Джеффри мягко улыбнулся в ответ, когда девушка ответила на его пространственные рассуждения о доселе невиданных существах, драконидах. Аврора, впрочем, только подтвердила мысли охотника о том, что это было странным. Внешний вид животного, поведение человека. Такого в природе просто быть не могло.
Конечно, было глупо бросаться на вооружённых людей исключительно с клыками и когтями. Если речь, конечно, не о настоящем драконе, размер которого позволял игнорировать какие-то там мечи и стрелы. Тем не менее, не менее глупым Джеффри считал не пользоваться преимуществами, подаренными природой.
Вот схватились драконид и Дерек, равные по умению владеть мечом. Так почему же драконид просто не отмахнулся от него свободной лапой, если его когти были достаточно остры? Да и неожиданного укуса наёмник бы явно не ожидал. У этого монстра были все возможности воспользоваться внезапными приёмами, недоступными человеку. У него было дополнительное оружие в виде собственного тела. Но он не умел им пользоваться.
Вряд ли не хотел. Жить-то драконид явно желал, иначе бы не отбивался так агрессивно. Просто не умел пускать в ход всё животное, что у него было. И вот это Джеффри находил странным. Это как волк, который бы внезапно решил бодаться, а не грызть.
— Предположу, что их обучали люди, — после небольшого разъяснения проговорил охотник. — И не просто обучали, а буквально растили под себя. Где же их нашёл Легат?
Вопрос был, конечно, тоже риторическим. Впрочем, и предположение Джеффри не дало ответов на все его вопросы. Даже если волка растить со щенка, как домашнего пса, он укусит на инстинктах. Куда же делись животные инстинкты драконидов?
Потом, правда, Джеффри немного попал впросак, когда решил немного больше узнать о встреченной девушке. Хотя сперва и моргнул недоумённо, услышав искреннее возмущение Авроры по поводу названия её расы. Спустя секунду пришло понимание, и Джеффри примирительно улыбнулся, тут же извиняясь.
— Прости, я не имел в виду ничего дурного, — проговорил он. — Вообще-то, изначально слово «варвар» не несло в себе никакой негативной коннотации. Так люди называли жителей Крагтуна просто потому, что язык племён очень сложен для других. Кроме того, немного разнится от племени к племени. Так что и возникло собирательное слово, как «эльфы» или «гномы». Потом, как уж это водится «гномами» стали называть всех невысоких, а «варварами» — диких. Но я всё же имел в виду твою расовую принадлежность.
Уинфред, морщась от боли, даруемой ему иглой Майки, даже отвлёкся от разговоров с лекарем и Дереком. Заслушался. Потом резюмировал:
— Мда, твой брат так девственником и помрёт, — кивнул он Дереку.
Однако, несмотря на некоторое занудство, Джеффри и тут оказался прав. Аврора оказалась наполовину эвандоркой, родилась и выросла здесь же. Оно и понятно. Среди варваров были маги — шаманы — но они развивали в себе эту силу по своим традициям. По крайней мере, Джефф ни разу не слышал о том, чтобы кто-то из Крагтуна прошёл обучение в Башне Волшебства. Всё же жизнь племён сильно отличалась от городской. Хотя и не была отсталой, как полагали немалое количество людей.
А про имя Джеффри искренне сказал:
— Красивое.
Да и отстал от девчонок, решив не надоедать. В конце концов, там олень ещё в кустах валялся не разделанный.
Эрика при небольшой поддержке Мэттью пообщалась с Авророй про магический предмет, и даже посмотрела на его использование (одно из, как небезосновательно полагала она). И только потом повернулась к Майки.
— А ты его решил гвоздикой даже не мазать? Не так уж он тебе и нравится, похоже, — усмехнулась немного грубовато она.
Конечно, сильное обезболивание у них было наперечёт. Эрика тоже приберегла в своей травницкой сумке мак и белену. Но хоть гвоздикой, да с мятой перетёртой можно было края раны потереть. Кожа хоть на время чувствительность потеряет, всё полегче будет терпеть. А то Джеймс уже изрядно кривился, силясь не издавать звуков.
— Женщина… а раньше сказать? — чуть возмутился пострадавший.
— Ну мне-то ты точно не шибко нравишься, — посмеялась Эрика.
Впрочем, терпеть оставалось недолго. Майки ловко управился с простым порезом. Чем-то ещё посолил, намазал, повязку наложил, сказал, что жить будет. Жаль не поцеловал только. А ведь Джеймс героически не визжал. Но понимал. Заслужил. Не позволил Майки найти приключений на свою белую задницу, вот теперь пожинал плоды лекарской обиды.
Присоединению Авроры к их группе никто против не был. Они тут вообще были разношёрстной компанией. Так что девушка-варвар-маг погоды не сделает. А уж самые «бесполезные члены» как были рады её компании. Одна больше не была одинока в половом вопросе, другой — в расовом. Правда, почему-то Аврору никто за уши вот, блин, не трогал.
Стоянка, конечно, задержалась. Пока с оленем разбирались, растаскивая его кто на еду, кто на производство нитей. Пока с мечом. Уинфред даже вспомнил через какое-то время и спасибо Авроре сказал за меч. Всё же любимый. Вряд ли бы кто-то сдвинул Джеймса с места, пока он не вернул бы себе своё оружие.
Эрика утащила Дерека снова. Не потому, что он понравился, разумеется. Просто ей нужно было тоже пополнить запасы трав, а одной в лес соваться было явно опасно. А кого с собой взять? Мальчишку-полуэльфа? Хромоногого воителя? Или вон, парня, который снова вовсю общался с Авророй про варваров, явно увлечённый жизнью крагтунских племён?
Потом всё же решили пройти ещё какое-то расстояние до наступления темноты. Правда, теперь предстояло ночевать не в лесу, а возле скал. Но теперь хоть у них были с собой тёплые вещи, так что не замёрзнут.
— Какое всё сегодня розовенькое и романтичное, — пробормотал Уинфред лекарю, хромая вместе с остальными.
Не так далеко было побережье, при свете дня они бы увидели эту синюю гладь моря Элиона. Но сейчас на небе проявлялись два серпа, один убывающий серебристый, другой прибывающий алый. И в смеси их отражённого света песок и скалы окрашивались в розоватые оттенки. Ничего нового для жителей этого мира, но почему бы и не… пофлиртовать, не знаю, с Майки.
Но, конечно, лунного света не хватало для полноценного ночного маршрута. Так что когда наткнулись на удобные скалы, прикрывающие спины и защищающие от холодного здесь всё же ветра, там и остановились.
— Так, разбиваемся на парочки. Кто кому нравится, — хмыкнул Джеймс. — Кто-то один сегодня может нехило так поспать всю ночь.
Разумеется, он не брал в расчёт себя и братьев Хьюстонов. Они уж точно будут бдеть по трети своей ночи. Джеймс даже не был против взять на себя самую паршивую среднюю часть. Когда ты тут три часа поспал, походил лунатиком, ещё три часа поспал.

Джеффри, честно говоря, не очень понимал этих нападок и некоторых обид, пусть и краткосрочных. Как же иначе ему называть варваров? Жителями Крагтуна? Так Аврора не была жителем этой страны, она даже там не родилась. Вывернуть лексически фразу про корни или происхождение, ведущее в Крагтун, извините, охотник был не способен, каким бы начитанным ни был. Да и в целом, что не так?
В племени, где Джеффри побывал с братом и Джеймсом, совершенно не обижались на такое наименование на общем языке. Им, честно говоря, было плевать, как их там на остальной земле называют. Вероятно, потому, что та самая негативная коннотация, попросту не дошла до этого племени. Аврора же была эвандоркой, вот и наслушалась всякого.
— Да, как и не перестал называть гномов гномами, — пожал плечами Джеффри в некотором недоумении.
К счастью, дураки, пусть и существовали на этой земле, но оставались в меньшинстве. И возводить на обычное слово табу из-за таких вот меньшинств дураков Джеффри считал каким-то глупым действом. Но промолчал. Да и Аврора быстро отмахнулась.
Потом её и вовсе занял мальчишка-полуэльф (хотел он того или нет). Но он оказался единственным не занятым, так что Аврора решила поспрашивать его обо всём. Мэттью ни в чём секретов не видел, так что охотно рассказывал, что произошло, и кто они вообще такие. Рассказал и про то, что Хьюстоны, несмотря на разницу в росте, были братьями. И на занятых лечением махнул рукой, сообщив, что эти вон вообще парочка, не удивляйся, мол.
К ночи Аврору явно обида отпустила за пониманием, что толерантности в этой новой компании ей явно не дождаться. Джеффри ещё был очень мягок.
— Ты что, ушастика на меня променяешь? Смотри, обидится на тебя, не проснёшься, — хмыкнул Джеймс, но, естественно, не возражал против такой компании.
— Если вы тут свою голубую вакханалию устроите вместо дежурства, мы никто не проснёмся, всех гоблины перережут, — фыркнула Эрика, кутаясь в огромный для неё плащ.
Последней выпала та самая нехилая удача, о которой говорил Джеймс. Джеффри первым дежурил с Мэттью, затем на небе восходила голубая луна, доселе неизвестная Арантору, ну а под утро вставали Дерек и Аврора.
Впрочем, ночь вышла спокойной. Так что одной парочке даже действительно удалось немного поцеловаться, не подвергая никого опасности.
Так вот и провели бок о бок несколько дней, пока не обнаружили себя у очередных скал, обдуваемых холодными ветрами, с видом на порты. Красивый был вид. Сероватый, уже холодный залив. Небольшие кораблики со спущенными парусами. Куча гоблинов, мельтешащих, как муравьи, по деревянным настилам. И несколько зверюг из тех, что группа встретила в лесу, вальяжно расхаживающих и разминающих крылья.
— Есть у меня некоторые подозрения, что этот флаг Морхайма там неспроста висит, — протяжно проговорил Джеймс, пока остальные переваривали мысль о бесполезности их недолгого, но всё же утомительного приключения.
Остальные промолчали. Как-то быстро стало понятно, что корабликом эти ребята ни с кем не поделятся. Легат не дурак, быстро отрезал все пути к отступлению.
Группа устроилась по другую сторону от скал, чтобы их случайно никто не заметил, да и принялись обсуждать дальнейшие планы. А они, надо признать, были незавидными. Можно было, конечно, пробраться в прибрежный городок, пристукнуть какого-нибудь командира, да гоблина, стащить с них броню со знаками отличия, а остальных провести в качестве пленников. Только вот не факт, что здесь разрешалось куда-то этих пленников тащить. И, уж конечно, драконья армия что-то заподозрит, если пленников потащат на корабль.
— Может всё же попробовать добраться до Калисары, что думаете? — спросил без особенной надежды Мэттью.
Хотя надежды он не испытывал по другой причине. На том побережье моря Элиона не было порта. Разве что мелкие рыбацкие судёнышки, на которых дай бог только легковесные ребята доберутся до островов. Вот эти здоровяки точно пойдут на дно вместе со всем их оружием.
— Думаю, что мы с мелким отвратительно страшные бабы, — вместо этого проговорил Уинфред, похлопав Дерека по плечу.

