В то время как Маркус успокаивался, сбрасывая свои негативные, хоть и заслуженные эмоции на сцене, Родни предпринял ещё одну попытку подобраться к Александру. В его разумении, чем чаще он мелькал перед глазами, тем больше этот красивый мужчина к нему присматривался. И, соответственно, скорее понимал, что Маркус ему, Родни, проигрывает.
Каких-то прямо активных действий он совершать не спешил, ведь где-то глубоко в извилинах понимал, что с товарищами так не поступают. Что Маркус не обрадуется, если Александр переметнётся к другому парню, и в танцевальной группе будет разлад. Но что, если Александр сам примет это решение? Тогда Родни будет совсем не виноват.
Схема казалась ему очень простой, вот он и крутился рядом, задавая, казалось бы, нейтральные вопросы. Ведь нормально поинтересоваться, как Александру показалось, хорош ли он был на сцене? Сам Родни считал, что выступил он изумительно. Он нигде не налажал, не споткнулся, всё было по счёту. Такое невозможно не заметить!
К его величайшему сожалению, Александр пока не раскрыл его потенциала, не рассмотрел, так сказать, своё настоящее счастье. Он грубовато отмахнулся, устремляя свой взор на Маркуса, но Родни был бы не Родни, если бы это его остановило.
Он собирался задать ещё пару вопросов, не стесняясь отвлечь Александра от любования другим парнем, но его отвлекло другое. А именно маленькая девочка, сестра Маркуса, которая всё это время смотрела на Родни своими узковатыми глазами.
Софи этот человек не нравился. Она не могла объяснить этого, как часто бывает с детьми, но как-то подсознательно чувствовала, что этот парень нехороший. И ей совершенно не нравилось, что тот крутился возле Александра.
Тот уже стал частичкой их с братом мира. Александр постоянно приходил, дарил Софи подарки, общался с ней по-доброму, а ещё любил её брата — это дети тоже очень хорошо чувствовали. Точнее, не саму любовь, а как начинали сиять близкие, которые испытывали только положительные эмоции рядом с другими.
Это Софи очень нравилось, и когда Александра не было, она охотно обсуждала его с Маркусом, радуясь таким разговорам. А вот парень, который не обращал на неё никакого внимания, был едва знаком, но при этом лез зачем-то к Александру — совсем не нравился. Поэтому Софи приняла единственное решение, которое ей казалось верным.
Маленькая девочка поднялась со своего места и решительно подошла к Александру, крепко обнимая его. Конечно, чтобы дотянуться до талии очень рослого мужчины, ей пришлось встать на цыпочки и немного вытянуть руки вверх, но Софи была очень упрямой. Так она и застыла, словно оберегая своё, и молча смотрела на Родни.
Тот же действительно считал ребёнка помехой хорошим отношениям. Поэтому он явно выигрывал в этом плане Маркуса, опережая на миллион очков. Потому что у Родни никаких детей не было, и это должно было просто возвысить его в глазах Александра. Не надо ни с кем сидеть, ни о ком заботиться, никуда бежать, и чему там ещё мешают дети. Ах да, можно было заниматься сексом где угодно, не боясь испортить детскую психику. У Родни и своя квартира для этого была, как у выпускника приюта.
Но сейчас Родни отступил. Лезть при ребёнке очень не хотелось. Он решил, что Александр и сам сейчас поймёт, что на нём висела какая-то малявка, вместо возможности пойти за красивым и бездетным Родни. С этими мыслями тот и удалился.
К моменту, как вернулся со сцены Маркус, Софи уже села обратно на своё место, почти и не объяснив своего поведения. Она бы и не смогла ничего сказать, разве что кроме «он мне не нравится» — вот так по-детски, по-простому.
Маркус же широко улыбался, снова обнимая и целуя партнёра, который снова же был очень восторженным. Пока Софи молчала. Она наблюдала за старшим братом, который уверенно шёл к финалу. Родни, к слову, вылетел где-то в середине баттла, чем был жутко недоволен, но вида, как ему казалось, не показывал. Хотя и предпринял ещё одну попытку подобраться к Александру, заявляя тому, что судейство было предвзятым.
— Я хочу пить, — почти сразу же нашлась Софи, взяв Александра за руку, чтобы уйти с ним к бару, откуда тоже было неплохо видно сцену, так что они ничего не пропустили.
Маркус же занял второе место, сдавшись уже в самом финале. Он уже заметно устал и был весь мокрым, но боролся до конца. Против него была милая девушка, которая занималась танцами намного дольше, да и владела кучей стилей. Так что проиграть ей было совсем не обидно, даже напротив, Маркус был очень горд, что на шестом году танцев мог сравниться по умениям с ней, известной в их школе ученицей.
— Я такой счастливый! — признался Маркус, почти лёжа в объятиях партнёра, немного переживая, что пачкает его потом. — Уставший, но счастливый. Я думал, что не дойду до финала, там были такие соперники… В полуфинале я победил девушку, которая занималась уже лет восемь, представляешь?
Потом Маркус снова отошёл переодеться, рассказав партнёру, что сейчас они отправят Софи домой с няней — та должна была уже ждать на входе, — и отправятся в ресторанчик, где заранее забронировали столик. И вот тогда, когда Маркус передавал Софи няне, присев перед ней на корточки и обняв, малышка заговорила.
— Родни приходил к нам. Два раза, — с простой непосредственностью сказала она, даже не думая, что ябедничает, и повторила: — Он мне не нравится.
Маркус выдавил из себя улыбку, целуя сестрёнку в кончик носа, и сказал ей, что больше этот парень к ним не подойдёт. Никогда. Затем выпрямился, помахал рукой няне, и повернулся к Александру с явным вопросом в глазах.

Вот ведь чёртов Родни! Маркус и Александр чудесно проводили время без него, делясь своими эмоциями и переживаниями и совместно немного заботясь о малышке Софи. Надо же было этому дураку влезть!
Александр даже обнимал своего партнёра, ничуть не боясь запачкать чистую одежду о пропитанную потом форму Маркуса. Даже когда тот предупредил, что мокрый после таких усилий с головы до пят! Для Маркуса это была настоящая любовь.
Он рассказал партнёру, что они с ребятами регулярно устраивают посиделки после таких вот выступлений, а иногда даже после снятых видео, наподобие тех, которыми Маркус делился со своим любимым. Он рассказал и о том, кто там будет кроме Итана и Родни, о которых Александру и так уже будет известно.
— Там будет Макс, ты сидел с его парнем за одним столиком, — кивал он, загибая пальцы, будто вёл пересчёт. — Они придут вдвоём, очень милая парочка. Мне нравится с ними общаться, они оба очень творческие. Жаль из-за этого у них никогда нет времени. Ну Родни и Итан будут без пар. У первого нет никого, а Итан не раскрывает свою личную жизнь. Иногда мы шутим, что у него там уже пять детей и жена, и, знаешь, это вполне может быть.
Конечно, будучи весь на эмоциях, Маркус не мог просто перечислить присутствующих или даже сказать «нет, ты будешь не единственным плюс один». Рот просто открылся, как у итальянца, и закрываться не собирался. Так что Маркус просто говорил всё подряд, что приходило в голову, как обычно в разговорах с Александром и случалось.
— Ещё будет Том, он младше всех, даже младше меня, но он уже женат, представляешь? Недавно совсем женился, любовь со школы, все дела. Это, кажется, очень мило, — улыбнулся Маркус, не подшучивая, а действительно радуясь за коллегу. — Они тоже вдвоём, конечно, будут. Ну и Майк со своей девушкой. Даже не знаю, что про него рассказать, но они тоже забавные ребята. Они все забавные.
Кажется, Маркус говорил это всё на одном дыхании, потому что шумно вздохнул, когда закончил, чем вызвал лёгкий смех партнёра. Не привык говорить «по-итальянски» бурно его мальчик, совсем не привык.
И всё это было так чудесно, пока не оказалось, что Родни наглым образом лез в их отношения. Теперь Маркус был уверен в этом, ведь он знал и лично видел, как его товарищ клеился к другим людям. Сейчас это повторялось с Александром, и хотелось спросить только одно — какого хрена, чёрт побери?
— Потому что этот драный скунс к тебе клеится, Александр, — мрачно проговорил Маркус, открывая партнёру глаза на правду. — Я его убью, клянусь.
