[icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/5f/c0/70/809914.jpg[/icon]Пожалуй, помимо разнообразного секса со своим идеальным во всех смыслах партнёром, Маркус любил вот такое состояние после. Когда тело ещё едва вздрагивает от остаточного удовольствия, и ты чувствуешь себя приятно усталым. А рядом лежит самый любимый человек на свете, и ты волен делать всё, что угодно. Александр поддерживал как долгие неторопливые нежности с перешёптыванием обо всяких ласковых глупостях, так и посмеяться с партнёром был совсем не против.
Сегодня они остановились на миксе из этих двух вариантов. Сладкие поцелуи и прикосновения перемежались с тихими шуточками, от которых оба широко улыбались. Завтрак, конечно, безбожно остыл, но это совсем не испортило настроения. Теперь у них точно всё окончательно наладилось, и этого не изменить.
Чуть позже Маркус аккуратно поинтересовался у партнёра, как он себя чувствует, всё же беспокоясь о том, не слишком ли они постарались в кровати. Но Александр уверил его своей улыбкой, что всё в порядке, а кое-что можно даже повторить. За что получил лёгкий шлепок по упругой попе и был отправлен собирать необходимые вещи.
Вечером они отправлялись в другой город на соревнования, а также оценивать отель, такими усилиями выбитый. Маркус не думал, что проведёт эти гонки удачно — всё же многое случилось, и вряд ли он будет сосредоточен как следует. Тем не менее, его это совсем не волновало. Он рассматривал эту поездку больше как отпуск с любимым человеком, хотя ему и придётся отлучиться на половину дня.
Собрав нужные вещи и поужинав перед дорогой, Маркус вместе с Александром отправились на парковку, где сели в свой автомобиль и отправились в двухчасовую поездку. Она тянулась бы ужасающе долго, если бы Маркус был один, но с партнёром время пролетело незаметно. Все два часа они разговаривали и обсуждали всякие вещи так, что даже музыку толком не слушали, включив её лишь фоном.
А отель, действительно, был волшебным. С огромными окнами и не менее впечатляющей ванной, в которой не то, что два мужчины, а все три поместятся. Маркус был очень благодарен своему «представителю» за труды и щедро расплатился поцелуями, даже, кажется, чаевых немного оставил шаловливыми руками.
С утра они вместе вышли из номера, но вскоре им предстояло разделиться — Маркусу нужно было на трассу, к команде, а Александр шёл на трибуны сидеть, скучать и ждать своего любимого, заедая горе хот-догами. Когда они после заезда, наконец, встретились, счастью обоих не было предела. Они ведь так давно не разлучались на столько часов! Маркус тут же поинтересовался, всё ли прошло в порядке, готовый в прямом смысле бросить всё и уехать, если Александр испытывал хоть какой-то психологический дискомфорт.
Тем не менее, всё обошлось, и вечером Александр «рассказал» ещё и всему отелю о том, как сильно и громко он любит своего мужчину. Маркусу крайне понравилось его заявление, он едва не попросил партнёра выступить на бис. Но всё же ещё осторожничал, решив ограничиться, так сказать, прожиточным минимумом.
Они провели ещё пару дней в понравившемся отеле, и больше всего Маркусу понравилось времяпровождение в ванной. Сидеть, опираясь спиной о грудь партнёра, наслаждаться его крепкими объятиями и тёплой водой, окутавшей их. Откинуть голову на крепкое плечо, даря друг другу неторопливые ласки. Жаль в их квартире нельзя было поставить такую — такое совместное принятие ванной Маркусу нравилось.
Но уезжать было не жалко. Там было хорошо, но наслаждаться друг другом было приятнее дома, в родных стенах.
К тому же, скоро наступал день, когда Александру пора было вернуться в кабинет психотерапевта, и теперь он уже не так беспокоился на этот счёт, пусть и заметного прогресса пока ещё не было. Они ведь только познакомились.
Так Маркус катался с любимым человеком везде. На свои съёмки и даже встречи, с гордостью представляя его, как своего партнёра. Возил и к врачу, терпеливо дожидаясь Александра в коридоре, пока… Александр не вышел, заявляя ему, что на следующий визит врач попросила прийти их обоих, чтобы поговорить и с Маркусом тоже.
— Оу, — немного растерялся Маркус, но тут же пошутил: — Что же ты ей рассказал про меня, что она меня психом сочла?
Он ласково поцеловал партнёра в щёку — максимум, позволенный в публичных местах, — и повёз его домой, всё размышляя о том, о чём же пойдёт беседа. Хотя, когда настал день икс, Маркус не волновался. Не убьёт же врач его. Нужно, значит, нужно, а если от этого Александру станет ещё легче, вообще прекрасно.

[icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/5f/c0/70/809914.jpg[/icon]Вообще, Маркус никогда не был против присутствия партнёра на каких-то деловых встречах и других рабочих моментах. Напротив, с Александром дела всегда шли лучше и веселее. Но раньше они редко могли появляться вместе на рядовых мероприятиях. У Александра была своя работа, которая отнимала много времени, и не всегда он был готов пойти куда-то вечером после насыщенного дня.
Маркус понимал это, как понимал и то, что Александр не был «клубным» человеком, поэтому никогда не вынуждал партнёра сопровождать его. Кроме редких моментов, когда мероприятие было действительно важным, и Маркус попросту не мог допустить того, чтобы его партнёр не присутствовал при этом. В остальных случаях выбор оставался за Александром, хотя тот и старался, конечно, радовать любимого своим присутствием.
Сейчас Александр был в отпуске, и ничего не мешало ему с головой окунуться в жизнь своего партнёра. Они ездили на тренировки, где команда Маркуса уже встречала его любимого радостными возгласами, катались по работе и разговаривали с важными людьми. Александр предлагал переждать где-то в кафе или ещё где-то, но Маркус только отмахивался. Если Александра эти люди не напрягали, то Маркус был только рад, что его партнёр сопровождал его и был всегда рядом.
К слову, они даже ни разу не столкнулись с негативом по поводу их ориентации. Хотя Маркус и подумал о паре людей, что им будет тяжело общаться при Александре, почти олицетворявшем гейство спонсируемого человека. Но, видимо, Маркус уже приучил их к своему эпатажному виду, так что спонсоры, пожалуй, только вздохнули, увидев элегантного в своей простоте человека с чуть застенчивой улыбкой.
Говорят, что нельзя видеться с любимым человеком двадцать четыре на семь. Мол, так убиваются любые, даже самые крепкие отношения. Раньше и Маркус так думал — личное пространство и всё такое. Но, видимо, этих недель никак не хватало, чтобы перекрыть годовую разлуку. Сейчас, лишившись всякого личного, Маркус совершенно не страдал. Он лишь наслаждался таким времяпровождением и хотел и в будущем проводить вместе больше времени.
Может, ещё и поэтому Маркус быстро смирился с тем, что ему нужно навестить психотерапевта партнёра. В конце концов, они будут вместе, чего ещё желать?
Александр вот, напротив, заметно волновался, постоянно переспрашивая Маркуса в том, уверен ли он, и убеждая, что, если он не хочет, никто не настаивает. Маркус только улыбался своему болтливому итальянцу, сладко целуя его губы, чтобы тот дал хоть немного отдохнуть своему шустрому язычку.
— Александр, — мягко смеялся Маркус. — Свихнусь скоро я. Ты сейчас произнёс рекордное число слов за секунду.
Он нежно обнял Александра, прикасаясь к его губам своими ещё несколько раз.
— Расслабься, родной, она наверняка хочет просто понять, в какой атмосфере ты сейчас живёшь. От этого ведь зависит твоё состояние, — продолжил он, улыбаясь. — Вдруг я тиран и только порчу её работу.
Тем не менее, Маркус, конечно, пообещал партнёру рассказать обо всём, что будет происходить за дверью кабинета. Это принесло мало успокоения — Александр всё равно продолжал задаваться вопросами о том, что будет, — но всё же.