Джеффри действительно никогда не относился к угнетаемым слоям населения. Он был человеком, мужчиной, белым и натуралом. Нет, его, конечно, могли поносить те же эльфы, но они предпочитали попросту не иметь никаких дел с людьми, кроме холодного и отстранённого союзничества. (Исключительно на словах, как это сейчас становилось очевидно — ни один иллианорский эльф и пальцем не пошевелил, чтобы помочь жителям Эвандора).
Но как Джеффри не сталкивался с унижением, так же он не встречал и «униженных». Так что действительно какое-то время поломал голову над непростой для него загадкой. Как не называть варвара варваром, если другого наименования расы ещё не придумали, нравилось это Авроре или нет. Общий язык на то и был общим, что почти и не менялся, дабы все расы могли друг с другом контактировать.
Впрочем, язык друг с другом Джеффри и Аврора всё же нашли. Хьюстону были действительно интересны разные обычаи племён Крагтуна (тут можно было и извернуться, чтобы не произнести столь ненавистное девушке слово). Ответно он тоже поделился историей о том, что на родине предков Авроры он как-то был. Так что немножечко всё же был в курсе, как варвары жили, и что были они вовсе не отупелыми дикарями.
Остальные за толерантностью собственного языка не следили, а потому, хоть и знали друг друга не так чтобы и намного дольше Авроры, то и дело издевались друг над другом. В основном, конечно, Джеймс цеплялся к полуэльфу, видать взбередили душу наёмника острые уши. Но остальные тоже за словом в карман не лезли. Кроме самого Мэттью, в общем-то. Но ему уж само происхождение обязывало быть толерантным.
Так, в общем-то, и продолжались дни их вынужденного похода. Разнился только счастливчик, которому дозволялось проспать всю ночь без дежурств.
Потом стало чуточку не до веселья. Стяги Морхайма по всему побережью и докам не тонко намекали, что деваться вынужденным героям было особенно некуда. Хотя и пытались что-то придумать, да не унывать, дабы страху не нагонять на самих себя.
Майки был прав — вариантов было совсем немного. Хотя из озвученных никому не нравился ни один. Честно, Хьюстоны, по крайней мере, предпочли бы вернуться домой. Да, понятное дело, что недолго им оставаться не найденными драконьей армией, но помереть в сражении за родной дом было как-то поприятнее, чем получить от эльфов стрелу между глаз, а от гномов топор промеж лопаток.
— Да только ты в их хоромы метровые и пролезешь, — хмыкнул Джеймс, почёсывая изрядно отросшую за время путешествия щетину.
Гномы, конечно, не отличались слишком уж большим презрением к людям. Вот варваров, кстати, они не любили. Но не из-за мнимой дикости. Вероятно, завидовали росту. Всем было известно, что жители равнин отличались нехилыми размерами. Ну, а ещё тому, что варвары крайне скептично относились к замкнутым пространствам. И если эльфам не хватало бы под землёй зелени и свежего воздуха, варварам не хватало бы самой жизни. Нет пущей неволи, чем спрятаться под горой и света солнечного не видеть.
Так вот, если не брать в расчёт смуглую кожу Авроры, то гномы бы, в целом, пустили путников куда более охотно. Но, во-первых, до Дургрима идти было ну очень прилично. Честно говоря, никто даже не знал сколько. На лошадях можно было бы добраться за недели полторы-две. Так что пешком, пожалуй, срок бы стремился к месяцу. Ничего себе затянувшееся путешествие, задница Моргаста!
И это ещё при том, что именно оттуда, с юга, армия Морхайма и пришла в Эвандор. Так что этот теоретический месяц группа шла бы по оккупированной территории. Такое себе удовольствие. В общем, оставалось два варианта — сдохнуть в родных лесах или сдохнуть в Иллианорском лесу от стрел недовольных эльфов.
— До эльфов ближе, — резюмировал Джеймс после несколько затянувшегося задумчивого молчания.
— И кто бы вас пустил в Иллианор, — пробормотал Мэттью, который вот уж больше всех не хотел на родину своей половины крови.
— Замолвишь за нас словечко? — хмыкнул Уинфред, приобнимая Майки за плечи.
— Да меня там первым и пристрелят, — воскликнул полуэльф, немного раздражаясь от необходимости повторять эту историю о полукровках. — Рандомный интересный факт: на эльфийском они называют таких, как я, «полулюди».
— Да ладно, ушастик, не заводись, — посмеивался над этой раздражённостью Джеймс, ничуть не чураясь бесить полуэльфа ещё сильнее.
Правда, следом выдвинул более продуктивное предложение:
— Надо топать обратно в любом случае. Здесь ловить совершенно нечего. А там решим. Может, нас на подходе к лесам ждёт новый сюрприз. Или порешают всех, тут уж как получится.

В отличие от Джеффри, Мэттью как раз относился к некоторым меньшинствам, и не только сексуального характера. И в текущей группе его отличия очень уж хорошо бросались в глаза. Он не был брутальным мужиком, как большая часть группы, но и не был девчонкой. Он не владел оружием, магией или хотя бы основами целительства. Ну и, самое главное — он расово отличался от остальных.
Да, с появлением Авроры расовое разнообразие группы немного пополнилось. Но отчего-то Джеймс не обращал на смуглую кожу и высокий для девушки рост так, как на острые уши Мэттью. И нет, полуэльф не понимал, почему наёмник извечно его цепляет. Как там говорила Аврора? Если собеседнику это не нравится, почему бы это просто не принять?
Что же касается наименования полукровок в разных странах, конечно, всё было логично. Всегда озвучивалась другая, чужеродная половина. И ключевым словом было «чужеродная». Люди как будто отрекались от них, именуя «полуэльфами». Мол, это эльф, просто смешанный с кем-то. Тем же занимались и эльфы, утверждая, что это человек, разве что со смешанной кровью. А к своим причислять не стремились.
В общем-то, это всё тоже пустое. Таким, как Джеймс, всё равно ничего не докажешь. Так что Мэттью уже как-то привычно огрызнулся, да замолчал. А потом и вовсе поднялся чуть ли не первым после слов Дерека.
Шёл он тоже молчаливо, хотя и обычно не славился болтливостью. Так, мог обсудить что-то с Джеффри или с девушками, но не более того. Правда, пока Аврора думала о братьях, полуэльф думал о себе. Да, немного жалел себя, поймал какую-то меланхолию. Но тут в своих мыслях Майки был абсолютно прав. Остальные ещё как-то могли себя занять даже на оккупированной врагами территории. Могли сражаться или куда-то прибиться в случае девчонок. Мэттью единственный оставался неприкаянным.
Хьюстоны вон уже вовсю переговаривались, рассуждая, чем будут заниматься по возвращении. Как-то они не планировали ни к эльфам, ни куда бы то ни было — только проводить согласились. Так что склонялись к тому, чтобы пройтись по всяким местам недалеко от городков, поискать тех, кто прятался от армии Морхайма. Да сколотить отряд побольше.
Джеймс в этом разговоре не участвовал, но переглянулся разок к Майки. План звучал, в целом, неплохим. Так что после «проводов» тех, кто не собирался в этой войне участвовать, Уинфред вполне себе рассматривал вариант присоединиться к братьям. С Майки, разумеется. Это они уже обсудили, и Джеймс уловил, что от лекаря он даже если захочет, уже не избавится. Но он как-то и не хотел.
Честно говоря, Эрика, хоть и молчала, тоже раздумывала над этим разговором. Её немного разрывало от желания всё же добраться до Дранмора и поискать отца там, если он успел с другими беженцами до захвата портов. С другой же стороны, здесь у неё оставалась мать. Да и Майки бросать не хотелось. Романтических чувств между ними давно уже не осталось, а вот дружеские были достаточно сильными.
Да, как боевая единица Эрика не состоялась, но она всё так же может помогать лекарю в выхаживании пострадавших. А их явно будет немало. Да и Эрика не собиралась помирать беспомощной. Дерек над ней, конечно, посмеивался, она видела это, но девушка всё равно упорно пыталась научиться хоть сколько-нибудь сносно владеть оружием.
Прервал эти обсуждения и молчаливые раздумья Мэттью, заслышав за голосами братьев и скрипом-звоном всего обмундирования группы и сторонние звуки. Тяжёлых шагов и такого же бряцанья оружия.
— На нас отряд идёт, — негромко проговорил полуэльф, но услышали его мелодичный голос все моментально.
Быстро же и замолчали, пока наёмники, как куры цыплят, не принялись сгонять остальных членов группы к удобной расселине в скалах. Отряд прошёл так близко, что группа слышала их разговоры. Правда, дракониды говорили на морхаймском, которого никто из присутствующих и не знал вовсе, но должность Легата звучала одинаково на любом языке. И уж это благоговение в шепелявых голосах пропустить не могли любые, даже не острые уши.
— Вот же крыса, — проговорил Джеймс, когда они дождались ухода отряда. — А мы всё на предыдущего гнали.
Правда, в полной мере поняли это выражение наёмника только те, кому было за тридцать. Мэттью, Эрика, да и Аврора были слишком юны, чтобы в полной мере застать времена, когда во главе Морхайма стоял другой Легат. Уже возрастной, да какой-то жутко агрессивный, но вместе с тем и предсказуемый. Он то и дело развязывал какие-то дурацкие войны, которые ни к чему не приводили, а потом залегал на дно зализывать раны. Максимум достижений — небольшая коса отвоёванной территории у западных соседей.
Потом власть сменилась. Злобного деда сместил настоящий Легат и… наступило затишье на несколько лет. Естественно, все, кто застал те извечные войны начали радоваться, что, наконец-то, тот бедлам прекратился. Ну, а как сейчас выяснилось, рано радовались. Эта крыса оказался не только столь же амбициозным, как предыдущий, но и, сука, умным.
Всем было известно, что земли Морхайма были чертовски непригодными для комфортной жизни, для выращивания чего-либо, да и на ресурсы была скудна. И при таких условиях этот чёрт сумел сколотить армию такого масштаба и послушания, что теперь просто приходил и брал всё, что хотел. Ещё и монстров где-то нашёл. Крыса, настоящая.

