[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]Прошедший год был просто кошмарным, и сейчас Маркус понимал это как никогда. Конечно, они виделись с Александром, обменивались какими-то новостями, даже занимались сексом, но это были вовсе не отношения. Маркус постоянно сдерживал себя, стараясь не показывать партнёру своей неутихающей любви, ведь был обижен и руководила им гордость. Все разговоры Александра же так или иначе сводились к тщетным попыткам восстановить всё, что было, и неудачи неизменно раздражали его и ранили обоих.
Теперь, наконец, появился проблеск надежды, за который ухватились оба. И неудивительно, что Маркус, переосмыслив ситуацию, в большей части винил себя. Конечно, Александр был зачинщиком многих их ссор, но именно Маркус выбрал политику молчания в то время, когда следовало просто поговорить.
И позднее, когда они уже расстались, он ведь понимал, что осталась та самая недосказанность. Понимал, что не может жить без своего мужчины. Почему продолжал гнуть свою линию, когда достаточно было хоть раз открыть рот? В то время, как Александр находил силы идти навстречу, совершать эти отчаянные попытки помириться, Маркус никак не мог побороть свою гордость. И тогда это казалось правильным решением, но сейчас, зная о том, что никакой измены даже и не было, Маркус чувствовал себя невероятно глупым.
Он ведь всегда был рассудительнее эмоционального партнёра, почему именно в тот день Маркус допустил слабину? О, эти вопросы никогда не перестанут терзать его. Пожалуй, только искренний и откровенный разговор сможет исправить это. Поэтому Маркус болезненно улыбнулся, слушая сбивчивые слова партнёра.
— Конечно, я обещаю, Александр, — выдохнул он, прикрывая глаза, когда их лбы соприкоснулись в таком доверительном жесте. — Ты самый родной для меня человек. Я не знаю, как я мог допустить такое и… Я тоже хочу сказать тебе так много.
Заметив, что снова несдержанно проговаривает то, что они договорились обсудить позднее, не в стенах чужой больницы, Маркус оборвал себя. Слова так и замерли на языке, вновь терзая Маркуса, но… Это всё напоминало огромный котёл, в который по каплям спускались новые и новые мысли. Он уже был почти переполнен, но Маркус сейчас словно приоткрыл кран, немного ослабляя напор и давление, и стало легче.
— Я люблю тебя, ты мой единственный, — шепнул Маркус, чувствуя, как Александр отстраняется, устав сидеть в такой позе.
А ведь и правда был — оставался единственным, несмотря на то, сколько времени прошло с их расставания. Маркус заставлял себя знакомиться с новыми людьми, но никогда не ощущал и половины того, что испытывал к Александру. Эти редкие знакомства не приводили ни к чему, Маркус даже не прикасался к якобы потенциальным любовникам. И лишь один паренёк удостоился пары лёгких поцелуев, дальше которых не зашло.
Пожалуй, об этом тоже стоило рассказать, когда они окажутся дома. Александр всегда был довольно ревнив, и он определённо рано или поздно задастся вопросом, ограничивался ли его партнёр их редкими встречами. Маркус и сам сейчас подумал об этом, но Александр был таким искренним вчера, в палате, и совершенно не верилось, что он мог побывать в чужих объятиях после случившегося.
Маркус не хотел в это верить. Пусть у них сейчас всё было не слишком гладко, чувство собственника внутри не дремало.
Александр тем временем улыбнулся, глядя на партнёра с такой нежностью, что все сторонние мысли быстро вылетели из головы. Маркус вновь сжал пальчики любимого своими, ведь всё ещё не отпустил его руки.
— Не хочу причинить тебе боль, — честно признался Маркус в своём опасении. — Но боюсь не сдержаться.
Александр ещё морщился от простых движений, а тут выдержать натиск такой истосковавшейся любви! Ведь самое первое, что хочется сделать после таких переживаний — крепко обнять партнёра, прижать его к себе, оберегая. Только вот эта защита станет для Александра ещё более болезненной, чем отсутствие её.
— Но я также знаю, что всё, что происходит в больницах Израиля, остаётся в больницах Израиля, — медленно проговорил Маркус, улыбаясь своему повеселевшему партнёру. — Поцелуй меня ещё раз. Прямо здесь и прямо сейчас…
Теперь уже Маркус наклонился, чтобы это не пришлось делать Александру, опираясь одной рукой за зафиксированное кресло. Пожалуй, местный персонал ещё долго будет перешёптываться о том, что какой-то медбрат закрутил роман с пациентом.
Насладившись желанными губами партнёра, Маркус отстранился ещё на капельку более счастливый, чем прежде. Кажется, Александр был того же мнения.
— Крутые штаны? — рассмеялся Маркус. — Может, ты хочешь, чтобы мне их разрешили забрать с собой? Чтобы заботиться о тебе дома в форме медбрата, негодник?
Посмеиваясь, Маркус поднялся на ноги, снимая кресло со стопора и толкая его в сторону больничного супермаркета. Выглядел он довольно большим. Кажется, здешние больницы были совсем не похожи на те, к которым привыкли Маркус и Александр.

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]Маркус на миг тоже ощутил это чувство, словно они нарушали какой-то закон, целуясь посреди больничного двора. Просто с непривычки, ведь раньше они почти никогда не демонстрировали своих отношений на публике. И дело было не в том, что они были геями. Маркус никогда не боялся заявлять о себе и о своём любимом партнёре, пусть даже это с некоторыми людьми было чревато физическими последствиями. Просто это было неприлично. Объятия, прогулки за руку, лёгкие поцелуи в щёку — да, но не что-то более личное.
В этом они с партнёром всегда совпадали. Александр, несмотря на свою разговорчивость, мог многое рассказывать о Маркусе, но никогда не о чём-то личном. То же касалось и демонстрации чувств на публику. Маркуса в принципе раздражали парочки, которые чуть ли не забирались друг на друга в парках на скамейках. Это ваше личное дело — идите в спальню! И своим Александром он «делиться» ни с кем не желал.
Сейчас, впрочем, был особенный случай. Им действительно был необходим какой-то физический контакт, ведь они так давно не виделись. Кроме того, это была чужая, далёкая страна, закрытый двор больницы, где ни Маркус, ни Александр никого не знали. Они никогда с этими людьми больше не увидятся, так что, может быть, и не так зазорно сделать что-то «запретное».
— Я от тебя и не отвыкал ещё, — улыбнулся в ответ Маркус.
Это было чистой правдой, и даже не потому, что Александр постоянно напоминал о себе визитами. Просто… они раньше как-то раз смущённо (со стороны одного из них) говорили об этом. Было чувство, словно они идеально дополняли друг друга. Как кусочки мозаики. Там, где была выемка одного, у второго для неё находился идеальный изгиб. Они сошлись и что-то щёлкнуло, картинка стала целой.
Вот сейчас Маркус снова это ощущал. Александр был половинкой всего его мира, и теперь этот мир стал, наконец, полным и заиграл яркими цветами. Нельзя отвыкнуть от такого.
— Наверное, — прошептал Маркус, глядя в ореховые глаза. — Пройдёт.