Когда настал этот волнительный день, Маркус привычно отвёз партнёра на сеанс и остался ждать в коридоре своей очереди. Он слышал эти чуть повышенные интонации итальянца, хотя и не разбирал слов, и улыбался под нос. Кажется, женщина-врач даже рассмеялась, после чего дверь открылась, и Александр пригласил его внутрь.
Маркус поднялся на ноги, улыбнувшись шире от нежного поцелуя в щёку. Он мягко сжал на пару секунд руку партнёра, подбадривая его, и прошёл в уютный кабинет. Почему-то Маркус именно так себе всё и представлял. Ничего больничного. Удобный мягкий диванчик, зелёные растения, всё для комфорта психики и глаз.
— Добрый день, — поздоровался Маркус с женщиной, которую видел лишь единожды, когда она вышла за Александром следом, запирая кабинет и куда-то спеша.
Маркус, как всегда, был «на стиле», как не уставал повторять его любимый. Из-под чёрной атласной жилетки свободно выбивалась золотистая рубашка в тон лёгким блёсткам в уголках раскосых глаз. Серебряные же украшения прекрасно гармонировали с выбеленными прядками, которые Маркус сделал буквально позавчера, утащив Александра в салон, где того, наконец, постригли нормально, как бы не вздыхал Маркус по шикарным кудряшкам.
Скрываться и изображать из себя «нормально» перед психотерапевтом Маркус не собирался. Пожалуй, единственный раз, когда он попытался наступить себе на горло, был тот день, когда он собирался знакомиться с родителями Александра. С тех пор прошло много лет, и Маркус точно знал, что его партнёр любит его, невзирая на все эти образы. Любит любого, и его семья тоже приняла Маркуса, ничуть не считая его странным. Так что мнительность давно ушла, и теперь врач могла в полной мере рассмотреть того, с кем жил её пациент.

[icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/5f/c0/70/809914.jpg[/icon]На самом деле, Александр и правда очень помогал на некоторых встречах с нужными Маркусу людьми. Более того, он стал причиной, по которой у его партнёра появился ещё один спонсор. Вредный престарелый мужчина со стальным взглядом, который очень уж неохотно расставался со своими деньгами. Александр долгое время слушал эту праздную болтовню и, казалось, мотал на ус, потому как когда речь зашла о делах, и Маркус немного растерялся в своих аргументах, его партнёр очень уж быстро пришёл на помощь.
Переспорить итальянца — дело бесполезное, не стоит и пытаться. На одно «а», у Александра находилось два «б». Такая вот удивительная работа мозга и хорошо подвешенный язык. Так что Маркус почти на полном серьёзе предложил партнёру бросить всё и устроиться на работу в качестве его агента.
Ну а что? Александр уже выбил лучший номер в отеле, в городе, куда они мотались на соревнования. Притом за очень короткий, почти нереальный срок. Теперь вот убедил старого скрягу вложиться в рекламу, повысив тем самым семейный бюджет. Кажется, Александр работал даже лучше, чем настоящий агент Маркуса.
«Вам невероятно повезло с партнёром», — услышал тогда на встрече Маркус, и был просто до безумия горд. Да, ему просто несказанно повезло. Александр — лучшее, что случалось в его жизни, и он больше этого не упустит.
Это была одна из причин, по которой Маркус совсем не волновался, перешагивая порог кабинета психотерапии. Он любил своего мужчину, и был готов ради него на гораздо большее, чем отвечать на вопросы специалиста.
К тому же, им совсем нечего было скрывать. То есть, те вещи, которые Маркус ни за что бы не рассказал постороннему, вряд ли всплывут в ходе сеанса. Вроде сексуальной жизни или финансового вопроса в их семье. Это совершенно не относилось к делу. Про остальное Маркус без стеснения мог рассказать. Лишь бы это помогло в терапии.
Внешне врач вызывала приятные эмоции. Невысокая, с аккуратной кроткой стрижкой и, конечно же, в очках. Почему-то Маркус так и думал, что психотерапевт будет в очках — как какой-то стереотип.
Присев на диван, чтобы сидеть напротив женщины и видеть её без поворотов головы, Маркус подтвердил, что лучше его называть по имени. Пожалуй, никто в этой жизни его ещё не называл мистером Ву, и начинать не хотелось. Кстати, выбрав такое место, Маркус невольно продемонстрировал своё спокойствие и уверенность — он не стал «закрываться» в кресле и явно был готов к открытому диалогу.
— Конечно, — легко согласился Маркус на предложение обсудить Алекса. Разве не за этим они здесь собрались?
На последующий вопрос Маркус задумался буквально на секунду или две. Всё же с момента того неприятного происшествия прошло немало времени, которое было наполнено множеством событий и, тем более, разговоров. Спрашивал ли Маркус что-то о Палестине? Нет, всё же нет. Слишком болезненно Александр реагировал на эти воспоминания, поэтому без помощи специалиста бередить эту рану не хотелось.
— М-м-м, нет, — протянул, отвечая Маркус, и поднял взгляд на психотерапевта. — Мне об этом всё рассказали сотрудники посольства. Они звонили мне в тот день, чтобы сообщить. Александр тоже иногда рассказывал… позже. Но сам я не задавал вопросов, нет.
Он ответил довольно развёрнуто на свой взгляд, упомянув и о том, что в курсе всего случившегося из первых уст, и ответив на сам вопрос. Тем не менее, прозвучало довольно лаконично после просто невероятно обширных ответов Александра. Тот начинал говорить об одном, потом цеплялся за какую-то мысль, потом отвлекался и мог закончить совершенно иным. Маркус в этом плане разительно отличался от партнёра. Его спросили — он ответил.
Пояснять психотерапевту почему именно он не задавал вопросов, Маркус посчитал излишним. Зачем эта информация? Да и так всё было ясно, как день. Александра беспокоило то, что произошло, он страдал от бессонницы и приступов паники. Зачем Маркус будет лезть ему в душу своими расспросами?
Маркусу и самому было не очень-то интересно узнать какие-то подробности. Достаточно того, что его любимого человека попытались взорвать, и у них это почти получилось. Это и так было достаточно жутко до сих пор.

[icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/5f/c0/70/809914.jpg[/icon]Время шло, но Маркус так и не начал разделять волнения партнёра. Несмотря на то, что он не встречался и не общался с психотерапевтом лично до этого момента, Маркус доверял ей. Он видел пока ещё небольшой, но всё же прогресс у Александра, и это не могло не радовать. Теперь Маркус мог уйти в другую комнату и только с улыбкой ждал, что раздастся зовущий голос, но этого не происходило. Что заставляло Маркуса улыбаться сильнее.
Он чувствовал себя каким-то папашей, гордым за своё чадо, научившееся делать что-то самостоятельно. Хотя отпускать от себя Александра пока не хотелось. Они так здорово проводили время вместе, что пока не желалось иного. Да, возможно, было отчасти удобно не беспокоиться, уходя в душ или на кухню, что твоего партнёра сразит паническая атака, но в остальном Маркус ещё хотел быть важной частью жизни Александра.
— В основном свои мысли и эмоции, когда… пока они ждали помощи, — неторопливо ответил Маркус, вспоминая эти разговоры с партнёром. — Рассказывал про свою подругу. Она сидела с ним всё это время и помогала ему держаться.
Более подробно Маркус углубляться в это не стал. Попросту не думал, что нужен точный пересказ всех сказанных Александром слов. К тому же, тот наверняка говорил об этом и своему врачу за эти несколько сеансов.
На пояснение психотерапевта о том, что она планирует в лечении дальше, Маркус только кивнул. Немного неуверенно, но соглашаясь с этим. Он был далёк от психологии человека, как и от медицины в целом, так что предложение врача выглядело немного пугающим, но он верил, что так будет лучше. Не хочет же эта женщина навредить своему пациенту, в самом деле. Так что Маркус ожидал того, что потребуется от него.
Он уже догадывался, что, скорее всего, ему нужно будет говорить с Александром об этом в комфортной для него обстановке — дома. Точнее, быть прилежным слушателем. И к этому Маркус был готов, он умел слушать. Он был бы даже рад разделить эту боль и страх со своим партнёром, чтобы тот не мучался один.