Чего ещё не знали ни наши герои, ни вообще весь остальной континент, так это об опасном и могущественном союзе Морхайма с драконами.
Эти величественные животные с незапамятных пор жили в горах Морхайма, и были ещё одной причиной, по которой на территории нынешнего военного государства долгое время не ступала нога человека. Но кто-то из исторических предков Морхайма однажды осмелился и, будучи изгнанником, основал там первый город.
Внезапно оказалось, что драконам было ровным счётом всё равно на людей, мельтешащих буквально под носом. Так Морхайм и развивался, ширясь в границах ранее не заселённых и никому не нужных земель. И, в отличие от Дранмора, что в желании разрастись кровопролитно выгнал драконов из своих гор, Морхайм благоразумно животных не трогал.
Предыдущие Легаты к драконам ни за чем не обращались, да и простые жители те горы обходили стороной. Делать-то там было ровным счётом нечего. За горами бескрайнее море Ардена, да и только. Вот и не знали даже сами жители Морхайма, что драконы давно уже ходили среди них, принимая человеческое обличие.
Одного из драконов звали Кайронтар. Точнее, Кайрон’тар-Маарах, но для людей он использовал более щадящий вариант имени. Некоторые и вовсе звали его просто Кай.
Именно он однажды столкнулся с Александром. Совершенно банально, в таверне, когда Грант ещё не был никаким Легатом, да и вообще только вернулся из своих странствий по миру. Его невероятно злило положение дел в Морхайме, тогдашний Легат, который буквально убивал собственную страну бесполезными стычками. Страна и впрямь была на грани голода, растеряв всякое снабжение и уважение стран-соседей.
Кайронтар поддерживал эти мысли. Он был тем, кто наблюдал за расцветом и падением Морхайма, и тогда страна представляла собой жалкое зрелище.
Кроме того, дракон оказался чем-то схож с Александром. Когда-то он жил в Дранморе, совсем ещё юным дракончиком. Затем его брата убили рыцари, а жалкие остатки выживших кто залёг в горах ниже травы, тише воды, а кто, как Кайронтар, улетел в горы Морхайма, ища убежища среди других драконов. С тех пор Кай вынужден был наблюдать, как они, драконы, прозябают в небытие, какого-то чёрта уступив людям земли.
Такое положение дел среди своих же соплеменников также вызывало немало жгучей злости в сердце дракона. И этой злостью вкупе с холодным разумом и сцепился Кайронтар с Александром в тот давний вечер.
Они банально сдружились, и Кайронтар немало поддерживал и содействовал Александру в его далеко идущих планах. Дракон видел невероятный потенциал в Гранте, и этот потенциал давал ему тёмную надежду, что и его мечты однажды станут явью. При поддержке нового Легата, Александра Гранта, разумеется.
Сам Александр довольно скоро узнал о том, что друг его был вовсе не человеческой расы. Кайронтар рассказал ему всё, как есть. Но больше до недавнего времени никто и не знал об этом. Грант был вовсе не дурак, чтобы запугивать жителей Морхайма, выпуская истинного дракона выжигать непокорных. Ему не нужны были запуганные рабы, которые, к тому же, боялись даже не его, а древнее чудище рядом с ним.
Так что некоторое время слухи о Кайронтаре ходили всякие. Кто-то записывал его в братья Александру, а те, кто всё ещё сомневался в мощи Легата, и вовсе в любовники. Уж что-то больно часто эти двое появлялись вместе.
Только перед самым началом долгосрочной и масштабной военной операции пришлось раскрыть тайну.
Кайронтар, преследуя уже общие цели относительно Дранмора, привлёк в ряды Морхайма других драконов. Он же сделал и драконидов, собрав магов тёмных одежд и вверив им драконьи же яйца. Но дракониды буквально росли на глазах у воинов Морхайма. Их тренировали ещё худенькими ящерками, так что ужаса у местных они уже не вызывали. Драконы — совсем другое дело. Будучи существами магическими, они порой невольно внушали простым смертным ужас одним только своим видом.
Чтобы собственная же армия не обратилась в бегство из-за таких летающих союзников, Александр буквально «приучал» людей к драконам. И на собственном примере, в том числе. К слову, это возымело огромный успех. Местный восхищённый художник, случайно заставший это явление, даже гобелен расписал — горделивого Александра верхом на драконе. (Правда, к огорчению тех, кто страстно хотел раскрыть тайну Легата, даже на гобелене Грант был в шлеме, полностью скрывающем лицо).

А пока этих двоих неугодные подозревали в порочных связях, другие этих связей не скрывали. К некоторому неудовольствию некоторых. Ну или, по крайней мере, к некоторому покраснению остроконечных ушей. В общем, под раздачу попал опять Мэттью, который поспешил отойти от парочки подальше.
Как оказалось, единственный. Наёмникам было ровным счётом плевать, как казалось, на любого толка разговоры. Эрика, если бы и услышала, максимум прокомментировала бы в стиле «ой, заткнись», потому что у Майки хотя бы неделю назад этот самый секс был. А у неё… К счастью, она была слишком занята болтовнёй с Авророй, с которой, и впрямь, неплохо сдружилась за всё это время.
— Да не ссы, скоро нас всех жёстко трахнет Легат, ощутишь по полной, — хохотнул в ответ Джеймс, положив тяжёлую руку на плечи Майки.
Но вообще он лекаря очень хорошо понимал. Когда в подобные походы шляешься в одиночестве или вон с друзьями, как-то потребность в плотских удовольствиях не сильно досаждает. Другое дело, когда вот же оно, буквально под носом, а взять не можешь.
Дойти бы до лесов, чтобы не на открытом пространстве голую жопу врагу подставлять. А там и уединиться у деревцев можно.

Драконы, как было всем известно — существа разумные, это было сущей правдой. Однако, как ни крути, они оставались животными. И разум их был далеко не столь же цепким и развитым, как у человекообразных рас. Время для драконов текло иначе, да и жизнь обыденно они вели размеренную и неторопливую.
Люди всегда пытались всё успеть. Они нагружали тело, они нагружали разум, ибо век их был короток. Драконы жили даже не столетиями, как эльфы, а тысячелетиями. Им некуда было спешить. А оттого развивались они куда медленнее. Некоторым это было и вовсе не нужно (впрочем, тут они не сильно отличались от других разумных существ).
Кайронтар давно «захаживал» к людям. Наблюдал, интересовался, проживал эти короткие, но насыщенные жизни. Он был умён, а оттого прекрасно понимал — без такого человека, как Александр, драконы ничего не добьются. Сколько бы лет им ни было, они всегда будут отставать от гибкого разума человека. И никогда за врождённой леностью не догонят острых амбиций великих полководцев, как Грант.
Так что симбиоз этих двоих получился невероятно удачным и мощным. Александр принимал стратегические решения, был необычайно хитёр и умел вести людей за собой. Кайронтар аллегорично стал его ударным кулаком, мощным превосходством армии как в физическом, так и в магическом плане.
Но для того, чтобы пойти за человеком, образовать этот тандем, требовалось доверие. Как требовалось оно и Гранту. Так что некоторое время они действительно присматривались друг к другу. Простых посиделок за политическими разговорами было явно недостаточно, чтобы открыть истинное «я».
И Кайронтар понимал, что ему было куда сложнее заполучить это самое доверие. Он действительно был странным в глазах любого человека. Нет, вёл он себя вполне себе по-человечески. Ел, смеялся, разговаривал безо всяких там вычурных старомодных выражений, как можно было подумать, если знать его истинный возраст. Но всё же Александр общался с ним достаточно плотно, чтобы подмечать детали.
За долгое время общения Александр так и не узнал, где же живёт его приятель. Вместе с тем, Кайронтар то и дело пропадал на несколько дней. На подобные вопросы дракон отвечал уклончиво, что-то вроде «живу на окраине города». Но подобное увиливание всегда хорошо чувствуется, даже если в нём есть зачаток правды.
Но не мог же дракон сказать, что жил он в горах далеко за городом. И что приходилось ему отходить от города подальше под покровом ночи, чтобы вернуть себе истинный облик, да улететь в свою пещеру отсыпаться.
Драконы были огромны, а оттого имели замедленный обмен веществ. И посему ели они редко, но помногу, да и спали так же. Пока человеку хватало восьми часов сна, дракону требовалось не меньше трёх дней. А многие и вовсе впадали в спячку на месяцы, а то и годы, если времена были паршивыми. И потому-то, кстати, тоже не развивались так же шустро, как люди.
Так вот в день «икс», когда Кайронтар пришёл к Александру и застал его с его приближёнными лицами, и настало время испытать созданное доверие. Грант прямо заявил о том, что того было недостаточно, тем же ответил и дракон, безразлично глядя на наставленное на него оружие. Он мог бы раскалить этот меч добела одним только словом, но не стал этого делать — понимал реакцию Александра.
Впрочем, про первый и последний раз Грант здесь немного приврал. Скорее, первый и последний день, ведь позже Кайронтар и сообщил Александру, что хочет ему кое-что показать, что многое расставило бы по своим местам. Он понимал, что заявив обычными словами «я — дракон», он вызовет лишь ироничный взгляд.
И так оно и получилось. Они вышли из города, и Кайронтар всё же проговорил эти слова, дабы просто предупредить спутника. Всё же каким бы ни был смелым Александр, увидеть в следующую секунду перед собой чешуйчатую тушу он явно не был готов.
Грант смерил товарища тем самым взглядом, да продолжал таким смотреть, пока Кайронтар отходил подальше, давая себе пространство для манёвра. А потом обратился.
Тогда-то Александр и наставил на него меч ещё раз. Каждый переживал страх по-своему, и Грант явно был не из тех, кто обращается в бегство или сжимается от ужаса. Он привык держать ситуацию под контролем и сейчас меч, хоть и выглядел сущей зубочисткой рядом с чёрной громадиной, расправившей крылья, давал ему ощущение того самого контроля.
Пожалуй, после этого доверие между ними стало стремительно нарастать. Кайронтар мог без утайки рассказывать и о своих злоключениях в Дранморе, обосновывая своё желание союза с Александром, и о многом другом.
И вот спустя более десять лет не было союза крепче и опаснее, чем эти двое. Ведь наросло не только то самое доверие, но и ментальная связь между драконом и его всадником. Они могли общаться, не раскрывая ртов, а Кайронтар прекрасно слышал призывы Александра даже на огромных расстояниях.