Вот что совершенно не беспокоило сейчас, так это раздражение, которое могло появиться, особенно теперь, с непривычки, на коже лица. Что теперь, не целовать партнёра, с которым наделали столько глупостей, но, наконец, перешагнули этот барьер и решили пойти дальше рука об руку? Вот уж дудки.
К тому же, Маркусу нравилось это приятное поначалу покалывание жёсткой щетины. Конечно, постоянно лечить и маскировать кожу не хотелось, но… Маркус называл это «сицилийским сексом» — тот единственный день, когда Александр возвращался из поездки небритым, и его партнёр запрещал ему браться за бритву. Он наслаждался и поцелуями, и чем-то куда более оригинальным, прежде чем отпустить Александра в ванную. Потом их личная жизнь возвращалась к обычному, «не травмирующему» руслу.
— Легко снимать? — широко улыбнулся Маркус, пропустив смешок и продолжая толкать кресло в нужном направлении. — Александр… Кажется, ты поправляешься куда быстрее, чем я мог представить.
Вот ведь, ещё швов не сняли, а уже такие разговоры. Маркус, конечно, сам начал, но… Впрочем, их можно было понять. Только сейчас Маркус понял, что у него не было секса почти пять месяцев. Пять чёртовых месяцев! Александра не было какое-то время, а с другими не больно-то и хотелось, а потом Александр пришёл попрощаться и прощание вышло неловким. А затем история была уже известна, Израиль, Палестина, и вот они здесь.
— Но мне нравится твоя идея, так и сделаем, — проговорил Маркус, притормозив на пару секунд перед распашными дверьми.
Как-то он никогда не возил людей в больничных креслах, так что понимание, как следует поступить, чтобы не врезаться Александром в дверь, пришло не сразу. Развернувшись спиной, Маркус преодолел эту проблему.
Внутри оказался настоящий израильский базар. Конечно, не было такого гомона и толпы людей, но повсюду стояли открытые прилавки со всем на свете. От одежды до разных продуктов. В магазине были и другие пациенты в больничных пижамах, но все на своих ногах.
— Ого, — удивился Маркус, впервые видя подобное. — Приятно, однако, болеть в Израиле.

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]На задорную улыбку обернувшегося Александра, Маркус ответил своей и, протянув руку, растрепал непричёсанные кудряшки партнёра, которые тот так старательно пытался пригладить всё это время. Сам Маркус думал, что у них не будет не только «сицилийского», но и вообще какого-либо секса некоторое время, пока Александр поправлялся. Их желания были понятны и объяснимы, но Александр был не в том состоянии, чтобы хоть как-то напрягаться. И уж, конечно, Маркус не хотел, чтобы его партнёр испытывал боль во время близости.
Возможно, они могли бы что-нибудь придумать. Не обязательно ведь было доводить всё до конца, то есть до оргазма, во время которого Александр естественно не сможет не напрягать живот и не бередить шитую рану. Может быть, они могли бы просто долго ласкать друг друга и… Чёрт, неужели он сейчас и впрямь об этом рассуждает? Кажется, пять месяцев для тридцати с небольшим лет действительно было много.
Надо было переводить тему и мысли в безопасное русло, и, к счастью, магазин при больнице помог в этом деле. Маркус остановился чуть поодаль от входа, рассматривая всё это странное великолепие, и был полностью солидарен с несдержанным восклицанием партнёра. Казалось, здесь отношение к больным было куда более человечным, чем на родине.
— У нас здравоохранение и так дорогое, — предположил Маркус. — Если бы ещё что-то такое предоставляли, у нас бы страховку никто бы не смог оформить.
Задумка же была просто превосходной по мнению Маркуса. Люди, которые подолгу лежали в больнице, должны были иметь возможность побаловать себя чем-то. Пусть даже питание в здешней клинике было более чем превосходным. Кажется, израильтяне считали, что вкусная и сытная пища — залог выздоровления.
Отмерев, Маркус толкнул кресло вперёд, неспешно двигаясь между рядами, рассматривая всё, предлагаемое здесь, с неприкрытым интересом. Ну и наслаждаясь прохладой в здании, конечно же. Жара с непривычки сильно утомляла.
Когда Александр задал свой заботливый вопрос, Маркус открыл рот, но, подумав, закрыл его. Затем повторил процедуру. Чёрт, с одной стороны, ему нужно было так много, а с другой — завтра ведь они уже покинут это место. Вроде бы он мог потерпеть ещё один день без привычного комфорта, зато налегке и с Александром.
Он понимал, почему его партнёр задал этот вопрос, и эти слова действительно всколыхнули в Маркусе волну из его внутренних тараканчиков. Но, опять же, остались сутки… Зубные щётки здесь были одноразовыми — упакованными в плотный пластик и с твёрдым же пластиком, закрывающим щетину. На счёт них Маркус не волновался. Полотенце, конечно, вызывало внутреннее содрогание, но в последний раз Маркус им просто не пользовался. Обсох немного, пока чистил зубы, и сразу надел форму.
Форма медбрата… Маркус почти убеждал себя, что она была новая, запасная, тщательно стерилизованная в каком-нибудь крутом израильском автоклаве. Кажется, магия убеждения начинала действовать.
Без остального Маркус точно мог обойтись. Ничего страшного не случится, если он не накрасится, не сделает укладку и походит в одном и том же ещё денёк. Зато Александр сможет насладиться таким «домашним» видом своего партнёра. Последняя мысль, кстати, немало успокаивала и способствовала хорошему настроению.
— Не хочу пробуждать в тебе опять эти мысли, но я бы не отказался от пары нижнего белья, — наконец, усмехнулся Маркус.
И да, сейчас на нём их не было. Благо синяя мягкая форма, во-первых, не просвечивала, а во-вторых, напоминала пижаму, так что физического дискомфорта не было. Моральный Маркус тоже запихнул подальше за всеми переживаниями за Александра, но раз была возможность исправить это, почему бы и не воспользоваться предложением. Наверняка, в этом магазине было хоть какое-то бельё — сейчас уже никто не оставлял пациентов с голыми задницами. Это осталось лишь в комедийных фильмах.
— Хотя… — через пару мгновений добавил Маркус, внезапно осознав, что вряд ли здесь будут продавать стерильное бельё, а всё другое он попросту не сможет нормально постирать в раковине маленькой уборной в палате. Вот дерьмо…

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]Маркус тоже подумал о том, что предпочёл бы лечиться здесь, а не в родной Америке, если это потребуется. Не хотелось бы, конечно, заполучить ничего тяжёлого, но уровень здравоохранения ощущался чуть ли не физически, и был выше, чем в привычных для них клиниках. Здесь чувствовалось какое-то понимание к пациентам что ли. Не то, что ты пришёл, получил профессиональную помощь и ушёл безо всяких эмоций. Здесь ты мог получить комфорт, которого порой сильно не хватает, когда ты растерян и испуган.
Судя по надписям на четырёх языках это ценили во всём мире. Израиль действительно предпочитали в случаях, когда требовалось серьёзное лечение. Если раньше Маркус только слышал об этом, то теперь убедился лично и разделял это мнение.
