Глава первая
Ознакомительная

Miles McMillan
1.1. Полное имя: Мэттью Аллан МакКинни
1.2. Дата рождения: 27.06.1988 | 29 лет
1.3. Деятельность: телеведущий, музыкант
1.4. Особенности внешности:
Рост: 185 см
Телосложение: Астеническое
Цвет глаз: Лесной орех
Цвет волос: Шатен
Особые приметы: татуировки и заметные шрамы отсутствуют, пирсинга нет, одевается спонтанно, не преследуя модных тенденций.

Глава вторая
Рассказ о персонаже

2.1. Район проживания: Бруклин
2.2. Описание персонажа:
Семью МакКинни до определенного периода времени можно было назвать обычной. Отец Мэттью — Роберт МакКинни, в некоторых кругах общества известный под псевдонимом Роб Кинни, — был музыкантом. Он был родом из небольшого городка в Кентукки, где и сколотил от скуки свою рок-группу. Сначала это было хобби для студентов, но погрязнуть навеки в сельской местности, работая механиком, на которого учился, Роб не хотел. Он зубами уцепился за мечту выбраться из захолустья, и у него это получилось.
Известности Queen или Green Day, конечно, кентуккийская группа не добилась, но по Америке колесила очень уверенно, и спустя долгие годы Роберт мог смело заявить — в деньгах он не нуждался. Состав группы пару раз поменялся, они записали пару альбомов, и дела шли только в гору.
В начале карьеры Роберт женился на простой официантке, которая родила ему сына, но через пять лет развелся — по обоюдному согласию. Долго в одиночестве МакКинни не пробыл, женившись второй раз в возрасте двадцати шести лет. Вторая жена, Дженнифер Томпсон, на тот момент едва окончила колледж, где получала кулинарное образование. Поработать в ресторанах ей так и не удалось, так как спустя год с небольшим у молодой семьи родился Мэттью.
Мэттью также был обычным, особенно ничем не отличавшимся мальчишкой. Как и все он резвился, дрался, ревел, получал в школе высшие и низкие оценки, прогуливал, обманывал, радовал и прочее, и прочее, и прочее.
Уже с довольно юного возраста было понятно, что младший МакКинни унаследовал отцовский музыкальный слух, чувство ритма и сильный голос (пока, правда, не поломавшийся). Гордящийся тем, что его папа — рок-музыкант, Мэттью с удовольствием ходил в музыкальную школу, где освоил игру на гитаре и фортепиано. Предпочтение, конечно, было отдано первому инструменту, так как «крутые рокеры на пианино не играют».
Где-то в глубине души Мэттью понимал, что такой стиль музыки его не особенно-то и прельщает. Если только какой-то легкий, поп-рок. Но отец казался непоколебимым идеалом, и эти розовые очки перекрывали все собственные желания и предпочтения.
Роберт гордился сыном и его успехами (в те дни, когда бывал дома, а не на гастролях и не на звукозаписи с ребятами), Дженнифер радовала мальчиков искусными блюдами дома, имея возможность не работать, а заниматься единственным пока ребенком, а Мэттью просто наслаждался беззаботной жизнью, не замечая никаких перемен.
К несчастью, оные были. У Роба случился творческий кризис. Все, что бы он не написал, он считал ничтожным. Музыка казалось убогой, слова лживыми и натянутыми. Отношения в группе разладились, а запись нового альбома затянулась уже на второй год. Роберт все чаще прикладывался к бутылке, а когда заявлялся пьяным домой, они с женой тихо ругались, чтобы не разбудить Мэттью. Роб все глубже уходил в себя и в депрессию, которую, увы, так сложно заметить даже самым близким людям.
Однажды, когда Мэттью было двенадцать, они с матерью решили поехать в торговый центр. Но по дороге вспомнили, что что-то забыли — Мэтт даже не помнил, что именно. Дженнифер развернула машину и погнала ее обратно к дому, попросив сына сбегать за забытой вещью. Мэттью поднялся в родительскую спальню и увидел отца. Тот болтался в петле, страшно дергаясь в конвульсиях от асфиксии.
Что произошло дальше, Мэтт до сих пор знает только по словам других людей — память будто стерлась на этот момент времени. Он слетел вниз по лестнице и в ужасе позвал мать, с улыбкой болтавшую с соседом через забор. Это было просто чудо, что мужчина оказался в нужное время в нужном месте, иначе у Дженнифер просто сил бы не хватило вытащить рослого мужа из самодельной петли, крепко стянувшей шею.
Роберт выжил, но депрессия никуда не делась, и отец семейства лег в клинику. Мэттью тоже пришлось обращаться за помощью к подростковому специалисту — он почти не спал с тех пор, ведь едва он закрывал глаза, перед лицом вставал образ отца, задыхающегося и хрипящего, с босых ног которого капала моча.