Может, конечно, эти двое и были самой опасной парочкой, зато на другом конце континента шлялась поистине самая странная парочка. И парочкой они были в полном смысле слова, даже безо всяких там ментальных зовов.
Так что после дня, насыщенного стенаниями Майки, и переглядываний влюблёнными взглядами, никто, даже нежный полуэльф, не удивился, когда к вечеру эти двое с Джеймсом во главе «ушли погулять». Солнце ещё до конца не зашло, сумерки только-только подступали, так что спать никто не ложился. Устроили привал до сложного перехода.
— Вот же чёрт счастливый, — прокомментировала ворчливо Эрика в спину Майки, пусть тот ещё и прекрасно ещё слышал.
Да, она откровенно завидовала. Даже не пыталась это скрыть. Вообще-то, они все тут из-за него, Майки, первоначально собрались. И вот он почему-то был в шоколаде, мужик его не только защищал от гоблинов, но и, простите за грубость, трахал. (Ну, глядя на Джеймса, как-то не верилось, что дела обстоят как-то иначе). А все, кто увязался за этим веснушчатым прохвостом, сидели на сухпайке.
— Подальше валите, — добавила Эрика на смешки Майки уже громче.
Чтобы как-то сбросить это дурное наваждение, девушка поднялась на ноги и подняла Дерека. Пусть страдает дальше, обучая девчонку, что до этих недель меч только на картинках видела, да у наёмников на поясе. Но нужно было хоть чем-то заняться, чтобы не думать, что у кого-то там был секс, а у неё нет.
Эрика, может, и не была такой же озабоченной, как Майки, но всё же была молодой, и секса этого у неё не было куда дольше, чем у Майки. Со своими наперечёт известными деревенскими как-то не хотелось, а выезжала в другие города девушка уже достаточно давно.
Мэттью, честно говоря, тоже о подобном думал. Но, в отличие от Эрики, молчал. Хотя ему всё же было чуточку попроще. У него тут кроме драконидов выбора-то не было никакого. Да и, честно говоря, Джеймс и его брутальные издёвки совершенно не способствовали хоть сколько-нибудь романтично-лиричному настроению. Мэттью и впрямь удивлялся, как Майки умудрился повестись с этим троллем.
На месте стоянки осталось трое, да впрочем, Джеффри быстро занялся скучными взрослыми делами — пересчитывал припасы. Оставалось их крайне скудное количество. Что там тот добытый оленёнок на такую ораву, да ещё и местами крупных мужиков. Идти им обратно было ещё несколько дней, так что Джефф полагал, что стоило им крайне поурезаться и затянуть пояса потуже. До лесов бы добраться, а там уж что-то да раздобудут.
В то время как Джеймс, он же тролль, о еде сейчас даже не думал. Он думал исключительно о Майки, для которого галантно расстелил на каменистой, но хотя бы ровной площадке плащ эдаким жестом фокусника.
— Всё для тебя, синеглазка, — хмыкнул Уинфред. — А опосля я тебе звёзды подарю.

Народ Морхайма, видимо, изрядно устал от всех этих показательных парадов и ни к чему не приводящего пафоса. Так что «простого, из народа» Легата встретил действительно что с распростёртыми объятиями. Александром восхищались, за ним хотели идти. За несколько лет правления новый Легат вывел страну из нищеты и убогости на тот уровень, что редкие старожилы застали на своём веку.
В домах появился хлеб, а вместе с ним и любовь к Легату. Люди ведь не хотели всех этих парадов, демонстрировавших якобы непоколебимую мощь Морхайма. Люди хотели есть и не умирать от холода на каменной земле.
Резиденция старого Легата долгое время пустовала. Подумывали даже сделать из неё какой-нибудь музей в последствии, когда будут окончательно решены проблемы более насущные. Пока же Александр использовал в этом огромном доме, не сказать дворце, всего пару комнат. Кабинет под собрания приближённых лиц, библиотеку, да периодически пользовался комнатой, ранее принадлежавшей прислуге, если засиживался допоздна.
Эдакий тронный зал, который ранее использовался для военного совета, последние годы и вовсе был занят Кайронтаром. Ведь зачем постоянно улетать отсыпаться на край Морхайма, если можно было найти защиту от ветра в этих стенах. Помещение оказалось достаточно огромным и пафосным, чтобы вместить в себя целого дракона.
С тех пор, конечно, случайные люди в резиденцию не заходили. Да и всякие стражники старались держаться подальше. Всё же было что-то неприятное на душе, когда приходилось идти по открытому бельэтажу в сторону того же кабинета, глядя на чёрную чешую монстра внизу и слыша его глубокое дыхание.
До конца простой люд, конечно, так и не привык ещё к присутствию драконов, хотя им, жителям Морхайма, и было проще. Всё же они с самого зарождения страны наблюдали за этими великолепными животными, летавшими над восточной грядой гор. Но к человеческим городам до того драконы не подлетали — поживиться в Морхайме было нечем, а наблюдать со стороны или видеть прямо перед собой эти огромные туши — разные вещи.
К счастью обычных граждан, в черте города «проживал» только Кайронтар. Ещё бы, личный дракон Легата! (Правда, от слова «личный» Кая бы передёрнуло так, что он бы случайно спалил несчастного, решившего это произнести вслух). Остальные драконы, присоединившиеся к морхаймской армии только в тёплое время года могли валяться на равнинах неподалёку. Да и было их не так уж и много — не больше десятка на столицу.
Один из них «принадлежал» и упомянутому брату Легата — Ричарду.
Ричарда, ровно как и Александра, знали только те, кто входил в узкий доверительный круг приближённых Легату. И если старшему из братьев претил ажиотаж и возведение в культ его фигуры, Ричард, по большей части, скрывал именно родство с Легатом. Ведь чего бы ты не добился самостоятельно, каким бы искусным воином и полководцем ни был, большинство людей всё равно будут думать, что всё это — должность, привилегии, тот же самый дракон — подарок Легата родственнику.
А между тем вернее Ричарда у Александра, пожалуй, и не было никого. Даже Кайронтар с их особенной связью всадника и дракона не был столь же привязан к Легату, как его собственный брат, фанатично выращенный на восхищении старшим.
Всё дело было в довольно большой разнице в возрасте — одиннадцать лет. Александр ушёл из дома, когда Ричард едва научился бегать. Младший Грант и помнить не помнил собственного брата, зато слышал невероятное количество раз слова родителей о том, что все они должны быть ему благодарны. Александр присылал еду и звонкие монеты, благодаря чему семья их нуждалась не так сильно, как остальные жители Морхайма.
Ричарда буквально растили, возводя Александра в тот самый культ, которого тот и не хотел вовсе. И всё это могло пойти прахом, когда старший Грант вернулся на родину. Он был… вовсе не таким благородным и вызывающим слепое восхищение, каким представлялся юному Ричарду после родительских россказней.
Однако сам же Александр и подлил масла в этот огонь преданности и даже немного фанатизма. Он превосходно владел мечом, он разумно рассуждал, да и после начал вершить такие дела, что Ричард и не колебался, следуя за ним. Он буквально хотел стать таким, как Александр, так что охотно учился у того.
Точно таким же стать, разумеется, не получилось. Всё же путешествие по разным странам и культурам заметно отразилось на Александре, в то время, как его младший брат был всё это время ограничен менталитетом Морхайма. Он был куда более агрессивным и вспыльчивым, чем Легат, куда более жестоким. Конечно, не таким, что сперва бьёт, затем думает, но всё же Ричарда было куда проще выбить из колеи, эмоциональной стабильностью брата он совершенно не овладел. Вот и дракон у него был под стать.
Если Александр с Кайронтаром частенько обсуждали далеко идущие планы, тактику и стратегию, Ричард со своим драконом были исключительно боевой единицей, рвущимися в бой. Они тоже наработали ту магическую связь всадника и дракона, но далеко не на таком же уровне, как у первых двоих. Может, прошло не так много времени, а может, по другим причинам. Так или иначе, Ричард даже ревновал брата к его дракону. Казалось, случись чего, и Легат предпочтёт помочь Кайронтару, а не собственному брату. И это тоже вызывало злобу.

А пока в драконьей армии всё было сложно, наши герои, которые вовсе не герои, ничего себе не усложняли. Им и так было не просто в оккупированной стране, так что уж ловили все возможные шансы насладиться простыми радостями, как могли.
Джеймс заграбастал Майки в свои медвежьи объятия и невольно улыбнулся, услышав очень даже приятные слова. Наёмник не мог припомнить, чтобы они произносили их ранее друг другу, но всё же это вовсе его не напугало. У них вообще отношения были далёкими от классических. То встречались время от времени и, казалось, только ради секса. Но вот он Джеймс, решил защитить лекаря и его банду, не захотел с ним расставаться и позднее.
— Это ты зря, конечно, — протянул сперва наёмник под эту непрекращающуюся улыбку Майки, уткнувшегося ему в щетинистую щёку, а потом добавил так же просто: — Тоже тебя люблю.
Это буквально активизировало лекаря, и тот был крайне настойчив, стаскивая со своего тролля кожаную броню и неизменно ругаясь под нос на все эти многочисленные застёжки. Можно было бы, конечно, ограничиться нижней частью, но, право, кому приятно прижиматься ко всем этим металлическим клёпкам и кольцам, да жёсткой коже нагрудника.
Эрика тоже не скучала, и, в целом, ей было весело. Младший из Хьюстонов был вовсе не занудный, даже когда действительно пытался хоть чему-то научить неразумную в боевом искусстве девчонку. Его это продолжало веселить, а Эрика была и не против. Сама над собой немало смеялась, ну, неумёха же.
От меча бы она и сама отказалась. Подержала один разок в руках интереса ради, удивилась тому, какой он тяжёлый на самом деле. А Дерек и Уинфред так играючи ими управлялись! Так что Эрика была только рада лёгкому кинжалу, да разумному решению Дерека учить её хитрости и ловкости в бою. Вряд ли бы девушка даже за долгие тренировки научилась достаточно крепко удерживать меч, и уж, конечно, не удержалась бы на ногах при первом же ударе мужчины в блок.
— Не заигрывай со мной, — хмыкнула Эрика, когда получила легонько по заднице мечом, подставив нечаянно спину «противнику». — А то сейчас тоже «гулять» пойдёшь.
Да-да, угроза так себе. Особенно мужчине. Но, извините, это опять всё Майки виноват. Мысли более плотского характера никак не хотели уходить из головы. А Дерек так-то был вполне себе привлекательным и обаятельным парнем, хоть и наёмником.
Джеффри немного удивился, когда Аврора предпочла общество не мальчишки-полуэльфа, а его, занудное. Старший Хьюстон был взрослее всех в этой компании, а потому сам особенно никому не навязывался. Девчонки и вовсе были юными, так что… Ну, право слово, что им время проводить с ним, совсем уже взрослым.
Но улыбнулся, когда Аврора обратилась к нему с риторическим предложением помощи. Помогать было не с чем, это им обоим было понятно.
— К сожалению, если вдруг ты не умеешь магически создавать еду, нам помогут только боги. И то навряд ли, — добродушно посмеялся Джеффри, будучи не таким уж и верующим. Они с братом привыкли полагаться на себя, а не на молитвы.
А потом, раз уж девчонка подошла сама и явно жаждала его общества, внезапно поинтересовался у Авроры:
— Как ты?
Казалось бы, а что такого. Но Джеффри всё же полагал, что Авроре могло быть неуютно, даже если она уже сдружилась с членами группы. И не только потому, что она была «новенькой» в этой компании, хотя этого сбрасывать со счетов тоже не стоило. Аврора уже как-то упоминала своих братьев. У неё была своя цель, которой она следовала. А теперь эта цель рухнула, и ей приходилось следовать планам группы, которую она знала каких-то полторы недели.
Нет, зря Мэттью полагал, что он самый «незащищённый» в этом походе. У него здесь были двое знакомых, причём с одной они росли бок о бок буквально. Да и цель его была — защититься от драконьей армии, чем его обеспечивали остальные члены группы. Что же творилось на душе Авроры не знал никто. И почему-то кроме Джеффри до этого никто даже не стал интересоваться этим.