Тем не менее, психотерапевт почему-то свернула с этого пути и решила поинтересоваться совсем о другом. О расставании Маркуса и Александра. Первый лишь моргнул на такой вопрос, не пропуская лёгкого удивления на своё лицо.
— Да, — кратко ответил он на вопрос, не видя смысла скрывать это, к тому же, врач тут же сообщила, что Александр рассказал и об этом.
Но вот последующие вопросы заставили брови Маркуса удивлённо двинуться вверх. Он усмехнулся, откидываясь на спинку дивана, но продолжая смотреть на психотерапевта, не скрываясь. Хотя говорить об этом ему, если честно, не хотелось от слова совсем. Это были их с Александром отношения, и они проблемы с терактом не касались.
— У меня такое даже в голову бы не пришло, — проговорил Маркус предельно честно. — Он мой партнёр. И какие бы сложности у нас не возникали…
Он легко покачал головой, оставляя мысль невысказанной. Он был бы полным ничтожеством и уродом, если бы переложил такое дело на плечи родственников. Это бы выглядело даже не так, что Маркус разлюбил своего партнёра, а так, будто он и вовсе никогда к нему не испытывал чувств. Всё же, каким бы тяжёлым ни было расставание, нельзя полностью забыть все чувства, которые были в вашей паре. И когда случаются такие ужасающие события, бывший ты парень или не бывший, ты просто берёшь и едешь. Ведь это не чужой тебе человек.
Конечно, были ситуации, когда расставались так, что все светлые эмоции трансформировались в ненависть. Но это точно не про них с Александром.
— Я хотел быть рядом, и я должен был быть рядом со своим партнёром, — довольно лаконично закончил Маркус.
Ну а что ему ещё сказать? Громко кричать о любви при посторонних людях? Кажется, и так всё было очевидно. Если бы не любил, то и не поехал бы.

[icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/5f/c0/70/809914.jpg[/icon]Откровенно говоря, Маркусу совершенно не хотелось делать то, что советовала психотерапевт. Ему не хотелось слушать самому о том, через какой кошмар пришлось пройти любимому человеку. Но сильнее всего не хотелось заставлять Александра проходить через это, пускай и мысленно, снова. Это явно будет больно и неприятно, это было тем, отчего Александр кричал по ночам, отчего он вообще пошёл к психотерапевту.
Казалось, что если Маркус последует совету врача, они с партнёром изведут себя этими страшными сказками до тех пор, что оба подсядут на снотворное. Кроме того, Маркус уже заранее ощущал себя не меньше, чем мерзавцем. Он и без того причинил Александру много боли, а теперь его просили о подобном снова. Уже осмысленно и целенаправленно, говорить партнёру о том, что он явно не захочет слушать.
Тем не менее, Маркус всё ещё доверял специалисту. Ему-то, конечно, казалось, что забыть о пережитом ужасе — лучшее решение. Но вот он «забывал» и старался не думать о своих проблемах пару лет назад, и к чему это привело? Говори он Александру даже о неприятных вещах, всё бы сложилось иначе. Так что, возможно, стоило попробовать. Они ведь всегда могут это прекратить, если станет хуже.
Немного нерешительно, Маркус кивнул. Психотерапевт дала довольно подробные инструкции — когда и как задавать вопросы, что делать, если Александр не захочет говорить, и многое другое. Понимая, что его партнёр был не первым пациентом с подобными симптомами у этой женщины, Маркус понемногу успокаивался. Она бы не стала советовать подобного, если бы другим людям это не помогло. К тому же, они с Александром оба видели прогресс от назначенной врачом терапией — вот сейчас мужчина сидит в коридоре в одиночестве и даже не пытается пока ворваться к своему партнёру, не в силах больше терпеть.
Едва Маркус успел переварить полученную информацию и прийти к выводу, что она полезна, психотерапевт продолжила, и эти слова заставили Маркуса внутренне напрячься. Она снова говорила о личном, и обсуждать это с чужим человеком Маркус не желал. Правда, хитрая (читай, опытная) женщина обернула всё так, что отказаться было невозможно. Будто от слов Маркуса теперь зависело благополучие Александра, и оставить это без внимания он не мог. Он ведь не желал Александру зла.
Сравнение и правда вышло не очень и болезненно резануло по сердцу. Будучи склонным перенимать весь негатив на себя, Маркус за секунду буквально уверился, что только он один был виновен в случившемся. Несмотря на то, что они совсем недавно обсуждали проблемы с Александром, и поняли, что оба были глупцами. Но тут авторитетный человек, специалист по психике заявлял, что Александр получил душевную травму, что расставание вызвало в нём столько же болезненных эмоций, как и теракт.
У Маркуса вот не было никакого синдрома, хотя ему и казалось в какие-то дни, что он просто-напросто умрёт, в очередной раз проснувшись с дикого похмелья, наполовину лёжа на полу и обнимая фотографию Александра. Разумеется, вывод напрашивался сам собой. Значит, Александр в этой ситуации «жертва», и целый год Маркус его мучал, и теперь психотерапевт хотела подсказать, как это исправить.
Чувствуя себя уже гораздо паршивее, чем когда только зашёл в кабинет, Маркус медленно кивнул, и на сей раз не очень-то скрывал своего нежелания. Впрочем, он об этом проговорил даже вслух, не видя смысла таить.
— Мне бы не очень хотелось это вспоминать, но раз это поможет Александру, мы можем поговорить, — снова кивнул Маркус.
По сути, он просто решил, что должен был что-то сказать, так как довольно долгое время ограничивался одними кивками. Маркус ведь не хотел, чтобы психотерапевт сочла его каким-то социопатом.
Больше всего на свете Маркусу сейчас хотелось, чтобы Александр всё же сидел рядом, обнимая или держа за руку, как они любили это делать. Он не был уверен, что будет до конца откровенен с психотерапевтом. Ему тяжело давалась откровенность о чём-то плохом даже с любимым человеком, над чем они сейчас работали внутри их маленькой семьи. И сейчас, раскрывать душу перед чужой женщиной, без поддержки партнёра казалось плохой идеей.

[icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/5f/c0/70/809914.jpg[/icon]Маркус, действительно, был не тем человеком, который бы сразу принялся вываливать на незнакомого человека всю информацию — относящуюся к делу или нет. Тем более, если речь шла о личном и касающимся отношений с Александром. Даже когда всё было по-настоящему плохо и за одной ссорой шла другая, Маркус ни разу не пожаловался никому извне. Ни сестре, ни самому близкому другу. Это были их проблемы с Александром, и они сами должны были их решить. И даже сейчас, спустя болезненное расставание, Маркус оставался при своём мнении. Отношения не должны становиться достоянием общественности.
Да, они оказались достаточно глупы, чтобы допустить подобное, и вместо того, чтобы поговорить «о нас» раньше, они запустили ситуацию. Тем не менее, Маркус и представить себе не мог, чтобы кто-то из них сел и сказал приятелю — «у меня проблема с партнёром, что мне делать?». Нет, это было их личное дело.
Так что Маркус ждал конкретных вопросов, информация по которым была действительно нужна специалисту. Всё остальное останется тайной, о которой Маркус не заговорит по собственной инициативе.
Первый вопрос уже оказался неприятным. Маркус планировал отвечать на вопросы, но делать это несколько отстранённо, не позволяя событиям прошлого проходить вновь через сердце. Но специалист спрашивала его мнения, и Маркус невольно вспомнил не только те ссоры, но и недавний разговор, когда оба как раз пытались понять, что и в какой момент пошло не так. Осталось только сформулировать это без лишней эмоциональности.
— Потому что… — Маркус провёл кончиком языка по верхним зубам в задумчивости. — У нас возникли проблемы с пониманием друг друга, которые мы запустили. Не додумались сесть и обсудить всё спокойно.
Он помолчал, сцепив пальцы между собой в несколько защитном жесте. Понимал, что совсем не раскрывает тему, но углубляться в тему не больно-то хотел. Наверняка, врач уже задавала вопросы Александру на эту же тему. И наверняка же, Александр рассказал куда больше, чем хотел сказать его партнёр. Маркус был уверен, что подписался бы под каждым словом рассказа своего любимого человека, потому что верил ему.
