братья. И да, вампир считал, что гули не просто неудавшийся материал, это существа, которых просто необходимо убивать. В большинстве случаев гули представляли очень маленькую опасность, но выстреливали-то именно те, когда гули наносили серьёзный вред. Пусть вирус, которым они были заражены не подействует на двух существ, зато отлично сработает на третьем. В прошлый раз Джонатан старался не убивать их исключительно ради Мэттью. Но, честно говоря, сам не понимал, зачем ему так стараться. Это же гули.
Николас на его месте не стал бы церемониться.
Вот и Майки понимал (честное слово, понимал!) опасность, которую представляли гули даже для него, человека. Но проигнорировал всё это.
Вот и снова оказался под смердящим существом, вновь больно ударившись о ступени и даже выронив телефон. Зубы щёлкали прямо перед носом, и сил хватало только на то, чтобы удержать гуля на этом расстоянии. Майки совсем не подумав отворачивался от морды гуля, но при этом отлично подставлял аппетитную шею.
Майкл согнул ногу в колене и попытался упереться в гуля ступнёй, ему даже удалось приподнять его перед собой, но Мэттью снова забрал это чудище с собой.
Майки взял телефон и только теперь поднялся по лестнице обратно, где был солнечный свет.
— И что, он тебя слушается? — улыбнулся доктор, когда услышал эти уговоры от чёртика, адресованные гулю. Естественно, эти существа были совершенно безмозглые, даже животных не было настолько тупых.
Гуль снова рванул вверх, желая всё-таки добраться до такого аппетитного человека, но Майки только улыбался (и да, успел ещё раз сфотографировать), даже не дёрнувшись. Гуль пронзительно закричал от боли и спрятался в темноте, но так, чтобы видеть свою несостоявшуюся жертву.
— Знаю, — с широкой улыбкой Майки посмотрел на своего дружочка по шалостям, — Посмотрю потом, — Майки сел на корточки и снова сделал несколько фотографий. Вспышка уж очень не нравилась гулю, хотя она не причиняла ему никакого дискомфорта. Видимо, он просто не любил фотографироваться ещё при жизни.
По одежде этого гуля было не совсем понятно, сколько лет назад тот выбрался из могилы. Гули могли жить очень долго по человеческим меркам.
— Интересно, в каком году он умер, — поинтересовался Майки, но так, в пустоту, не спрашивая конкретно Мэттью, — Да, побежали.
Майки тоже чувствовал, как от него теперь пахнет. Он ведь тоже хватал этот труп без перчаток. Но явно был куда больше привычен к подобному запаху, поэтому тот его не сильно беспокоил. Примет потом душ.
Они побежали обратно, и да, Майки тоже без зазрения совести признался. Что отлично провёл время, но «Уин, наверное, меня убьёт, но я ему всё равно расскажу». Да, Майки был из тех партнёров, которые не скрывали свои дурацкие поступки.
Они появились в коридорах ФАС, когда Мэттью увидел своего вампира.
— Увидимся! — только и проговорил Майки с улыбкой, провожаемый вампирским взглядом. Он возвращался к себе. Он ведь ещё не пообедал, хотя обеденное время почти всё потратил.
— А я уж подумал, что он тебя облизал, — беззлобно наморщился Николас, чувствуя этот трупный запах, исходящий от партнёра.

Ладно, оставим вопрос опасности гулей. Всё равно все останутся при своём мнении: одни будут думать, что этим практически мёртвым существам не нужно существовать, другие будут их жалеть и бегать к ним развлечения ради. Майки вот об этой дилемме и не задумывался. Он принимал как факт: вампиры предпочитают убивать всех тех, кого вампиризм не пожалел и проявился самым паршивым образом. Их право. Всё-таки эти существа — продукты вампирской крови. Лично этого гуля Майки счёл бедолагой, когда порассуждали немного о возрасте. Даже на секунду согласился с решением вампиров таких убивать.
Николас и правда не волновался за Мэттью и за Майкла, играющихся с гулями. Мэтти усвоил предыдущий урок и сообщил обо всём партнёру, и Николас был уверен, что мальчишка не даст Майклу пострадать. Тем более днём сделать это будет проблематично. И, наверное, Николас всё-таки рассчитывал на то, что Майки был взрослым человеком, доктором, между прочим, очень даже умным. Кто ж знал, что он так походил на чёрта.