Ричард был далеко не «хорошим парнем». Однако Легат его ценил. Не как брата, а как верного и упрямого офицера своей армии. Ричард был исполнительным, а ещё он сам усложнял себе жизнь, ставя перед собой цели чуть ли не выше головы прыгнуть. Потому что он — Грант. Вот и доказывал самому себе в первую очередь, что достоин этого.
С драконами по-первости у всех офицеров возникли сложности. Это Кайронтар и Александр сперва подружились, а уже потом начали какую-то совместную деятельность. Когда же первый привёл драконов, готовых следовать за Легатом и возвращать драконам былую славу (и земли), те не шибко-то уважали простых людей. А люди, естественно, не доверяли тем, кого откровенно боялись поначалу.
Их буквально вынудили общаться друг с другом, чтобы проникнуться хоть каким-то доверием и пониманием того, что цели их едины. Кайронтар заставлял драконов тренироваться вместе с людьми, хоть некоторые из них никогда и не пользовались обычным оружием. Но подобные вещи сближали, заставляли присматриваться друг к другу.
Чуть позже, когда этот магический ужас перед животными поулёгся, и отвалились самые неспособные организовать межвидовой союз, офицеров начали учить держаться в седле и летать. С одной стороны, это было чуть проще, чем на лошади — когда дракон взлетал, его спину уже не трясло и офицерские задницы не отбивало. С другой стороны, чёрт возьми, это были драконы. И они летали. Никто на всём Аранторе не был привычен к полётам.
Да и драконы понятия не имели, как быть со всадниками. Они то и дело резко ныряли вниз или вставали «в свечу», маневрируя по привычке. А кто-то, как Джаспер, откровенно и вредничал, не желая катать на себе мелких людишек.
Ричарду сразу приглянулся этот алый сумасбродный дракон. Он звучал, как вызов. Уже сбросивший пару всадников и заставивший одного отказаться от идеи летать, Джаспер словно призывал схватиться упрямством и своенравием. И Ричард по итогу оказался достаточно упёртым для этой красной бестии.
Их союз дико отличался от партнёрства Александра и Кайронтара. Это была не дружба, а какое-то вечное противоборство двух воль. Но, кажется, обоих этот «непредсказуемый брак» устраивал, так как результаты их оказывались очень эффективными.

Количество героев же, оставшихся на месте стоянки, заметно редело. А всё почему? Потому что чёртов Майки был виноват. Распространял свои флюиды романтические на всех, вот и позабылось как-то, что они находились в стране под осадой Морхайма. И что буквально несколько часов назад они все прятались от очередного отряда гоблинов, да драконидов.
Но сейчас конкретно всё было спокойно, так что раздражённые таким положением дел мозги (и тела) требовали разрядки.
Вот и Эрика улыбалась, оказавшись «захваченной» Дереком. Подставилась она, конечно, не специально. Правда, хотела отвлечься от похабных мыслей и чему-то научиться. Но мысли эти, видимо, оказались сильнее неё, так что ошибалась она заметно чаще. Хотя и пыталась до последнего списать на усталость от долгого перехода.
Но всё же она была не железной. Да и Дерек тоже. И если они были друг другу симпатичны, по крайней мере, то почему бы и не… помочь друг другу?
К подобным «отношениям» Эрика относилась легко. Чего можно было ещё ожидать от бывшей пассии Майки, ну? Наверное, в этом тоже был Майки виноват. Всё же он был старше почти на десять лет. А Эрика, хоть и сейчас была очень молодой, встречалась с лекарем совсем ещё девчонкой. Вот и показал ей, что не было ничего дурного в том, чтобы влюбиться, а потом отпустить. Или вовсе завести только сексуальные отношения на одной лишь симпатии без особенных романтических чувств.
Дерек же был не только симпатичен. Конечно, влюблённости Эрика не ощущала, но этот смешливый наёмник ей просто нравился. Честно говоря, именно Дерек и стал причиной, по которой Эрика перестала ощущать себя неуютно среди толпы парней. Она вряд ли смогла бы это логично объяснить, но вот так тренируясь с наёмником, с каждым разом Эрика ощущала себя всё более уверенной.
И сейчас она улыбнулась в ответ, да тоже потянулась навстречу, когда их с Дереком взгляды задержались друг на друге по-особенному долго. И плевать ей было, что троица, оставшаяся на месте ночёвки, прекрасно их видела. Уж точно не полуэльф и не брат Дерека будут их хоть как-то осуждать.
— Вот ты засранец, конечно, — всё равно для проформы сообщила Эрика.
Конечно, она не была против. И Дерек в этом чертовски убедился, когда его буквально уволокли «гулять» в другое местечко подальше от тех двоих, что сейчас были явно заняты тем, что видеть никому не хотелось.
Джеффри же и впрямь, увидев, как быстро закончилась тренировка, усмехнулся в спину уходящего брата. Пускай развлекаются, пока была возможность. Кто знает, что будет дальше. Они теперь всегда жили в понимании, что завтра может для кого-то из них и не настать.
— Да, наверное, сейчас никто не знает, что делать дальше, — кивнул Джеффри вместо этого отвечая Авроре. — У Легата отлично получается рушить все планы.
Проговорил и сам же отмахнулся. Ну его, нагонять тоску на ночь глядя. Вместо того решил поспрашивать у Авроры про Башню Волшебства, где она проходила обучение. Всё же у Джеффри не было ни одного знакомого мага, интересно.
— Я прогуляюсь немного, — в какой-то момент подал голос Мэттью.
— Солнце скоро зайдёт, — предупредил Джеффри, хотя считал, что это и без того было очевидным. Не первый день в походе.
— Я вижу в темноте, — напомнил полуэльф, немного улыбнувшись. — Вот другим бы вернуться, пока ноги не переломали на камнях.
Пошёл Мэттью не в сторону скал и перехода, а к воде, да так и побрёл вдоль неё. Попасться он не боялся. Он услышит и увидит чужие отряды задолго, чем те заметят его.

Возможно, это был верный союз. Ричарду волей-неволей приходилось быть «взрослее», то и дело обуздывая молодого и строптивого дракона. Так и сам потихоньку учился управлять собственными эмоциями. Хотя до старшего брата, конечно, ему было далеко. В этом он очень даже поддерживал шутливое мнение Джаспера. Александр со своим драконом ходили, как пара пафосных сучек, плевавших на чужое мнение и взгляды.
Конечно, Ричард знал, что его брат вовсе не пафосный, но посмеяться-то над этим ему никто не запрещал. Хотя отношения их, хоть и были довольно отстранёнными, точно казались лучше, чем у Джаспера с его сестрой. Те друг друга по словам алого чуть ли не ненавидели.
Когда Джаспер заинтересовался преданностью старшему брату, Ричард ответил вполне ожидаемо для того, кто слышал эти слова на протяжении долгих лет: «Благодаря нему я жив». В целом, это, конечно, было отчасти правдой. Маленький ребёнок легко мог помереть с голода. Да и если бы от того самого голода умерли родители, Ричард долго бы не протянул. Добрососедства, как в Эвандоре, в Морхайме сроду не было.
К тому же, как не быть верным Легату, который вытащил своими решениями страну из полной задницы? Ричард поддерживал его цели, видел, какие прекрасные амбиции преследовал Александр. Так что и сказал Джасперу, что если тот узнает Легата получше, поймёт.
Так сложились их отношения с драконом. Вполне неплохие, хотя и взрывоопасные. Они и начались-то со слов Ричарда: «Я вижу, что ты делаешь. Попробуй сбросить меня, хвостатый». Буквально с вызова. Таковыми и остались по сей день.
Вся эта ментальная история же для Ричарда оставалась пока чуждой. Он вообще чуть ли со стула не упал, когда буквально в голове впервые прозвучал голос Джаспера. Так явственно, будто тот сидел где-то рядом.
Вообще непонятно, как Александр так спокойно к этому относился. Насколько Ричарду было известно, Легат был не шибко-то толерантным к магии. Привык больше полагаться на вещи физические и объяснимые, как, например, удар топора по башке. Другие офицеры тоже делились друг с другом этими странными ощущениями, когда и у них начала образовываться эта ментальная связь. Люди попросту не чувствовали себя… в безопасности что ли.
Драконам было куда проще. Друг с другом они так общались всегда, ведь их пасти не были приспособлены под полноценную речь в естественном их виде. Стоило подумать о том, к кому хочешь обратиться, и вот ты уже наладил «канал». С другими существами было сложнее — они ведь не были магической природы.
И нет, как пояснял когда-то Кайронтар, когда они с Александром только проходили данный этап, мыслей читать драконы не умели. Это был эдакий однонаправленный поток. Он мог направить всаднику конкретную мысль, всадник мог ответить чёткой фразой. Всё, что происходило в голове человека параллельно, оставалось его личной информацией. Но, знаете ли, когда ни с того ни с сего с тобой общаются в собственной же черепушке, в это верилось с трудом.
Вот и тогда Ричард невольно снова вздрогнул, услышав голос Джаспера. Даже пожалел на миг, что они «сблизились». Некоторые офицеры до сих пор не наработали такой связи, да жили себе спокойно. Но нет, пробрался этот мелкий шкет в душу.
«На твоё счастье нет», — мысленно проговорил Ричард, всё ещё ощущая себя странно. Он только думал о Джаспере, и почти на физическом уровне ощущал эту тонкую магическую связь между ними, куда уходили его осознанные мысли. «Или хочешь, чтобы я кончил с мыслями о тебе?» — хмыкнул младший Грант. — «Я в “Рогах”, приходи».