На фразу Александра об окупаемости магазина Маркус лишь пожал плечами, проговаривая задумчивое «наверное». Он действительно был далёк от экономических вопросов, поэтому не стал продолжать рассуждать на эту тему. Она казалось скучной, да и пользы никакой бы не принесла, учитывая отсутствие у обоих хоть какого-то опыта в сфере.
Зато на выразительные взгляды вновь обернувшегося партнёра Маркус рассмеялся. Он совсем легонько толкнул пальцами голову Александра, словно запрещая смотреть на себя таким образом, хотя тот и так уже поворачивался обратно.
— Негодник, — повторил с улыбкой Маркус тихо, чтобы никто не услышал сторонний, о чём они тут шутили. — Может тогда и не искать?
Упаковка его вполне бы устроила. Главное, что никто не прикасался к ткани своими руками, не трогал, не растягивал, не прикладывал к себе. Маркус не боялся заразиться, но… Чёрт, это было нижнее бельё, любому станет брезгливо надевать его на себя после такого. По крайней мере Маркус надеялся, что любому.
Когда Александр предложил воспользоваться своими вещами, Маркус едва заметно кивнул сам себе. Он совсем забыл, что сумку партнёра уже привезли в больницу. Для него это стало неожиданностью и вместе с тем облегчением. Тогда ему, действительно, ничего и не нужно. Маркус легко мог воспользоваться и бритвой партнёра, и его полотенцем, при этом совершенно не жертвуя своим комфортом.
Это ведь был его Александр, человек, с которым они прожили пять долгих и замечательных лет. И ничего не изменилось. Александр до сих пор был самым родным, самым близким. Пунктики Маркуса до сих пор не распространялись на него. Другое дело, что… Маркус вряд ли бы спросил о возможности воспользоваться вещами другого первым. Всё же год прошёл с их разлуки. Маркус бы ничуть не удивился и не обиделся, если уровень доверия оказался бы несколько ниже, чем раньше — это естественно.
Откровенно, Маркус уже думал о том, что ему стоит сходить по приезде в больницу и сдать нужные анализы. Александр вряд ли бы попросил его об этом. Скорее всего он просто искренне поверит словам Маркуса о том, что ничего не было за этот год. Но Маркусу хотелось, чтобы его партнёр действительно… чувствовал себя в безопасности и не допускал ни единой тревожной мысли. Всё же Маркус вёл ночную клубную жизнь и не был сдержан отношениями… всякое могло случиться, в общем.
— Спасибо, родной, — искренне поблагодарил Маркус, наклоняясь снова и целуя в макушку. Он улыбнулся, подшучивая: — Если не найдём упаковку, обязательно воспользуюсь твоим предложением.
По сути, ему не нужна была другая одежда. Та, в которой Маркус прилетел была ещё достаточно свежей, чтобы в ней и улететь. Для пребывания в больнице у него теперь была вот эта форма, которая тоже не успеет испачкаться до их отлёта. Но в любом случае, приятна даже возможность надеть что-то другое в непредвиденных обстоятельствах.
Сам Маркус не видел особенного героизма в том, что ненадолго пожертвовал своим комфортом. На его месте Александр бы поступил также, в этом он был уверен. Какие к чёрту удобства, когда с твоим партнёром происходит что-то такое?
Следующие слова Александра немного удивили Маркуса. Он вроде бы сейчас не делал ничего такого, чем заслужил бы комплимент. Но, скорее всего, Александр говорил это своим мыслям, и было даже интересно, о чём он размышлял в этот момент, как «накатило».
— Как и ты у меня, — нежно отозвался Маркус, тоже решив не раскатывать свою мысль на несколько предложений. Всё и так было понятно.

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]Маркус и сам чувствовал, как начинает оживать. За прошедший год иногда ему казалось, что это уже происходило. Он встречался с друзьями, отрывался в клубах, и на какой-то час становилось легче. Неизменно он возвращался один в свою квартиру и понимал — всё это было иллюзией. Он лишь забылся на время, но так и не отпустил своей боли и отчаяния, своего желания вернуться к Александру, всего.
Когда он только приехал в Израиль, Маркусом тоже владели совсем другие чувства. Страха, беспокойства, отчаянной решимости. И только сейчас, сделав этот небольшой шажок навстречу их общему счастью, Маркус понимал, что на душе полегчало. Он словно встрепенулся ото сна, чтобы свернуть со своего извилистого и тёмного пути на совместную светлую дорогу, достаточно широкую, чтобы двое могли идти бок о бок.
Только сейчас Маркус по-настоящему понял, насколько сильно ему не хватало всего этого. Он скучал весь год, но всё это было какими-то смутными воспоминаниями. Теперь он видел лично то, что потерял когда-то, и не мог не радоваться тому, что, наконец, вернул. Эти искренние улыбки, эти дурацкие шуточки, от которых теплело на сердце, эти незначительные, но очень нужные прикосновения.
Кажется, и глаза Александра разгорались всё ярче. Маркус вспоминал его, едва очнувшегося ото сна, с плескающимся в зрачках отчаянием. Теперь это ушло. Александр ещё был немного осторожен, как и его партнёр, аккуратно нащупывая возможности, но также был достаточно расслаблен, возрождая их утерянное доверие.
И, конечно, Маркус не забыл своего партнёра. Он думал о нём каждый день, каждый час его сердце стремилось быть рядом с ним, Александром. И каждый раз, когда Маркус прогонял родного человека из своей постели, он чувствовал невыносимую боль. Ему хотелось, чтобы Александр остался с ним, тот мог видеть это на лице партнёра. Он просто не мог поступить иначе после того, как, по его мнению, допустил слабость.
Также Маркус помнил и все их неудачные разговоры в этот год. Все, что привели к кошмарным, разрушительным ссорам, которые будто вырывали у Маркуса кусочки души. Иногда он говорил такие ужасные вещи, пытаясь скрыть свою уязвимость… До сих пор было стыдно. И этот стыд вряд ли уйдёт даже после их разговора, даже после тысячи извинений. Слова уже вырвались и вернуть обратно их было нельзя.
Как в тот день, когда Александр заговорил о том, что сделал анализы. Возможно, он начал не с тех слов, или Маркус его попросту не слышал. В его голове вновь всплыл тот невыносимый день, когда с губ Александра сорвались эти слова: «Я изменил тебе». А теперь он говорил об анализах, и только укреплял в голове Маркуса мысль о том, что всё это произошло на самом деле. Маркус вновь был раздражающе спокоен, когда проговорил «О, хорошо. Тогда всё в порядке. Будешь приносить мне справки каждый раз».
Александр был действительно великодушным и бесконечно добрым человеком, раз даже после подобных фраз прощал Маркуса и просил своего прощения. В то время как Маркусу теперь было охота лишь врезать себе самому по лицу за то, что позволил злости возобладать над разумом и говорить с партнёром в таком тоне.
При этом Маркус даже не вспоминал обратной стороны. Пожалуй, он бы даже и не вспомнил, что его партнёр в порыве особенно острой ревности, которая преследовала его последние месяцы перед расставанием, или во время ссор тоже не особенно следил за языком. Привыкший решать проблемы самостоятельно, Маркус и сейчас перекладывал всю ответственность на себя, и именно поэтому им требовался тот самый разговор, которого оба ждали и одновременно с тем страшились. Смогут ли они поговорить, не поругавшись, как раньше?
