Джонни вообще был итальянцем. То есть, доводить его не стоило, но, по сути, менталитетом он был совсем не злобным. Вот любопытство и пересилило неприязнь, воспитываемую в поколениях оборотней.
Честно-то говоря, Джонни и вампиров-то не шибко встречал за свою короткую жизнь. Он был молодым полукровкой, так что в дела, которые решались между стаями и кланами, его попросту не допускали. В местный клуб «для всех» Джонни не ходил. Не был любителем, да и некогда было — сначала юридическая школа, потом почти сразу работа в ФАС. А жили оборотни далековато от Нью-Йорка, чтобы вот так беззаботно шляться по клубам. Так что вампиров волк видел чисто на улицах, проходящих мимо.
Было даже интересно немного пообщаться с одним из них. Да и они вроде как над одним делом работали, так что, и правда, надо было бы как-то наладить контакт.
А ещё от Уильяма вполне себе нормально пахло. То есть, все эти старинные оскорбления друг другу всегда затрагивали запахи. Вампиры твердили, что от волков тащит псиной, а оборотни заявляли, что не переносят запах кровососов. А тут такой разрыв шаблона. Нет, Уильям пах, как вампир, но этот запах как-то не раздражал на самом деле.
Однако Джонни первое время всё равно был немного напряжён и, возможно, невольно ожидал какого-то подвоха от неожиданного собеседника.
— Они просто завидуют нашему экстра-выходному дню, — хмыкнул оборотень.
Как-то не хотелось всерьёз говорить на эту тему. Не то чтобы Джонни это как-то било по больному, мальчиком в этом плане он был взрослым и за себя постоять мог, как и наплевать на мнение каких-то там других людей. Просто это были какие-то почти философские темы, затрагивавшие психологию людей. Пусть такие джинны ведут, им по возрасту положено.
— Они хотят, чтобы так было, — поправил вампира Джонни, снова кривовато усмехнувшись из-за особенностей лица. — Но какой нахрен свидетель из чёрта? И почему он такой спокойный, вы его транквилизаторами накачали?
Когда Уильям пояснил этот момент, взгляд оборотня стал ещё более подозрительным. Он явно пытался понять, не смеётся ли над ним клыкастый. Даже вслух спросил:
— Ты же прикалываешься? — и по лицу вампира понял, что нет. — Ты не прикалываешься? Джинн воспитал чёрта? Охренеть…
Чертёнка в то время как раз пригласили за обсуждение каких-то важных вещей, и оборотень посмотрел на него снова. И бровь его неумолимо скакнула вверх, когда другой вампир по-хозяйски положил руку на колено мальчишки. Что, мать вашу, тут вообще происходило? А они с Эриком считали, что у них парочка странная, хотя по статистике нечисть довольно часто встречалась с людьми, даже невзирая на короткий срок их жизни.
— Так… это ты догонял тех мудаков-сектантов? — решил отвлечься от всех этих зрелищ Джонни другим миролюбивым вопросом. — У домика твоего запаха не было.

Маркус тем временем повторил своё предложение, вежливо уточнив, что это только предположение, и в данном случае они будут ориентироваться на мнение Эрика. Всё же он лучше знал поведение преступников среди людей. Поведенческая психология менялась вместе с социумом, окружающей средой, событиями в мире и прочими факторами. И это происходило так быстро для тех, кто жил тысячами лет, что ни джинны, ни вампиры толком и не могли за ней уследить.
— Мне бы хотелось понять, вернутся ли они вообще, — медленно кивнул Маркус. — Или как сделать так, чтобы они вернулись, не заподозрив, что это ловушка. Рисковать мы никем не будем, я заменю кого угодно качественной иллюзией. Только оборотни смогут понять, что это фальшивка, так как у иллюзий нет запаха.
Переговорив немного об этом, решили всё же отложить такой важный план. Пора было попробовать выудить дополнительную информацию у Мэттью.
Чертёнок не очень хотел, чтобы кто-то присутствовал во время гипноза кроме Николаса. Это был какой-то… немного личный момент, что ли. Всё же такой глубокий гипноз требовал доверия, каким бы сильным не было любопытство. Присутствие других немного напрягало, даже если один из них был отцом Мэттью.
Однако мальчик сказал, что не возражает. И потому что был добрым, и потому что понимал, что они тут важным делом, вообще-то заняты. Все трое — Николас, Маркус и Эрик — были во главе расследования, и лучше, если они услышат всё, что могла дать им память чертёнка, лично, а не через кого-то.
Мэттью сел напротив вампира и улыбнулся ему в ответ. Сердце его стучало вполне размеренно. Немного чаще обычного, но не из-за страха, а просто в лёгком волнении перед чем-то новым, и Николас мог это чувствовать. Впрочем, даже от такого простого, но всё же нежного прикосновения к рукам, сердце забилось ещё чуточку чаще. Кажется, Николасу совсем не требовалось прикладывать усилий, чтобы его обожали.
Чёртик заглянул в глаза Николасу, и всё же ощутил его силу. Это было сложно объяснить, как будто что-то мягко тянуло изнутри, собственные мысли замедлялись и как будто становилось всё тяжелее даже просто думать. Мэттью ощущал это необычное ощущение не больше секунды, а в следующую же секунду внутри что-то привычно напряглось и мир стал размытым.
— Ой, — проговорил голос чертёнка, и только после этого он проявился из невидимости сам. — Прости, пожалуйста, оно само… Ну что ты опять смеёшься?
Мэттью немного смутился. Он и правда не хотел исчезать! Но это был его природный инстинкт! Пока у некоторых были всякие клыки, когти, волчья тушка и гипноз, чертенята не обладали никакими признаками сверх-хищника. Природа наградила их только отличным защитным механизмом, благодаря которому те хотя бы до трёхсот лет могли дожить, не убившись раньше времени.
Второй раз всё прошло хорошо. Мэттью сосредоточился не на Николасе, а на собственной способности, не позволяя ей сработать. Тем более, что ощущение подавления воли было необычным, но вовсе не причиняло чертёнку неприятных ощущений. Это в волчье сознание было тяжело пробиться, воля других высших нечистых была сильной. Чертики же немногим превосходили в этом человека. Разве что чувствовали начало, в отличие от простых людей, но это длилось ещё одну секунду, после чего Мэттью уже смотрел на вампира безэмоционально и был полностью в его власти.

В какой-то момент Джонни понял, что у этих сектантов нет ни единого шанса на победу. Их группа расследования возьмёт одной только странностью и непредсказуемостью. У них тут и оборотень с вампиром за жизнь разговаривают, и чёрт, воспитанный джинном, с другим вампиром… не только разговаривают. Вот, честное слово, люди, собравшиеся для того, чтобы уничтожить всю нечисть, пусть и нестандартным способом, не так удивляли.
В конце концов, если почитать историю, такое частенько случалось. Только раньше люди хватались за вилы с факелами и шли в леса на волков, а сейчас вон до крови джиннов додумались. А разницы всё равно никакой.
— Ваш чёртик, — повторил за Уильямом Джонни. — Ага, понял.
Он покачал головой, пытаясь переварить эту информацию, но, понятное дело, и ни обижать странного чёрта не собирался, и несерьёзность собеседника просёк. Просто как-то удивительно всё это было. Ну да ладно. Сам-то Джонни тоже был, так сказать, продуктом нестандартного союза чистокровного оборотня и человека.
— Постыдный? — немного удивился оборотень в недоумении. — А, то что вторая машина уехала. Ну я вообще всё пропустил, знаешь ли. Попробовал потом отследить, куда поехали те парни, но тоже след потерял, как до шоссе добрёл.
Ну охренеть теперь, не хватало ещё вампира по-братски по плечу похлопать после такой поддерживающей речи. Вот уж точно, странная компашка собралась.