Джеффри снова только улыбнулся. Конечно, у них с братом появился план, но что-то, наверное житейский опыт, подсказывало, что и эти планы довольно быстро полетят в тартарары. Как он и сказал, у Легата явно был к этому талант. Но на первое время, да, они с Дереком нашли, чем себя занять, чтобы не сидеть, сложа руки в ожидании смерти.
Говорить об этом вслух Джефф не стал по уже озвученным причинам, так что вот послушал про магию. Честно, стал даже немного лучше понимать Аврору в её нетерпимости к слову «варвары». Чем это связано? Отсутствием толерантности среди магов.
Прямо Аврора не говорила, что её как-то притесняли. Обмолвилась только, что с трудом попала на обучение, а там уж не составило труда провести логическую цепочку. Аврора от остальных учеников отличалась только расой. И, видимо, маги не шибко-то верили в то, что варвар на что-то способен.
Конечно, ведь у варваров были шаманы, самоучки. А у них там, в Башне, эдакое классическое институтское образование. Вот и смотрели небось, как на дикарку, пусть Аврора и родилась совершенно в другой стране.
Но Джеффри благоразумно и об этом говорить не стал, как и искать подтверждения собственным мыслям. Так, продолжил спрашивать о всяком, вроде испытания для магов, и как сложно его было пройти, и правда ли, что некоторые маги даже умирают во время его прохождения. Звучало так-то диковато, честно говоря.
Мэттью же в это время прошёлся по берегу до острых скал, что уходили в само море. Возможно, в этой компании он и не был особенно общительным, но пользу определённо приносил. Вот и сейчас решил заняться этой добродетелью.
Он не был уверен, что его идея окажется удачной, но что ему стоило попробовать. Полуэльф аккуратно опустил руки под воду, закатав рукава, и тихонько запел. Магическая энергия заколола пальцы, и он постарался направить её под воду.
Небольшая рыбёшка, снующая вдоль камней, покрытых зелёными водорослями, замерла. Спать рыбы явно не умели, но стали вялыми настолько, что Мэттью просто протянул руку, да принялся подцеплять их из воды. Даже на берегу они не били хвостами, а смиренно лежали в ожидании своей участи, сбитые с толку магией.
Рыбы было не так много, так что, подумав, полуэльф разулся и закатал штанины. В расселинах скал всегда было достаточно крабиков. Маленьких, по большей части, но всё равно хоть что-то. Тех тоже коснулась магическая волна полуэльфа, так что Мэттью быстро насобирал и их, просто вытаскивая из трещин и норок.
Сложив «добычу» по-простому в полу рубахи (грязнее он после этих походов всё равно не будет), да подцепив свободной рукой ботинки, Мэттью направился обратно.
Джеймс со своим уже явно довольным лекарем к тому моменту уже вернулись. Всё же несмотря на вид тролля, Уинфред оказался достаточно ответственным. Так что едва сумерки сгустились, да на небе появились первые звёзды, он широким жестом обвёл небо, заявил, что таки дарит эту красоту Майки, а отсмеявшись и ещё нацеловавшись затем утащил партнёра к месту стоянки. Не хотелось же действительно в темноте ноги переломать.
Вернулись, а там только двое из всей команды. Вот и оставляй их на часок одних.

На благо Александру Кайронтар не так уж и часто использовал эту ментальную связь всадника и дракона. Ему это было ни к чему. Когда та только образовалась, ещё любил немного издеваться над Легатом, прекрасно понимая, как тот недоволен этим, но шалости продолжались недолго. К тому же Александр тоже был тем ещё засранцем и быстро разобрался, как это работает. Так что Кайронтар ни раз просыпался от его настойчивого голоса в голове, призывающего не дрыхнуть так долго.
Какими бы друзьями они не были, всё же пробуждение такое было не самым приятным, знаете ли, особенно, когда прошли всего сутки сна. Чего, как уже было сказано, очень мало для такой громадной тушки.
Теперь Кай и Александр общались таким образом только во время полёта, когда другие возможности были ограничены. Ну или в редких случаях, когда нужно было что-то срочно обсудить или встретиться.
А дружеские издёвки перешли в другую степь. С ростом популярности нового Легата, увеличивалось и количество его поклонников фанатичного плана. Кайронтара невероятно веселило это дурное проявление преданности и любви. Все эти баллады, картины, статуи. Он-то прекрасно знал, какую простую жизнь вёл Александр, и как его раздражала вся эта блестящая мишура. Он просто хотел нормальной жизни для Морхайма, а не такой славы.
Однако дракон не только смеялся над очередным произведением искусства, сотворённым в честь Легата, но и даже подкидывал некоторые идеи. Вот так и появлялись какие-то нереалистичные баллады о доблестном Легате, которые дракон ещё и зачитывал Александру с выражением, хотел тот того или нет.
Подколы же Ричарда и Джаспера были более грубоватыми. Вот и сейчас Грант-младший хмыкнул в ответном коротком послании: «Всегда знал, что ты педик». Ну что же, среди маскулинных офицеров и воинов подобные голубые шуточки всегда были в ходу.
— Вот именно, ты долбанный дракон, иди сожри овечку, — усмехнулся Ричард, когда Джаспер шлёпнул его ладонью по плечу.
Но пива всё же заказал. Его вообще забавляло, как быстро драконы пристрастились к человеческим «развлечениям» и, особенно, алкоголю. Правда, они толком не пьянели, ведь на деле эта туша весила, наверное, под тонну. Попробуй спои такую. Наверное, все запасы таверны нужно было влить в одного Джаспера. А ведь он был ещё совсем не крупным драконом. Больно молоденький, ещё расти и расти.

Джеффри считал эти испытания диковатыми, потому что… Ну, во-первых, как уже было сказано, он был далёк от магии и с магами плотно до сих пор не общался. Тоже привык, знаете ли, полагаться на что-то физическое, материальное. Во-вторых, всё же во время обучения среди воинов и охотников никто не умирал. Надо было постараться поранить самого себя так, чтобы умереть. Да и офицеры или кто там обучал в разных странах молодёжь, насмерть не рубили даже самых больших неумёх.
Магия казалась довольно чуждой как раз поэтому. У Джеффри в голове не укладывалось, как можно было заниматься тем, что может в любой момент настроиться против тебя и убить. Это ведь даже не кузнечное дело и не шахты, где ты медленно, но верно зарабатываешь болезни лёгких. Просто, не так прочитал какое-то слово, и вот тебя уже разорвало на части. В переносном смысле, конечно, хотя кто этих магов знал.
Так что за время разговора охотник немало подивился услышанному. В том числе и искренне был впечатлён смелостью девушки, которая решила пойти по этому пути.
Потом их прервали вернувшиеся Джеймс и Майки. И, честно, Джеффри даже как-то внимания не обратил на их особенное счастье. Пускай, что им с того.
А вот от некоторой наивности Авроры невольно улыбнулся. Кажется, девушка совершенно не подумала до прямой фразы Майки о том, что Дерек и Эрика не просто так тренировались чуть поодаль, а потом куда-то исчезли. Уж явно же не лучшее место для тренировки искали.
— Не сдержалась малая, — хмыкнул смешливо Джеймс. — Зависть сгубила её.
Он хорошо уже знал Дерека, так что и не сомневался, что именно девушка стала инициатором этой «прогулки». Наёмник хоть и был огромным и мускулистым, никогда девчонок не обижал и даже не настаивал. У него и без того никогда проблем не было с подружками. Только посмотрите на его милую улыбочку с ямочками, ну.
Майки тоже вот не удивился такому исходу дел. Зато удивился сольной прогулке Мэттью. Джеймс тоже подумал о том, что ушастик был слишком серьёзным, чтобы пойти пошалить в одиночку. Чего, вот прямо серьёзно просто гулял?
Оказалось, не просто. Через какое-то время он вернулся, неся что-то за пазухой. Джеймс любопытно заглянул и увидел всякую морскую живность. Но он был слишком троллем, чтобы как-то одобрить их кормёжку. Тем более, за них это сделала Аврора.
— Честно не знал, сработает ли, — улыбнулся Мэттью девушке, выгружая улов в котелок. — Но оказалось это даже легче, чем с разумными существами.
— Ну что же, проблема с голодом, кажется, решена, пока мы идём по побережью, — улыбнулся Джеффри.
— Разведите что ли свой магический огонь, — протянул Уинфред. — А то у нас назреет новая проблема, когда твой брат свалится откуда-нибудь и пробьёт черепушку, возвращаясь по темноте. Увлёкся, засранец.