Хотелось вновь одного — крепких объятий, которые сообщили бы Александру о всех переживаниях партнёра куда громче любых слов. И о бесконечной любви, что продолжала неистово терзать сердце Маркуса. Но, увы, пока этот способ общения был ограничен. Маркус продолжал толкать кресло, осматривая широкие прилавки.
— Вот блин, — несдержанно сказал Маркус, словно вспоминая «слово-паразит» партнёра, над которым посмеивался раньше, и улыбнулся. — В этих штанах карманов тоже не наблюдается. В них только моя натура, а ей я платить отказываюсь.
Собираясь на прогулку в больнице, как-то не думаешь, что тебе понадобится кредитная карта или наличные. Да даже телефон Маркусу был вовсе ни к чему. Все его знакомые были в Америке и крепко спали в это время. Усмехнувшись, Маркус наклонился почти к самому уху своего партнёра и задорно прошептал:
— Как думаешь, ты сможешь украсть для меня трусы?
Тихо посмеиваясь под нос, Маркус выпрямился. Ничего страшного, если они найдут что-то подходящее, он просто спустится ещё раз позже в одиночестве. К тому же ему было чем занять Александра. Про билеты Маркус думал уже давно, но всё никак подходящего случая не было, чтобы «залипнуть» в телефоне. Так что можно было поручить эту ответственную задачу Александру, пока Маркус шляется по магазинам.

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]Да, Маркус тоже, несомненно, радовался. Их совместному желанию наладить всё и быть снова вместе. Жить вместе. Любить друг друга. Исправить прошлые ошибки и не допускать их больше. Заботиться друг о друге. Выстраивать совместное будущее. Эти и тысячи прочих стремлений не могли не радовать.
И Маркус не сомневался в них. Пожалуй, ему было капельку проще в этом плане, чем партнёру, по двум причинам.
Во-первых, именно Александр был инициатором всех предыдущих встреч и попыток. Было бы странно прибегать в квартиру к бывшему, не имея желания всё исправить. Ведь, как было очевидно, Александр приходил не за сексом или чем-то таким, физическим. Маркус же в это время сидел, сложив руки, и ничего не делал.
Во-вторых, Александр никогда толком не умел врать. Обычно всё, что он говорил — он и имел в виду. Максимум, мог неудачно выразиться, когда эмоции брали верх, но это всё равно была бы правда. Маркус… Что же, Александр и сам не раз наблюдал, как его партнёр с милейшей улыбкой говорил, например, потенциальным спонсорам что-то милое, смеялся над их шутками и производил приятное впечатление. Затем оставался наедине со своим партнёром, и его буквально передёргивало от того, с кем ему пришлось общаться.
Конечно, Александр обычно видел, когда Маркус вёл беседу искренне, а когда откровенно лгал — всё же пять лет, прожитых под одной крышей, это не просто так. Кроме того, Маркус никогда не обманывал своего любимого человека, но… Он прекрасно понимал, почему мог не вызывать такого же доверия, какое испытывал сам.
И, тем не менее, они разберутся и с этим. Скорее бы уже…
Маркус очень радовался, что они поймали с партнёром такую весёлую волну, пусть темой и было нижнее бельё. Впрочем, они всегда могли посмеяться над чем угодно. И Александр был, несомненно, прав — такие детали и мелочи обычно не вспоминаются, меркнут перед романтическими поцелуями или пылкими разговорами, а ведь они были очень важны. Они с Александром всегда были на одной волне.
— Да, давай поищем, — согласился с улыбкой Маркус, продолжая толкать кресло.
Было непривычно, но не тяжело, и причина, по которой Маркус планировал оставить партнёра хотя бы на эти пять минут была иной. Просто он не хотел нагружать такими блужданиями самого Александра, которому, может, и сидеть так долго было не очень комфортно. Какая-никакая, а нагрузка на пресс.
— А ты не сбежишь? — протянул Маркус, вновь улыбаясь, когда его партнёр предложил подождать снаружи. — Есть идея лучше. Пойдём сюда перед ужином, когда снова будем гулять, и тогда тебе не придётся ждать.
Поблуждав и исследовав весь магазин, а вместе с тем посмеявшись ещё над парой вещей и наметив, что нужно будет купить вечером, Маркус с Александром направились обратно. Поездив ещё немного по двору и проголодавшись, они вернулись в палату. Пересаживать Александра обратно на кровать оказалось проще, и Маркус уже без проблем справился с этой задачей, хотя и чувствовал, что партнёр устал, опираясь чуть сильнее обычного.
— Что ты будешь кушать, родной? — поинтересовался Маркус, глядя на новое изобилие обеда, что им принесли.
Он не был уверен, что он сам, здоровый человек, сможет съесть весь свой поднос, не то что уж Александр. Так что Маркус просто решил поделить всё на двоих. Он преспокойно кормил своего партнёра и той же ложкой из той же тарелки ел сам, по очереди. Так оказалось ещё забавнее обедать, между прочим.
— Когда мы тебя побреем, я тебя весь вечер целовать буду, — внезапно заявил Маркус, резко ощутив такую вот потребность. — Даже если ты устанешь и заснёшь.
Он посмеивался, подцепляя очередную невероятно вкусную местную оливку, но вот абсолютно не лгал. Пока с психологическими моментами они частично разобрались, частично отложили до приезда домой, физического контакта не хватало смертельно.

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]Проснувшийся аппетит Александра тоже не мог не радовать. Он действительно попробовал всё, пусть и по чуть-чуть, и Маркус был вовсе не против доесть оставшуюся порцию. После всех нервов его, наконец, отпустило, и голод проснулся дикий. Так что, закончив с подносом для Александра, Маркус ещё и часть своего обеда прикончил. Главное, радовало, что еда не была вредной или жирной, так что и в зале отрабатывать её не придётся.
Идею с многочисленными поцелуями Александр тоже поддержал, ещё и сразу в их плотный график поставил на ближайшее время. Кажется, Маркус всё это время улыбался, как счастливый дурачок, коим он, по сути, и являлся. Если бы не страшные бинты Александра, всё происходящее вообще курортом показалось бы.
— Ты сыт? — уточнил Маркус у партнёра, когда понял, что сам больше есть не может ни при каких обстоятельствах. — Ты хорошо подумал? На сто процентов уверен? И даже не захочешь кушать через час?
Он посмеивался, конечно, понимая, что Александр сейчас попросту не мог питаться, как здоровый огромный динозавр, которым был каких-то несколько дней назад. Просто настроение было хорошим, поэтому и с языка срывались всякие глупости.
— И бриться ты сейчас решил? — также шутливо спросил Маркус, убирая поднос с остатками еды подальше. — И даже спать не будешь? Это твоя принципиальная позиция?
Наклонившись и нежно чмокнув партнёра в губы, Маркус поднялся, чтобы забраться в сумку Александра и найти там всё необходимое — пену, бритву и крем после бритья. Следом рядом с Александром на кровать опустилось одно из чистых полотенец.