В допросной же Мэттью в полной мере ощущал, что такое гипноз. И не просто гипноз. Если бы Николас привычным образом подавил его волю, чертёнок бы потерял самого себя и очнулся только когда дело было бы сделано. И даже не вспомнил бы, как всё выложил. Николас же пошёл более сложным путём, который, впрочем, давал чуть больше информации. Например, если бы Мэттью под гипнозом отвечал на вопрос «что сказал этот мужчина», он бы только примерно отобразил незнакомую ему речь. Блуждая же в подсознании чертёнка, Николас мог с меньшими искажениями услышать итальянца.
Чертёнок погрузился в некий транс, он не видел ни допросной комнаты, ни Эрика с Маркусом. Да даже Николаса не видел, только ощущал его. И сперва не было ничего, вампир не успел направить мысли и воспоминания Мэттью. Так что его подсознание жило пару секунд собственной жизнью, связав прикосновения любимого вампира с приятным воспоминанием из самого первого их свидания.
Мэттью снова увидел далёкий ночной Манхэттен, стоя на вершине балки моста. Ощутил тёплые приятные объятия Николаса. И собственные сильные чувства, и осознание, что те так быстро перешли грань влюблённости. И было по-особенному тепло изнутри от этого осознания. Но голос Николаса вырвал его из этого тепла, направляя в другой день, куда менее приятный. Мысленная картинка изменилась.
Теперь он был в собственной квартире, ощущая недоумение, так как по гостиной шёл совершенно незнакомый человек. Мужчина, который теперь лежал в морге ФАС с простреленным черепом, заглянул в спальную Мэттью — та была ближе ко входной двери. Затем открыл дверь в спальную Маркуса. «Здесь две комнаты», — на немного искажённом воспоминаниями чертёнка итальянском проговорил мужчина, вероятно в гарнитуру. — «Третий сказал, что к нему никто не ходит, но тут кто-то живёт».
— Я разозлился, — тем временем бесцветно проговорил Мэттью вслух. — Я хотел, чтобы он ушёл. Хотел сделать ему плохо.
И Николас ярко ощутил эти эмоции. Недоумение сменилось ложным пониманием, что мужчина вломился в их квартиру с рюкзаком, чтобы украсть что-то. А то, в свою очередь, пробудило неприятную злобу, которая нарастала откуда-то изнутри, из той же точки, где средоточился центр чертячьего умения исчезать.
Желание сделать жизнь этого мужчины адом сделалось буквально физическим. Пожалуй, теперь Николас лучше всех на свете мог понять, почему многим чертям не нравилось это состояние. Это были как будто навязанные желания, которым они не могли противиться.
В воспоминаниях Мэттью появился со спины мужчины, с силой толкая его в дверной косяк, и снова исчезая. Николас мог видеть, как меняется картинка с мутной на чёткую. Мужчина ошарашенно выдохнул итальянские проклятья, а следом с него слетел рюкзак, громко звякнув и ударившись об пол — чертёнок сдёрнул его с плеча.
Мужчина что-то начал говорить для незримых собеседников, но чертёнок появился снова, вытаскивая гарнитуру из уха человека и швыряя её об пол. Явно сильно перепуганный и бросающий на воздух проклятия, мужчина побежал к двери, подхватывая лямку рюкзака. Мэттью двинулся следом, «помогая» тому врезаться в ещё один косяк, а потом и вовсе поставив опасную подножку прямо перед лестницей. Мужчина вскрикнул, успев схватиться за перила, но всё же упав не слишком удачно для правого колена.
И все эти действия вызывали целый ворох чувств у чёртика. С одной стороны, он ощущал невероятное облегчение, сотворяя очередную гадость. С другой стороны, добрая душа, воспитанная джинном, пыталась бороться с этой зацикленностью. Но ничего не выходило.

Джонни не особенно понял, к чему было это показательно-вежливое признание вины. Впрочем, быстро решил, что не будет акцентировать на этом внимания. Он и говорок вампира понимал исключительно по контексту, к нему нужно было изрядно приноровиться. Как-то Джонни не общался раньше ни с вампирами, ни с британцами.
Потом хмыкнул от ответного любопытства. Действительно, к оборотню могли возникнуть вопросы, почему от него пахнет вампирами. Но стая Джонни прекрасно знала, где он работает. А ещё знала, что недавно случилось преступление против чистокровного дома вампиров. Так что, скорее всего, даже не удивятся, что Джонни во что-то эдакое влез. И даже не подумают, что он мог водить тут товарищеские отношения с одним из кровопийц.
— Думаю, со мной всё стало ясно уже после того, как я пошёл на юридический, а потом устроился работать в ФАС, — пожал плечами оборотень. — Так что, пожалуй, мне надо придумать что-то большее, чем связь с вампирами, чтобы удивить стаю.
Невольно Джонни покосился на дверь. Его начало немного напрягать то, что Эрик, как непосредственный руководитель их группы расследования, ушёл на так называемый допрос, оставив их с Уильямом бездельничать. Понятно, что на оборотня всегда были отдельные планы — скорее всего, его отправят «в поля». Но пока этого не произошло надо же было чем-то заняться. С бумажками, будучи юристом по образованию, волк тоже мог разобраться.
— Не хочешь… сходить, там, со мной за кофе или вроде того? — внезапно предложил вампиру Джонни.
Будучи молодым парнем с итальянской кровью, Джонни был склонен к некоторым авантюрам. Но будучи оборотнем, он предпочитал не в одно лицо огребать потом за эти авантюры, а нести коллективную ответственность, как часть стаи. А пройтись по ночному зданию без разрешения на то Эрика предложить, кроме Уильяма, было некому. Не людям же, которые априори уважали своих коллег больше волка.
К удивлению вампир согласился. Джонни вышел за дверь и, только пройдя немного по коридору, признался в истинной причине.
— Не могу сидеть без дела, — пробормотал он. — Давно хочу проверить, нет ли в наших рядах крысы. Среди тех, кто не проходил гипноз.
Внезапно Джонни ощутил (к своему огромному удивлению!), что ему даже отчасти нравится общаться с вампиром. Тому, по крайней мере, не нужно было пояснять, что имел в виду оборотень под «проверить». Для нечисти это было очевидным, что раз Джонни оборотень, то он сможет вычислить по запаху, если кто-то из офисных работников внезапно был в лесу в прошлую ночь. Даже коллегам из ФАС такие вещи обычно приходилось дословно пояснять. Они как будто не верили во все эти способности нечисти.

«Допрос» тем временем продолжался. Эмоции Мэттью немного улеглись, следуя воле гипнотизирующего его вампира. И следом мысленная картинка продемонстрировала уже салон обычного такси. Черти, хоть и перемещались быстрее в невидимости, но обогнать автомобиль не могли. Так что Мэттью просто зашёл в салон следом за преследуемым мужчиной, оставаясь в невидимости.
Мелькнула чёткая мысль о том, что при посторонних Мэттью не мог проявиться. Так что он просто ждал, когда этот мужчина снова останется один.
— Мы едем по магистрали Франклина Рузвельта на север, — проговорил вновь без интонаций чертёнок, следуя просьбе вампира.
Это утонение не дало слушателям ровным счётом ничего. Магистраль была огромной, проходила по всему Манхэттену.
Мужчина на мысленной картинке сперва назвал один адрес. Точнее не точный адрес, а перекрёсток двух улиц. Он достал телефон и снова переключился на итальянский, довольно нервно сообщая, что возвращается.
Видимо, невидимый собеседник, долго говоривший что-то, предположил, что горе-грабителя могут и преследовать. Так как, немного побледнев, мужчина попросил водителя ехать дальше в сторону Бронкса.
— 278-ист, 95-норт, — бесцветно продолжал вещать чертёнок. — Тринадцатый съезд.
Конечно, весь час поездки поминутно не смотрели. Картинка проматывалась, как в ускоренном формате видео. Мужчина нервно озирался, Мэттью сидел рядом, ничего не происходило. Такси остановилось на Тиллотсон-авеню. Мужчина расплатился и какое-то время шёл пешком, Мэттью ожидаемо шёл за ним.
Наконец, мужчина направился к невысоком двухэтажному зданию, абсолютно блёклому, расположенному напротив какой-то автомойки. Зато в глаза сразу бросилась вывеска — мотель «Андреа». Мэттью явно смотрел исключительно в спину преследуемого, да и название было слишком обычным, чтобы запомниться на долгие месяцы.
Мужчина зашёл внутрь, спрашивая у девушки за примитивной стойкой, есть ли свободный номер. Та сообщила, что остались только двухместные. Мужчина согласился, и девушка попросила у него кредитную карту.