Партнёру Маркус верил, а ещё знал уже, что тот совершенно не умеет врать. Сейчас он не увидел в глазах Александра какого-то опасения, что его тайны раскроют, или вроде того. Поэтому сразу осознал, что Александр попросту не понимал, что происходит и к чему вообще эти странные визиты. А они всем казались странными, даже шестилетке!
Так что Маркус даже осмотрел зал за спиной Александра с мрачной решимостью разбить товарищу лицо, а затем спросить, какого чёрта, собственно. К счастью или сожалению, Родни так быстро на глаза не показался. Так что Маркусу пока оставалось вариться в собственном раздражении и непонимании, как этот парень вообще додумался клеиться к его парню. Они не были такими уж друзьями, но всё равно надо понимать, что Маркус этого терпеть не будет. Давно ведь уже общаются и танцуют вместе.
— Итан, мы прогуляемся, подождём вас на месте, хорошо? — заметив тренера, спросил Маркус, желая проветриться.
Тот кивнул, и Маркус быстро надел верхнюю одежду, взял партнёра за руку и вышел на улицу, действительно немного морозную к вечеру. Но перчатка всё равно легла только на одну руку, а вторая грелась о ладонь Александра, и ничего менять никто не собирался.
— Надеюсь, он попадёт под грузовик, когда будет идти сюда, — проговорил Маркус довольно честно, хоть и кровожадно. — Не хочу выяснять отношений при всей группе, но и смотреть на его рожу тоже не хочу. И уж точно не собираюсь из-за него лишаться удовольствия общаться с другими и не идти.
Он всегда был очень честен с Александром, и эта прогулка не стала исключением. Маркус ревновал, очень сильно, настолько, чтобы желать предателю покалечиться. Тем не менее, никакой агрессии к объекту «делёжки» он не испытывал, и это было слышно по голосу. Маркус спокойно обсуждал варианты с любимым и только крепче сжимал его пальчики.

Итан не то чтобы скрывал свои отношения, просто почти никогда не говорил об этом. А Маркус не настаивал. У каждого человека ведь есть право на тайну, так что почему его лучший друг должен переламывать себя и говорить о чувствах, если он не хотел этого? Это ведь было то же самое, если бы Итан попросил Маркуса, наоборот, перестать рассказывать об Александре. Кажется, это называется «лезть не в своё дело».
Маркус знал, что его друг встречался с кем-то раньше, потому что видел молоденькую девушку рядом с ним, и по ним было сразу заметно, что они не просто знакомые. Но в последнее время её было не видно, и вдруг Итан переживал не самый лучший разрыв? Маркус несомненно бы был рядом и поддержал, если бы это требовалось, но Итан справлялся сам.
Честно говоря, в этом они были очень похожи. Маркус почти никогда не жаловался на собственные проблемы, хотя и знал, что Итан поддержит его и поможет. Так что обоих всё устраивало в этих отношениях. Если Итан захочет познакомить Маркуса со своей пассией, то последний будет рад, а нет — значит, и не нужно.
Хотя, конечно, Маркус тоже бы не смог скрывать своих чувств, как и Александр. Они были другого склада характера — более эмоциональные, более говорливые. Маркусу хотелось, чтобы все знали, что этот красивый, нет, великолепный мужчина принадлежит только ему. Ну и итальянской маме, конечно, с этим Маркус не спорил. Так вот, Александр был того же мнения — это его парень и все должны были знать об этом.
Наверное, поэтому Александру и была непонятна иная позиция. Впрочем, насчёт Итана Маркус не переживал. Он обязательно понравится Александру и без обсуждения личной жизни. Он весёлый, активный, разносторонний, и с ним всегда ощущаешь какой-то необычный комфорт. Разве мог человек дарить уют одним своим присутствием? Итан мог.
И насчёт других ребят Маркус не сомневался. Возможно, они не станут так близки, как Итан, но Александр всё равно найдёт их интересными. Макс, например, театральный актёр, и может рассказать об этой занятной профессии. Том просто очаровашка со своей любовной историей и столь же очаровательной женой. А у Майкла девушка была врачом скорой помощи, поэтому рассказывала захватывающие и вместе с тем отвратительные истории. Она его немного затмевала, но всё же.
Сомневался Маркус только в Родни. Тот теперь и ему не нравился, а всё потому, что посмел перейти дорогу.
Маркусу казалось, что он понимает Родни. Тот был одинок, и это чувство было Маркусу безумно близко. Когда кажется, что весь мир против тебя и не во что верить. И вот ему повезло, а Родни — нет. Теперь же казалось, что Маркус всё же это время жалел своего товарища, приезжая за ним среди ночи в полицию и вытаскивая из других передряг. Иначе было совершенно непонятно такое свинское поведение.
— Мы не такие уж с ним и друзья, — фыркнул Маркус в первый раз.
Договорить особенно ему не дали — Александр был очарователен в своей попытке успокоить партнёра поцелуями и прикосновениями, на которые Маркус охотно отвечал. Он ведь не злился на любимого мужчину. Тот поводов для этого пока не давал.
— Я знаю, любимый, — улыбнулся Маркус ему, целуя кратко ещё разок. — На тебя я и не злюсь, ты у меня лучший.
Второй раз, когда Александр затронул тему дружбы, они уже были на улице и сладкие губки партнёра не мешали ответить как следует.
— Родной, он не мой друг, — настойчиво повторил Маркус. — Понимаешь… Сейчас я попробую это сформулировать.
Он немного отвлекался на то, каким снова милым был Александр, пытающийся очень мягко рассказать о своих неприязненных чувствах. Эта забота проникала в самое сердце, и Маркусу хотелось зацеловать его, а не говорить о том, что было сейчас особенно неприятно. Ведь это касалось прошлого и чокнутого Родни.
— Когда умерли мои родители, мне казалось, что я остался совсем один, — облизнул губы Маркус, глядя перед собой. — И Родни, как мне казалось, лучше всех понимал меня. Его родители отказались от него в раннем детстве, да и с приёмными семьями не вышло. Он был таким же одиноким, как и я. Но это никогда не было особенной дружбой. Ты понимаешь о чём я хочу сказать? Это как… мы не общаемся по телефону, не делимся новостями, не сидим в кафе. Мы просто понимаем друг друга и помогаем, когда… одиноко. Знаешь, это… если я не заберу его из полиции, кто за ним приедет?
Оказалось очень сложно объяснить то, что чувствуешь к человеку, когда для этого нет точного определения. Не дружба и даже не приятельские отношения. Так бродячие собаки ходят рядом с бездомными людьми, потому что никому не нужны кроме друг друга. Правда, собак при этом очень любят, а вот между Маркусом и Родни явно такого не было.
— Сейчас он и мне совершенно не нравится. Потому что это свинство, — добавил позже Маркус, соглашаясь с каждым словом партнёра. — Если он исчезнет из моей жизни, я совершенно не расстроюсь.

Маркус не был так уверен, что всё произошедшее было случайностью. Конечно, Родни был странным, этого никто не отрицал. Но уж слишком эта навязчивость была похожа на ту, когда Родни кто-то нравился, и которую Маркус уже наблюдал со своей стороны. Да и зачем в ином случае этому парню ждать именно тех моментов, когда Маркуса не было рядом с Александром? До этого он не стеснялся быть странным при своём приятеле.
Тем не менее, это проговаривать вслух Маркус не стал. Он и сам уже хотел соскочить с неприятной темы, пусть и мог обсуждать с Александром всё, что угодно. Но, действительно, обсуждать постоянно Родни на их милой прогулке? Ну уж нет.
Да и действительно хотелось думать, что Родни будет паинькой в присутствии Маркуса и не испортит им всем вечер. Ведь сегодня был такой замечательный день. Их выступление, много танцев, радость толпы, почётное место Маркуса в баттле, в конце концов. Пусть этому и радовался, пожалуй, только сам Маркус, Александр и Итан.
Впрочем, другая тема быстро нашлась, и Маркус расплылся в улыбке, слушая про желание партнёра подарить ему цветы. Конечно, это было бы восхитительно. Маркусу, как оказалось, нравилось получать букеты, несмотря на то что это было совсем не по-мужски. Да и смотрелось бы это очень дерзко и мило. Никакие парни вроде Родни бы тогда не смели подходить ни к кому из столь влюблённой пары.
Но Маркус не расстраивался, что этого не случилось. Он был рад уже тому, что Александр подумал об этом и был готов дарить такие подарки и дальше.
— Ты можешь мне дарить их и без повода, — рассмеялся Маркус, хотя не хотел ни на что напрашиваться, а просто шутил.