— Интересно, они простят меня, если я использую тарелку не по назначению? — пробормотал под нос Маркус, когда понял, что набрать воды для полоскания лезвия особенно и некуда. И вряд ли местные санитары обрадуются, если он будет вытирать пену и волосы о чистое полотенце, которое потом будет проще сжечь.
Ничего лучше так и не придумав и поленившись идти с такой просьбой к местному персоналу, Маркус действительно отмыл тарелку и набрал немного воды. Потом сам же помоет и вернёт, как новенькую — никто и не заметит!
— Я никогда этого не делал, так что не обессудь, если появятся новые шрамы, — протянул Маркус, усаживаясь рядом с сидящим партнёром.
Нанести пену оказалось проще простого. Это бы и Александр мог сделать одной рукой, но Маркусу захотелось провести весь процесс самостоятельно. А вот брить… Нет, учитывая двадцать первый век и то, что они с Александром давно перешли на электронные бритвы, это было относительно сносно. Но Маркус понимал, что с обычной бритвой, а уж тем более с опасной он бы точно не справился.
Во-первых, потому что Александр не видел, что происходит, и лишь интуитивно догадывался, что ему нужно «делать лицом», чтобы помочь партнёру во всех, кхм, труднодоступных местах. Во-вторых, потому что сей процесс тоже показался обоим смешным. Сначала из-за того, что Маркус был слишком сосредоточен, а потом уже одно зацеплялось за другое и остановиться и прекратить хихикать было просто невозможно.
— Ох, прости, Александр, совсем забыл про твои усы, — усмехнулся Маркус, якобы сокрушённо качая головой, когда с бритьём было покончено.
Маркус отставил тарелку и отложил бритву, вытирая лицо партнёра мягким полотенцем, собирая остатки пены, а попутно контролируя — ничего ли не упустил. Внимание к нижней части лица Александра было настолько пристальным, что первый поцелуй тот получил сразу же, ещё до окончания всего ритуала.

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]Маркус поддерживал каждую шуточку партнёра. Не из вежливости, ему действительно было смешно. И над своей бородкой посмеялся, потому что это был действительно максимум, который позволял тип его лица. И над расщеплением атома — это вообще была очень классная шутка, никто бы не смог с этим поспорить! И над делано огорчённым видом Александра насчёт утерянных навеки усов.
— Нам десять часов домой лететь, минимум, — напомнил Маркус с улыбкой. — Ты здесь сядешь итальянцем, а в Кеннеди прилетишь сицилийцем.
И в этой шутке была изрядная доля правды, за десять часов щетина Александра отрастёт уже очень и очень заметно. Таких шикарных усов, конечно, не будет, но вряд ли партнёр потратит больше, чем неделю, чтобы восстановить былую роскошь, если захочет. Маркус бы не возражал. Он предполагал, что Александр будет выглядеть очень смешно с усами, но… почему бы и не посмотреть на это лично? Сбрить они всегда успеют.
— Да, и ты сбросил пару килограмм, — посмеивался Маркус, проведя пальцами по гладкой коже щеки партнёра. — Каждый раз не знаю, радоваться или огорчаться. Мне и так, и так безумно нравится.
Он собирался прибрать за собой перед выполнением запланированного, но Александр был довольно настойчив, чем вызывал неизменную улыбку. Маркус подался вперёд, снова нежно целуя партнёра, тая от прикосновений к мягким желанным губам.
— Родной… мне надо убрать всё, родной, — проговорил в эти губы Маркус, не в силах и сам оторваться, когда партнёр был столь требователен. — Совсем соскучился мой Александр… ну подожди ещё немного…
Маркус с трудом отстранился буквально на несколько секунд, чтобы подцепить хотя бы крем, которым ещё не защитил кожу партнёра от микротравм после бритья. Растерев средство привычным движением между ладонями, Маркус снова прикоснулся поцелуем, одновременно с тем скользнув пальцами по щекам, совмещая приятное с полезным.
Оторваться всё равно пришлось, чтобы намазать кремом подбородок и небольшой участок над губами. Маркус прикасался к лицу партнёра и смотрел на него с такой нежностью во взгляде, что никаких слов не нужно было, чтобы понять, какую сильную любовь он сейчас ощущал к своему Александру.
— Дай мне две минуты, — попросил ласково Маркус, всё же поднимаясь с кровати, чтобы убрать следы преступления.
Он сполоснул тарелку и отмыл руки, не закрывая двери в небольшую уборную, и Александр видел все эти действия. Вернувшись, Маркус почти торопливо сунул все принадлежности в сумку партнёра, обратно, и вновь сидел на кровати любимого.
— Привет, — улыбнулся он Александру.
Уперевшись ладонью в кровать с другого конца, почти нависнув боком над Александром, Маркус охотно продолжил своё занятие. От родного человека пахло привычными средствами для бритья, и только эти запахи будили сладкую ностальгию. У них всё было, но теперь у них всё будет и даже больше.
Они и правда очень долго целовались, и просто чудо, что никто за это время не зашёл хотя бы забрать посуду. Маркус провёл ладонью по здоровому боку партнёра и с лёгким вздохом отстранился. Глаза его были немного шальными от бесконечного счастья и такого простого удовольствия целовать любимого человека.
— Ты уже зеваешь, родной, — мягко заметил Маркус, поглаживая партнёра по щеке большим пальцем. — Давай поспим немного. Я тоже рядышком лягу.
Он помог Александру устроиться и снова ласкового поцеловал, не в силах насытиться этими ощущениями. Только тогда Маркус лёг на соседнюю кровать, забираясь под тонкое одеяло по привычке, хотя здесь не было холодно. Спать не особенно хотелось, поэтому сперва Маркус залез в телефон, отключив у того звук, чтобы разобраться с билетами на завтрашний день. Параллельно он связался по интернету с посольством, чтобы выяснить, не будет ли у него проблем на таможне, если он так и не купил номер в отеле.
Когда все вопросы были решены, Маркус всё же улёгся и подремал часок, пока его партнёр не зашевелился. Чуткий сон тут же слетел, и Маркус открыл глаза, наблюдая за Александром, недовольно морщащимся от своих несдержанных телодвижений.
— Отдохнул, мой хороший? — тихонько поинтересовался Маркус чуть сиплым голосом и хорошенько потянулся, выбираясь из своего лежбища. — Я купил билеты на завтрашний вечер. Были места в первом классе, так что можем лежать все десять часов.

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]Вообще, когда Маркус шутил про пару сброшенных килограммов, он имел в виду сбритую бороду, которая оказалась ну очень уж густой на деле. О чём он и пояснил обеспокоившемуся партнёру. Но на слова Александра задумался — тот и правда немного похудел. И только сейчас Маркус понял, что его партнёр находился в больнице не так долго, чтобы сбросить вес из-за плохого самочувствия и состояния.
Неужели это всё из-за него? Из-за этого проклятого года, проведённого врозь? Маркус тоже сильно похудел в первые несколько месяцев. По большей части, потому что пил и при этом почти ничего не ел. Но когда друзья и собственное отвратительное поведение встряхнули его, заставили призадуматься, Маркус вернулся в форму.