Лассену, конечно, новость эта не слишком понравилась, когда тот услышал пояснение от вампира. Но Николас его убедил, что ничего страшного не случится, и Майкл скоро снова будет на работе. На первый раз Лассен решил пропустить данное событие мимо ушей.
— Славно повеселились, значит, — хмыкнул Николас, ответив на поцелуй.
Майки, вернувшись к себе, сорвал бумажку с двери, зашёл в кабинет и тут же принялся смотреть фотографии, которые у него получились. Многие из них откровенно паршивые и на них ничего не видно даже со вспышкой. Тем более гуль быстро двигался и явно не хотел позировать. Парочка всё же была ничего. Но возьми он служебный отличный фотоаппарат, кадры были бы куда лучше, чем с телефона, ну да ладно. Майки тоже воспользовался своими привилегиями и принял душ. Сегодня никаких вскрытий, так что можно было отмыться от этого трупного запаха сразу же.
Вот только Майки как-то и не подумал предупредить партнёра заранее. Он знал, что Уин будет работать — им надо забрать все давно открытые дела, перечитать и решить, что делать с этим добром дальше и за какое в итоге браться. Майки, честно говоря, даже не думал, что они сегодня обедать будут вместе. Беспокоить Уина не хотелось, но и скрывать ничего Майки тоже не собирался. Но когда сходу получил такое обвинение в свой адрес, даже не понял сначала, что случилось.
— Что такое? — возмутился доктор, а потом как понял, — А, ты уже знаешь, — он чуть улыбнулся.
Уин явно по-настоящему переживал за своего непутёвого доктора, так что Майки даже немножечко стало стыдно сначала. Даже фразы, брошенные Дереком о том, что можно за Майкла не волноваться днём, Уинфреда тоже не особенно успокоили. Оборотень по молодости тоже сталкивался с гулями, но только совсем молоды, потом было не интересно.
— Со мной ничего страшного не случилось, всё хорошо, — Майкт попробовал чмокнуть Уина в губы, — Мэттью убрал от меня этого гуля. И я сделал тебе несколько фотографий!
Казалось, это должно успокоить партнёра. Ведь всё хорошо.
— Прости, — всё-таки проговорил Майки, глядя на Уина глазами кота, выпрашивющего еду — то есть очень жалобными.

Майки понятия не имел, что ситуация с электрической изгородью (которая оказалась даже без напряжения) так въелась в память партнёра. Ну в самом деле, что он такого уж страшного сделал? Только проверил и всё.
Но Уин это не только запомнил, ещё и взял как пример поведения безалаберного партнёра. Ну и ну! К счастью, Уинфреду пока не довелось познакомиться с друзьями Майки — как-то всё не до того было — иначе он бы наслушался и не таких историй, конечно. И, вероятно, уже совершенно точно понимал, что представляет из себя партнёр.
— Я не так давно вернулся, боялся тебе помешать, — Майки продолжал улыбаться. Кто ж знал, что Уин будет его в самом деле искать, даже звонить.
Майки с большим удовольствием показал Уину сделанные фотографии. И да, рассказал, как было дело. Про самый настоящий старинный склеп, где жил этот гуль, и даже то, что Майки дважды оказывался под ним, потом всё-таки поднялся на уровень, куда попадали солнечные лучи. Кажется, после этого рассказа какой-то звоночек всё-таки прозвенел в голове Уина. Ну что ж.
На шутку Майкл посмеялся, хотя партнёр даже не улыбнулся, произнося её. Но Майки всегда нравилось это непробиваемое лицо, так что он воспользовался моментом и снова поцеловал своего здоровяка.
— Я должен был попробовать, — сказал Майки так, будто это объясняло всё, что произошло. Собственно, это так и было. Как с изгородью. Честно говоря, Майкл даже не осознавал тот простой факт, что это реально могло быть для него опасно.
Николас выслушивал всю историю тоже с непробиваемым лицом, даже когда Мэттью рассказывал о двух, идущих друг за другом, нападениях гуля на Майкла. И да, это поколебало его уверенность в том, что доктор был по-взрослому ответственный хотя бы за свою жизнь. Ладно Мэттью, тот даже от звука в кино исчезает, да от собственного чихания. Но человек-то! Доктор медицины, между прочим.