— Наверное, потому что раньше не ссорились несколько лет. Даже по мелочам, — пожав плечами, добавил Маркус. — И тут накопилось.
По этим словам сразу стало ясно отличие Александра от его партнёра. Александр мог придавать много значения деталям и конкретике, Маркус описывал общую картину. Он не врал, не лукавил и, по сути, даже не увиливал от ответа. Просто не углублялся в предмет разговора. И, к счастью, психотерапевт пока не стала выяснять детали.
Зато задала второй вопрос, ещё сильнее заставивший Маркуса напрячься. Потому что Маркус знал ответ очень чётко. Вряд ли даже Александр мог ответить на него иначе, даже со всей своей любовью к партнёру. Потому что…
— Я, — кратко ответил Маркус, не задумавшись ни на секунду. — Если бы не моя так называемая гордость, мы бы расстались всего на день.
Для этого ответа не нужно было долго копаться в памяти. Маркус всё ещё вспоминал эти ужасные дни, с содроганием глядя на партнёра и боясь его потерять вновь. Он часто играл в «что, если», задаваясь вновь и вновь вопросом, что бы было, если бы он не сглупил в своё время. И все ответы сводились к одному — если бы Маркус позволил Александру высказаться, они бы в тот же миг сошлись.
Александр пришёл уже на следующий же день, он пытался объясниться, но Маркус не захотел слушать. Ему было обидно, и обида заполонила голову и вытеснила трезвый рассудок. Следом же пришла гордость, которая нашёптывала, что простить нельзя, хотя сердце уже который месяц ныло об обратном.
Нет, в расставании, возможно, виноваты были оба, но в том, что не сошлись раньше — только Маркус, и Александр не мог этого отрицать. Он приходил, он пытался, он добивался, в то время как Маркус только воротил нос и делал своему партнёру только больнее.
Подумав об этом, Маркус ощутил невероятную потребность в том, чтобы Александр сидел рядом, обнять его, взять нежно за руку, почувствовать его любовь. Как он вообще смог простить Маркуса? Насколько большим и добрым было его сердце? Маркус заволновался, сжимая пальцы между собой покрепче, пытаясь унять это чувство.
— Не помню, когда это началось, — честно ответил Маркус на следующий вопрос. — Сначала мы не придали этому значения. Поссорились и поссорились, со всеми бывает. Потом все эти проблемы начали всплывать всё чаще.
Они ведь даже порадовались, как дурачки первой ссоре. Надо же, столько лет не ссорились, а тут голос друг на друга подняли. Только вот проблема не решилась ни с одной из сторон. Маркус продолжал умалчивать, Александр продолжал злиться вместо простого разговора. Последние пару месяцев они, кажется, ссорились каждую неделю, да и между этими ссорами держались друг от друга отстранённо. Александр боялся, что партнёр разлюбил его, и огрызался на нервах. Маркус замкнулся в себе, почти уверенный в том, что его мужчина зол на него каждый день и перестал любить, как раньше.
Но об этом Маркус говорить не стал, только заставил себя проговорить также кратко причины, которые они с Александром уже обсудили.
— Я не хотел делиться с ним проблемами, считая их только своими. Александр боялся, что я ему не доверяю. Он повышал голос, и это заставляло меня молчать чаще. Я думал, что он злится на меня. Мы уже обсуждали это.

[icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/5f/c0/70/809914.jpg[/icon]Маркус внимательно выслушивал психотерапевта, немного кивнув, когда убедился, что Александр повторял его слова на этих сеансах. Они всегда думали одинаково, за исключением тех глупых ссор, так что это только подтверждало убеждённость Маркуса, что они разрешили все нюансы и понимали друг друга как и раньше. Но затем врач сказала и то, что Александр винил себя в том, что они не сошлись раньше. Услышав это, Маркус заметно нахмурился в недоумении. Почему? Как он вообще такое подумал?
— Что? — тихо выдохнул он, пытаясь осмыслить сказанное. — Видимо, он плохо помнит прошлый год.
Он попытался собраться и даже пошутил таким образом, тихо усмехнувшись под нос. Но в целом говорил искренне, потому что считал, что никто не переубедит его в том, что виноват был исключительно он. Это же было очевидно! В то время, как Александр пытался найти подход и вернуться в семью, Маркус… Маркус пил, как последняя сволочь, заливая своё горе вином и находя в этом утешение.
Зная это, сказала бы врач, что они оба виноваты? Отчего-то Маркусу казалось, что вряд ли. Он намеренно отталкивал Александра, не желая даже выслушать его. Какие тут вообще сомнения в том, чьей это было виной?
Психотерапевт спросила о проблемах, и Маркус чуть покачал головой. Сложно было однозначно ответить на этот вопрос. Хотя бы потому что он понимал, какой ответ правильный. Только вот знать правильный ответ и понимать его — разные вещи.
— Мне нужно будет поработать над этим, — честно ответил Маркус, понимая, что соврать после пары секунд молчания уже не получится.
Он понимал теперь причины своего молчания и знал, чего хочет от него его партнёр. Поэтому оставалось только взять себя в руки и следить за собой и своим нежеланием делиться проблемами и выставлять себя слабым. Маркусу казалось, что с напоминаниями от Александра, он справится с этой задачей, ведь хотел лучшего для своего партнёра.
Вероятно, чтобы помочь Маркусу, врач предложила ситуацию, и вот тут Маркус соврал, не особенно задумываясь. Опять же, он знал правильный ответ, который хочет услышать как психотерапевт, так и Александр. Не то чтобы он лгал умышленно, просто понимал, что должен рассказать партнёру о случившемся, и не ставил ни во что своё желание не рассказывать и оставить всё при себе.
Но когда психотерапевт задала реверсивный вопрос, Маркус всерьёз задумался. Ему бы было крайне неприятно узнать, что его Александр что-то скрывает от него. Это и правда попахивало недоверием, но…
— Я бы сразу решил, что он от меня уходит, потому что Александр и молчать — две несовместимые вещи, — Маркус снова усмехнулся.
Его мозг отчаянно сопротивлялся, пытаясь удержать за собой право умалчивать в случае необходимости. Это было похоже на ломку зависимого от табака человека, который пытался придумать всеми правдами и неправдами возможность выкурить хотя бы ещё одну сигарету. А потом, конечно, всё, сразу в завязку!
Сейчас же Маркусу казалось, что он прав. Александр всегда был таким — более общительным, более эмоциональным. Как и Маркус всегда был таким, какой он есть сейчас. И раньше то, что он решал свои проблемы самостоятельно, никого не беспокоили. Разумеется, Маркус не думал прямо вот этими словами, но психотерапевт с её опытом прекрасно видела, что её собеседник не очень понимает суть проблемы. Он просто любит Александра, желая сделать для него всё возможное и невозможное.
И именно поэтому последние слова врача болезненно резанули по сердцу вновь. Даже сильнее, чем вопросы о расставании. Его любимый мальчик боится… сделать что-то не то. Боится, что Маркус снова бросит его, что ему будет больно, что… Маркус чуть опустил взгляд. Он не верил, что в этом не было его вины. Если бы он не выгнал Александра из дома, не причинял бы ему целый год столько боли, сейчас бы его мужчина не боялся «сделать что-то не то».
Сейчас же в голове чётко складывалась картинка, что Маркус был не меньше, чем тираном, которого боится собственный партнёр.
— Мне нужно… мы можем пригласить моего партнёра? — только и смог проговорить Маркус, не в силах сопротивляться желанию срочно увидеть и обнять человека, ради которого билось его сердце.

[icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/5f/c0/70/809914.jpg[/icon]Очередные слова психотерапевта заставили призадуматься. Вот Александр что-то не говорит. Маркус видит это, даже не потому что его партнёр не умеет лгать, а просто потому, что любит. Потому что они живут вместе долгие годы. Александра что-то беспокоит, но он упрямо молчит, и это повторяется снова и снова.