Потом он остановился, вынуждая сделать это и партнёра, и нежно поцеловал его прямо посреди улицы. Отчего-то он испытывал благодарность за то, что Александр хотел бы поступить таким образом с цветами, пусть и не сообразил раньше.
— А ты у меня лучше всех, — признался в ответ Маркус, и они пошли дальше, чтобы обсудить немного уже Итана.
Это было вполне нормально, что они разговаривали о знакомых и друзьях Маркуса. Как нормально было и то, что Маркус постоянно интересовался Эрикой и Джонни, особенно в преддверии личной встречи. Они ведь были парой и просто таким образом узнавали больше друг о друге, да и просто делились какой-то информацией.
— Нет, смиренно слушает, когда я ему рассказываю, какой ты замечательный, — рассмеялся Маркус, признаваясь, что сплетничает немного о партнёре. — Я думаю, что он уже принял тебя. Не просто же так он первым пригласил тебя посидеть с нами. Думаю, ему всё равно на плюс один остальных парней, он хочет поболтать с тобой получше.
Конечно, Итану было не совсем всё равно. Он был компанейским парнем и одинаково хорошо общался со всеми. Но всё же в Маркусе он рассмотрел что-то особенно близкое и тоже начал называть его своим другом, несмотря на разницу в возрасте — почти такую же большую, как и с Александром. Так что, понятное дело, что его партнёром Итан интересовался куда больше, чем прочими.
— А ты думал, зачем я тебя вытащил? Ещё и закажем первыми и сожрём всё самое вкусное, — охотно ответил на шутку Маркус своей.
Так за уже ненавязчивыми разговорами и шутками они дошли до ресторана и зашли внутрь, занимая действительно лучшие места на диванчике. Пусть Родни торчит на стуле, а они будут наглым образом обниматься перед его лицом. Ведь диванчик был на троих, и они явно подсадят к себе Итана, а на второй диванчик сядет какая-нибудь парочка.
— Никого не пускаем, кроме Итана, — скомандовал на свободное место рядом Маркус. — Ну или можем девушку какую-нибудь посадить, но только если она будет интересно рассказывать про что-то, а не молча сидеть.
И они действительно успели рассмотреть как следует меню и решить вместе, что заказывать, прежде чем в ресторан вошли остальные ребята, направляясь к их столику. Из-за количества человек они были довольно шумными, но Маркус улыбнулся им, стараясь отбросить все неприятные мысли при виде Родни. Который, к слову, тоже вовсю улыбался и нагло махал им обоим (или же только Александру) рукой.
— Так уж получилось, что мы все тут уже знакомы, поэтому я вас представлю Александру, — сказал Маркус, когда все расселись. — Но вы его называйте только Алексом, иначе я вас перестану любить навсегда.
Так, шутливо, он представил всех своему партнёру, кроме Родни и Итана, которых «ты и так уже знаешь». Пока всё шло хорошо.

Разумеется, Маркус охотно пересказал всё, что рассказывал о своём партнёре лучшему другу. Хотя бы потому, что был не против похвалить такого замечательного мужчину, глядя ему в глаза, а не только за спиной. У Маркуса не было особенных проблем с подобными разговорами — если он мог придумывать что-то приятное про чужих людей, то уж говорить правду своему любимому человеку он не боялся и не стеснялся.
Тем более, что это было весело, ведь Александр тут же принялся «сопротивляться» и утверждать, что это не про него, за что получал новую порцию комплиментов и поцелуйчики, которые Маркус уже тоже не сомневался проявлять прямо на людях. Таким образом смешная парочка и дошла до ресторана, где встретилась со всей толпой танцоров со своими партнёрами и, что менее привлекало, Родни.
Пока Маркус держался и даже старался не смотреть на приятеля, чтобы негативные чувства не взяли верх над трезвым рассудком. Он был достаточно эмоциональным парнем и уж точно не отличался терпением, о чём Александр уже прекрасно знал. Ведь именно эта нетерпеливость подтолкнула Маркуса дать свой личный номер бывшему клиенту, полететь на встречу с ним, а потом и признаться в любви.
Так что Маркус будто сидел на пороховой бочке своих эмоций, готовых в любой момент разразиться небывалым взрывом. Вот об этом Александра ещё не успел узнать, потому что был любим и никогда даже мельком не раздражал партнёра. Он только что узнал, что Маркус был тем ещё ревнивцем, но ведь ревность каждый тоже проявлял по-своему. Кто-то держал в себе и варился в собственных ужасающих мыслях, кто-то лез почесать кулаки, кто-то закатывал скандалы, а кто-то был совершенно непредсказуем в своей злости.
Пока же все мирно общались, и Маркус улыбался наравне с остальными. Все ребята заинтересовались Александром и старались задать ему побольше вопросов, чтобы за короткое время встречи узнать получше. Все были общительными и дружелюбными, поэтому проблем совершенно не возникало, и Маркусу нравился этот интерес к его парню.
— Чёрт, он раскусил наш план, — мрачно проговорил Итан, но тут же добродушно улыбнулся, показывая, что никто не собирается на самом деле требовать с Александра имена всей банды, а затем предложил разумно заказать еду.
Он-то уже понимал, что парочка рядом уже сделала заказ, и будет совершенно обидно, если они будут есть, когда другие ещё даже не определились с блюдами. Все были достаточно уставшими и голодными, поэтому заказ ожидался немаленьким. Одни только Маркус с Александром заказали чуть ли не добрую треть меню — большим парням требуется много энергии. Кроме того, они планировали ещё и продолжить её растрачивать ночью.
Александр немного рассказал о себе, и это показалось ребятам интересным, так что вопросы посыпались дальше. С каждым из них Маркус невероятно гордился своим партнёром, потому что он был замечательным и не мог не понравиться остальным. Да и Родни пока подозрительно молчал, что тоже немало радовало.
— Ты прекрасно важный, — улыбнулся Маркус, тихонько целуя Александра в щёчку, что вызвало умилительный вздох группы, которые не стеснялись подшучивать и над такими моментами, хотя и явно в позитивном ключе.
К слову, для группы Маркус рассказал ту же историю знакомства с «ошибочным номером», только вот не стал говорить про работу, ибо некоторые знали, что он работает в кафе, а не продаёт по телефону. Про секс по телефону и вовсе знал только Итан, но он даже не улыбнулся, услышав эту ложь, никак не проявляя того, что знает правду. Замечательный всё же друг, самый лучший на свете, не то, что некоторые.
Потом разговор перетёк на обсуждение сегодняшнего выступления, и ребята похвалили Маркуса за его второе место, отметив, что это очень и очень хороший результат. И вот тут Родни не выдержал, так как не мог уже быть вне внимания. Правда, пока он вёл себя, как обычно, а именно — рассказывал о себе и своём «подлом сопернике», выбившим его из конкурса. Рассказывал довольно шутливо, что группа смеялась, но Маркус теперь прекрасно слышал это противное самодовольство, так и сквозившее в голосе.
А ещё начал подмечать, что Родни снова бросает странные взгляды на Александра, пока расхваливает себя. Как будто ждёт, что тот перегнётся через стол и страстно поцелует его, такого прекрасного, раз уж такое дело.
От таких мыслей по спине пробежали неприятные мурашки — только не от ужаса, как это обычно бывает, а от вновь зарождающейся хладнокровной злости. Чтобы успокоиться, Маркус нашёл под столом руку партнёра и крепко сжал её, переплетая пальцы.
Потом Родни начал между делом задавать какие-то вопросы Александру. Совершенно невинные, за которые и не предъявишь ему ничего такого, но ведь он явно привлекал к себе внимание, причём определённого человека. Это заставило Маркуса глубоко вздохнуть и медленно-медленно выдохнуть, словно он на самом деле владел техниками дыхания, успокаивающими эмоции. Так и хотелось разбить бокал и воткнуть острую ножку в горло этого подонка.

В целом, Маркус понимал, что этот круг общения далёк от интересов Александра. Тут, действительно, почти все были творческими людьми, а если и сами не занимались творчеством, то увлекались им. Кроме того, все действительно были юными, разве что Итан был почти ровесником, и одно дело встречаться с молоденьким парнем, и совсем другое — подружиться и общаться с такими регулярно.