Джонни и без того был довольно активным и крайне неусидчивым парнем, которому всегда было тяжело ждать чего-либо. Такой уж менталитет, пусть и итальянцем он был только наполовину. Вырос-то он среди чистокровных, как оборотней, так и итальянцев. Так что и сейчас сидеть без работы не хотелось. К тому же после вчерашней ночи дело напрямую затрагивало и интересы оборотней, так что приняло несколько личный характер.
— Ой, иди в Неаполь, — беззлобно отмахнулся волк при упоминании Эрика. — Я хотел получить у него разрешение, но он вон слишком занят вашим важным свидетелем. Пока они там возятся все уже на работу начнут приходить.
Оборотня немного напрягало то, что он начал действовать без ведома Эрика. Но, с другой стороны, если запахи не совпадут, мужчина может и не знать о том, что их с Уильямом странная парочка ходила по ночному зданию. А если совпадут… то явно не будет против такой инициативности. Хотя почему-то Джонни думал, что делает это больше для эдакого спокойствия их группы. Исключают возможность шпиона в своих рядах, но вряд ли кого-то действительно найдут. Как-то в это совсем не верилось.
— Почему странно? — хмыкнул снова Джонни. — Вообще не странно после того, как вы тут устроили сеанс гипноза. Значит уже подозревали.
Сперва парни спустились на первый этаж. Кроме этажа, на котором сейчас засели сотрудники ФАС и нечисть, остальные были закрыты и поставлены на сигнализацию. Так что нужно было договориться с охранником, чтобы защиту сняли и выдали им ключи от кабинетов. Но по-хорошему обсудить этот вопрос не получилось. Оборотню на слово не верили, что Лассен был в курсе и дал добро на ночной обход.
— Ой, попроси его ты, а? — чуть нахмурился Джонни, в очередной раз тихо порадовавшись, что пошёл не в одиночестве, а с вампиром.
Всё же удобно было, чёрт возьми. Все двери открыты, если их защищают обычные люди.

Мысленно Мэттью поднялся за преследуемым мужчиной и, кажется, тоже поморщился в тот момент от вида столь яркой комнаты чуть ли не в одном тоне. Мужчина направился к кровати, оставив рюкзак на полу… и картинка сменилась.
Николас сравнил этот кошмарный номер со съёмной квартирой, и сознание чертёнка тут же перекинуло их в другое воспоминание. Как зажегся свет, этот ужасный неоновый свет, и Николас вскрикнул о том, что это было невыносимо. Чертёнок, тогда ещё прятавшийся от троицы вампиров ощутил веселье, смешанное с симпатией к этому пока ещё малознакомому вампиру, и несдержанно хихикнул.
Но не успел он испытать тот лёгкий страх, что его обнаружат, как Николас вновь вернул его к нужным воспоминаниям. Они снова были в кошмарном номере мотеля. И мужчина, кажется, более-менее расслабился. Он достал телефон, чтобы снова связаться с кем-то из своих, но, как говорится, рано радовался. Оставшись без свидетелей, Мэттью снова начал действовать.
Первым как раз полетел о стену телефон. Следом вновь досталось рюкзаку, который направился прямёхонько в лицо мужчины.
В этом воспоминании тоже не было особенной информации для расследования. Мужчина вновь был смертельно напуган, телефон разбит, и, в конце концов, преступник выбежал из номера, вновь чуть не упав с лестницы, и спустился к ресепшену. «Отсюда можно позвонить?» — поинтересовался он, плохо скрывая испуг. Женщина даже поинтересовалась, всё ли у него в порядке. Но городской телефон выдала и даже ушла куда-то в свою коморку, чтобы не слушать.
Периферическое зрение уловило, какие кнопки нажимал итальянец, так что вскоре у Эрика в блокноте появился и номер телефона. Вряд ли до сих пор действительный, но проверить стоило. А мужчина в воспоминаниях уже торопливо наговаривал в трубку: «Оно здесь, оно преследует меня! Сделайте что-нибудь! Найдите информацию, как от него избавиться!».
Итальянец договорился, что перезвонит через пару часов с другого номера, и спешно поблагодарив местного администратора, выскочил за дверь.

Джонни понимал, что если их выходка дойдёт до Эрика, тот будет крайне недоволен. И, в целом, по праву. Всё же здесь, в этом здании, они были начальником и подчинённым. Джонни был обязан по их внутреннему уставу слушать приказы, исполнять их и не делать ничего, чего бы не одобрил заранее Эрик.
Однако сейчас Джонни откровенно вёл себя не как сотрудник ФАС, а как оборотень. Волк, представлявший свою сторону, которая до сегодняшнего дня в деле не была задействована в принципе.
Наверное, отчасти, он имел на это право. Как уже было сказано, теперь дело повернулось таким образом, что и оборотней это коснулось напрямую. Их интересы тоже должен был кто-то представлять.
Кроме того, Эрик уже тем же днём хотел запретить волку обследовать территорию преступления, хотя информация, полученная Джонни, была скудной, но всё же полезной. Сейчас была та же ситуация. И Джонни действительно был немного обижен на то, что Эрик вёл себя… как человек, пожалуй. То есть совершенно не задействовал возможности волка.
— Не на него конкретно, — поморщился Джонни на замечание Уильяма. — Просто бесит, что есть желание и возможность помочь, а всё заворачивается на человеческой бюрократии. Мне сегодня и вылазку на место преступления пришлось выбивать.
Не желая прямо жаловаться вампиру, волк отмахнулся, мол, ладно, привычное дело, наверняка ты тоже с таким сталкивался. В конце концов, Джонни отработал в ФАС всего несколько месяцев. Возможно, он не успел привыкнуть к такому раскладу.
— Честно говоря, я кроме тебя вообще вампиров не знаю, — хохотнул он дальше, следуя тёмными коридорами государственного здания. — Но я тебя понял.
Получив ключи, пусть и не самым порядочным способом, Джонни и Уильям оправились обратно, начав со второго этажа. На первом располагались какие-то общие зоны, там даже чувствительному носу волка ничего не понять.
Заходили в кабинеты, проходились туда-сюда, да выходили — особенно внюхиваться оборотню было не нужно. В закрытых офисах запахи «хранились» достаточно ярко. Так что со стороны выглядело, будто парни просто бесцельно слонялись по комнатам, переговариваясь о сторонних вещах, немного лучше узнавая друг друга.

Мэттью действительно снова испытывал эти противоречивые чувства. Он успевал даже ощущать вину и стыд за то, что не мог противиться собственному «я». А чертячья сущность так и лезла наружу, заставляя всё сильнее желать человеку неприятностей. Конечно, по-вампирски агрессивными чёртики не были, поэтому они вредничали пусть и неприятно, но не смертельно, и прямо погибели недруга в таком состоянии не желали.
Затем мужчина вновь вышел на улицу, и Мэттью просто следовал за ним. Тот оборачивался, вздрагивал от каждого шороха и шёл довольно быстро, как будто это могло его уберечь. Чёртик же, напротив, замедлял шаг в невидимости, чтобы идти прямо следом.
Эти воспоминания вновь ускорились. Николас покадрово увидел, как мужчина нашёл какое-то кафе, где заставил себя поесть, посматривая с опаской в окно и не зная, что Мэттью сидел на стуле напротив. Потом вновь попросил воспользоваться телефоном, и на этом моменте воспоминания начали двигаться с нормальной скоростью.
«Ну что?» — вместо приветствия проговорил мужчина, вновь переходя на родной итальянский. — «Я не могу ждать, оно преследует меня! Что это значит? Мне нужно покаяться перед чёртом? Я его даже не вижу!». Этот разговор был чуть дольше предыдущих, но информацию дал скудную. Невидимый собеседник явно не нашёл способа, как уничтожить мальчишку, по крайней мере, в то время. И, вероятно, вещал несчастному товарищу общие вещи, описанные в каждом источнике про чертей — нужно было искренне извиниться. Так, чтобы чёрт поверил в то, что ты больше не будешь делать то, что делал, и тогда злобливое наваждение исчезнет.
Снова быстрый просмотр. Уже в темноте мужчина опасливо возвращался в мотель, со страхом заходил в свою комнату… Но как бы он не пытался извиняться перед невидимой бестией, вновь набросившейся на него, едва закрылась дверь паршивой комнаты, ничего не изменилось. Мужчина выбежал на улицу и долго гулял, пока не выбился из сил.
Мэттью тоже устал за день, но остановиться не мог. Когда на улицах не было никого, он вновь начинал пакостничать, не позволяя мужчине заснуть даже на какой-то грязной лавочке рядом с мусорными баками. Как говорится, угадайте, что сразу же полетело в несчастного итальянца, которого в тот момент было даже чуточку жаль?
Воспоминания ускорились ещё быстрее, мужчина продолжал мучиться. Снова звонил своим, но только жаловался, что скоро сойдёт с ума, если они что-то не придумают. В конце концов, мужчина настолько отчаялся, что находился на грани истерики, и в таком состоянии его «покаяние» действительно прозвучало искренне. Он едва ли не молился, чтобы всё это прекратилось. И… воистину чудо — прекратилось.
Николас ощутил, как эти назойливые ощущение, насаждавшие самому Мэттью, растворились, уступая место сильнейшей усталости. Мальчишка в воспоминаниях просто прошёл сквозь стену, запер дверь пустого номера изнутри и рухнул на кровать, засыпая почти моментально.