Эти мысли заставили Маркуса прийти к верному ответу — значит, в их отношениях что-то не так, раз Александр не рассказывает своему партнёру что-то. Пусть даже не существенное, но что-то скрывает день ото дня. Это было… неприятно.
На миг Маркусу стало стыдно. Лучше бы он беспокоился за своего любимого, переживал, испытывал другие негативные эмоции, но точно бы знал, что происходит с партнёром. Александр тоже этого хотел, но Маркус продолжал молчать.
Другой вопрос, что Маркус бы предпочёл поговорить по душам в такой ситуации. Будучи более спокойным, он бы не стал давить на Александра, а постарался бы мирно выяснить, почему такая ситуация происходит. Но эмоциональность Александра — совсем другой вопрос, который тоже можно было решить. Теперь Маркус в это верил.
— Кажется, я понял, — тихо отозвался он.
Разумеется, Маркус не исправился в ту же минуту, но осознание своего собственного поведения пришло, и это уже была победа. Оставалось только закрепить начатое.
Пока не вышло, так как слова психотерапевта о том, что Александр во всём винит себя и, более того, боится сделать что-то не так, лишили Маркуса привычного спокойствия. Он сильно разволновался, и это было заметно. Его лицо исказилось, словно его ударили. По сути, это и был удар, только не физический, а душевный.
Маркусу захотелось остаться наедине с партнёром, чтобы поговорить об этом. Его нервы звенели, хотелось как-то… доказать Александру, что он не такой плохой, что он никогда не поступит так отвратительно снова. Это ведь его любимый мужчина, как он мог бояться и следить опасливо за своим поведением. Да пусть лучше снова накричит, только не думает, что Маркус выгонит его ко всем чертям, едва ему что-то не понравится.
Поэтому, дождавшись разрешения, Маркус несколько торопливо поднялся на ноги, подходя к двери и открывая её. Александр, ждущий в коридоре, вскочил, как по команде, делая пару широких шагов навстречу и замирая.
— Ты… — проговорил Маркус и замолчал на секунду, поняв, что собирался сказать сейчас.
Он хотел попросить Александра пройти в кабинет, но и только. И это снова стало бы ложью. Маркус не чувствовал, что психотерапевт давит на него, но сам хотел измениться. Сделать шаг навстречу партнёру, исправить ошибку до конца.
— Ты нужен мне, — проговорил он спустя мгновение. — Я так глупо разволновался… и захотел тебя увидеть. Побудешь со мной?
Несмотря на сказанное, а Маркус действительно перешагнул сейчас через себя, он не чувствовал вкуса победы. Нет, он ощущал, словно сказал что-то невероятно глупое, заставил Александра волноваться. Даже на миг подумал, что лучше бы ограничился простым «соскучился», хоть и отогнал от себя эту мысль.
Но дело сделано. Конечно, Маркус не думал, что Александр посмеётся над ним или даже решит, что это прозвучало глупо и по-детски. Несерьёзно, не достойно взрослого мужчины. Проблема в том, что так думал сам Маркус, вот и запрещал себе так вести себя. Надеялся теперь лишь о том, что привыкнет со временем, ведь он не собирался отступаться — ради Александра и их совместного счастья.
Маркус ощутил себя спокойнее, когда его партнёр присел рядом, и нежно взял его за руку для большего успокоения. Нервозность внутри осталась, ведь Маркусу хотелось поговорить с партнёром об услышанном, но всё равно стало легче. Вот же Александр, рядом, ласково поглаживает его кисть своими пальцами. Значит, любит. Значит, они всё преодолеют вместе.

[icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/5f/c0/70/809914.jpg[/icon]В чём-то Маркус разделял страхи своего партнёра. Конечно, он тоже боялся, что всё пойдёт под откос снова. Они оба пережили ужасное расставание, и оба с этим не справились. Александр обзавёлся суицидальными мыслями и первое время морил себя голодом, впадая в депрессию и не желая ничего делать. Маркус нашёл выход проще и заливал свои страдания алкоголем, не думая ни о чём в моменты сильного опьянения. Оба не хотели бы, чтобы весь этот кошмар, чудом закончившийся, повторился вновь.
Тем не менее, опасения Маркуса не были утрированными или болезненными, как у его партнёра. Он не думал о том, что может сделать что-то не так, сосредоточившись на обратном. Он старался, чтобы они действительно исправили свои ошибки, и начал, разумеется, с себя. Маркус, напротив, думал, что теперь, обстоятельно всё обсудив и даже посетив психотерапевта, они легко справятся с ссорами, которые вновь могли возникнуть.
Теперь ведь Маркус знал, что его партнёр просто нервничал, повышая голос и самую малость огрызаясь на своего мужчину. Обладая этим знанием, Маркус понимал, что сможет подавить собственное раздражение и не замкнуться в себе. Если у Александра не хватит сил понизить тон голоса, Маркус успокоит его, только и всего.
Размышляя об этом, Маркус немного отвлёкся от происходящего, поэтому вопрос психотерапевта стал для него неожиданным. Но, как и его партнёр, Маркус не особенно хотел разговаривать при третьем незнакомом ему человеке. Конечно, возможно, врач помогла бы им избежать каких-то ошибок, но Маркусу казалось, что эти ошибки они должны были совершить. Хотя бы чтобы понять то, что нет ничего страшного в этом. Никто никого не бросит из-за какой-то ерунды, как несовершенство.
Кроме того, Маркус тоже не представлял, как вообще можно обсуждать что-то личное при постороннем, пусть даже и специалисте в области решения чужих проблем. Это только в фильмах пары садятся и начинают всё выкладывать врачу. На деле о своих бедах нужно ещё заставить себя проговориться.
— Я бы хотел поговорить с ним наедине, если вы не возражаете, — чуть улыбнулся Маркус, не думая, что врач сейчас может резко запретить им даже выходить из кабинета. Сидите здесь и говорите при мне! Как с заключёнными.
Такого не случилось. Они обговорили дату следующего приёма, так как на этом почти совместном визите, конечно, не всё было решено. Александру стоило продолжать лечение, о чём Маркус рассказывал ему в машине. Что врач попросила его говорить с ним почаще о том, что случилось в Палестине, и признался, что самому страшно услышать подробности. Затем успокоил Александра, как мог, будучи за рулём, что они прекратят сразу же, как его партнёр скажет, что не готов или страх станет слишком сильным.
Маркусу не требовалось делать уверенный вид, заявляющий о том, что он не осуждает партнёра. Он и в самом деле не видел ничего постыдного в их ситуации. Психологические проблемы — это как грипп. Ты ведь не виноват, что заболел.
Правда, оказавшись дома, Маркус завёл разговор не о Палестине. Он предложил партнёру поужинать, но был всё ещё заметно запряжён, когда ставил разогревать еду. И когда Александр заметил это и спросил, не стал ничего скрывать. Он и не собирался, просто пытался подобрать аккуратные слова, но это не получалось.
— Она мне сказала ещё кое-что, — кивнул Маркус, задумчиво проводя кончиками пальцев по столешнице. — Сказала, что ты боишься… сделать что-то не то… разочаровать мне. Александр, я… я так разволновался от этого, пошёл сразу за тобой.
Чуть сжав несчастный край обеденного стола, рядом с которым стоял, Маркус нашёл в себе силы выпустить его. Он нашёл кое-что другое, чтобы занять руки. Он сделал шаг вперёд и крепко обнял своего партнёра, прижимая его к себе и кратко целуя первое, что попалось. Кажется, это было плечо или уже шея.
— Родной мой, — выдохнул жарко и всё ещё взволнованно он. — Я больше никогда тебя не брошу. Ты слышишь? Никогда. Я люблю тебя больше всего на свете…
Пальцы пробежались в нервной ласке по спине Александра и чуть сжали ткань футболки, словно в попытке прижать мужчину ещё ближе, хотя между их телами не было и миллиметра. Краем сознания Маркус подумал о том, что рад тому, что физические раны Александра зажили. Иначе он бы так или иначе причинил партнёру боль.