Конечно, он немного забросил зал, как и думал Александр. Ходить в одиночестве уже было не так привлекательно. Кроме того, Маркус очень мало танцевал — для кого? Мышцы потеряли тонус, но всё же он не успел запустить себя окончательно.
Ничего, теперь они были снова вместе. Купят привычный годовой абонемент, будут ходить перед сном в пустой зал. Или Маркус будет будить ворчливого смешного партнёра, который напоминал медведя, пытающегося улезть поглубже под подушку, лишь бы его не трогали в пять-то утра, когда даже солнце не всегда вставало.
С этими мыслями Маркус и засыпал — что всё теперь будет, как раньше. Как в те дни, когда они оба искренне улыбались друг другу. Может, даже лучше, потому что теперь, после этого, как казалось, бесконечного ада они будут ценить и беречь один другого ещё сильнее прежнего. Маркус ни за что больше не отпустит от себя этого человека.
— Завтра домой, — подтвердил Маркус и тоже улыбнулся.
При этом он радовался отнюдь не возвращению привычного комфорта, огромного гардероба и возможности бродить по комнатам в одних трусах. С ним будет Александр. Александр снова вернётся домой и заполнит собой ту пустоту, которая преследовала Маркуса и его одинокую квартиру всё это время.
На просьбу партнёра Маркус поднялся, подставляя плечо в привычном жесте. Его порадовало то, что голос Александра при этом звучал буднично. Кажется, его уже почти не волновало такое временное положение.
Доведя Александра до ванной, Маркус встал в проходе, посматривая на него и улыбаясь под нос, пока партнёр умывался и рассматривал себя в маленьком зеркале над раковиной. Видимо, небольшой шов, наложенный на бровь, уже начинал чесаться и беспокоил парня. Александр забавно играл мимикой, вероятно, пытаясь понять, в какой момент начинает тянуть или болеть. Маркус улыбнулся шире.
— Звучит, как приглашение на свидание, — протянул Маркус, смешливо прищурив глаза. — Ну, поехали, красавчик. Только подожди, мне надо испортить романтику.
Пока Александр заканчивал водные процедуры, Маркус тоже сходил к писсуару, облегчая мочевой пузырь. Быстро помыл руки и ополоснул лицо и затем помог добраться Александру до кресла, оставленного в палате.
— Держи, будешь хранителем сбережений, — усмехнулся Маркус, вручая партнёру свой кошелёк, ведь карманов в его штанах так и не появилось и катить кресло, держа в руках несколько вещей было проблематично.
Запомнившейся дорогой Маркус повёз Александра во двор, где сперва предложил немного прогуляться, узнав, до которого времени работал магазин. Было немного странно бродить потом по двору с коробками нижнего белья на коленях Александра. Как минимум это было неудобно для последнего.
— У меня появился новый друг, — неспешно разговаривал Маркус.
Они вели разные беседы, но так или иначе рассказывали о том, чего не могли знать друг о друге. О том, что произошло за этот год, но касались пока самых безопасных тем. Кто куда ездил, что там с общими знакомыми, или вот новые знакомства.
— Он тоже гонщик, приехал всего... ох, уже полгода прошло. Приехал из Англии. Мне кажется, он тебе понравится. У него очень смешной акцент и он очень зло шутит, — мягко рассмеялся Маркус, дав краткую характеристику Уильяму. — И он племянник Артура. Помнишь, мы с ним встречались пару раз?

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]Маркусу было очень интересно слушать своего партнёра, узнавать, что в его жизни было новым, что изменилось, а что осталось как есть. Они ведь собирались вновь вместе жить и не хранить друг от друга никаких тайн, поэтому навёрстывали упущенное.
То, что Александр жил с младшим братом Маркус знал. Почему-то он всегда интересовался местонахождением бывшего партнёра, когда они пытались вести хоть какие-то беседы в этот год. Наверное, беспокоился, не хотел, чтобы его Александр попал в беду. Конечно, у того было много родственников, которые бы позаботились о своём близком, но Маркусу всё равно было спокойнее, когда он знал, кто именно сейчас был с Александром рядом.
Всё остальное Маркус слышал впервые и открыто реагировал на услышанную информацию. Особенно на то, что Дэни совершенно не менялся. Конечно, года было мало, чтобы этот молодой горячий парень остепенился, но… Во-первых, Маркусу казалось, что прошла целая вечность. Очень многое поменялось, почему бы и не Дэни? Во-вторых, Дэни сейчас было столько же лет, сколько было его старшему брату, когда он вступил в серьёзные отношения.
Впрочем, Маркус понимал, что люди все разные, и уж тем более — не ему судить. Если Александру посчастливилось вляпаться в такие затяжные, особенные отношения, то Маркус в двадцать три года вёл себя… почти как Дэни. Даже ещё хуже. С пятнадцатилетней сестрой на руках он не мог завести нормальный роман и перебивался тем, что попадалось.
Просто потом Маркус заметно вырос в плане характера и мудрости, и причиной тому был юный Александр. С ним хотелось строить что-то значительное, его хотелось видеть рядом всегда. Может, Дэни встретит такого человека позже и всё переосмыслит. Мир вокруг изменится и прошлые ценности перестанут хоть что-то значить.
— Ого, кажется, парень на рекорд идёт, — присвистнул Маркус, услышав цифру «шесть» из уст своего партнёра.
Каждые два месяца новая пассия. Кажется, Маркус даже свой гардероб так часто не обновлял, как Дэни менял девушек. Нет, всё же сейчас Маркус уже был достаточно взрослым и занудным, чтобы не понимать такого.
Не понимать, но не осуждать. И не лезть в чужие дела. Они с Александром всегда обсуждали младшего ДиМарко, но Маркус никогда не позволял себе сказать тому и слова о его образе жизни и всех этих влюблённостях. Просто тихо радовался, что у них с Александром всё сложилось так замечательно. Так идеально.
Чёрт… На миг снова стало грустно. Захотелось сказать что-то более откровенное. Например, признаться, что за этот год у Маркуса никого не было, кроме Александра. Что даже после расставания он не вернулся к своему разгульному образу жизни, который вёл до встречи со своим единственным. Но Маркус прикусил язык. Он не хотел портить сегодняшний вечер «досрочными» серьёзными разговорами.
— Да-да, Стрикленд, — подтвердил Маркус, когда перевёл тему на своего нового хорошего друга, и Александр поддержал её. — Да, он в Индикар. Он очень хороший гонщик. Думаю, он потом перейдёт в Формулу, но пока тут. Я вас обязательно познакомлю, это… это будет очень весело, думаю.
Маркус усмехнулся своим мыслям. Было одновременно весело и не очень. Весело — потому что хотелось посмотреть, как столкнутся два довольно разных менталитета, английский и итальянский. Не весело — потому что Уильяму он ничего не рассказывал про Александра. Кажется, один только раз Уильям спросил про настроение товарища и был краткий диалог о том, что Маркус общался с бывшим партнёром и расстроился. В душу Уильям не полез, а Маркус не захотел рассказывать подробностей.