Пожалуй, Джонни, в целом, был соткан из сплошных противоречий. Он окончил юридическую школу, и ему действительно нравилась эта чёткая человеческая система законов и правосудия. Вот только она подходила только для людей. И, устроившись в ФАС, Джонни лучше многих это понял уже за несколько месяцев.
Взять ту же дневную вылазку на место преступления. Поймай Джонни одного из группы и заяви, что именно его запах он чувствовал в лесу — люди бы не сделали ровным счётом ничего. Ни один закон не мог увязать запах человека к его виновности на суде. Даже если бы сотрудники ФАС заменили на бумагах оборотня на служебную собаку, в Штатах такое заявление не приняли бы к сведению.
Тем временем среди нечисти, прекрасно знающей, на что способны оборотни, его слово имело бы немалый вес. Не было бы никаких судов и длительных выяснений. В конце концов, правдивость слов Джонни могли проверить за одну минуту, вновь подключив свои, нечистые способы — снова попросили бы пройти гипноз.
Так что человеческая юридическая система была интересной и, пожалуй, чуточку более толерантной, так как учитывала все права человека. Все эти законы, защищающие неприкосновенность личной жизни и прочего. Однако в случае, если нужно было быстро разобраться с проблемой, Джонни всё же предпочитал придерживаться законов нечисти. К чёрту эту человеческую толерантность, когда на кону стояли жизни других нечистых, которых было куда меньше разросшегося человечества. Так что потеря дома вампиров и стаи волков могла приравниваться к настоящему теракту.
— Знаю, — покивал Джонни на фразу Уильяма о гипнозе. — Знаешь, что забавно? Наш отдел даже не уведомили о том, что есть возможность присоединиться к этому делу.
Под «нашим» волк, конечно, имел в виду отдел «нюхачей». Конечно, спроси Джонни у того же Эрика какого чёрта, ему бы резонно возразили — а был ли смысл, учитывая близящееся полнолуние? Все волки уже с обеда уезжали по домам. Но что-то Джонни подсказывало, что не это было основной причиной.
— Да, есть общий клуб, но мы-то если и приходим туда, то ранним вечером, а вампиры собираются, когда уже совсем темно, — пояснил Джонни. — Да и живём мы далеко от Нью-Йорка, задолбаешься потом до дома добираться. И так на работу катаюсь с мыслями о том, что надо было оставаться спать в машине под окнами офиса.
Он чуть посмеялся таким откровениям. Но, в целом, было как-то даже приятно вот просто так поболтать с вампиром и отчасти убедиться, что не все они заносчивые мудаки. Может, конечно, встреться они вне дела, носы бы морщили друг на друга, а так вполне удачно получилось. Джонни уже представлял, как охренеет его лучший друг от такой новости.
— А у вас нет общих заведений? У нас тоже есть, эм, раздельные, — кивнул оборотень. — Вроде для вампиров клуб какой-то есть отдельный. У нас тоже в Дариене бар для волков организовали, но, блин, какой смысл туда ходить, там все родственники…
Проговаривая это с забавной кривой улыбочкой, Джонни открыл очередную дверь и замер, сделав буквально шаг внутрь кабинета. Он тут же замолчал, а улыбка с лица моментально сошла. Волк даже бросил на вампира недоумённый взгляд — нет, он правда ожидал, что их «вылазка» ничем особенным не закончится. Что они убедятся, что никто из ФАС к этому делу не причастен, отдадут ключи охраннику, чтобы тот подтвердил, что их тут не было, и выставил обратно сигнализацию на пустующие этажи, и всё.
Джонни двумя широкими шагами направился к конкретному столу в углу кабинета. Чуть наклонился к личной кружке сотрудника — редко кто отмывал посуду ежедневного пользования так, чтобы не осталось ни толики запаха.
— Чёртов ублюдок, — процедил оборотень. — Он был в доме, где держали джинна. Пойдём… нет, давай сначала обойдём оставшиеся кабинеты, вдруг он был не один.

Вновь следуя мысленному велению вампира, Мэттью переключился с неприятных воспоминаний на очень даже приятные. Они с Николасом лежали в кровати, прижимаясь друг к другу. Это приятное ощущение наготы и остаточного приглушённого удовольствия после секса. Но не это делало воспоминание о поцелуе самым ярким, а слова, которые Николас в тот вечер проговорил чертёнку впервые. Сердце так и заходилось от этих невероятных чувств, от понимания, что всё это взаимно, от огромного желания сказать чуточку больше, чем «влюблён».
Но гипноз завершился, и вернулось осознание где Мэттью находился, и чем они вообще тут занимались. К удивлению мальчик примерно, но помнил, как все это проходило. Он думал, что как и после обычного гипноза забудет, что с ним творили.
— О-о, боже, у меня ощущение, что мне мозг вывернули наизнанку, — выдохнул Мэттью, потирая лицо ладонями.
Но прежде, чем Маркус успел сказать, что это пройдёт, неожиданно добавил:
— Круто, — и улыбнулся. — И, надеюсь, хоть немного полезно.
Ощущения были и правда странными. Было даже немного сложно понять, всё, что сейчас-то происходило, было на самом деле, или это Николас заставлял его вспоминать уже случившееся. Как после очень реалистичного сна, когда не можешь осознать, проснулся ли ты или это всё ещё продолжение.
Это чувство заставляло немного теряться в пространстве и времени. Да и голова была словно ватная после такого непривычного вмешательства. Но всё же Мэттью не жалел, что получил такой опыт — было довольно весело.

В Америке, пожалуй, и впрямь был несколько иной менталитет. Здесь и людей была целая куча разной национальности, вероисповедания и прочего, и прочего. Вот и нечисть привыкла к этому «лоскутному одеялу».
Конкретно в Нью-Йорке этому немало способствовал Маркус, который последние двадцать лет довольно плотно посещал тот самый общий клуб. Общаясь с нечистью, он неприкрыто демонстрировал свои взгляды на жизнь. Так, с его покровительства, в клуб начали допускать низших представителей нечистых. До этого, кроме ведьм, ни дриад, ни фавнов, ни уж тем более чертей на порог не пускали.
К слову, в клуб были допущены и сотрудники ФАС. Но за те самые двадцать лет люди посещали это место только дважды — оба раза это были молодые сотрудники, которым было очень интересно. Правда, быстро уходили и больше не возвращались, даже несмотря на абсолютно нейтральное к ним отношение.
— Клуб для того, чтобы вежливо посраться, — повторил Джонни и хохотнул: — Звучит пиздец как по-британски.
Правда, чуть позже стало совсем не до веселья. Пусть Джонни и был волком, поступающим сейчас очень по-волчьи, но всё же было неприятно осознавать, что среди коллег был, как минимум, один предатель.
— Не знаю, здесь айтишники, — покачал головой. — Но это легко узнать. Чёрт, как это предсказуемо — ответственный за информационную безопасность и спиздил информацию для наших сектантов.
Эта банальность прямо-таки возмущала. Конечно, у этого парня были доступы ко всем архивам ФАС. А если и не было, то как ответственный за безопасность, он прекрасно знал, как взломать эти доступы. Вот всех этих айтишников надо было раз в месяц проверять на вампирском детекторе лжи — не распространял ли?
К счастью, предатель оказался действительно один. Больше знакомых запахов оборотень не почувствовал.
Они вернулись сперва к охраннику, возвращая ключи, а потом поднялись к участникам расследования. Главная троица как раз только-только выходила из допросной комнаты. Точнее, выходили Эрик и Маркус.
— Можно с тобой поговорить? — проговорил Джонни начальнику.
По дороге на третий этаж он попросил Уильяма пока не распространяться об этом. Сначала он доложит Лассену. В конце концов, это его люди, а Джонни и так получит за то, что пошёл без ведомства начальства. Так что пусть Эрик решит, как поступать дальше. В любом случае, он уведомит остальную нечисть.
Оставшись наедине с мужчиной, Джонни проговорил:
— Во-первых, я знаю, что ты разозлишься. Имеешь право. Я знаю, что должен был сначала получить твоего разрешения, но не дождался. Мы можем поговорить об этом позже.
Оборотень чуть вздохнул. Всё же сложно было не мешать личное с рабочим. Вот вроде бы он поступил неправильно именно по работе, но огорчать-то не хотелось именно Терри. Ладно… волк постарался отбросить эти непрошенные мысли. С этим отсутствием субординации они и впрямь могут разобраться позже. Сейчас была проблема серьёзнее.
— Во-вторых, в ФАС действительно есть предатель. Ближний к двери стол в семнадцатом кабинете, айти-безопасность. Его запах я чувствовал в домике, где держали джинна, — доложил спустя это секундное замешательство Джонни. — Пока об этом знаем только мы с Уильямом.