— Я не хочу, чтобы ты боялся этого, — прошептал Маркус снова. — Лучше… лучше мы снова поссоримся и ты будешь кричать на меня, но мы справимся с этим, чем…
Немного запутавшись в мысли, Маркус не смог договорить, вновь прикасаясь губами к тёплой нежной коже шеи, вдыхая запах своего мужчины, которым за всё это время так и не смог насытиться. Но суть всего этого была понятна и так. Маркус не хотел быть монстром для своего партнёра, не хотел этого страха и ходьбы на цыпочках. Он просто хотел вернуться в то состояние, когда у них всё было хорошо.

[icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/5f/c0/70/809914.jpg[/icon]Александр так привычно уткнулся носом в шею, что Маркус только от этого почувствовал облегчение. Это точно было, как раньше. Так его мужчина чувствовал себя в безопасности, и так Маркус мог ему эту безопасность дать. Пальцы привычным движением скользнули выше, ласково ероша мягкие волосы на затылке, успокаивая и даря уверенность.
— Ты не сделаешь мне больно, родной, — тихо, но вместе с тем убеждённо сказал Маркус, немного улыбаясь под нос. — Мы сглупили тогда, не поговорив нормально и не выяснив причин наших ссор, но теперь мы всё знаем, правда? У нас не было других причин быть недовольными друг другом, а с этими мы справимся.
Уверенности придавало ещё и то, что Маркус сам верил в свои слова. Это ведь была чистая правда, они с Александром сходились во всём остальном даже по всяким мелочам. Они любили друг друга и знали один о другом всё на свете. Сейчас даже не верилось, что подобные глупости, такие незначительные черты характера могли развести их в стороны на целый год.
Зато в другое верилось очень хорошо. Познав слишком ярко то, как было паршиво без единственного, оба вряд ли захотят повторить ошибку. Так что, если что-то всплывёт ещё, Маркус знал, что им хватит ума успокоиться, сесть и обсудить проблему открыто, без умалчивания и без криков.
Александр вынырнул из своего «укрытия», и Маркус тут же улыбнулся ему, хотя взгляд его был ещё немного грустным из-за переживаемых эмоций. Разговор был всё равно тяжёлым, пусть и окончился очень приятно.
— Только не торопись, — мягко сказал Маркус, проведя ладонью по гладкой щеке своего невероятного мужчины. — У нас всё с тобой будет, и даже лучше. Но сейчас тебе надо сосредоточиться на терапии, хорошо? Я никуда не денусь и всегда буду рядом. Видишь, даже на терапию теперь вместе будем ходить. Наверное, она поняла, что я тоже полный псих, и нас надо изолировать от общества.
Он легко рассмеялся и столь же невесомо, но крайне нежно прикоснулся к губам партнёра поцелуем, чуть прикрыв глаза.
Стало намного легче теперь, когда они тихонько поговорили в стенах своей уютной квартиры наедине. Александр совсем иначе описал свою проблему, и это Маркус мог понять. Он тоже не хотел бы причинить снова и толики той боли, в которой уже был виновен. Возможно, это был хитрый план психотерапевта, повлиять на Маркуса такими громкими словами. Может, и нет, но в любом случае, это пошло им на пользу.
— Нам надо избавиться от этого одеяла и сшить новое, — улыбнулся Маркус, снова тихонько поцеловав партнёра. — Давай ужинать, динозавр.
Погрев снова уже остывшую еду, Маркус поставил две тарелки рядом, как они всегда ели. Не друг напротив друга, а бок о бок, чтобы соприкасаться плечами и бёдрами. Разговор за столом был куда веселее. Александр снова вещал о забавных животных, а Маркус смеялся и над этим, и над тем, что маленькая хрюшка вернулась — партнёр капнул на домашние штаны соусом. Слишком увлёкся рассказом о луговых собачках. Но они ведь постоянно целуются, ещё и лапками держат друг друга за щёчки!
В таком настроении они и легли спать. Маркусу не хотелось портить этот хороший вечер, поэтому разговор, о котором просила психотерапевт, случился только на следующий день. Он возник случайно, Маркус не особенно-то и планировал придумывать деликатные способы подхода или вроде того. Просто эта мысль вновь возникла в голове, и теперь уже, вспомнив рекомендации врача, он не стал молчать.
— Тебе было очень больно… там? — тихо спросил Маркус, прижимаясь к боку партнёра, сидя на диване.
По этому менее решительному «там» сразу стало понятно, что он имеет в виду. Маркус всё также нежно поглаживал ладонь партнёра, не сбившись ни на секунду, словно был решительно настроен выдержать подобный рассказ. Но на самом деле Маркус до сих пор не знал, хочет ли он слышать правду, если та окажется действительно ужасной.

[icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/5f/c0/70/809914.jpg[/icon]Это до сих пор поражало Маркуса — то, что они с Александром, как показала практика, совсем не умели разговаривать друг с другом. Вроде бы прожили вместе целых пять лет. Немногие могут похвастаться столь длительными отношениями в настоящее время. И жили ведь душа в душу, никогда не ссорились и уж тем более, не поднимали руки. Но вот первое серьёзное разногласие, и всё, выстроенное за эти годы, посыпалось стремительно вниз, как карточный домик от лёгкого дуновения ветерка.
На какие-то доли секунды Маркус всерьёз задумался о том, что их будто прокляли не меньше. Иначе это было сложно объяснить. Маркус всегда, в любое время дня и ночи, в любом состоянии и настроении был готов выслушать своего партнёра. Помочь ненавязчивыми советами, успокоить своим голосом и поглаживаниями, просто побыть рядом.
Год назад его будто подменили. Маркус закрылся в себе и в упор не видел проблем, терзающих Александра. Последний тоже пошёл вразрез своему обычному поведению. Всегда был таким разговорчивым, мог даже сообщить партнёру о том, что писал целую минуту с утра, что совершенно точно не входило даже в топ-тысячу обыденных разговоров. Но, опять же, год назад Александр закрыл свой чудесный рот, копя обиду глубоко в душе, и открывал его только, чтобы уже наорать на ничего не понимающего партнёра.
Мистика, да и только. Возможно, у психотерапевта было какое-то объяснение тому, но Маркус не особенно стремился узнавать. Главным для них обоих сейчас было то, что всё закончилось и больше не повторится. Они сделали вывод, выбрали крупицы всего полезного, какие только нашли за это тягостное время, и теперь старались забыть.
Примерно, как мозг Александра пытался забыть другую травму, связанную со взрывом. Маркус видел, как тот плавно соскальзывает с темы, говоря уже не о тех подробностях, о которых должен, а о последствиях. Но Маркус не давил, только перехватил ласково руку партнёра, поглаживая нежную кожу.
— Тебя, наверное, швырнуло взрывом на землю, конечно, всё тело ныло, — с нескрываемой грустью в голосе сказал Маркус. — Наверное, сначала ничего не понятно, а потом открываешь глаза и всё болит, и ты на земле… Я бы плакал, как мальчишка, просто от страха, наверное. О чём ты подумал в первую очередь?
Дав партнёру небольшую передышку, рассказывая всё самостоятельно, просто представляя, как это могло быть, Маркус продолжал гладить руку партнёра. Слышать все эти вещи было тоже не слишком приятно, ведь мозг невольно вспоминает всё это, но лучше, чем говорить. Поэтому, немного собравшись с мыслями, Маркус и задал этот следующий вопрос. Он знал, что тот был сложным. Хотя бы потому, что Александру придётся вспоминать то жуткое осознание после взрыва, переживать снова ту боль и перебирать в голове тысячу других мыслей, возникших в ту минуту, чтобы вспомнить, какая была первой.
Когда уже позже Александр вновь начал уходить от ответа, возвращаясь к больнице, Эрике или воспоминаниям про Маркуса, последний не мешал ему. Он не останавливал, внимательно выслушивая и улыбаясь, целуя лохматую макушку и поднося тонкие пальчики партнёра к своим губам. Если тема уходила вообще на что-то стороннее, Маркус поддерживал и её, через какое-то время вновь аккуратно спрашивая что-то про Палестину.