— Только давай, чтобы он остался в живых, пожалуйста, — спокойно проговорил Николас, — Мы все расстроимся, если Майкл помрёт.
Ну а что, доктор был забавным малым. Маркус к нему прикипел, Эрик чуть ли не молится на него — доктор до сих пор работал один, да и апрель весь вывез в одиночку. У него партнёр был. Вокруг очень много существ, которые точно расстроятся.
А Майкл как ни в чём не бывало занимался своими делами, только они с Уином всё-таки сходили уже на нормальный обед и вернулись дорабатывать, а вечером обсуждали дела, которые теперь были у Уина. Кое-какие дела Майки отлично помнил со своей стороны, так что пообсуждать было, что. А ещё Майки чертовски нравилось ездить с Уином на работу, что он успел сказать уже раз десять.
На следующий день, занимаясь своими делами, пока Мэттью не было, он и подумал о действиях крови нечистых существ друг на друга и на людей. Интересненько! Вот и поделился с чертёнком, когда тот явился.
И, честно говоря, пока Мэттью не спросил, хочет ли Майки попробовать, Майки ничего пробовать не хотел. Но вот его спросили и сразу же захотелось, конечно.
— Хочу, — так и сказал Майки и без проблем согласился использовать шприц. Пафосное разрезание себя оставили для вампиров и готов.
Майки сомневался, что он сможет сделать больше пары глотков. Ему раньше не приходилось пить кровь, особенно чужую. Так что Мэттью не пришлось долго страдать.
— Взял печеньку, чтобы закусить, — хихикнул Майки, показывая оную (или кто-то думал, что у него не будет запасных печенек?)
Но выпить кровь всё равно пришлось решаться. Как-то это было странно для простого человека, извините уж. Майки какое-то время пялился в стакан, потом вздохнул.
— Представлю, что это палёный коньяк, — в итоге сказал он и всё-таки сделал эти самые несколько глотков (и закусил печенькой), — Это отвратительнее, чем я думал, — фыркнул Майки смешливо, когда дело было сделано.
Ну а дальше уже по известному сценарию — Мэттью взял его за руку, и они очень быстро и практически незаметно оказались в подпространстве.

На самом деле Николас нисколько не волновался ни за Майки, ни за Мэттью. Он вообще иногда забывал, как должны были вести себя люди на самом деле, хотя и общался с ними частенько. И на вредность своего чёртика только улыбнулся:
— Я всего лишь подшучивал, — проговорил он.
Николас любил Мэттью за то, каким тот был: где-то ответственным, где-то милым, весёлым и так далее. В общем, вовсе не за то, что тот был чёртиком или перевоспитанным чёртикам, а самим собой.
Оставалось надеяться, что и к Майки его куда более благоразумный партнёр не остынет из-за всех этих выкрутасов.
— Слушай, ну над этим грех не поржать, — ответил Майки, когда в него прилетела ответочка. Он бы и над собой ржал, сделай это случайно.
И всё-таки Майки это сделал. Даже немножечко собой загордился. Согласитесь, не каждый живой человек пойдёт на подобный эксперимент хотя бы потому, что не сможет заставить себя выпить, пусть и несколько глотков, крови. Вкус, как вампир, Майки не понимал, для него это была самая обычная кровь — и не важно, чертячья или человечья.
— Уверен, какой-нибудь хищник тобой бы с удовольствием полакомился, — попытался успокоить Майки, но Мэтью принялся рассказывать о том, что как минимум один хищник им всё-таки побрезговал, — Я имел в виду нормальных хищников, звериных, — хмыкнул он, хотя и понял немного это негодование.
В общем, слово за слово, и вот Майки в какой-то там пространственной вкладке стоит такой полупрозрачный. И стоило ему только подумать о том, что сказал Мэттью — о перемещении — как он тут же и переместился. Всё-таки интересно это всё работало. Ещё вчера только Мэттью мог управлять их нахождением здесь или там, их скоростью и так далее. А тут пришлось самому напрягать мозги и как-то умудриться брать силу под свой контроль.
¬— Да-а… Ты знаешь, совсем другие ощущения, не как вчера. В смысле… Что-то общее есть, но всё равно как-то иначе.
Майки всё ещё было странно смотреть на себя прозрачного, ощущать себя лёгким и вот это всё. Но ему нравилось. Пока что.