Только Маркус не расстраивался из-за этого. Он и сам не каждый день встречался с этими ребятами, у каждого была своя жизнь. Кроме Итана, конечно, но этот парень, кажется, и оказался для Александра ближе прочих. По крайней мере, они бодро обсуждали на пару активное и даже порой экстремальное времяпровождение после того, как Итан спросил, не интересуется ли Александр картингом, явно намереваясь придумать что-то на следующую встречу.
Маркус в этот «взрослый разговор» не влезал, только посматривал на партнёра и лучшего друга с улыбкой, надеясь, что они действительно найдут общий язык. И не потому, что надо было — терпеть, потому что этот человек нравится твоему близкому, — а потому, что нашли общие интересы, прониклись симпатией друг к другу и всё такое прочее.
Потом Маркус уловил краем уха, что Александр рассказывал про самолёт, который едва не купил (ну, как показалось Маркусу). И это ошеломило его. Во-первых, самолёт?! Серьёзно? Свой личный самолёт? Во-вторых, это ничего себе амбиции и финансы, чтобы купить не машину, а куда более дорогостоящее средство передвижения. Понятно, что в кредит, в их стране ничего не бралось без кредитов, но всё же.
— А ты учился управлять им? — поинтересовался как можно сдержаннее Маркус, а потом, почти без перехода, с улыбкой добавил: — А я высоты боюсь.
Ну и, конечно, Родни тут же заявил в стиле «чего её бояться». Вроде бы снова шутливо, но снова как будто стараясь выиграть на фоне Маркуса. Даже рассказал что-то со своей стороны про самолёты, ибо парнем-то был довольно неглупым и знал много вещей, только вот совершенно не обладал даже зачатками мудрости. И, кажется, совести.
Маркус лишь легко фыркнул, потому что он совершенно не стыдился признаваться в собственных страхах и слабостях. Тем более, что Александр точно не будет над этим смеяться, только узнает ещё один интересный факт про своего любимого и станет ещё ближе. А вот Родни этого не понимал и думал, что Маркус сам себе могилу роет — надо же, высоты боится, как какой-то маленький мальчик.
В таком стиле и продолжилось общение. При всех Родни особенно не светился, но и не давал действительно бывшему приятелю расслабиться. Постепенно ребята стали расходиться — первыми, конечно, ушли семейные, и Маркус поднялся, чтобы обнять Тома и его жену. Они были очень славными ребятами, и их история действительно вдохновляла.
Потом ушли парочки — Майк со своей девушкой и Макс с парнем, и остались только четверо. Маркус, Александр, Итан и Родни. И при этих людях Маркус совершенно не стеснялся говорить о том, о чём хотел завести речь давно.
— А теперь расскажи мне, какого чёрта ты творишь? — без плавного вступления спросил в лоб Маркус, повернув лицо к Родни.
Тот, разумеется, делал вид, что совершенно не при чём и не знает, о чём Маркус говорит. Итан только вопросительно посмотрел на друга, а затем перевёл взгляд на его ответчика, ибо понимал, что Маркус явно не просто так себе что-то надумал.
— Я знаю это поведение, я его видел уже тысячу раз, — в голосе появилась нотка агрессии, которую Александр, наверное, слышал впервые. — Весь вечер сидит, красуется перед Александром, как будто меня здесь нет.
— С чего ты взял? — продолжал играть дурачка Родни.
— Лучше прекрати это, пока я тебя прошу по-хорошему, — совсем металлическим голосом проговорил Маркус, не утруждаясь пояснять свои догадки.
Конечно, этот спор не перерос в нечто более серьёзное, потому что вмешались и Итан со своими рассудительными речами, который очень уж не хотел, чтобы танцоры из его группы друг другу на пятки наступали, и Александр со своим успокоением, направленным только на Маркуса, разумеется.
— Поехали домой? — совершенно другим тоном спроси Маркус у Александра, явно нарочито называя свою квартиру «домом» для них обоих.
Он попрощался только с Итаном, приобнимая его и проговаривая, что они ещё созвонятся и договорятся о встрече на троих. На Родни Маркус больше не бросил ни взгляда, переведя внимание сразу на Александра и улыбаясь ему. Ни одна падла не испортит им этот замечательный вечер, Маркус просто не позволит этому случиться.

Это было довольно мило, когда Александр так сладко притянул партнёра поближе и тихонечко выяснял у него, насколько сильный этот страх, о котором говорил Маркус. Без намёка на шутку и, разумеется, без издевательств. Просто хотел понять своего партнёра ещё на капельку лучше, и Маркус безбоязненно раскрывался перед ним и со стороны своих слабостей. Кому, как не любимому человеку, знать о таких вещах.
— Как-то разговор не заходил, — улыбнулся Маркус, тоже невольно понижая тон голоса. — Особенно не хожу по высоким местам, так что и не вспоминал об этом. Не знаю, насколько сильно боюсь. В самолёте, например, если не смотреть прямо в иллюминатор вниз, не испытываю страха. А на Эмпайр-Стейт-Билдинг не поднимался никогда. Там открытое пространство, это меня пугает довольно сильно.
Он рассказал и о том, что опасается выглядывать из открытых окон, если стоит на этаже выше третьего. И обнаружил, что это неконтролируемый страх, когда попал на вечеринку на крыше, любимую многими американцами, и стоял постоянно по центру, лишь бы не подходить к краю. Колени слабели и начинали позорно трястись вместе с руками, а внутри словно комок возникал — противный и липкий.
Но даже это обсуждение оставалось очень милым и приятным, потому что Александр невольно прижимал к себе плотнее, словно заранее оберегая от страхов. В общем-то, неприятным оставалось только присутствие Родни и его глупые подкаты.
Итан не то чтобы был котом Леопольдом, настаивающим на то, чтобы все жили дружно. Он также понимал, что выяснить отношения нужно, но видел, что сейчас это было попросту бесполезным. Поэтому и попросил ребят остановиться и подумать. Маркусу — успокоиться, а Родни — последить за своим поведением и понять, что ему в итоге важно.
Взгляд этого высокого парня был очень выразительным. Даже Маркус понял, что тот означал, хотя он и не был направлен на него.
Родни действительно стоило подумать, что для него важнее — хорошие приятельские отношения, человек, который помогает и вызволяет из неприятностей, или бессмысленная интрижка и разлад в танцевальном коллективе. Ведь даже если его подкаты увенчались бы успехом, кому от этого стало бы лучше, кроме него, да и то, на некоторое время? Вряд ли такой человек как Родни смог бы удержаться рядом с таким человеком как Александр надолго.
На этом всё остановилось. Маркус внял краткому совету друга и решил успокоиться, а лучше всего это делалось в объятиях партнёра. Поэтому они собрались ехать домой, а Родни попросту игнорировали.
— Ты же не против встретиться с Итаном без всей этой компании? Мне показалось, что он тебе понравился, да? — улыбнулся Маркус за дверями ресторана, вновь взяв партнёра за руку. — Только чур с парашютом мы прыгать не будем.
Вспоминать о своей ревности и вообще ситуации уже не хотелось. Сказано было, Маркус решил успокоиться, поэтому и завёл совершенно другую тему. Отношения с Итаном ему были гораздо дороже и важнее, чем какой-то там придурок.
Хотя Александру, кажется, эта тема с ревностью очень понравилась. Он с одной стороны, как показалось Маркусу, не хотел бы, чтобы партнёр испытывал такие негативные эмоции, но с другой было чертовски приятно, как Маркус защищал их отношения и самого Александра от посягательств со стороны.
— Мистер, вас что, возбуждает то, как я ревную? — игриво спросил Маркус, посматривая на своего любимого с большим чувством во взгляде.
В целом, было бы неплохо показать друг другу свою любовь громко и отвязно, как только они могут. Только было несколько проблем. Во-первых, дома ждала Софи, которая уже явно соскучилась по обоим парням. Эта проблема легко решалась одним звонком и просьбой няне задержаться чуть дольше, всего на пару часов.
Во-вторых, в таком случае, им было бы некогда ехать на Манхэттен к Александру — они встанут в ужасную пробку. Нужно снимать мотель, а особенно лишних денег у Маркуса не было, и просить об этом Александра было странно и даже стыдно. Ну и в-третьих, было точно так же странно и стыдно снимать мотель на пару часов. Сразу ведь поймут зачем им это! Ещё и примут Маркуса за мальчика по вызову рядом с таким респектабельным мужчиной.
— Жаль мы не на Манхэттене, — просто проговорил Маркус. — Забежали бы к тебе домой на часок-другой.