С другой стороны, зная врождённый сарказм Уильяма, Маркус предполагал, что всё же юмористическая составляющая перевесит. Только представить, как это произойдёт. «Уильям, я хочу познакомить тебя с Александром. Мы как бы пять лет прожили вместе, но ты о нём ещё ничего не слышал. Всё сложно, не спрашивай».
От этих мыслей отвлекла следующая новость про милую Элен, с которой Маркус продолжал общаться и во время этой чёрной полосы. Она сообщила Маркусу в сообщении, что её молодой человек сделал ей предложение, но на этом всё. Маркус поздравил её и больше они с тех пор не общались. Зная взбалмошную огромную семью ДиМарко, он подозревал, что её засосал этот итальянский водоворот с такой-то новостью.
Ещё, правда, думал, что Элен не будет писать ему о датах, потому что… Ну, потому что на свадьбе будет её брат, и ситуация выйдет не очень ловкой.
— Главное, чтобы в этот раз всё сложилось, — искренне улыбнулся Маркус. — Я очень рад за них. Не часто видел её жениха, но, вроде бы, он милый парень.

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]Маркус вновь разделял мнение партнёра, пусть они и не произносили этого вслух. У них было будущее, теперь они точно в этом были уверены. Сердце больше не болело и не боялось открываться тому, кто причинил немало боли. Всё это осталось в прошлом, и даже эти застарелые обиды друг на друга разрешатся уже в скором времени. Главное, что у них были сильные чувства, и желание всё решить и быть вместе, а также они сами. Да, они сами были друг у друга, и о большем даже мечтать не хотелось.
У них было всё, чтобы продолжить жизненный путь вместе. Даже спустя длительное неприятное расставание. Маркус был терпелив и рассудителен, а Александр — упрям и настойчив. Его страсти, присущей многим итальянским мужчинам, хватит на них двоих, а Маркус дополнит её своей бесконечной нежностью и пониманием.
Они снова были вместе… Кажется, Маркус уже чувствовал подобное. Когда только осознал свою влюблённость, когда понял, как искренне смотрит на него Александр. Когда они только начинали понимать, что теперь они вместе. Это были счастливые дни, и теперь они вновь возвращались. Маркус был готов поспорить, что чувствовал ту самую первую влюблённость помимо уже устоявшейся неизменной любви к партнёру.
Когда Александр рассказал свою забавную историю, Маркус от души посмеялся. Он знал в какой ступор вводят его партнёра женщины, и, несмотря на всё произошедшее, не ревновал его к противоположному полу. Как Александр говорил сам про себя, он был голубым, как небушко, и в этом не было ни капли шутки. Александр попросту не замечал даже откровенных попыток флирта с ним, над чем Маркус и Эрика не уставали смеяться.
Маркус знал про ту историю с приставучей коллегой, которая хотела «исправить» Александра, но потерпела поражение. Эрика с хохотом рассказала ему об этом, пока Александр забавно смущался, слушая это, видимо, уже не в первый раз. Но теперь, кажется, эта история опустилась на вторую позицию в личном рейтинге Маркуса.
— Ох, родной мой, — еле выдавил он из себя, остановив коляску и наклонившись, чтобы приобнять партнёра за плечи. — Мне так жаль… Надеюсь, эта страшная женщина не нанесла тебе слишком глубокой психологической травмы?
Маркус всё ещё смеялся, тихонько прикасаясь губами к виску партнёра, одновременно и извиняясь за свою реакцию, и изгоняя прочь все эти мысли об обнажённых женских телах. Он так ярко представлял реакцию растерянного Александра, что никак не мог успокоиться. Бедняга, он мог действительно испугаться спросонья — никого не трогал, а тут бабы ничейные падают буквально с неба и грудью обнажённой трясут.
Всё же Александр был буквально магнитом для одиноких (и не очень) женщин. Он был красивым мужчиной без толики манерности, любой гей-радар ломался при виде него. Так что произошедшее не было удивительным, но оставалось смешным.
Когда Маркус подуспокоился, они продолжили беседовать на разные темы, хотя нет-нет в голове и всплывала снова надуманная картинка.
— Да, на трассах мы соперники, — подтвердил Маркус спокойно. — Но он, как и я, легко относится к проигрышам. Хотя он больше, конечно, старается в силу возраста. Ему, наверное… эм… двадцать пять или около того. Но он забавный, мы как-то быстро сдружились.
Постепенно разговор про Уильяма сошёл естественным образом на нет. Маркус рассказал всё основное, а уж детали и образ Александр узнает и составит при личной встрече. У каждого ведь было своё представление о других людях, и не факт, если одному кто-то нравился, что он понравится и другому.
— Ну если бабка одобрила, то точно классный парень, — рассмеялся Маркус снова, когда Александр решил упомянуть этот забавный факт. Подумав, он всё же добавил: — Божечки-кошечки, надеюсь она меня не убьёт, когда я нарисуюсь такой красивый на пороге.
Когда-то давным-давно, когда Маркус только знакомился с семьёй ДиМарко, он умудрился произвести приятное впечатление на эту невероятную итальянскую женщину. За что Александр удостоился подзатыльника с наставлением не обижать «китайского мальчика». Только вот всё как-то наоборот получилось… Даже страшно было.
Нагулявшись, Маркус повёз Александра в магазин, чтобы завершить их поиски нижнего белья, в конце-то концов. Ну и набрать кучу вкусной и ещё не изведанной Маркусом еды, в чём он полностью полагался на своего партнёра.
— Итак, — протянул Маркус, оказавшись внутри. — Где мы видели подозреваемых в последний раз? И нет, Александр, то алое безумие я покупать отказываюсь, попридержи свои фантазии в узде, дорогой мой.
Нет, тема нижнего белья явно не закончила веселить этих двоих, так что всем окружающим, кто понимал английский, стоило потерпеть.

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]Всё же Александр, несмотря на свой внушительный рост и немалую комплекцию, был очень милым и добрым парнем. Если бы та несчастная девушка попала так в кровать Маркуса, тот был бы очень зол. На эту бестактность, на нарушение личного пространства, на развязность. Пожалуй, он бы произнёс не самые приятные слова. И, пожалуй, сменил бы постельное бельё после этого, но это уже совсем другая история.
Впрочем, Маркус никогда не попадал в подобные истории. Даже если он не подводил чёрным глаза и не наносил лак на ногти, по нему и так всё было видно. Если единицы и считали, что он просто модный парень, то меняли своё мнение, едва Маркус начинал разговор.
Тем не менее, за год одиночества с Маркусом действительно захотела познакомиться одна девушка. Да, всего лишь раз, но для него это было настоящим достижением. Хотя бы потому, что за все годы совместной жизни с Александром, им заинтересовались тоже всего один раз. Тогда, правда, дама была пьяна. Несколько же месяцев назад было совсем иначе. Маркус был в спортзале с раннего утра, и кроме него и этой девушки там никого не было. Наверное, спортивная форма ввела милую даму в заблуждение.
Об этом Маркус тоже рассказал партнёру в ответ на его историю, но его рассказ не был столь же смешным. Они перебросились всего парой фраз, после чего Маркус быстро распознал особенный интерес к себе (он ведь не был Александром) и сразу вежливо остановил попытки более плотного знакомства.