— Я засёк время на телефоне и отметил количество твоей крови. Посмотрим, на сколько её хватит, — сказал Майки, действуя ну прямо как настоящий учёный. Он и правда оставил телефон в кабинете с отсчётом времени. Вряд ли кому-то это знание когда-то пригодится, но самому же интересно!
— Так, и куда пойдём? Сами мы из местной Зоны 51, секретнее быть не может, так что это не интересно. Давай прогуляемся, — сказал Майкл и вроде сделал шаг, но на самом деле сам собой переместился вперёд и ещё вперёд. Так Майкл лихо перемахнул через дорогу, пронеся себя через едущие автомобили.
Да, выйдет забавно, если он появится где-то посреди дороги. Потом будет являться в страшном сне сбившему его автомобилисту: «Я не знаю, откуда он взялся! Как будто появился ниоткуда!».
Но всё-таки благоразумие даже в Майки пробудилось: от ФАС он решил слишком далеко не уходить. Но шалость всё равно вытворил, когда поблизости остановился автомобиль, Майки сел в него, будучи в невидимости, поздоровался, чем ужасно напугал водителя, и вышел, широко улыбаясь.

Что правда, то правда. Уинфред и Николас были чуть более серьёзными, но при этом достаточно балбесами, чтобы встречаться вот с такими индивидами. Было и ещё одно различие — Уин всё-таки понимал и оценивал возможную опасность, у Майки эта способность хромала на все конечности. Так что дело было даже на сто процентов в дурости.
Майкл просто не понимал, что в какой-то конкретной ситуации существует реальная опасность пострадать. Наверное, мозги Мэттью работали плюс-минус так же. Скажите на милость, что может быть опасного в том, чтобы выпить чертячьей крови и разгуливать в невидимости? Никто же не пострадает! Тогда как тот же Уинфред, возможно, всё-таки усмотрит в этом конкретную опасность жизни и здоровью.
У Майки так толком и не получалось следить за собственными мыслями, чтобы не телепортироваться туда-сюда. Он даже толком не замечал, как передвигался. Мэттью легко его догонял, и был всё время рядом. Потом он же указал на двух призраков, которые Майки реально заинтересовали.
Нет, он читал, что призраки есть. Не в том религиозном понимании, которое имели в виду люди, но они были. Это казалось Майки невероятно крутым, хотя он и сомневался, хочет ли видеть их на постоянной основе или нет. Но пару раз посмотреть хотелось. И вот она — возможность. Поэтому Майки уставился на них и чуть ли рот не открыл.
— Вау. Это реально призраки? Вау, — отреагировал Майки, не сводя взгляда. Потом их пожурили.
— И пялиться так тоже не обязательно, — сказал тот же занудный призрак, что отчитал Мэттью несколько секунд назад.
— Я нечисть всего пару минут, ничего не могу с собой поделать! — ответил ему Майки. Он не услышал, но понял, что тот цыкнул в ответ, хотя и посмотрел с куда большим интересом, чем прежде. Согласитесь, не каждый день встретишь мужика, который только-только в нечисть заделался. Тем более со смертью и пребыванием в виде призрака знания явно сами собой не появляются.
— Призраки — это здорово. Но я как представил, что во время вскрытия рядом стоит призрак моего пациента и говорит под руку… — Майки покачал головой.
Майкл, может, и хотел бы выполнить просьбу Мэтттю не бегать по шоссе, но как только чёртик об этом заговорил, а Майки подумал, — где он оказался? Правильно, прямо на шоссе.
Но сначала всё шло очень даже хорошо и безобидно. Подвела их, кажется, еда. Майки подумал о том, что неплохо было бы поесть скоро, где-то в голове мелькнуло изображение кафешки, куда они с Уином однажды забрели. И всё! Майки моргнуть не успел, а уже оказался там, где раньше не бывал. И самое обидно, даже не рядом с той кафешкой.
Нельзя же знать весь Нью-Йорк. А Майки даже не знал, с какой стороны он «пришёл». Пооглядывался, помыкался то туда, о сюда, но ничего знакомого не увидел и понял, что Мэттью тоже вряд ли его нйдёт. Да и он не знает весь Нью-Йорк.
— Вот блин, — заключил Майки.