В целом, Маркус прекрасно понимал, почему по-особенному заводит своего партнёра, когда злится или предстаёт перед ним в ином свете. Потому что это необычно, что-то новое, что ты узнаёшь о своём человеке. Да и Маркус сам испытывал подобное. Это было забавно, потому что Александр вот так по-особенному возбуждал партнёра, когда пытался неумело врать. Стеснялся, немного даже пугался, начинал запинаться и выглядел в глазах Маркуса просто невозможно очаровательно. Как тут не испытать сексуального подтекста?
Поэтому на честный ответ Александра он только посмеялся — счастливо и немного беспечно. Ведь не было ничего такого в том, что партнёр хочет его, да и в самом обсуждении секса. Они были парой и занимались им почти каждую ночь, так что подобных секретов у них и не осталось. Они могли лежать в объятиях друг друга и делиться чем-то интимным и сокровенным, что снова заводило и придавало сил на ещё один раз.
Но всё же текущая ситуация упиралась в деньги, а их просить Маркус был не приучен. Конечно, он не отказывался, когда Александр оплачивал счёт в ресторане или дарил довольно дорогие подарки, но тут было другое. То было желанием самого Александра сделать приятное партнёру, но тот не напрашивался и имел возможность ответить тем же.
Просить в лоб оплатить мотель, чтобы они могли заняться сексом, в голове Маркуса даже звучало как-то… дёшево, словно он был на самом деле проституткой. В конце концов, от этого не зависело то, будет ли у них сегодня секс или нет. Им они могли заняться и дома, только придётся быть тихими и осторожными.
Мысли Александра всё же направились в нужную сторону, и он сам предложил снять номер на часок или два, чем удивил Маркуса. Тот не думал, что его мысли настолько прозрачны, ведь даже намёк был очень тонким. Слишком тонким, чтобы нормальный человек его понял. Да и вообще больше шутливым, чем серьёзным.
— Я тоже ничего не захватил, — отчего-то немного виновато проговорил Маркус. — Хотя идея очень заманчивая… Никогда не занимался такими пошлостями.
Он улыбнулся, разумеется, утрируя слово «пошлость». Имелось в виду, что Маркус никогда не сбегал ни с кем в ближайший мотель только ради секса. Это, признаться, довольно сильно заводило. Словно они делали что-то запретное и вместе с тем страстное.
Но, увы, Маркус тоже не приучен был везде с собой таскать презервативы и смазку. И если без первых они ещё могли обойтись, аккуратно уточнив у друг друга про интимное здоровье, то без второго у двух мальчиков дело не зашло бы дальше минета.
— Мы можем зайти в магазин, я думаю, он ещё работает, — проговорил Маркус ненавязчиво, не желая давить на партнёра в этом вопросе.
В этот момент он чётко ощутил себя каким-то девственником, которому и хочется, и колется сделать такой эротический шаг. Правда, открыто говорить Александру о том, что он хочет секса, Маркус не стеснялся. А вот, как было уже сказано, о деньгах — ещё как.
— Я должен тебе признаться кое-в-чём. Мы ведь договорились быть откровенными друг с другом, правда? — проговорил всё же Маркус, тут же упираясь взглядом в дорогу под ногами. — Мне очень хочется попробовать это, заняться с тобой сексом в мотеле. Это необычно для меня и сильно заводит. Можно будет не сдерживаться… Но я чувствую себя ужасно неловко из-за… оплаты номера. Ты уже и так оплатил наш счёт в ресторане, и я понимаю, что, возможно, для тебя это пустяк, но… мне всё равно стыдно напрашиваться на то, что я не могу себе позволить.
По Маркусу было чётко видно, что он действительно испытывает эти эмоции — стыдливость в первую очередь. Он даже говорил тише обычного, явно не решаясь сразу преподнести партнёру всю информацию. Он не играл и не манипулировал, как обычно делают эти женщины, раскручивая богатых папиков на приятные вещи. Просто был искренним с партнёром.
Наверное, единственной хитростью в этой речи было то, что подсознательно Маркус знал, что его любимый найдёт нужные слова, чтобы успокоить его. Что Александр поймёт и поддержит его даже в такой глупой ситуации, которая для Маркуса глупой вовсе не была. Он и правда не мог позволить себе тратить деньги на сиюминутные желания, ведь находился на грани ухода с самой высокооплачиваемой работы.

Тема с финансами действительно была очень скользкой, и Маркус лучше прочих это понимал. Хотя бы потому, что вступил в серьёзные отношения с человеком совершенно другого уровня достатка, и приходилось быть аккуратным.
Между собой они могли быть какими угодно, ведь Александр понимал, что влюбился в человека с серьёзной ответственностью, в которую и вкладывается. А Маркус осознавал, что встречается с человеком, который уже даже светился в списке Форбс. Но всё же было стороннее мнение, от которого Маркус ещё сильно зависел.
Последнее, чего бы он хотел, так это того, чтобы окружающие считали его нахлебником — иждивенцем, который сел на шею богатого партнёра и свесил ножки. Конечно, речь шла не о незнакомцах, а о близких Александру людях.
Казалось бы, желание посетить мотель для их взрослых развлечений никак не связано с тем, что могли подумать люди, но всё же связь была. Конечно, о конкретно этой ситуации ни Александр, ни Маркус никому бы не рассказали. Им было не пятнадцать лет, чтобы хвастаться друзьям о том, что затащил кого-то в койку. Но о других случаях могло бы стать известно.
Не специально, случайно. Например, проскользнуть в разговоре. Простая фраза «я недавно купил нам…», и твой собеседник, зная разницу в доходах, сразу думает о своём. Ему не важно, хотел ли Александр радовать своего мальчика, имея такую возможность, или нет. Главное, что Маркус в его глазах сразу станет охотником за чужим богатством.
Поэтому вначале успокаивающей речи Александра, тот всё ещё был несколько смущён, хотя и улыбался на маленькие шуточки, которые действительно находил забавными. Уж они-то точно перекричат любую парочку, так им было хорошо друг с другом.
— Я никак не могу избавиться от мысли о том, как всё это смотрится со стороны, — признался в следующем Маркус. — Но я рад, что ты так считаешь.
Наверное, это было не очень многословно в ответ на такую тираду со стороны Александра, но большего Маркус пока сказать и не мог. Ему нужно было немножко обдумать всё это, повариться в своих мыслях, зная, что рядом всегда был партнёр, который выслушает даже самые глупые предположения и поможет разобраться в них.
— Да, всё хорошо, — улыбнулся Маркус, потянувшись за новым поцелуем. — Пойдём в магазин?
Всё это было ново и казалось странным. Наверное, Маркусу просто стоило немного привыкнуть к такой форме отношений, где он мог давать меньше, чем получал. В плане финансов, разумеется, ибо на эмоциональном уровне он был равен Александру и с радостью делился с ним своей любовью и теплом. Хватит ли этого в дальнейшем? Они посмотрят.
В конце концов, Маркус не стоял на месте. Вот он занялся поиском новой работы и даже были варианты, пусть и не самые лучшие, но были. Возможно, он добьётся чего-то в продажах или на другом рынке вакансий, и этот гигантский разрыв в положении станет меньше.
Жизнь была интересной штукой в своей непредсказуемости. Могло случиться всё на свете. В равной степени компания Александра могла разориться или Маркус бы вышел замуж за этого человека, обретая общее имущество. Ни то, ни то, не было желанным, конечно, по разным причинам, но всё же вероятность была.
Пока же Маркус хотел расслабиться. Решение придёт само, нужно было просто подождать и принять свои чувства. Так что он снова взял партнёра за руку, чтобы направиться к ближайшему известному секс-шопу, на которые невозможно не обращать внимание из-за их интересных порой вывесок.
Внутри магазина интимных товаров и впрямь стало полегче. Потому что два взрослых парня не могут просто купить то, что нужно, и выйти. Нужно же было попялиться и похихикать над другими товарами! Обсудить немножко это дело при безразличном продавце — таких чудаков в день штук по сто заходит.
— Что насчёт плётки и огромного дилдо? — хихикал Маркус, рассматривая стенд с вещичками для садо-мазо. — Есть в форме коня.

Секс-шоп действительно был местом волшебным. Настроение быстро вернулось, даже стало чуточку острее, чем раньше. Здесь можно было не только посмотреть на интересные и необычные вещи, невольно представляя, кто вообще мог такое купить, но и примерить какие-то ощущения на себя, хотя бы в фантазии.