Конечно, не все драконы были такими уж лицемерными. Тот же Кайронтар ещё до встречи с Александром частенько наведывался в человеческие города. Сначала было просто интересно, потом тоже подсел на все эти людские придумки, и драконья жизнь быстро оказалась скучной и слишком размеренной.
Любопытствовали и другие драконы, но, конечно, далеко не все. Те, что постарше, как раз отлично лицемерили, предпочитая привычный уклад жизни. Помладше — откровенно побаивались, так как понятия не имели, как себя там нужно вести между людей. Удивлялись тому, что нужны были какие-то деньги, и всё такое. А откуда они у дракона?
Кайронтар в своё время быстро сообразил откуда их взять. Всё же легенда о том, что пещеры драконов были полны золотом, была не совсем легендой. Драгоценностей там не было, как пелось в бардовских песнях, а вот золото действительно было. Но не потому, что драконы, как сороки, воровали всё блестящее. Просто они так гнездовались, чтобы не замёрзнуть зимой. Золото прекрасно держало тепло.
Вот Кай и разменял то, что смог отколупать в своей пещере, на человеческие монетки. Но не все могли до этого дойти своим животным умом.
Что касается женщин — сущая правда. Отношения между двумя драконами были по большей части животные. Никакой тебе ласки, сношение только ради размножения. Да и, честно говоря, в истинном обличии было вовсе не сподручно наслаждаться сексом. Только посмотреть на все эти шипы и чешую, и вопросы отпадали.
С человеческими женщинами драконы действительно познали это удовольствие. У Кайронтара даже какие-то отношения были. Сложно было сказать, испытывал ли он какие-то любовные чувства к ней в человеческом понимании. Но были они вместе довольно долго по людским же меркам. До тех пор, как дама не забеременела.
Только вот она знать не знала, что спит с драконом. И радостно же ему рассказала о том, что им стоит пожениться до рождения дитя. А вот Кай прекрасно знал, что от него детей быть не могло. Уж больно они разные виды. Полудраконов не существует. Так что даму свою он спалил заживо вместе с её домом. Обиделся.
Джаспер вот только-только познавал человеческую жизнь, но очень быстро на неё подсаживался. Ричард только посмеивался от этой страстной тяги к солёной еде и выпивке. Ну, а во что ещё направить свою энергию, верно? С женщинами Джасперу пока не сильно везло. Он был больно задиристый и агрессивный, такого девушки не любили даже в военном государстве. Хотя нет-нет, кто-то и на этого шебутного вёлся. Столица всё же, нравы разные.
— Дай этому овощей пожевать, — хмыкнул Ричард, обращаясь к официантке.
Жаль, та явно не осмелилась бы так подшутить над драконом. В некоторых заведениях, куда частенько наведывались офицеры, хвостатых уже знали в лицо. И боялись, конечно же. Даже если и не видели истинную их морду.
Вот и официантка нервно улыбнулась, то и дело посматривая на Джаспера. Точно притащит не меньше целикового барашка, запечённого на вертеле. А этот мелкий явно же сожрёт и даже не лопнет, хотя в человеческом облике был не шибко крупных габаритов. Хотя бы рядом с таким, как Ричард.

Мэттью с интересом посмотрел над тем, как в буквальном смысле колдует Аврора, но затем отошёл от котелка. Честно же девушке и признался: «Жалко их, конечно. Хотя нас мне явно жальче». Но смотреть, как варятся живые крабики, полуэльф не хотел. То ли взыграла эльфийская часть крови, бережно относящихся к природе, то ли парень просто был таким, милым.
Вместо того Мэттью сел на ещё не остывшую землю, отряхивая ноги и натягивая обратно ботинки. Он даже ожидал какого-то очередного тупорылого комментария Джеймса, но тот на удивление смолчал. Видать, был слишком «сыт» прогулкой с Майки. Или слишком голоден в буквальном смысле, чтобы подкалывать того, кто их в этот вечер кормил.
Эрика же и впрямь увлеклась, но, чёрт возьми, её можно было понять. И дело даже не в том, что она давно не «гуляла». Просто Дерек оказался хорош. Даже не ожидала, честно говоря, от наёмника. Всё же стереотипно эта братия представлялась не шибко-то нежной. Но сейчас Эрика даже очень понимала выбор Майки.
Возвращались уже почти по полной темноте. Луны светили сегодня не слишком ярко. Так что Эрика крепко держалась за Дерека, хотя и понимала, что тот тоже так-то ни черта не видел и мог споткнуться.
— Как насчёт романтично расшибиться вместе? — посмеивалась она. Знаете ли, настроение как-то заметно поднялось, было почему.
К счастью, медленно, но верно, безо всяких падений они добрались до группы, ориентируясь на огонёк магического костра.
Возможно, где-то в душе Эрике и было чутка неловко. Ну, знаете, им всем вот тут продолжать вместе идти, а теперь уж явно эти все были в курсе, куда и зачем гуляли эти двое. Но, с другой стороны, кому какое дело. Уж точно не Майки с Джеймсом. И не брату Дерека. Аврора все равно их знала мало. А удивление Мэттью Эрика уж явно как-нибудь пережила бы.
— Знаю, ты хотел оленину, но… — посмеялся над братом Джеффри, подтверждая подсознательные мысли Эрики и никак не акцентируя внимания на вернувшихся.

Норидического Всадника звали Генрих, и был он родом из Дранмора. Там он появился на свет, в самой столице, Альтарисе, рос, женился и обзавёлся ребёнком. Даже был рыцарем какое-то время. Знатной родовой фамилией не обладал, так что дальше ордена Розы к своим годам не успел продвинуться, но дослужился до Старшего рыцаря.
Пока не вскрылась занятная история о предках Генриха. А обнаружил он вот уже почти десять лет назад, что прародители его были беженцами из Морхайма. Дело само по себе было не удивительным — после очередной разгромной войны многие поспешили убраться из разваливающегося государства. Удивительным был выбор страны.
Эвандор, будучи разрозненной страной с очень слабой централизованной властью, охотно принимал в те времена морхаймцев. Немало граждан этой страны осели и в Альтемаре. Из тех, кого устраивала морская жизнь. Но Дранмор… Дранмор всегда противопоставлял себя Морхайму. Мол, они все такие светлые и праведные, не то что тот драконий полуостров.
И как у прародителей Генриха получилось обосноваться там, прямо в самом пекле извечно вражеской страны — не понятно.
Так или иначе, Генрих увлёкся изучением своих корней. За этим он уехал в Морхайм. Тогда как раз только-только начинал править новый Легат, и границы не были плотно запечатаны для всех чужестранцев. И внезапно оказалось, что Генрих был не просто потомком морхаймцев, а рода, который тянулся от самых основателей первых городов этого полуострова. Здесь его фамилия была не пустым звуком, как в Дранморе, она была древней и чуть ли не аристократичной (если бы в Морхайме вообще была аристократия).
Будучи сильно разочарованным в рыцарстве, Генрих подал прошение на проживание в Морхайме и службу в армии Легата. И оно было одобрено. Он перевёз сюда свою семью (супруга, правда, будучи коренной дранморкой, не шибко обрадовалась такому решению, но перечить воле мужа не стала). И вот, спустя немногим меньше десяти лет Генрих дослужился до приближённого самому Легату, который оценивал людей вовсе не по фамилиям и родам, а по умениям и верности. А Генрих, хоть и был первое время чужаком среди своих, оказался очень предан собственным корням и Морхайму.
Несмотря на почти тридцать лет проживания в Дранморе, Генрих не питал никакой привязанности к этой стране. Так что не моргнув и глазом поддержал решение Легата свергнуть там власть и подмять рыцарское государство под управление Морхайма. Он искренне считал, что так будет только лучше. Решения Легата всегда казались Генриху верными и куда ближе, чем то противоборство продажных рыцарей и лицемерных жрецов в Дранморе.
В общем, в какой-то момент Генрих оказался в круге тех, кому достался ещё и целый дракон в награду за преданность Легату.
И если Ричард думал, что ему было сложно наладить ментальное единство Всадника и дракона, то он просто не знал, как было сложно этой парочке. В целом, Генрих хорошо отнёсся к мысли о новой касте в армии и привлечению драконов. Его не пугали эти древние зубастые существа и полёты. Но если Александр и Кайронтар сошлись на общей логике суждений, а Ричард и Джаспер в эмоциональном плане и даже отчасти характерами, то Генрих…
Что же, по характеру они с Реем, его синим драконом, были очень и очень разными. Молчаливому Генриху были не близки эти вспыльчивые стычки между драконами (да и всадниками тоже). А для того, чтобы сблизиться в интеллектуальном плане, им бы стоило больше разговаривать. Честно говоря, Генрих скорее воспринимал драконов как инструмент, а не как равных. Ему и к людям-то было сложновато привязаться, а тут другой вид.
Наверное, в этом плане Генрих был схож с Легатом. Правда, у того была фора в виде долгих лет дружбы с Каем до осознания, что он общается с драконом. У Генриха такой форы не было. Так что злился он троекратно, когда голос Рея начал звучать в его голове.
Со временем, конечно, всё более-менее устаканилось. Но всё же отношения Генриха и Рея скорее можно было обозначить, как рабочие — они были коллеги, не друзья. Вероятно, чтобы перешагнуть эту черту должно было произойти нечто большее, чем посиделки в таверне. Какая-то проверка делом, а не словом. Пока же они просто тренировались в мирное время, делая это как-то автоматически. Ради целей Морхайма.
В эти цели Генрих верил, а потому соревноваться ни с кем их других офицеров как-то не планировал. И был не слишком доволен, когда Рей ввязывался в очередной выпендрёж с Джаспером, драконом Ричарда. Но молчал. Полагал, что когда эти двое окажутся на настоящем поле боя эта юношеская спесь невольно с них слетит.
Ричарду же, к слову, напротив, доставлял удовольствие этот соревновательный момент. Он за собой этого не замечал, но откровенно ревновал всех этих эталонных офицеров к Легату. Так что Генрих ему как-то не шибко-то нравился. Они не конфликтовали, но… Чёрт возьми, как Легат вообще приблизил к себе чёртова дранморца? А то, откуда приехал Генрих, секретом не было для высшего офицерского состава как минимум.
— Да-а, наш благородный рыцарь и его злобный карапуз, — пробормотал Ричард, хмыкнув под нос и подняв руку в знак приветствия Генриха.

Эрика довольно по-детски показала Майки язык, да тоже отвлеклась на вкусные запахи варящегося супа. Ну а что, Майки было можно, а ей нет? Да хрен там.
За ужином общались мало. В конце концов, они и впрямь проводили вместе всё возможное время с утра до ночи, так что порой всем, даже самым болтливым, хотелось отдохнуть от общества друг друга. Ну как. Майки со своим троллем продолжал болтать, конечно, но это была другая история. Всё же у них были прямо настоящие отношения, а когда ты больше, чем дружишь, потребность быть вместе как-то сильно возрастает.
Потом и вовсе стали укладываться, как-то уже быстро и слаженно определив, кто с кем дежурит, а кто всю ночь спит в этот раз.
Благодаря догадке Мэттью голод им ближайшие дни не грозил. Пока перебирались через небольшой, но трудоёмкий перевал, ели запасы — аккуратно, экономя. Как вышли снова к побережью, лопали всё, что предлагало им море. У Авроры с её магическими способностями очень ловко получалось добыть куда больше рыбы, ведь она могла и ток пустить по воде, моментально заставляя рыбёх всплыть кверху пузом.
Эрика, кажется, уже начинала раздражать Майки. Просто потому, что она-то в силу физиологии могла удовлетворять свои плотские желания где угодно и когда угодно. И для этого не нужно было так уж много времени. Ну и ещё потому, что Эрика, в целом-то, этим пользовалась, как-то отлично поняв, что Дерек вовсе и не против такого интереса к его персоне.
Хотя тренироваться с этим здоровяком стало сложнее. В целом, Эрика понимала, что учитывая регулярные сексуальные отношения сложно было сдержаться ну и как-то не флиртануть друг с другом. Но, с другой стороны, она по правде хотела научиться хоть чему-то полезному в бою или защите себя любимой! Вряд ли при встрече с драконидом ей поможет кокетливая улыбочка и снятые трусы, ну.