Маркус действительно вышел следом за Эриком, чтобы дать Николасу и Мэттью просто передохнуть. Даже для вампира эта процедура была непривычна, так что пока от них никто и не ждал, что они тут же присоединяться к их бодрому расследованию. Да и, возможно, парни просто хотели поговорить друг с другом.
— Честно, не знаю, — улыбнулся Мэттью, замечая, что продолжает держать вампира за руки через этот дурацкий стол. — Я сейчас не очень понимаю, в реальности я или нет. Такое дурацкое состояние, знаешь, бывает, когда просыпаешься… Особенно, если тебе снилось, что ты лёг спать, и проснулся в реальности, мозг просто взрывается. Вот примерно так.
Однако несмотря на не слишком приятное описание, чертёнок не выглядел каким-то болезненным или огорчённым. Напротив, ему явно нравилось то, что он испытал что-то новое, чего не испытывал никогда и, возможно, больше никогда и не переживёт такого. Да и Николасу он доверял, так что был уверен, что это чувство пройдёт.
— Уверен, настоящий, а не вспоминательный поцелуй, поможет мне с этим справиться, — улыбнулся шире, хоть и явно смущённо от такой смелости, чёртик и добавил: — Это твоя плата за то, что подсматривал ещё и личное!

Это и правда было сложно, не смешивать личную и рабочую жизнь. И именно по этой причине Джонни не принял предложение Уильяма. Будь Эрик просто начальником, пожалуй, оборотень охотно согласился бы свалить всё на вампиров. Да уж ладно, будь Эрик просто начальником, Джонни бы изначально заявил, что представляет сторону оборотней, и тут уж человек бы не был ему указом. Но поступать так с Терри и, тем более, врать ему не хотелось. Иначе о каком доверии могла идти речь?
Терри и не нужно было повышать голос, чтобы оборотень понял, насколько тот был раздражён такой новостью. Пожалуй, в тот момент Джонни и правда выглядел, как щенок, который знал, что нельзя писать в кровать, но всё равно не сдержался. Хотя изначально парень шёл к Эрику с довольно схожими эмоциями — злостью на предателя.
— Не нравились, — подтвердил Джонни как можно спокойнее, прекрасно зная, как хорошо будет слышен его итальянский голос за тонкой стенкой. — До того момента, пока не объявились фанатики, которые убивают и их, и нас пачками. Очень, знаешь ли, сближает эта паршивая ситуация.
Теперь настал черёд кипятиться и Джонни. Нет, он всё ещё понимал, что с человеческой точки зрения был не прав. Но вывести итальянца на эмоции — особого умения не нужно. Оборотень и без того был на нервах от всего случившегося.
— Терри… — выдохнул он, пытаясь успокоить собственные чувства. — Послушай, мне правда жаль, что я поставил тебя в такую ситуацию. Но я бы не поступил иначе. Я не мог ждать, пока будут улажены все эти нюансы с неприкосновенностью и прочее, и прочее. Это было идеальное время, когда все присутствующие были заняты, а до прихода других сотрудников ещё было много часов. Никто не знает, что мы сделали.
Несмотря на чувство вины перед небезразличным человеком, Джонни смотрел на Эрика довольно твёрдо. Он не стал напоминать мужчине о том, что это именно они наткнулись на тела волков в лесу. Он и его стая. И будь они на этом месте совсем немногим раньше, на месте этих тел могла быть его семья. А мог бы быть и сам Джонни. И в такой ситуации на человеческие законы становилось как-то плевать…
Но Джонни об этом не сказал. Во-первых, Эрик и сам это понимал. Во-вторых, опять же, отношения к Терри не как к начальнику не позволяли вести себя, как… да вон как вампиры себя вели. Им действительно было с высокой колокольни плевать на то, как там правильно или неправильно с человеческой точки зрения. Они разрешения спрашивали исключительно из вежливости. Всё же над одним делом работали.
— Конечно, — согласился Джонни на приказ Эрика молчать. — Уильяма я тоже попросил пока не разглашать даже другой нечисти.

Мэттью же всё равно улыбался. Неприятные ощущения он как-нибудь переживёт. Главное — какое увлекательное приключение! Ни с одним чёртом такого не происходило. Так что своего вампира он снова успокоил словами, что с ним всё в порядке. Наверняка, после того, как проспится, то чувство пройдёт и всё.
А потом охотно поднялся со стула, чтобы с ещё большей охотой оказаться в объятиях Николаса и долго целовать его. Интересно, эта жуткая строгая камера вообще видела подобное? Чертёнок вот буквально растаял. Этот поцелуй явно тоже надолго запечатлеется и на подсознании, и на сознании, и вообще на всём на свете.
— Гораздо, — улыбнулся в ответ Мэттью, не выпуская Николаса из объятий. — Можно я просто украду тебя и всё?
То ли после всех этих игр с подсознанием, то ли просто устав от всех событий, чертёнку и правда резко захотелось сбежать с вампиром подальше от этого ФАС и всего жуткого дела, в которое он изначально-то не хотел влезать. Но понимал, что нельзя. Николас представлял вампиров, и ему по-любому нужно было остаться ещё на какое-то время.
— Ладно, пойдём к ним, — наконец, проговорил чертёнок, ещё разочек кратко поцеловав Николаса, и выпуская его из своих рук.