Свернул эту деятельность он сам, потому что больше не мог слушать столь тяжёлые вещи про своего партнёра. Знал, что должен знать всё до мелочей, ведь это случилось с Александром, но Маркусу тоже нужен был перерыв. Из обрывочных фраз партнёра складывалась настолько жуткая картина, что Маркус один раз забылся и просто сжимал руку Александра, прекратив успокаивающие поглаживания.
А ещё подумалось, что, может быть, и хорошо, что всё это случилось в разлуке. Просто представить, что у них всё было хорошо, и один из партнёров уезжает в обычную командировку, как всегда, а потом раздаётся звонок. Да и Александр бы, лёжа на песке Палестины, с ума бы сходил от ужаса, как происходящего с ним, так и думая о любимом человеке. Ведь ему сообщили, и он где-то там в Америке умирает от кошмарных новостей, и Александр ничего не мог с этим поделать, и с каждым часом убивал партнёра всё сильнее.

[icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/5f/c0/70/809914.jpg[/icon]Во время всего разговора Маркус испытывал противоречивые чувства. С одной стороны, как было уже сказано, ему было больно слышать всё это. Он безусловно любил Александра, и знание того, что партнёр испытывал физические и психологические муки, ранило самого Маркуса. С другой стороны, он не мог не радоваться тому, что Александр находил в себе силы раскрываться перед ним и вспоминать тяжёлые моменты из прошлого.
Он не рассказывал о произошедшем в Палестине даже врачу, специалисту своего дела, которая вошла в доверие мужчины. Перед Маркусом же Александр раскрылся. Это не могло не льстить. Да, тот ещё прятался, прижимаясь к своему партнёру и не заглядывая в глаза. Да, ещё уводил тему, когда говорить о теракте становилось слишком больно, но ведь старался.
— У нас всё получится, — успокаивающе шептал после Маркус, нежно поглаживая и целуя своего любимого. — Мы справимся, вместе.
Оба верили в это, что было хорошо. Сначала Маркус не планировал переводить расслабляющие ласки в более глубокое чувство, но почувствовал, что Александру это необходимо. Секс был прекрасным способом сбросить напряжение и избавиться вообще ото всех мыслей, как терзающих душу, так и просто тревожащих. Так что Маркус совсем не возражал и не отказал своему партнёру, уводя его в спальную.
Там они долго шептали друг другу о своих чувствах, словно кто-то мог их подслушать, пока слова перестали появляться на языке. Их место заняли сладкие стоны и шумное дыхание. Они не торопились, отдавая больше внимания бесконечной нежности, которую испытывали друг к другу. И после Маркус увидел долгожданное умиротворение на лице партнёра — Александр чуть улыбался от пережитого удовольствия, и взгляд его был спокойным и влюблённым. Кажется, он и правда позабыл обо всех бедах.
Время ещё было ранним, поэтому парни устроились в гостиной, чтобы за перекусом посмотреть фильм с ноутбука. Маркус пошутил, что обычно люди заманивают на секс предложением кино, а он поступил наоборот — соблазнил сексом на фильм.
На следующий день разговор снова повторился, и Маркус узнал ещё несколько деталей кошмарного пребывания на песке Палестины. Поэтому к последующему визиту к психотерапевту парням было что рассказать. По крайней мере, Маркус очень гордился своим партнёром, когда докладывал о его достижениях. Он знал, что Александр справится с этим, как бы тяжело ни было. Его мужчина очень сильный не только физически.
Конечно, пришлось поговорить и о менее желанном. Так Маркусу опять пришлось представлять всякие ситуации, а ещё раскладывать свой «страх» по уровням. Сам он не считал, что боится пожаловаться своему партнёру или что-то раскрыть ему, но против формулировки «что будет самым страшным» не возражал. Зато снова немного нервничал, теперь уже по другой причине. Александр сидел рядом и, кажется, очень ждал ответа.
Скорее всего, он хотел услышать ответ Маркуса по простой и очевидной причине. Он тоже хотел разобраться в том, что творилось в душе у партнёра, который скрывал от него всякие вещи. Но Маркусу казалось, что на него давят, поэтому говорил неохотно и даже пару раз попытался уйти от темы, как Александр про Палестину.
Тем не менее, с сеанса оба вышли довольными. Это было тяжело — перебарывать себя, переступать через какие-то привычки. Зато оба чувствовали, что каждый такой раз делали маленький шажок вперёд по направлению к своей цели.
И чуть позже, когда оба немного расслабились, ведь Александр уже не чувствовал никакой слабости и со снотворным крепко спал, а Маркусу, соответственно, не нужно было брать на себя обязанности по уходу, случилась первая ссора. Первая после долгого расставания, конечно, а не в целом, но не менее значимая, конечно.
Ситуация была глупой. Маркусу сообщили, что один из его членов команды уходит, и нужно было срочно искать замену, так как не за горами завершающие соревнования, к которым они вовсю готовились. Сотрудник был тем ещё гадом, не мог подождать, видите ли, до конца сезона. И по сути, Маркус бы рассказал об этом Александру, но слишком задумался над решением проблемы, набирая сообщение агенту, чтобы поставить его в курс дела.
Так что на интересующийся вопрос Александра, Маркус как-то рефлекторно ответил с улыбкой: «Всё в порядке, родной». И не заметил этого. Эта была совершенно не та ситуация, когда он стеснялся признаться в собственной слабости, но… получилось, как получилось, и ждать, когда же Маркус соизволит открыться, Александр не стал. Возможно, он уже не первый раз напоминал партнёру за последнее время, что надо говорить, вот и накопилось снова.

[icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/5f/c0/70/809914.jpg[/icon]Это действительно поражало воображение — то, что самым близким человеком становится тот, кого ты не знал целые десятки лет. Родные и любимые есть почти всегда. У кого-то это родители, у Маркуса — сестра. Ради неё он был готов на всё, едва ли не пожертвовать своей жизнью. Ближе Софии не было никого, даже когда Маркус встречался с кем-то долгое время. Но вот очередной, ничем не отличающийся от остальных поход в клуб, и очаровательная улыбка незнакомца, и Маркус вынужден был признать, что София в негласном рейтинге опустилась на второе место. Этого никто и никогда не произнесёт вслух, но в жутком выборе между сестрой и любимым человеком, Маркус не сомневался, какую сторону примет.
Это казалось удивительным, и Маркус пару раз с улыбкой задумывался об этом. Он ведь и раньше знакомился в клубах и на вечеринках. Кого-то даже специально представляли Маркусу общие хорошие знакомые. Была влюблённость и долгое чувство привязанности, и, казалось, знакомство с Александром могло стать одним из таких же историй, но, к счастью, не стало. Впрочем, сейчас Маркус понимал, что с этим человеком изначально всё пошло не так. К нему тянуло на каком-то подсознательном уровне, и чувства были совсем другими.
С Александром Маркус начал верить в легенду о идеально подходящих половинках, родственных душах, потому что испытывал любовь раньше, но она не шла ни в какое сравнение с тем, что он ощущал к Александру. Тот буквально вынимал его сердце из груди, он мог действительно убить партнёра, отринув его чувства, но мог пойти и пошёл по иному пути — делая Маркуса самым счастливым на свете.
Когда же Александр задал свой неожиданный вопрос, Маркус заметно задумался, чуть улыбаясь под нос — вспоминать их прошлое было приятно. Он не помнил момента, когда бы всерьёз задумывался об этом. Он был слишком счастлив и влюблён, чтобы строить планы на то, как долго всё это продлится.
— Не помню такого, — честно признался Маркус, но улыбнулся шире. — В какой-то момент я просто понял, что мы с тобой навсегда.
Это тоже было истинной правдой. Прожив с партнёром несколько лет, Маркус поймал себя в один миг на мысли, что не представляет своей жизни без Александра. То есть, это были не пафосные клише, а… он на самом деле не видел себя без Александра. Вот он есть, в квартире, на улице, где-то ещё, но партнёра нет — ни рядом, ни на телефоне, ни где-то ожидающим. Маркус понимал в такие мгновения, что он умер бы от осознания, что потерял своего любимого человека в то же время, да и только.