Например, мысль о том, что Александр мог бы связать Маркуса или применить наручники, сладко пытая после, немало возбуждала последнего. А вот та же плётка не затронула особенных интересов Маркуса, хотя он бы не отказался попробовать что-то эдакое, если бы его партнёр захотел. Не попробуешь ведь, не узнаешь, верно?
И с особенным интересом Маркус рассматривал фаллоимитатор, который Александр назвал собственным слепком. Тот и правда был очень похож, такой же ровный, крепкий и не слишком большой, чем грешили многие другие товары. Как будто сюда хотят только те, кому уже обычных размеров мало из-за чересчур активного времяпровождения.
— И правда, — согласился Маркус, улыбаясь. — Там на упаковке не написано, что-то вроде «займитесь сексом с миллиардером Форбс»? А то, может, правда с тебя слепили, пока ты спал. Я думаю, он должен быть в топе по рейтингам продаж.
Он даже заявил, что вернётся сюда и купит его, когда Александр уедет в какую-нибудь командировку. Маркус пока не особенно представлял себе, что это могла быть за командировка, если его партнёр сам распоряжался своим временем, но явно не собирался скучать в отсутствии своего любимого.
Потом они перешли к стенду с более изощрёнными товарами, и Александр был удивлён, но не так приятно, как раньше. Пихать в себя, как выразился партнёра, Маркус это тоже не больно-то хотел, но рассматривал извращения с интересом.
— Ну, это не совсем конь, судя по ценнику, это член кентавра. О, а это единорога, смотри, — хихикал Маркус, показывая на другой предмет, который и членом-то сложно было назвать, ибо это была какая-то кривая загогулина розового цвета.
Правда, Александр произнёс ещё одну фразу, что звучало настоящим предложением, и Маркус тоже скосил взгляд на партнёра и улыбнулся, как заговорщик. Почему бы, собственно, и нет? Маркус достаточно доверял своему любимому, чтобы спокойно решиться на какие-то эксперименты в постели. Тем более, он уже достаточно знал Александра, чтобы понять, что тот не захочет втыкать в него иглы или подвешивать на крюках.
— Ты пробовал что-то совсем необычное в постели? — поинтересовался Маркус у витрины со смазками, которые сейчас были важнее всего.
Наверное, это был нормальный вопрос. Маркус ведь понимал, что у Александра были отношения до него и далеко не одни. Он не просил рассказать подробностей, с кем, где и когда это случилось. Просто было интересно, экспериментировал ли Александр в сексе, может быть, ему что-то уже нравилось или, наоборот, понял, что больше никогда в жизни этого не повторит. Маркусу-то нечем было делиться, его сексуальные отношения не заходили настолько далеко, чтобы пробовать даже невинные эксперименты с игрушками.
Они обсудили и смазки, которых было огромное множество. Разумеется, они отбросили две трети вариантов, которые были вагинальными, но оставалось немало вариантов для анального секса. И с разными вкусами, и назначениями.
Одна вот заинтересовала сильнее прочих. На скромной с виду упаковке было написано, что смазка не только прекрасно служит своей цели, но и повышает чувствительность. Если это было правдой, то они точно сегодня перекричат многих.
Жаль, Александр этого не почувствует — вряд ли эта штука действовала через латекс. Предлагать же секс без презерватива Маркус постеснялся. Сам он по молодости совершенно не боялся, хотя и знал, к чему может привести незащищённый половой акт. Например, он сам не был у врача уже несколько лет, с самой аварии, и, хоть и был аккуратен в плане секса, кто знал, что мог нести в себе организм. Но Маркус об этом не думал. Скорее, он просто боялся сказать глупость перед Александром, предлагая так рискнуть.
Когда оба вышли на улицу, Маркус набрал Софи, интересуясь у неё, всё ли в порядке, а потом попросил дать няню, чтобы продлить её время на пару часов. Мол, они решили ещё прогуляться, и вернуться позднее предполагаемого. Няня всё равно знала, что такие гулянки могли затянуться, поэтому ничего не планировала до ночи.
Проговаривая всё это, Маркус посматривал на партнёра и тоже не мог не улыбаться, потому что у того было такое шкодное выражение на лице! Александр словно тоже чувствовал это — что они были детьми, которые врали маме, что пойдут погулять, а сами целовались тайком за углом дома или под лестницей.
— Давай посмотрим, что тут есть из мотелей. Я понятия не имею, где есть более-менее нормальный, да хоть какой-то, — достал телефон Маркус, открывая онлайн карту. — Главное, чтобы по отзывам не было что-то вроде «не стирают простыни».
После ещё нескольких минут обсуждений, парни выбрали один из мотелей — чуть подальше, но зато с хорошим рейтингом и отзывами, что там всегда чисто. Для мотеля, собственно, этот показатель был важнее всего. И вот они вместе шли и улыбались теперь вдвоём, как дурачки. Теперь администраторы точно поймут, зачем эти двое хотят заселиться на два часа.

Маркус, хихикая, одобрил желание партнёра подарить ему фаллоимитатор, так похожий на настоящий орган Александра. Даже пообещал им пользоваться в «свободное время», то есть, когда они с Александром не смогли бы встретиться.
Потом тема зашла дальше, и Маркус не удержался и первым начал искать подобную вещь в интернете, ведь наверняка можно было устроить что-то подобное и создать слепок. Вряд ли они стали бы первооткрывателями в этой сфере — какие-то восторженные жёны наверняка хотели бы заполучить часть своего мужа в единоличное владение.
— Если я ничего не найду, родной, я обращусь в твою компанию, буду открывать стартап, — давился смехом Маркус. — Это будет просто бомба.
В целом, наверняка такая идея набрала бы достаточную популярность. Ведь те же секс-шопы пользовались большим успехом. Сексом люди занимались всегда и везде, а тут такое реалистичное диво. Но, увы, Маркуса уже кто-то опередил, и, читая описание товаров, он хихикал ещё сильнее и немного тоньше обычного.
— Пятьдесят баксов и тебе пришлют набор для силиконовой формы, — показал экран телефона партнёру Маркус. — Ты теперь знаешь, что мне подарить на день рождения. Ты обязан провести свой вечер без меня, лепя свой член.
Также оказался подобный набор для создания восковой свечи в форме собственного полового органа. По той же схеме — делаешь форму, а заливаешь не силикон, а воск. Разве что надо было ещё фитиль пристроить. Это тоже показалось Маркусу смешным. Стоит такой дудончик, как называл его иногда Александр в шутку, на тумбочке при кровати, озаряет тебя романтичным полумраком.
Но, несмотря на разговоры, дело дальше привычных смазки и презервативов не зашло. В этом Маркус был солидарен со своим партнёром. Все интимные эксперименты стоило оставить до дома, родной и привычной кроватки, где ты чувствуешь абсолютную уверенность в происходящем. Мотель не то место, где царит комфорт.
Кроме того, все эти вещички, которые они могли подобрать друг для друга, могли пойти в ход только в квартире Александра. Никто не знал, как они на всё это отреагируют, и шокировать ребёнка не хотелось бы. Да и, опять же, когда за стенкой спит маленькая девочка, ты не ощущаешь себя спокойно и уверенно.
Свой же вопрос про сексуальные эксперименты Маркус позже пояснил подробнее, и получил довольно развёрнутый ответ. На что, собственно, кивнул, соглашаясь с Александром — почти реальное изнасилование скорее пугало, чем возбуждало, да и вряд ли это было полезно для здоровья, как и весь прочий жёсткий БДСМ. Про грязные разговорчики в постели Маркус своего мнения не имел и не знал, нравится ему это или нет.
Они ведь тоже были разными. Одно дело говорить возбуждающе, что ты собираешься делать, к примеру, и совсем другое называть партнёра грязной шлюхой или вроде того. Наверное, второе Маркусу тоже не пришлось бы по душе. Они с Александром были довольно ласковыми любовниками и скорее склонными проговаривать свои чувства, делиться своей любовью и восхищением. В такие моменты приятной близости и не хотелось говорить что-то грубое или плохое о партнёре.
По крайней мере, на данном этапе отношений Маркус чувствовал всё это именно так. И, кажется, Александр был с ним согласен по всем пунктам.