Мэттью, в свою очередь, с подобной любовью смотрел на вампира снизу вверх. И плевать было на все эти неприятные ощущения и лёгкую усталость.
— Я знаю, — улыбнулся чертёнок в ответ на обещание.
Он действительно не сомневался, что как только появится немножко свободного времени, они обязательно проведут его вместе и наедине. И, по возможности, в куда более лучших условиях, чем тот дрянной мотель.
Однако вставлять палки в колёса Николасу Мэттью не собирался. В том плане, что как бы он не скучал по их совместному времяпровождению, дело против всей нечисти сейчас стояло на первом плане. Да и для Мэттью тоже, пусть он и играл в нём незначительную роль. Надо было остановить злодеев, угрожающих их безопасности.
Взявшись мило за руки, они, наконец, вышли из допросной комнаты, присоединяясь к остальным Стриклендам и Маркусу.
Мэттью тоже немного возмутила новость о том, что оборотней держали в неведении. Это звучало как-то несправедливо и отдавало дискриминацией. Маркус же и бровью не повёл, совершенно не удивляясь такому раскладу дел.
— Люди совсем недавно начали нанимать их на работу, — проговорил он. — Они просто ещё не встроили оборотней в свою привычную систему. Как если бы вам высшие сказали, что отныне вы будете работать в компании чертей. Не смотрите на этого юношу, в компании обычных среднестатистических чертей. Вроде бы даже понятно, чем они могут быть полезны с их удивительной способностью и активностью. Но, с другой стороны, как эту пользу получить? И как к этому будут относиться другие вампиры?
Маркус легко улыбнулся. Да, он вполне мог понять поведение людей в этом случае. И ещё понимал, что людям просто нужно больше времени, чтобы привыкнуть к существованию нечисти прямо у себя под боком, не то что научиться обращаться к их способностям себе во благо. Пока для большинства сотрудников ФАС оборотни были сторонней единицей, навязанной начальством, от которой они не могли отказаться.
— Но ты, Николас, прав. Нам бы совсем не помешали волки в команде, — добавил Маркус, кивком соглашаясь на этот разговор с Эриком.
Пусть людей джинн и оправдывал, и понимал, но они-то были нечистью и преимущества оборотней прекрасно знали. К тому же, сейчас преступление затронуло и их сообщество, так что Маркус, в целом, догадывался, что уже сегодня многие местные волки загорелись желанием поймать виновных. Лишь бы не свалили это по привычке на вампиров.
— Надо связаться с крупными стаями, — проговорил джинн эти мысли вслух. — Пока Артур и Мэттью успокаивают волнения среди вампиров, оборотни могут надумать себе что угодно. Наше предложение присоединиться к расследованию покажет, что вампиры к этому не причастны, и вы готовы сотрудничать.
Сразу после этого разговора удачно подошёл Эрик, но Николас даже не успел начать своей пламенной речи. Эрик поделился новой, снова паршивой информацией. Маркус чуть поморщил нос, но больше, собственно, ничем не выдал своих эмоций. Вроде бы за три тысячи лет и привыкнуть к тому, что если уж всё покатилось псу под хвост, то оно так и будет катиться, пока они не решат вопрос окончательно. Но всё равно столько плохих новостей огорчали.
Когда Эрик упомянул Уильяма, Маркус тоже посмотрел на вампира, но без удивления, тут же отразившегося на лицах его братьев. Скорее, с лёгким любопытством. Кажется, первый шаг к сотрудничеству вампиров и оборотней был положен?
Маркус вновь кивнул на полученную информацию и, как и ожидал Эрик, был готов подтвердить любую легенду, чтобы выровнять ситуацию. Более того, джинн несколько вторил мыслям мужчины и считал поступок Джонни и Уильяма необдуманно поспешным. Как говорится, идея хорошая, исполнение… могло быть и лучше. В конце концов, такое своеволие и нарушение человеческих законов совсем не помогало исправить ситуацию между оборотнями и людьми, о которой джинн думал ранее.

Маркус понимал, что ещё над многими нюансами взаимного сотрудничества и равноправия стоило поработать. Так что на три показательно вежливые улыбки вампиров джинн ответил тем же. Мол, я понимаю ваш скептицизм, но когда-нибудь и вы меня поймёте. Однако, в целом, Маркусу откровенно нравилось то, что сейчас происходило. Не преступление, конечно. А то, как внезапно вампиры начали отстаивать права оборотней, а оборотень, пусть пока и один, преспокойно вёл разговоры с вампирами.
Эрик продолжил говорить, и все снова покивали, соглашаясь с его предложением. Доказательства вины этого человека никому не помешают и явно дадут чуточку больше информации. Даже если его не окажется дома или он сменит телефон (вероятнее всего).
— Примерно смогу, да, — отозвался Джонни на вопрос старшего из братьев.
И следом криво усмехнулся на забавную шуточку Николаса. Ну что, и правда звучало очень смешно про дверь!
— Завтрашним ночным рейсом, — ответил Маркус, тоже невольно кидая взгляд на младшего джинна, занятого более скучной работой. — Сможет. Можно ещё посмотреть, какую информацию этот Грин запрашивал с рабочего места. Конечно, скорее всего он стёр все эти данные, да и телефон поменял, но мало ли.
Когда этот вопрос решился, они быстро переговорили с Эмилем. Исполнительный парень, спокойно покивал, получая новую задачу, которая была ему по зубам. (Не то, что налаживание контактов с представителями другой нечисти, но… попробует ещё как-нибудь, в более спокойное время. Теперь уж Маркус не слезет с него, пока не добьётся результата. А то не хватало им второго Ланселота, которого, кажется, никто всерьёз не воспринимал).
— Я могу помочь, — внезапно подал голос Мэттью, немного смущаясь тут же обращённых на него взглядов. — Я могу помочь Джонни попасть внутрь.
— Тебе нужно отдохнуть, — возразил Маркус, поддерживая Николаса и в этом вопросе. — Ты устал.
— Не я один, — пожал плечами чертёнок. — На одну тонкую стенку меня точно хватит, он же не в бункере живёт, правильно?
Разумеется, предложение Мэттью вызвало двоякие чувства. По крайней мере, у отца и партнёра. С одной стороны, было бы и впрямь полезным попасть внутрь. С другой стороны, беспокойство за чертёнка не давало так просто согласиться.
— Даже если они там всё обкурили ладаном и сидят, ждут, что именно я приду, что уже маловероятно, — упрямо поджал губы Мэттью. — Уверен, им нечего поставить против оборотня в квартире и паре вампиров за дверью.
— Простите, что прерываю, но как вероятный участник этого мероприятия не могу не поинтересоваться… что, нахрен, значит «помогу попасть Джонни внутрь»? — поинтересовался, не выдержав, волк.
Чуть позже, когда и этот вопрос решили, Маркус с Николасом вновь уединились в трио с Эриком, чтобы быстро обговорить и проблему с оборотнями. Чем быстрее они дадут волкам понять, что вампиры во вчерашнем убийстве не замешаны, тем менее вероятно, что волнения среди стай расползутся и станут совершенно неконтролируемыми.
— Было бы прекрасно, если бы с этим смог помочь Джонни, — проговорил Маркус. — Конечно, он молодой и немного… более активный, чем следовало бы. Но, судя по их общению с Уильямом, парень сможет нормально донести информацию до своих. Что скажешь?
Конечно, Маркус мог бы заняться этим лично. Среди волков отношение к джиннам было таким же, как и среди вампиров — в них видели непредвзятые лица. Однако дел сейчас было столько, что не хотелось терять время на дипломатические миссии. Да и волк всё равно лучше поговорит с волками, тем более из своей стаи.