Справиться с шоком ребенку удалось проще и быстрее, и через какое-то время Мэттью нашел в себе силы навестить своего родителя. Роберт изменился так сильно, что сын едва узнал в этом осунувшимся старике отца. Робу было сорок, но выглядел он на все шестьдесят, не меньше. Он истощал так сильно, что лицо преобразилось, правда в худшую сторону, а седина покрыла почти половину головы.
Конечно, Роберт справился с болезнью и вернулся в семью, но прежними они все не стали. К Мэттью вернулись кошмары, он, да и его мать, постоянно опасались возвращения депрессии, отчего навязывали свое общество старшему МакКинни.
Группа Роба Кинни распалась, он больше не хотел творить. Зато вся эта ситуация подстегнула Мэттью, который начал писать свои песни и сочинять к ним гитарную музыку.
Вообще, жизнь странная штука и после всех этих ужасов она решила наладиться. Постепенно Роберт нашел себе другую работу, обзавелся собственным автосалоном. Когда Мэттью было шестнадцать, у него родился младший брат — Доминик, а через год подоспела и сестренка — Кэтлин.
Мэттью планировал поступать в Академию Кино, выбирая между продюсированием и режиссурой, дабы быть связанным с искусством, но не попадать на сами экраны, но судьба снова решила иначе. Летом 2006 года в Нью-Йорке объявили о громком запуске кастинга на проект «Америка ищет таланты». Мэтт долго сомневался, но, когда накатило лиричное настроение, он решил, как сам себе говорил, «почтить талант отца» и записался на кастинг.
Юноша с гитарой и длинными волосами, тихим, но сильным и резковатым голосом понравился зрителям и жюри. Мэтт не стремился к однозначной победе, он делал это для одного единственного человека. В глазах Роберта вновь разгорелось что-то давно забытое, ностальгическое, и он был невероятно горд за сына.
Мэттью не попал в финал, но его заметили. Парень получил несколько приятных предложений, которые обсудил с более прожженным в этом деле отцом.
В Академию же Мэтт поступил, но на удивление даже для самого себя выбрал телерадиожурналистику, передумав буквально в последний момент. Он учился, дал несколько концертов в небольших барах, даже записал свой сингл.
Он делал это не ради денег. Мэттью нравилась музыка и он хотел делиться ею с остальными. Кроме того, ему определенно нравилось, как оживал отец, узнавая о подвигах сына на поприще музыканта. Тем не менее, Мэтт не планировал связывать свою жизнь с музыкой так, как Роберт, и заниматься только этим не хотел.
Как и на шоу талантов, на телевидение Мэттью попал случайно. Его несколько раз приглашали в качестве жури на детское музыкальное шоу. Затем с канала ушел ведущий, и Мэтта позвали на замену, как временного, узнав о его образовании. Парень согласился, и, вероятно, был хорош в этом деле, так как канал предложил ему работу — вести небольшую музыкальную рубрику в рамках более крупной телепрограммы.
Мэттью втянулся. Ему, тихому и спокойному, отчего-то нравился этот шумный, агрессивный бизнес. Когда вокруг все снуют, кричат, творится полная неразбериха, но при этом встречаются творческие и действительно талантливые люди.
Позже МакКинни переманила другая телекомпания, где ему открыли собственную рубрику — обзор медийных событий. Начинались выпуски с небольших обзоров открывающихся художественных выставок, концертов малоизвестных групп и прочего. Желающие «раскрутиться» охотно платили скромные деньги за рекламу.
Мэттью предложил приглашать творческих личностей в студию и вести с ними небольшой диалог, чтобы те сами рассказывали о своих детищах. Предложение было принято и студию переоборудовали под ту, в которой можно брать интервью. Шоу набирало популярность, у Мэттью даже появились свои поклонники. И когда появился бюджет, формат выпусков вновь поменялся в лучшую сторону. Теперь это было настоящее шоу со звездами.
Мэттью встречался с известными актерами и музыкантами, общался с ними, шутил, задавал всякие вопросы, а те рассказывали о премьере нового фильма или альбома.
Так Мэтт всецело отдал себя своей работе, переехал от родителей на собственную небольшую квартиру в Бруклине, и планировал съемку своего первого клипа к старому синглу. В мечтах висел небольшой сборник песен, на который попросту не хватало времени, но Мэттью верил — он всего добьется со временем.