— Я лично ничего такого и не пробовал, — поделился в ответ Маркус. — Но мне приходилось изучать всякие практики для работы. Некоторые клиенты хотели странного. Совсем странных-то я отправлял куда подальше, но мелкие извращенцы оставались. Был один парень, который обожал эту тему, знаешь, с господином и рабом. И у него был фетиш на облизывание ботинок. Божечки, у меня глаза на лоб полезли, когда он мне первый раз позвонил. Зато сразу понял, что вот эта вся ерунда с тотальным подчинением — совсем не то, чего мне бы хотелось попробовать хоть раз. Забыть бы лучше это…
Наверное, Александру, при всей их ревности, было немного легче слышать о подобном опыте. Потому что это было не по-настоящему. Маркус же старался не допускать до себя мысли, что Александр когда-то имитировал то изнасилование, о котором кратко рассказал без упоминания лиц, с другим живым и настоящим человеком. Трогал его, трахал его…
Конечно, Маркус бы тоже не стал рассказывать партнёру подробностей некоторых звонков. Не потому, что те были какими-то супер-личными. Просто понимал, что Александр всё равно будет ревновать, так что такие разговоры между ними должны быть дозированными. Сейчас обсудили пару тем из прошлого и остановились на этом, дали себе передышку и возможность переварить полученную информацию.
— Это ведь… нормально, что мы об этом говорим? — на всякий случай уточнил Маркус у партнёра, желая, чтобы всем было комфортно. — Мне хотелось бы знать и такие вещи о тебе… хотя я тебя и ужасно ревную ко всему этому… прошлому.
За этими разговорами — тихими и личными — они добрались до выбранного мотеля, и Маркус действительно разволновался. Ему казалось, что все сейчас смотрят только на них, и в каждом взгляде читалось смешливое понимание, для чего два парня идут в один номер. Так что Маркус был крайне благодарен партнёру за то, что тот взял на себя всю организацию их совместного времяпровождения.
— Ох, спасибо, — выдохнул уже в коридоре по пути к номеру Маркус. — Я так разволновался, как будто действительно делаю что-то запретное. Но это даже немного возбуждает.
Он тихонько улыбнулся, признаваясь Александру и в такой «шалости». Всё же был какой-то азарт в том, чтобы делать это не только в собственной постели.

Сам Маркус ещё не задумывался о таких серьёзных вещах, как анализы. Ему было всего двадцать два, точнее, почти двадцать два — в этом возрасте почти никто не думает, что может попасть вот в такую неприятную ситуацию.
Маркус знал о контрацепции и для чего она была нужна даже между мальчиками, которые не могут забеременеть. Он всегда был аккуратен, да и с последнего партнёра до встречи с Александром прошло уже много времени. Ничего не вылезло, и это успокаивало, даже если не задумываться об этом конкретно.
Так что эту инициативу явно должен был взять на себя Александр, открывая для них обоих новые возможности. Конечно, постоянно заниматься сексом без защиты тоже было чревато, даже если оба партнёра были чисты, но иногда, при особенной подготовке они могли бы себе это позволить. Пока же ничего нового оба не планировали, и Маркус не думал в эту сторону.
Он сам разволновался, когда задал свой вопрос о нормальности Александру. Вдруг тому было совершенно не комфортно говорить о своём прошлом опыте и слушать пошлые истории Маркуса. Тому ведь просто хотелось… понять.
Наверное, он и сам не мог объяснить этого до конца. Просто, предыдущие отношения ведь тоже были теми деталями, которые формировали личность Александра. Маркусу хотелось знать об этом, пусть это не всегда было приятно. Но мозгов хватало понимать, что не будь у партнёра такого прошлого, он бы не стоял здесь и сейчас и, вероятно, не стал бы встречаться с Маркусом, да и вообще был бы другим человеком.
Александр ответил положительно, хоть и с сомнением, чем убедил своего партнёра, что такие разговоры нужно было вести постепенно. Нельзя просто сесть и рассказать друг другу о своих сексуальных похождениях за раз. Сегодня Маркус узнал, что его любимому человеку точно не нравится, и что они пробовать никогда не будут, через какое-то время узнает что-то ещё, что пригодится в их жизни.
В ответ Александр задал и свой вопрос, и по его голосу уже было понятно, что тот тоже немного волновался, ожидая реакции Маркуса. Может, итальянец просто не мог скрывать своих эмоций, а может, Маркус слишком долго работал личным психологом по телефону для тех, кто стеснялся позвонить настоящему специалисту.
Он улыбнулся, так открыто и влюблённо, посматривая на партнёра и успокаивая только одним своим видом.
— Думаю, что мне нельзя думать о таких возбуждающих вещах посреди улицы, — немного пошутил Маркус, но тут же добавил ещё тише: — Мне очень хорошо с тобой в постели. И, я так понимаю, что тебе тоже, не из вежливости же мы сейчас бежим в мотель.
Почему-то не хотелось отвечать совсем уж серьёзно, мол, да, родной, ты просто бомба в постели, мы идеальны, всё хорошо. Наверное, это прозвучало бы куда хуже, чем совсем невесомый юмор, разбавленный до сих пор тёплой и любящей улыбкой и взглядами, которые Маркус бросал на партнёра, ища зрительного контакта.
Да и в их случае соврать было бы проблематично. Мальчики не умели симулировать оргазмы, а у Маркуса оные были очень сильными, что было тоже заметно. Чёрт, он однажды так здраво укусил себя за руку, пытаясь дышать носом и сдерживать стоны, дабы не разбудить Софи, в чём вообще можно было сомневаться?
— Ты не думай, что я спрашиваю, потому что меня что-то не устраивает, — добавил позже Маркус, когда такая мысль пришла в его голову. — Мне просто хочется узнать тебя получше. Ну и… после магазина я не могу не думать о том, что мы можем попробовать.
Он снова улыбнулся, признаваясь и в своих грязных мыслишках. Просто хотелось заранее узнать, что Александр уже пробовал и повторять не собирается. Вдруг Маркус бы решился на такое, обдумает, загорится идеей, а получит только отказ. Будет обидно узнать о таком по факту, а не заранее отбросить идею, как непригодную.
Потом и вовсе стало не до серьёзных разговоров. В коридорах мотеля сердце стучало всё сильнее, а сладкие мысли о том, чем они займутся в скором времени, очень сильно бодрили. Поэтому, оказавшись в номере, Маркус вовсе не возражал поцелую и обвил шею партнёра руками, углубляя тот с большим удовольствием.
— Да, кажется, это так, — проговорил он в ответ почти в губы Александра, даже не глядя по сторонам.
Маркус просто шёл следом за партнёром, бросая взгляды в сторону лишь для того, чтобы не упасть, споткнувшись обо что-то. В остальном всё его внимание было приковано к любимому, которого уже поскорее хотелось раздеть и насладиться близостью с ним, а также отбросить все сомнения, которые могли прийти в голову Александра по поводу их постельной совместимости. Нет, в этом не нужно было сомневаться.
В какой-то момент их медленных раздеваний, Маркус скользнул пальчиками вниз, трогая ширинку партнёра. Тот был уже таким крепким специально для него, каким был и сам Маркус. В этом они тоже не могли врать друг другу.
— Люблю тебя, — улыбнулся Маркус, снова целуя любимые губы.

Наверное, Маркус задумался о том, что помогает личности сформироваться, немного раньше положенного. Обычно такие мысли присущи более опытным людям старше тридцати, а молодёжь должны больше интересовать интриги, скандалы и расследования. Именно так юные парни и девушки узнают себя, жизнь и всё вокруг — путём проб и ошибок. Но Маркус определённо не вписывался в эту тенденцию.
Он понимал, что и сам вырос таким, каким был сейчас, благодаря всем прошлым событиям. Не только грустным, которые определённо послужили огромным толчком к формированию его личности, но и хорошим. Например, благодаря первым, совсем ещё нелепым отношениям, о которых Маркус тоже когда-нибудь расскажет любимому человеку.
Кроме того, как уже было известно, Маркус с некоторых пор верил в судьбу. Было бы глупо бросать человека, подаренного ею, в самом начале их совместного пути из-за того, что было, прошло и больше не вернётся. Так что Маркус, хоть и ревновал в душе, собирался слушать партнёра очень внимательно и не огорчать его своим негативом, а, напротив, верно распоряжаться полученной информацией во благо их чувств.
Так что разговор, благодаря понимаю с обеих сторон, прошёл очень хорошо, и Маркус был рад, что у них зарождалось куда более крепкое доверие, чем было сейчас. Они шаг за шагом двигались к абсолютной открытости друг перед другом, чтобы стать той идеальной парой, где не было места плохим тайнам.