О своей «звучной» фамилии Генрих узнал только в ходе генеалогического расследования в Морхайме. Да так ею ни разу и не воспользовался. Что же, он был прямым потомком основателей Морхайма, а сейчас-то ему что с того? В этом плане он очень даже поддерживал решения Легата оценивать воинов по заслугам и достижениям, а не происхождению.
Вся эта шумиха вокруг родовых имён приелась Генриху ещё в Дранморе. Там он сколько бы не пыжился, каким бы искусным воином не был, выше ордена Меча не прыгнул бы. В «элиту» не пускали просто потому, что ты хорош. Генрих считал это глупым.
Как считал нелепым и весь этот соревновательный момент за внимание Легата. Возможно, в глубине души Генриха это даже забавляло. Хотя бы потому, что Александр, как уже успел узнать за службу Генрих, как раз был против возведения его фигуры в некий культ. Но всё же, всё же… Некоторой форме фанатизма были подвержены не только простые люди, но и высшие офицеры, хоть и были приближены к Легату — ближе уж некуда.
Но ещё простой люд — понятно. Они знать не знали Легата, судили о нём и по нелепым балладам в его честь, да и по положению в стране, становящемуся всё лучше и лучше день ото дня. Как тут не любить такого правителя? Но высшие офицеры!
Тем не менее, Генрих прекрасно видел со стороны как отчаянно старается тот же Ричард прыгать выше головы, лишь бы удерживать позицию лучшего. И ведь не потому, что был таким по характеру, стремящимся выше, лучше, больше. А потому что был младшим братом Легата и просто не мог не соответствовать этому надуманному званию. Он буквально жаждал, чтобы Александр им гордился.
Но, опять же, Генрих молчал. Ему было всё равно на эти соревнования. И если Рей поддавался этим юношескому максимализму, только сжимал колени крепче, чтобы не грохнуться с дракона в полёте, да сильнее сжимал эдакое подобие удил.
Последнее, к слову, было исключительно для удобства всадника. Естественно, ни один дракон трензеля в пасть не брал. Управлять этой махиной ни удилами, ни коленями было нереально. Генрих давно уже понял, что заставить дракона лететь туда, куда нужно было всаднику, или делать то, что ему было нужно, можно было только силой воли. И, пожалуй, только это заставляло Генриха проводить время с Реем и пытаться с ним сблизиться. Всё же Генрих был из тех, кому нужен был контроль. Он не собирался сидеть на драконе, как красивое приложение к нему.
— Где же им ещё быть? — усмехнулся Генрих, ответно поднимая руку в приветствии. — Здесь вашу братию неплохо кормят.
Но всё же, несмотря на внешнюю непробиваемость, Генрих тоже был не добрым человеком, способным на некоторые засранничества. Так что он прямиком направился к столику Ричарда и Джаспера. Знал ведь, что ни драконы друг друга терпеть не могли, ни Ричард к нему самому симпатии не питает. Но Генриху-то было плевать, его общество этих двоих не смущало, так что… Чужие страдания — проблема этих чужих, не его.

А пока морхаймцы в кои-то веки вели спокойные светские беседы и дурачились на своих драконах, другая часть Арантора пребывала в перманентном напряжении. Это Морхайм направил часть армии на запад, да и сидел чаёк гонял. Ведь боевых действий особенных и не было. Разве что таковой можно было считать осаду Эльденборга. В остальные города Эвандора Легат просто зашёл. Почти без крови и сражений. Разве что с партизанами до сих пор приходилось бороться, но основные жилые зоны Морхайм просто забрал себе.
Так вот, жители Эвандора всё же пребывали в состоянии войны. Здесь мало кто поддерживал захват драконьей армией. Если Винделл, который уже почти и перестал существовать, буквально согласился на новое правление, испытав даже некоторое облегчение от того, что некоторых вассалов устранили, эвандорцев абсолютно устраивало их положение дел.
Каждая группа деревень и небольших городков управлялась местно, каждый выстраивал свой удобный порядок добрососедства с небольшой отсылкой на столичные устои. И никто не хотел военизировать их милый уютный быт. Вот и организовывали все эти партизанские отряды, чтобы хоть как-то подрасрать Морхайму, пусть силы и не были равны изначально.
Нашим героям тоже пришлось с этим столкнуться. Чем ближе они подходили к жилой территории, тем чаще сновали отряды драконьей армии. И если изначально это были в основном гоблинские отряды, сейчас то и дело встречались как дракониды, так и люди.
Наёмники мрачнели даже не день ото дня, а час от часу. И дело было даже не в том, что армия распугала всю дичь, заставляя их питаться чуть ли не подножным кормом. Дело было в понимании, что даже до дома Хьюстонов они и не доберутся. Легат подтянул сюда немало своих сил, куда больше, чем было, когда все они покидали родной дом (ну почти для всех родной).
И если за обратную дорогу настроение группы немало поднялось, то сейчас снова повисла какая-то мрачная тревожность.
— Ну что, перспективка выступать против под флагами Дранмора уже и не кажется такой отвратительной, — подтолкнул Уинфред локтем Дерека на очередном осторожном до крайности привале.
— Только как мы туда попадём, — вздохнула Эрика, уже немного уставшая не сколько физически, сколько морально. Видеть родные места, которые топтали все эти монстры, было до крайности неприятно.
— Мда, проблемка, — невозмутимо протянул Джеймс.

Ричард едва подавил в себе желание скривиться, когда Генрих поменял траекторию и направился к их столику. Вот ведь, куча свободных мест, но нет, надо было досаждать им двоим своим присутствием. «Козлина, на зло ведь идёт», — мысленно проговорил Джасперу Ричард. Даже некоторое отторжение к ментальному общению прошло.
Не то чтобы Ричард, конечно, питал прямо ненависть к Генриху. Просто вот даже, о чём им общаться? Блондинчик этот ведь был лет на десять старше Ричарда. Наверное, был плюс-минус ровесником Александра. У него уже сын был совсем взрослый, лет шестнадцать вроде. По крайней мере, Ричард слышал, что он по стопам отца тоже вступил в армию Легата. Правда, конечно, новобранцем ни на какую войну не отправился. Учился вместе с остальными пацанами своего возраста на территории Морхайма.
У Ричарда вот никаких детей не было. По крайней мере, тех, о которых он бы знал. Так-то наверняка кто-то да бегал по пыльным дорогам с оленьими глазами от папы.
— Нет, — тем временем невозмутимо отозвался Генрих на выпад Джаспера.
Только незаметно усмехнулся под нос собственным мыслям. А подумал он о некоторой нелепости ситуации в метафорическом смысле. Было такое забавное выражение, бытовавшее в разных языках: «не корми дракона». В том смысле, что вот на такие выпадки, агрессию или издёвки не стоило отвечать тем же или оправдываться. Это только «подкармливает» агрессора.
Однако в их ситуации выражение это прозвучало особо забавно по мнению Генриха. Так-то они тут сидели с самыми настоящими драконами и, да, собирались их кормить.
— Что у вас сегодня? — поинтересовался у подбежавшей официантки Генрих и кивнул, выслушав её ответ. — Несите. И покормите моего дракона.
И снова тихо усмехнулся. Нет, всё же забавное было совпадение.
— Что нового? — поинтересовался он у Ричарда. — Слышал последние новости из Эвандора?
Вот вроде бы ничего такого, светская беседа, но всё равно Грант-младший ощутил щекочущее раздражение внутри. Вообще-то их обоих «кинули», не направив брать столицу Эвандора. Направили чёртова Роба. Нет, можно было бы оправдываться тем, что у Легата на них были более грандиозные планы, чем разрозненный Эвандор. Но всем было и так понятно… Так почему этот Генрих был так спокоен?
Ещё и выбор такой паршивый был! Роб! Ричард подозревал, что тот без шуток был педиком. Наверняка так быстро сдружился со своим драконом, потому что шпёхался с ним прямо под хвост, мать вашу.
— Ничего, торчим здесь, как и вы, знаешь ли, — усмехнулся вместо этого Ричард, с трудом подавляя раздражение.

Какое-то время Джеймс стоял, задумчиво глядя на лес. Молчали и остальные. Кто-то просто не зная, что делать дальше, кто-то, как Джеймс, пытались хоть что-то придумать. Но все планы так или иначе рушились под гнётом всех этих паршивых обстоятельств, навешанных Легатом.
Пошевелился Уинфред только раз, почти не глядя в сторону, перехватывая Майки прямо за шиворот. Прямо-таки каким-то отточенным профессиональным движением, как будто проворачивал этот трюк уже не единожды.
А ведь никто, даже зоркие глаза полуэльфа не заметили, что Майки уже куда-то собрался слинять. То ли от усталости и отчаяния, то ли делал тот это тоже крайне профессионально. Но всё же Джеймс чувствовал отсутствие партнёра явно сильнее.
— У меня есть идейка, как ещё задействовать твои неугомонные ручонки, — хмыкнул он вместо привычного «Майки, блядь», которое наслушались уже все члены группы.
У малого был талант находить неприятности даже на каменистых и пустых пляжах. Кто, скажите мне, ещё полезет в воду ровно в тот момент, когда Аврора пускала свой магический ток, чтобы поймать рыбу? И доведёт одного наёмника до седых волос, да и саму Аврору перепугает смертельно?
— Давайте спиздим у эльфов кораблик, — проговорил следом Джеймс.
И вызвал вполне себе ожидаемое «чего?!» как минимум из трёх ртов одновременно. Да-да, Уинфред и сам понимал, что подобное ожидают от Майки, а не от него. Но, чёрт возьми, какие у них ещё были варианты?
— Во-первых, охраны у самого берега у них скорее всего нет. Смысл-то смотреть на воду? — пояснил Джеймс. — Во-вторых, сейчас они вряд ли сильно охраняют порты. Думаю, их внимание всё направлено на легатских засранцев с восточной стороны.
— Если нас поймают… — взволнованно и возмущённо начал Мэттью.
— Да мы тихонечко. Майки если что даже мёртвого заболтает, — хмыкнул Уинфред, перебивая эти трезвомыслящие волнения. — Ну или попросишь папашу по старой дружбе заступиться за друзей. Мы ж друзья с тобой, ушастик, верно?
Кажется, у полуэльфа от возмущения даже слова позаканчивались.