Глава третья
Особые навыки и увлечения
3.1. Навыки:
Играет на гитаре и фортепиано.
Хорошо поет (есть сингл, записывается альбом).
Сочиняет стихи и песни.
Пишет сценарии для собственных передач, придумывает новые идеи для съемок.
Умеет импровизировать и вести диалог.

3.2. Увлечения:
Любит совершенно разную музыку, можно сказать, что меломан.
Очень любит читать, больше предпочитает современную литературу.
Смотрит много фильмов, видео-блогов, интервью; также читает много новостей "про знаменитостей".
Посещает разнообразные выставки: от современного искусства до выставки палеозойских камней на кафедре археологии.

Глава четвертая
Организационная
4.1 Средство связи:

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

4.2 Пробный пост под спойлер. Можно взять его с любой ролевой игры.

Пост

Ночь выдалась довольно морозной, но с неба светила серебристая луна. Тучи разошлись только поздним вечером, дав городу небольшую передышку перед тем, как снова разразиться бесконечными зимними дождями.
Похоть любил Италию с давних времен; ее культуру, людей с их экспрессивным менталитетом, но не погоду. В холодные времена года здесь было дождливо и серо, а теплые – солнце сутки напролет. Слишком мало разнообразия для, пожалуй, самого непостоянного из всех Смертных Грехов.
Он пришел раньше назначенного для встречи часа, чтобы убедиться, что все в порядке. Полиции не было, никаких запозднившихся людей или потерявшихся сумасшедших туристов. Похоть прошелся мимо Давида, легко взбегая по ступенькам под огромный каменный навес, охранявший десяток изящных статуй от непогоды.
Здесь, во Флоренции, было полно безумно красивых мест, но Похоть захотел провести встречу с братьями именно на этой площади, среди высоких каменных фигур. В свете луны, едва разгоняющей ночной мрак, они выглядели немного устрашающе. Похоть стоял среди статуй, чувствуя себя маленьким и незначительным, и видел в этом своего рода символизм.
Как пройдет разговор? Похоть криво улыбнулся, если бы он когда-то и был наивен, то к нынешнему году уж точно бы утерял эту черту. Они не виделись с братьями много лет, про некоторых Первородный даже не слышал уже долгое время. Надеяться на то, что встреча пройдет успешно, было бы глупо.
Из таких ситуаций решения так быстро не находятся, особенно, когда в заданном «уравнении» было слишком много неизвестных. Какой Люцифер на самом деле? Чего он на самом деле хочет? Что сейчас делает? И как сложится жизнь человечества и жизни Грехов? А главное, где Бог?
Многие, особенно те, кто сталкивался с Первородными лично, думали, что им сладостно и беззаботно в этом мире. Что их не тревожат переживания, они ведь столько всего видели и знают. Для Похоти это не было правдой. Он был, пожалуй, самым близким к людям, помимо Лени и Чревоугодия. Но если последние двое имели слишком пагубное влияние, то Похоть на самом деле волновала судьба человечества. Он любил людей, какими бы они ни были, даже самых закостенелых аскетов.
Именно поэтому он разослал свое приглашение шестерым братьям. Кому-то он сказал лично, кому-то передал через приближенных лиц. Самых больших трудов стоило оторвать от дивана Лень, но и он соизволил переместиться во Флоренцию. Наверняка, опоздает на встречу, в этом Похоть даже не сомневался.
«Где же ты, Отец?», - пробормотал про себя Похоть. Этот вопрос слишком часто возникал в его голове в последнее время. Люди ломают голову и хотят знать, существует Бог или нет; многие отдали бы все, лишь бы раскрыть для себя эту тайну. Похоть четко знал ответ на этот вопрос, но ему не было легче от этого. Бог лишь создал их, наградив вечной жизнью, способностями, неподвластными простому смертному, знаниями. Создал и бросил; с тех самых пор, со времен детей Адама и Евы, он не общался ни с кем из своих созданий.
В какие-то времена это злило Похоть, в какие-то ему было наплевать, сейчас он лишь иронично усмехался под нос и чувствовал немного тягучую грусть. Не стоило надеяться на высшие силы, надо было оставить это людям, стирающим языки в бесполезных молитвах. У этого Господа явно были дела поважнее.
Порыв ветра взметнул полы черного плаща, но Грехам была безразлична погода. Они не мерзли, им не было жарко. Не болели и не голодали. И уже давно поселилась мысль, что они уже забыли о том, кем были на самом деле. Забыли себя и то, для чего они были созданы.
- Я почти заработал легкую меланхолию, пока ждал, - проговорил Похоть, улыбаясь кончиками губ. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы почувствовать появление другого Смертного Греха, - Давно не видел тебя, брат мой… - он повернулся, чтобы рассмотреть первого прибывшего.