Так что, да, это было навсегда, до самой смерти. И именно поэтому их годовое расставание слишком болезненно ударило по обоим. Маркус не мог позволить этому случиться. Он действительно старался измениться, понять суть проблемы, выкинуть родительское воспитание из головы и стать лучше для Александра.
Ему казалось, что он сможет это сделать, и их любовь с Александром станет ещё крепче и сильнее, пусть это и выглядело невозможным. По началу получалось плохо, и Маркус действительно чувствовал стыд и огорчение, когда слышал напоминания Александра о том, что нужно что-то рассказать. Эти слова живо заставляли понять, что Маркус в очередной раз не справился и попытался замкнуться в себе. Но он старался.
Он любил Александра за то терпение, которое тот проявлял в такие минуты, хотя Маркус и видел, что тот подавляет накатывающее раздражение. Он очень гордился своим партнёром за его ответные старания. Но подобные кривые попытки не могли длиться долго, и вот Александр ворвался в гостиную из спальной со злым выражением лица, и громкий раздражённый голос привёл Маркуса в чувства настолько, что он даже телефон от неожиданности выронил на стол, резко поднимая взгляд на партнёра.
Слышать злость в голосе любимого человека было больно, но это отрезвило не сразу. Естественно, мозг, привыкший к подобному поведению, сперва выбрал тактику «закрыться». Если замкнуться в себе ведь на крики станет всё равно. В детстве очень хорошо помогало, когда мать злобно кричала на недостаточно хорошего сына.
Маркус опустил взгляд, поджимая губы и не желая слушать Александра, который вновь перестал быть любимым партнёром, а стал кем-то другим. На столе лежал телефон, светивший заставкой, на которой они с Александром счастливо улыбались. Это было новое фото, и на брови любимого человека красовался маленький шрамик. Но они были счастливы, они прошли через многое и снова были вместе.
Нужно было взять себя в руки и не повторять старых ошибок. Маркус чуть вздохнул, собираясь с мыслями, и поднял взгляд. Теперь он хорошо рассмотрел своего партнёра, и видел то, что за этой злостью скрывалось сильнейшее беспокойство. Александр боялся, очень сильно боялся, и его эмоциональность просто придумала отличный способ борьбы с этим страхом. Мозг использовал агрессию, как защитное поле. Так Александру было не так страшно, он чувствовал себя более уверенным, и Маркус мог его понять в этом.
— Родной, — мягко сказал Маркус. — Ничего серьёзного, я тебе обещаю. Ты никогда не будешь мне мешать…
Он и сам понял, что выбрал не те слова, и оттого недовольно поморщился. Точнее, это тоже было важно, но сперва стоило сказать, что он собирался всё рассказать, что расскажет обо всём чуть позже, так как нужно кинуть несколько сообщений сначала. Маркус не успел. Александр уже вспыхнул с новой силой, а перебить нервничающего итальянца — состязание, в котором тихий китаец априори проигрывал.
Тем не менее, Маркус смотрел на партнёра совсем другим взглядом. Увидев то, что когда-то казалось ему злостью на него самого, Маркус не мог перестать чувствовать особенную нежность к Александру. Тот ведь так сильно любил его и так сильно боялся потерять снова. Вся эта агрессия казалась более объяснимой сейчас, и Маркус… Честно, он был рад услышать этот крик, и при этом ощутить, что они смогут с этим справиться. Маркус уже не повторял прошлых ошибок, не закрывался всё сильнее от партнёра, пусть и не слишком приятно слышать грубые громкие слова в свой адрес.
Маркус всё смотрел на партнёра и глупо улыбался, вероятно, заставляя Александра нервничать ещё сильнее. Но с минуту никакие слова не шли в голову, потому что… там сформировалась одна чёткая мысль не по теме их ссоры. Маркус хотел прожить с Александром всю свою жизнь. Невзирая на ссоры и проблемы, несмотря ни на что. И…
— Александр, — внезапно Маркус поднялся с совершенно дурацкой широкой улыбкой, перехватывая партнёра, беспокойно мечущегося по комнате. — Александр, да послушай же ты меня…
Он даже легко рассмеялся, глядя на то, как его партнёр отрывисто бросил ещё одно слово и уставился на Маркуса с эдаким вызовом в глазах.
— Динозавр, ты выйдешь за меня?

[icon]https://forumupload.ru/uploads/0018/5f/c0/70/809914.jpg[/icon]Слова, которые выкрикивал Александр, были в какой-то степени обидными, но Маркус слышал их и раньше. Так что он знал, что это не было правдой. Не было тем, что на самом деле думал и чувствовал Александр. Скорее, так за него говорил страх — что партнёр мог действительно не любить его или не считать важной частью своей жизни.
Итальянская кровь, на самом деле, была очень горячей, Маркус знал об этом не понаслышке. Он жил с этим человеком уже более пяти лет. Так что было не слишком сложно пропустить мимо ушей все эти обидные высказывания, концентрируясь на единственном правильном желании. А в том, что оно было правильным, Маркус не сомневался ни на миг.
Он следовал велению своего сердца, но на секунду всё равно испугался, когда последнее слово слетело с его губ. Вдруг Александр сейчас выдернет руки и крикнет, что Маркус с ума сошёл? Вдруг решит, что это просто способ партнёра уйти от разговора? Глупо, конечно, но, пожалуй, каждый, кто делал предложение серьёзно, испытывал этот страх.
Александр и правда закричал в ответ, но это было ошеломительно громкое согласие. Маркус почувствовал, как сердце зашлось в лихорадочном темпе. Он правда сейчас согласился? Он понял вообще, что это не шутка? Он сказал мне «да»? Мы поженимся и станем мужьями? Это сейчас взаправду происходит? Во время ссоры?
Эти и многие другие вопросы промелькнули в голове Маркуса буквально за секунду. Он улыбался так широко, что уже скулы болели с непривычки. Лицо Александра тем временем менялось, на него начало опускаться понимание произошедшего.
Крепкие объятия оказались сейчас такими нужными. Маркус не прекращал улыбаться, обнимая партнёра в ответ.
— А я не рассказал тебе сразу о проблемах, — мягко проговорил он. — Человек из моей команды уходит, не дождавшись конца сезона. Я хотел побыстрее связаться с агентом и ещё парой человек, чтобы разрешить эту проблему. Прости, что сразу не сказал. Я бы обязательно с тобой поделился этим. Но…
Аккуратно отстранившись, Маркус оставил ладони на сильных плечах партнёра, заглядывая в его ещё немного недоумённые глаза.
— Но я серьёзно сейчас, — повторил он, и весь его вид подтверждал это. — Я люблю тебя и твою эмоциональность. Может, у нас будут ещё ссоры, но это совсем не важно. Я понял сейчас, что ничего на свете не заставит меня передумать. Я хочу, чтобы ты был со мной всегда.
Это было совсем не то предложение, о котором когда-то задумывался Маркус. Будучи человеком довольно творческим, он видел романтичный вечер, продуманный до мелочей. Видел сияющий взгляд счастливого партнёра. Возможно, даже кольцо предсвадебного обещания, которое всегда будет напоминать Александру, что Маркус не изменит своего решения, и что они будут вместе всю жизнь.
Тем не менее, случилось так, как случилось, и Маркус не жалел об этом. Да, у них не было никакой романтики, а Александр только что орал, что Маркус его ни во что не ставит. У них не было колец и красивой одежды, разве что за такую принять домашние штаны. Но это внезапно стало таким же неважным, как и все их ссоры. Недопонимания случались и будут случаться всегда. Им не нужно было учиться не допускать их или каким-то особенным способам их решения. Главное, всегда помнить, что никакие ссоры не могут изменить их любовь друг к другу, и тогда всё остальное становится мелочным.
— Александр Энцо Филиппо ДиМарко, — с улыбкой повторил Маркус, который, почему-то, совершенно перестал волноваться по поводу того, что партнёр может передумать. — Ты станешь моим мужем?