Маркус тоже продолжал сомневаться, но всё же согласился. Умение чертёнка помогло бы им провернуть всё тихо и незаметно. А если что-то пойдёт не так, оборотень действительно мог выиграть какую-то секунду времени, пока вампиры не вынесут хлипкую человеческую дверь вместе с куском стены. Уж Мэттью они точно в обиду не дадут.
Снова переглянувшись с Николасом, Маркус кивнул. В конце концов, спорить с чёртом, пусть и таким воспитанным, как Мэттью, было бесполезно. Даже если ему запретить ехать, спать этот маленький пройдоха точно не ляжет. И, задержись они на квартире предателя на секунду дольше, тут же примчится, как сделал это прошлой ночью.
Джонни и правда заметно удивился, когда узнал, что конкретно имелось в виду. Он знал, что черти умеют исчезать, но что они могут делать это с кем-то — первый раз слышал. Обычно этот народец общался между собой или с другими низшими. Они и вещами друг с другом не делились, не то что способностью.
Протянутую руку Николаса оборотень пожал уже без колебаний, что немного терзали его при знакомстве с Уильямом. И младшему вампиру махнул рукой. На секунду подумал, что, наверное, ему должно быть, как волку, немного некомфортно в компании сразу трёх вампиров, но ничего подобного за собой не заметил.
— Ага, ваш чёртик, которого нельзя даже в мыслях обижать, — кивнул Джонни. — Меня уже проинформировали.
— Даже не знаю, меня это должно радовать или это всё же ужас, как странно, — пробормотал Мэттью, немного смущаясь.
Нет, он, в целом, понимал, что каким-то магическим образом очаровал всех трёх вампиров сразу. Но, во-первых, это и правда немного смущало, что кому-то сразу при знакомстве говорили, что чёрт наш и обижать его себе дороже. Во-вторых, как-то от Уильяма Мэттью ожидал этого в меньшей степени — всё же они со средним братом общались немного реже, чем с Николасом и Джонатаном. Его всё чаще забирал с собой Маркус, вот и не виделись.
— И всем ты говоришь, что этот чёрт под вашей защитой? — поинтересовался Мэттью у Уильяма с улыбкой, когда вынужден был выпустить Николаса из полуобъятий.
Маркус тем временем спелся с Николасом по другому вопросу. Вампир подтверждал слова джинна, джинн слова вампира. Они и правда стали отличной командой за этот короткий срок. Обычно, когда разговор заходил о расах с их извечной враждой, разговор сразу начинал напоминать поле боя. Однако Николас был очень рассудительным молодым вампиром, и его подход к делу Маркусу очень нравился.
— Да, мы забрали несколько вещей, плюс кровь, — проговорил джинн, который присутствовал при всём этом действе. — Если оборотни присоединятся к нам уже завтра и, если в этом будет смысл, они тоже могут сходить на место преступления. Возможно, что-то ещё останется из запахов, пока нет дождей.
Они обговорили ещё несколько моментов, но решили уже с этими вопросами закругляться. Основное решено, завтра они попробуют подключить ещё и оборотней, а сейчас пора было выезжать на квартиру, пока ночь только началась.
— Я бы и тебе советовал остаться и поспать хотя бы пару часов, пока мы катаемся, — проговорил Маркус, глядя на Эрика. — И это крайне настоятельная рекомендация, мой дорогой. Выглядишь ты паршиво, уж прости меня. Не хватало ещё, чтобы ты так же паршиво соображал.
Вряд ли Эрик был таким же упрямым, как чёрт. Да и на Мэттью Маркус с Николасом не сильно давили. В конце концов, мальчик спал днём до позднего обеда, пока пережидал солнце с вампирами. А вот Эрик с рассвета был на ногах. После ночи в лесу с оборотнем. Да и всё равно человек был менее выносливым, даже чем чёрт. Например, после подобного же гипноза, что испытал Мэттью, человек бы долго приходил в себя. Если бы ещё с ума не сошёл от того, что в его голове кто-то так глубоко копошился.

Мэттью ещё сам не очень понял, нравится ли ему подобное отношение или нет. С одной стороны, конечно, приятно, что он настолько был симпатичен чистокровным братьям, раз те, не сговариваясь, решили защищать чертёнка. С другой стороны, вроде как Мэттью не настолько нуждался конкретно в защите, чтобы каждому встречному делать предупреждения не обижать чертей. Звучало довольно покровительственно.
— Видимо, мне пора покупать куртку «Собственность Ангелов ада», — хмыкнул чертёнок, быстро подобрав действительно похожую аналогию.
Джонни прыснул от смеха, а вот британские вампиры этого сравнения не поняли. Так что чертёнку пришлось пояснить, что он имел крупнейший байкерский клуб. Брутальные бородатые парни не принимали в свои ряды слабый пол, но девушки и жёны байкеров могли носить косухи с той самой надписью. Мол, они были в собственности кого-то из крутых парней. И да, это давало некий статус (пусть и сексистский по современным меркам), а также девушкам гарантировалась защита от всех вхожих в Ангелов ада.
Вот и тут «крутые вампирские парни» решили взять под крыло маленького беззащитного чёртика, предупреждая всех о его принадлежности Стриклендам. И смешно, и подзатыльников всем захотелось резко отвесить.
Маркус же посмеялся на ответную фразу Эрика, хотя и почувствовал некоторое облегчение. Слава вселенной, хоть этот понимал, как важно было беречь силы и давать мозгу отдохнуть. Даже пара часов сна была лучше, чем вообще ничего.
— Прости, дорогой, в следующий раз буду говорить, что ты похож на очаровательную панду, — с улыбкой проговорил Маркус, похлопав Эрика по плечу.
Забрав Мэттью, Уильяма и Джонни, все пятеро направились на служебную парковку. Николас снова немножко приклеился к чертёнку, Джонни отчего-то был немного задумчив, так что Маркус решил «пристать» к Уильяму, беззастенчиво приобнимая вампира за плечи и интересуясь, будет ли он снова за рулём.
— Не буду скрывать, я в восторге от твоего вождения, — посмеивался Маркус, хотя и говорил чистую правду. — Понимаю, что вампирские реакции дают изрядное преимущество, но мне всё равно нравится. Я бы погонял с тобой, когда всё это закончится.
— Как думаешь, они подерутся с Джонни за место рядом с Уильямом? — поинтересовался у Николаса чертёнок с улыбкой.
Но прежде, чем вампир смог ответить, чуть обернулся Маркус, который прекрасно всё слышал. (Не то, чтобы Мэттью и понижал голос).
— Конечно, нет! — делано возмутился он. — Тут и решать нечего, это моё место. Я разве не учил тебя, что старшим надо уступать?
— Точно, — протянул Мэттью. — Ты же у нас дед.
Пожалуй, за последний час Джонни отчётливо понял, что не пожалел ни капли о своём присоединении к группе расследования. Вроде бы все и о деле заботились, но при этом не вели себя, как пафосные суки, коими оборотень стереотипно представлял как вампиров, так и джиннов, если уж быть до конца честным. Сейчас же Джонни определённо чувствовал себя в своей тарелке, хотя пока и не сильно подключался к этим почти семейным шуточкам — всё же требовалось немного времени, чтобы стать таким же своим.
— Кажется, я начал сомневаться в нашем решении взять тебя с собой, — прижал руку к сердцу джинн после такого оскорбления.
По дороге же к названному Эриком адресу разговоры завелись более серьёзные. Николас спрашивал про местную иерархию оборотней, а Джонни охотно отвечал ему (сидя, разумеется, рядом на заднем сидении).
— Обычно только по важным вопросам и проблемам, — кивнул он, подтверждая мысленные предположения Николаса.
У вампиров действительно была куда более чёткая общая иерархия. Оборотни жили своими стаями на своих территориях и пересекались только по вопросам жизненной необходимости. Строгая иерархия поддерживалась только внутри стаи, как это было и у обычных волков. Был альфа, чьё решение и есть закон, были приближённые альфе. И вот они между стаями общались — решали вопросы территории, если нарушались границы или какая-то стая сильно разрасталась, вопросы безопасности или слияния стай.
Последнее, кстати, и способствовало однажды тому, что ДиМарко стали самой крупной стаей, по меньшей мере, этого и соседних штатов. Как говорится, понаехали итальянцы, переженились на местных волках, поглотили более мелкие стаи, и вот вышло, что вышло. Среди волков ведь не было распространено желание чистокровных жить исключительно с чистокровными, как среди вампиров. Во многие стаи спокойно пускали даже людей — собственно, как однажды отец Джонни и женился на человеческой женщине, хоть и был чистокровным оборотнем.
— А, без проблем, сейчас сделаю, — легко отозвался на просьбу Джонни, да тут же достал из кармана телефон.
В силу молодости он как-то не подумал о том, что волки действительно могут «скинуть» всё на вампиров. Он-то в ФАС знал, что те были не причём. Но идея была правильной, так что Джонни не стал тянуть с исполнением, тем более, что и без того обещал позвонить.
— Чао, Алессандро, — проговорил он в трубку, не задумываясь и над тем, что автоматически переключился на итальянский, как привык говорить со своими. — Нехрен дрыхнуть, мне нужна твоя помощь. Нет, я сегодня не приеду, есть ещё дела. Не твоего ума дела какие, всё секретно. Во-первых, что наши в итоге видели в лесу? Есть что-то полезное?
Какое-то время волк слушал, и только в это время подумал, что, наверное, как-то неприлично говорить на неместном языке в присутствии других. Потом решил, что уж итальянский наверняка знают и джинн, и вампиры, так что переключаться на английский не стал.
— Никто, надеюсь, не ходил туда больше? Правильно, не пускай никого, — проговорил Джонни после этой паузы. — Во-вторых, что в стае говорят? Сильно разволновались? Вот, ты мне для этого и нужен. Поговори с отцом, донеси мысль, что вампиры к этому никакого отношения не имеют. Бляха, ну откуда я ещё могу это знать? Да, у нас совместное расследование. Будет шикарно, если вы с отцом и Никко донесёте это и до других. Потому что если сейчас вся эта орава будет под ногами путаться, это будет пиздец. Сделаешь?
Договорив, Джонни убрал телефон и уже не в такой итальянской манере, а куда более спокойно сообщил Николасу, что, скорее всего, за завтрашний день всё будет улажено. По крайней мере, их стая к обеду точно будет проинформирована, вся до единого. Итальянское радио работало крайне быстро, будь то люди или оборотни.