Разумеется, у каждого должно было остаться личное пространство, где было время только для себя, это Маркус тоже прекрасно понимал, хотя пока они попросту не хотели им пользоваться. Они были на таком этапе, когда каждую минутку хотелось провести с любимым, а не копаясь в себе. Но всё же Маркусу нравилась сама идея того, насколько сильно они продвинулись на их пути, и что они совсем не собирались останавливаться на достигнутом.
В свете этих приятных размышлений, Маркус совсем не лукавил, отвечая на вопросы партнёра об их постельной совместимости. Вот о том, что их потребности могли быть разными, парень ещё не задумывался. Логично, что он никогда не был в теле тридцатилетнего мужчины, чтобы понимать, как работает организм и что меняется со временем.
Тем не менее, ему абсолютно всего хватало. Они занимались сексом часто и почти никогда не ограничивались одним разом. Так на что мог жаловаться Маркус? Конечно, нередко бывало так, что горячий, нетерпеливый парень заканчивал куда быстрее партнёра, но вместе с тем он почти моментально был готов к продолжению — много ли нужно в двадцать лет, чтобы снова возбудиться? Силы ещё бурлят в жилах, и энергия кажется неиссякаемой.
По словам Александра и его всё более, чем устраивало. А для некоторого разнообразия они решили попробовать что-то из специального магазина, и для Маркуса это тоже не было способом убить скуку или что-то исправить. Просто он нашёл человека, с которым хотелось набираться и такого опыта. Хотелось открыться и довериться, получая удовольствие не только физическое, но и на уровне эмоций. Ведь для Маркуса Александр был единственным, с кем он мог позволить себе что-то большее.
— Давай, — улыбнулся он, хотя и был немного смущён.
Это был не тот стыд, который не позволял сказать лишнего. Маркус уже обзавёлся тем доверием, когда мог говорить с партнёром спокойно на все темы. Скорее смущение из-за того, что это снова и снова был его первый раз.
Когда они дошли до номера мотеля, Маркус сперва думал, что они снова будут торопливыми и нетерпеливыми, ведь так много говорили про секс и немало возбудили себя. Но отчего-то никому этого не хотелось. Так что Маркус довольно погрузился в эту нежность и заботу друг о друге, припорошённую интимными прикосновениями.
Касаться Александра во всех его эротичных местечках, проявлять инициативу и быть активным и громким Маркус не стеснялся. Потому что этого человека хотелось ласкать. Александр был очень красивым и сексуальным, он действительно притягивал к себе, так что иногда у Маркуса получалось всё это делать неосознанно. Кроме того, оба прекрасно знали, как хорошо будет дальше, и Маркус очень хотел этого.
Когда Александр и сам забрался рукой под брюки, а затем под бельё партнёра, Маркус зеркально отразил реакцию и тоже шумно вздохнул, невольно прижимаясь возбуждённым членом к красивым пальцам. Те тоже могли приносить несравненное удовольствие, поэтому в их сексуальной жизни было немало и подобных, мануальных ласк.
— Мне приятно, что ты так думаешь, — признался с улыбкой Маркус, когда его партнёр нашептал о том, как ему понравилось выступление партнёра.
Такие слова только способствовали романтике и неторопливому продолжению. Маркус расстегнул рубашку партнёра, прикасаясь нежным поцелуем к обнажающейся коже с каждой расстёгнутой пуговкой. Всё ниже и ниже, доходя до кромки брюк, а после принимаясь расстёгивать их. Как бы хотелось подарить Александру немного других ласк, опуститься перед ним на колени, забрать его крепкий член в ротик… Но пока Маркус опасался этого делать. Не здесь, не в мотеле, где в случае чего, пришлось бы лихорадочно бежать из номера до отделения скорой или вроде того. Здесь ведь не было ничего, даже салфеток.
Так что Маркус поднялся, скидывая с себя последнюю одежду и забираясь на кровать, увлекая за собой партнёра. Они лежали абсолютно нагие и переплетались ногами, долго и ласково целуясь, продолжая прикасаться друг другу нежно, но возбуждающе.
— Всё ещё ловлю себя на мысли, что мы делаем что-то запретное, и сейчас кто-нибудь войдёт, — прошептал Маркус с улыбкой, легонько прикусывая нижнюю губу партнёра, и тут же без перехода добавил: — Хочу почувствовать тебя внутри…

Наверное, в силу возраста, Маркус пока ещё больше партнёра концентрировался на своём удовольствии. А, может, в силу того что Александр был так хорош в постели, что от сильных эмоций Маркус порой ни о чём другом и думать не мог. Тем не менее, он не лежал, как говорится, бревном, и действительно хотел дарить Александру такое же удовольствие, а лучше ещё больше и ещё сильнее.
Вероятно, у него получалось, так как партнёр не сделал пока ни одного замечания, аккуратно попросив что-то исправить и делать по-другому. Маркус ещё учился, но, видимо, был неплохим учеником, потому что громким в их интимной жизни был не только он. И ему чертовски нравился голос партнёра. Так что хотелось сделать его ещё громче.
Пока же они тихо перешёптывались, сбиваясь на шумные вздохи, как будто их действительно мог кто-то услышать и прогнать, поругав за непристойное поведение. Впрочем, эти мысли добавляли перчинки в и без того обострённые чувства.
— И никому не расскажешь, чем мы тут занимались? — подыграл Маркус в ответ на забавное замечание любимого.
Говорить скоро стало тяжеловато. Рука Александра так ловко огладила член партнёра, забираясь ещё глубже и сладко вынуждая Маркуса отодвинуть бедро, открывая доступ к ещё более интимным местам. Тот почти закинул ногу на Александра, целуя его и вздыхая с лёгкими намёками на стоны, когда тонкие пальчики прикасались к чувствительной коже.
Они лежали не в самой удобной позиции, на боку, лёжа лицом друг к другу, но пока им этого хватало. Александр быстро отвлёкся на то, чтобы достать смазку, и вернул руку на место, поглаживая Маркуса между ног. Тот тихо ахнул, когда желанные пальцы мягко протолкнулись внутрь, раздвигая тугие мышцы.
— Мой самый лучший, — вторил Маркус, прикрыв глаза от первого удовольствия, накатывающего приятными мягкими волнами.
Он начал замечать, что обожал эти укусы — аккуратные, не оставляющие следов, но довольно чувствительные, особенно когда Александр немного забывался. Это тоже добавляло остроты происходящему, и Маркус только откинул голову, открывая партнёру лучший доступ и без слов показывая ему, что совершенно не против таких ласк.
Колено тоже невольно отодвинулось в сторону, а бедро легко подрагивало от напряжения и удовольствия, которое дарили длинные, чертовски умелые пальцы, ласкающие самую чувствительную точку внутри. Не прошло и минуты, а Маркус уже задыхался, постанывая так сладко и едва контролируя себя.
— О-ох, — приоткрыл глаза он, забавно хмурясь и облизывая губы. — Кажется… она хорошо действует…
Смазка, которую они приобрели сегодня, была не такой, какую они использовали обычно. Пожалуй, она была иной консистенции, но не это было важно. Маркус не чувствовал ни какого-то особенного тепла или покалывания, просто ощущения были… другими. Пожалуй, он не смог бы подобрать другого синонима, кроме как более яркими. Как будто подготовительный этап был окончен, и они по-настоящему наслаждались друг другом.
В какой-то момент Маркус явно прогнулся в пояснице, рефлекторно реагируя на такие приятные проникновения. Он вовсю постанывал от удовольствия и чуть сжимал бедра, прижимаясь к Александру плотнее, и явно наслаждался таким новым опытом.
Возможно, для тех, кто занимался сексом друг с другом уже несколько десятков лет, эта смазка привносила новые ощущения, словно глоток свежего воздуха в отношения. Но Маркус и без того был ещё очень чувствительным парнем, поэтому реагировал куда ярче и громче, чем, наверное, предполагалось изготовителями.
— Чёрт… Александр… пожалуйста… — простонал Маркус, как-то уже не особенно соображая, о чём именно просил.
Разумеется, он хотел большего. Хотел ощутить член партнёра в себе, его сильные уверенные толчки в приятную глубину, хотел перебудить весь мотель своими несдержанными криками. Но вместе с тем немного опасался. Не в прямом смысле, конечно, страха Маркус не ощущал. Просто… если сейчас ему так хорошо от одних только пальцев, что будет затем? Сможет ли он выдержать такое удовольствие?