Тут он сразу понял, что даже когда он выберется из невидимости (а это ещё непонятно, когда), у него всё равно не будет ни телефона, ни денег — только какая-то мелочёвка в джинсах. Да и номер он помнит разве что свой.
— Пу-пу-пу…
Но, конечно, такая ситуация Майки не расстроила. Он в невидимости, может передвигаться очень быстро, а, следовательно, у него есть вероятность найти знакомый ориентир достаточно быстро. Так что Майки занялся тем, что продолжил тренировать свои чертячьи умения.

Вот и Майкл как-то не рассчитывал на то, что он не справится с внезапно приобретённой способностью. В смысле, он даже не подумал о том, что с ней надо было как-то справляться. С виду всё казалось очень просто. А в итоге… В итоге он даже не понимал, как она работает на уровне мыслей и самоощущений.
Короче, джинны совершили одну большую ошибку. Они не написали предупреждения, как на инструкциях: не повторять без присмотра взрослых, не использовать в домашних условиях и всё такое.
Не написали они и других полезных подробностей. Например, сколько времени всё это будет продолжаться с расчётом миллилитров крови на килограмм человека. Очень много опущений, надо Маркусу так и сказать!
Они даже про видение призраков не написали, а ведь могли бы и этот пунктик добавить.
— Знаю, я читал об этом, — сказал Майки, когда Мэттью шуточную фразу тоже воспринял несколько серьёзно, ¬— Вот именно, будут под руку болтать.
Да уж, Майки и самому бы не хотелось смотреть на собственное вскрытие. Он бы точно в стороне не остался, если бы стал призраком. А ведь это может быть полезно. Убили вот так человека, а ты видишь его и спрашиваешь, кто это так с тобой. И вот вам убийца, пожалуйста. Хотя Майки читал и о том, что многие призраки даже не помнят собственную смерть, особенно внезапную. То ли это для них слишком тяжело, то ли ещё что. И гипноз на них вряд ли сработает.
Оставшись в одиночестве в неизвестной части города Майкл рассудил, что ушёл он вряд ли очень уж далеко. Поэтому продолжал передвигаться. В основном, кажется, очень даже хаотично, но он правда старался придать всем этим искривлениям подпространства хоть какую-то структуру. Но получалось не всегда. Один раз он даже оказался где-то в центре реки или какого-то длинного озера. Но постарался побыстрее оттуда уйти — намокнуть в случае чего не хотелось.
А пока Майки разбирался с проблемами подпространства, в реальном мире решали свои.
— А говорил, что не подглядывал за мной в туалете, когда преследовал, — улыбнулся Николас, подшучивая немножко на Мэттью, когда увидел его. Но моська чертёнка явно дала понять, что ему сейчас не очень смешно, — Что случилось?
Николас принялся мыть руки, а Мэттью — подбирать слова. Сначала вампир и не понял, о чём он, дёрнул бровью, тогда мальчишке пришлось рассказывать уже всю историю.
— Хм… — только и сказал Николас, вытирая руки бумажным полотенцем, — И насколько не слишком хорошо? — поинтересовался он.
Оказалось, что прямо совсем не хорошо, и Майкл толком вообще не справлялся с приобретёнными силами. Ладно, если на месте себя удерживать получалось.
— И как давно это случилось? — задал ещё один вопрос Николас, а потом будто сам себе проговорил: — Интересно, через сколько времени это вообще пройдёт… Может, в книге, которая у Майкла, что-то есть?
Они решили спуститься в кабинет и посмотреть. Потому что оба эту книгу даже не видели. Мэттью слышал про кровь от отца, а Николас обучался дома всем этим нечисто-вампирским премудростям.
Морг ожидаемо не был заперт, ведь Майки выходил сегодня с другой стороны, а именно со стороны стены. Они зашли в кабинет, но, к сожалению, книга не лежала на столе, открытая на нужной странице. Николас при быстром обзоре вообще её не увидел.
Они посмотрели шкаф, где Майкл явно уже собрал небольшую коллекцию джиннских книг, но и там Николас ничего похожего на нужную им не обнаружил. Зато увидел телефон, где всё ещё шёл отсчёт времени.
— Смотри, он ещё и без телефона, — показал Николас, — Объявится неизвестно где и даже позвонить не сможет. О, привет, Уинфред.
Ну, имя Николас, конечно, запомнил. Но не ожидал увидеть партнёра Майки в самый неподходящий для этого момент.