Джонни подтвердил, что сможет подключить оборотней в случае необходимости. После случившегося в лесу от желающих как раз отбоя не будет, и вряд ли всех смутит необходимость работать с вампирами. По крайней мере, такая же волчья молодёжь из нового поколения, напротив, пойдёт чисто из любопытства.
— Я поговорю завтра с коллегами из ФАС, — предложил такой вариант Джонни. — Если я кину клич в своей стае, там соберётся вся мафия, и прощай незаметность.
Он легко усмехнулся, свободно посмеиваясь над собственным же менталитетом. Но то было чистой правдой — итальянцы ринулись бы оберегать джинна всей толпой, заполонив добрую часть аэропорта. А им явно требовалось провести Эмиля на рейс как можно незаметнее, чтобы никто не заподозрил, что он тоже джинн или как-то связан с делом.
— Прости, а ты случайно не из стаи ДиМарко? — подал голос Маркус, повернув голову.
— Из этой самой, ага, — подтвердил Джонни.
— Прекрасно, — улыбнулся джинн. — Итого, мы сами того не зная, почти заручились поддержкой самой крупной чистокровной стаи. Как, кстати, поживает Виттория? Изумительная женщина. Мы знали друг друга, когда ещё оба жили в Италии.
— Виттория? Кто это? — недоумённо переспросил оборотень.
— Ваша, наверное, уже бывшая альфа.
— Нонна? — приподнял брови Джонни. — А, блин… я даже не знал, как её зовут. Но с ней всё хорошо, она по-прежнему… эм, изумительная. Если ты это так называешь.
И рассмеялся, потому что и правда вышло забавно. Для него нонна всегда была и оставалась нонной, как и для всех волков младше неё самой. Надо же. Виттория. Джонни даже мысленно пометил, что надо об этом Алексу рассказать, тот тоже небось не знает, хоть и был прямым её внуком, а не двоюродным, как Джонни.
Через ещё какое-то время Уильям попросил накинуть иллюзию на машину, и Маркус просто кивнул. Внутри ничего не изменилось, но внешне машина, как и их с вампиром лица, видимые через лобовое стекло, поменялись. Оставалось надеяться, что этот момент не будет запечатлён на дорожную камеру.
Подъехав к нужному дому, Уильяма отправили к пожарной лестнице, а оставшаяся часть семейки направилась через парадный вход. Джонни шёл чуть впереди — ему и не нужен был номер квартиры, уже поднявшись на нужный этаж он ощутил знакомый запах. Тот и направлял оборотня в нужную сторону.
— Другие тоже тут были, — ещё в коридоре проговорил Джонни, невольно понижая голос. — Но давно, дня три назад или ещё раньше. Запахи смешались уже, но что-то знакомое есть. В квартире будет понятнее.
Около нужной двери остановились, и оборотень, и вампир прислушались. В квартире было тихо. Ни стука сердца, ни звука дыхания. Вряд ли там был кто-то живой.
— Нет, никого там нет, — покачал головой Джонни. — Соседей слышу, а здесь слишком тихо. Может, кстати, на обратном пути соседей… ну, спросить с вашей вампирской убедительностью? Может чего видели интересного.
Когда решили пробираться в квартиру, Мэттью тихонько подошёл к оборотню, привычно миленько попросив разрешения к нему прикоснуться. А то мало ли он думал это как-то на расстоянии действует. Приобняв волка за плечи, чертёнок сосредоточился и исчез вместе с ним, делая быстрый шаг сквозь стену и тут же выпуская Джонни из невидимости, чтобы сэкономить и без того малые после гипноза силы.
— Охренеть, — всё так же шёпотом отозвался на такое приключение Джонни.
В квартире было темно и всё так же тихо, но волку свет снова был не нужен. Он работал носом, медленно и аккуратно продвигаясь вглубь небольшой комнаты. Мэттью из невидимости на всякий случай не выходил, только подметил, что ладана тут и впрямь не было, раз его способность до сих пор отменно работала.

Маркус вполне согласно качнул головой. Опросить ближайших соседей лишним не будет. Возможно, они столкнулись в коридоре с другими людьми и смогут описать их более точно. Вдруг, у кого были особенные приметы. Потом, в любом случае, вампиры прикажут опрошенным забыть этот разговор и вернуться в постели спать дальше.
Возможно, Маркус бы и был против такого вмешательства в личное пространство человека, но в спокойное время. Сейчас им важно не упустить ни единой мелочи, так что джинн, конечно, старался считаться с правами человека, но исключительно в стенах ФАС, так как эти люди им помогали в расследовании.
Мэттью, впрочем, тоже не выразил ни несогласия, ни возмущения. Врываться в чужую квартиру, знаете ли, тоже было неправильно. Но тут был вопрос в том, поймают они этих ублюдков или им ждать новых жертв среди нечисти. И желание не допустить второго варианта пересиливало всю эту воспитанность и правильность чертёнка.
Оказавшись в квартире, Мэттью немного подождал, не желая ни выходить из невидимости, ни впускать сразу вампира и джинна. Мало ли что могло поджидать в темноте. Если здесь не было ловушки на чертёнка, это не значило, что нет ловушки на джинна. Одного же эта группа уже поймала как-то. Так что Мэттью подождал, когда Джонни заглянет в единственную комнату и скажет, что всё в порядке.
Николас уже нетерпеливо постучал в дверь, и чертёнок выскользнул из невидимости, отпирая дверь наощупь при скудном освещении с улицы.
— Да, здесь было как минимум четверо помимо него. Все знакомые, все были в лесу, — тихо отвечал оборотень. — Видимо, они у него ночевали или вроде того. Потом все вместе ушли и больше не возвращались, все запахи довольно старые.
Маркус молчаливо извлёк из воздуха коробку с медицинскими перчатками, протягивая ее присутствующим. Если Эрик поведёт сюда людей завтрашним днём, он будет сильно ругаться, если они затрогают все отпечатки преступников. Маркус уже хорошо это знал. Он «затоптал» два места преступления и наслушался достаточно на этот счёт. Это нечисть предпочитала рассчитывать на нюх оборотней и гипноз вампиров, а людям нужно было что-то более материальное — следы, отпечатки, волосы.
— Спички делают из осины, — усмехнулся Джонни, заглядывая в шкафы и тумбочки. — Там не написано, сколько нужно заточить спичек, чтобы затыкать ими вампира до смерти?
Он подошёл к Уильяму, забирая из его рук смятую бумажку и хмурясь.
— Это уже что-то, — проговорил он. — Здесь примерно отмечены территории местных стай. Смотрите, они зачеркнули крупные стаи. Вот здесь наверху наша территория зачёркнутая, а рядом та, мелкая, которую они убили. То ли их и правда ненамного больше восьми, то ли они начинают с малого. Насколько я понимаю, у вас тоже небольшой вампирский дом был?
На второй карте оказались такие же отметки примерного обитания дриад. Те жили в одиночестве или парами, поэтому здесь критерии выбора явно были другие. Скорее всего просто выбрали ближайшее место, чтобы далеко не кататься.
— Здесь и для меня кое-что есть, — подал голос Мэттью, сунувший нос в ванную комнату, как единственную, где можно было включить свет, не привлекая внимания. — Не очень вежливо, неизвестный мне мистер, читать обо мне в туалете...
В брошюре с кричащим названием «Изгнание бесов» встретились даже пометки и отдельные записки с вопросительными знаками. Человек явно пытался найти правду в куче сомнительных для нечисти источников.
— Ого, у него тут целая коллекция трав от нечистой силы, — удивился чертёнок, открывая шкафчик для лекарств. — Клевер? Почему клевер… А, вот для меня, чертополох.
В корзине осталось некоторое количество грязной одежды, её карманы Мэттью тоже облазал, доставая несколько чеков и осматривая их.
— Здесь затёртый номер телефона, — снова подал голос чертёнок. — Чек правда старый, кажется, это единица, январь…