— Орала три месяца? Ох, боже, боже, — выдохнул Маркус с улыбкой, но всё же внутренне действительно напрягся.
Это было… отстойно. Маркус обычно не пользовался молодёжными и сленговыми словами, но тут другое слово бы не подошло. Показываться на глаза родственникам того, кого бросил год назад, а тут внезапно решил вернуться — полный отстой.
Конечно, некоторые ДиМарко до сих пор общались с Маркусом в нормальных тонах — Дэни и Элен. Особенно, последняя. Дэни всё же немного стеснялся более взрослого мужчину и никогда не писал и не звонил первым. С Элен они даже выбирались пару раз на личные встречи, сдружившись покрепче. Она была достаточно тактична, чтобы не вести разговоров о рухнувших отношениях, но и достаточно говорлива, чтобы «случайно» упускать некоторые моменты про Александра. Невзначай. Маркуса устраивал такой расклад. Он был в курсе, что с человеком, который всё ещё много для него значил, всё в порядке, но рану свою не бередил.
— Но я не хочу прятаться за твоей спиной, — мягко улыбнулся Маркус, когда его рыцарь тут же бросился на защиту. — Уверен, я выдержу пару подзатыльников. Заслужил.
Волнение не отпускало. Примут ли они его обратно? Или отношения останутся натянутыми? Вдруг семья Александра, которую Маркус год назад почти начал считать своей, будет вечно подозревать его в том, что он вновь причинит боль их сыну? Впрочем, с этим они с партнёром разберутся позже. Чего заранее тоску нагонять.
Маркус покатил кресло в указанном направлении и снова рассмеялся на шутку Александра, сбрасывая через смех стресс и тревогу. Он живо представил себя в тех супер-модных трусах, и снова хохотнул.
— Р-р-р, — поддержал Маркус фразу партнёра как-то эротично грассируя букву, отсутствующую в их родном языке. — Ну, если это твоё тайное желание, то я готов смириться с этой настоящей фэшн-катастрофой.
Вскоре они достигли нужного прилавка и купили нижнее бельё. Совершенно обыкновенное, стандартного белого цвета. И это была только первая коробочка, которая теперь гордо лежала у Александра на коленях. Следом туда принялись отпускаться всякие разные вкусности, которые партнёр то и дело рекламировал так, что Маркус не мог сопротивляться. Не сказать, что он был сладкоежкой — он просто ел всё и побольше.
Забавным было то, что Маркус всегда с сомнением относился к новым местам и новой кухне. Он предпочитал заказывать проверенное и полюбившееся, но с появлением в жизни Александра с его любовью к гастрономическим экспериментам, Маркус начал вторить ему. Сказал, так сказать, «да» новому опыту, и пока оставался доволен.
— М-м-м, ты заметил? Я даже из такой поездки не возвращаюсь без новой одежды, — посмеялся над собой Маркус.
Он действительно покупал что-то новое во всех местах, где отдыхал с Александром. Они иногда даже специальный день на шоппинг выделяли, если это, конечно, не были какие-то экзотические страны. Но и там Маркус умудрялся найти какой-нибудь шарф или что-то в этом роде. Такой уж человек!
— Ты не устал, родной? — поинтересовался Маркус, когда они направлялись на выход из магазина. — Если хочешь, мы можем оставить всё это в палате и вернуться сюда, погулять ещё немного до ужина. Или поваляемся и поговорим. Как захочешь.

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]Оставшаяся половина дня прошла так легко и спокойно. Терзала сильная ностальгия по таким вот хорошим дням, которых было немало у них обоих. Впрочем, вместе с тем обоих накрыло и бесконечным счастьем. Они снова были вместе, и теперь уж точно нагонят всё, что могли упустить за прошедший год.
Маркус шутливо успокоил партнёра, так громко воскликнувшего о ревности к девушкам, что люди, проходящие неподалёку, невольно обернулись на него. Он снова ласково прикасался к широким плечам Александра, добавив, что всё ещё гей — какая-никакая константа в этом сумеречном, безумном мире.
Потом, поймав на себе до боли знакомый, восторженный взгляд, Маркус пообещал запомнить изображённый звук и повторить его ещё раз позже. Было забавно и несколько умилительно от того, как Александра завораживали подобные глупости. Он радовался как ребёнок, прося Маркуса повторить тот или иной звук, и Маркус, конечно, выполнял эти просьбы, если не начинал смеяться от происходящего.
Прекрасным завершением прогулки стали многочисленные покупки израильских сладостей, которые ни Маркус, ни Александр явно не успеют съесть за оставшееся время пребывания в больнице. Так что придётся вести с собой в Америку странный багаж — бамбу, халву и трусы. Причём ношеные, так как чистые Маркус планировал как-то надеть на себя.
— Давай останемся, — легко согласился Маркус, широко улыбаясь на последующие слова Александра.
Он было готовился рассмеяться, ведь начиналась фраза, как шутка, коих было произнесено уже много за этот вечер. Тем не менее, настроение Александра резко вильнуло в сторону, и он произнёс совсем другое. Взгляд Маркуса тут же потеплел.
— Я тоже этого хочу, родной, — тихо проговорил он, уверенно толкая кресло в сторону больничного корпуса.
Казалось, сейчас ничего больше и не нужно было. Просто сидеть рядышком, прикасаться друг к другу, смотреть на любимого партнёра, неспешно целоваться, и просто молчать или обмениваться тихими, ничего не значащими фразами. Просто снова обретать друг друга, чувствовать и снова проникаться.
Так оно и было. Маркус сидел на кровати Александра, пока не принесли ужин. Медсестра ловко проверила швы, спросила про самочувствие, и оставила их снова наедине. Маркус накормил партнёра, они снова пообщались, держась за руки, влюблённые и чуточку дурные. Затем он предложил готовиться ко сну, чтобы побыстрее наступил следующий день, когда они смогут улететь домой. Домой… Даже для Маркуса теперь это стало каким-то волшебным словом, будто он заразился этим желанием от любимого.
— Если хочешь принять душ, я могу помочь, — предложил Маркус, когда вёл партнёра в их отдельную ванную комнату, чтобы тот мог почистить зубы перед сном. — Врач с утра говорил, что можно с этими пластырями.
На швы Александра наложили очень забавные наклейки, похожие просто на тонкую прозрачную плёнку. Это обоим показалось крайне весёлым. Одно дело видеть такие где-то в фильме, другое — когда на тебя самого их наклеивают!
Так вот, мыться с ними было можно, естественно, без усердия — но вряд ли Александр в его ещё довольно вялом состоянии сможет натирать себя мочалкой до красной кожи. Другое дело, не возникнет ли у Александра новая волна смущения. Помыться самому, одной рукой, не наклоняясь довольно проблематично, надо признать. Но просить, чтобы тебя помыли… Это ведь не в шутку, в каких-то полуэротичных играх, которые они устраивали раньше, не в силах оторваться друг от друга даже для принятия душа. Это по-настоящему.
Тем не менее, Маркуса, конечно, подобная перспектива не пугала и не смущала. Это тоже забота о своём любимом человеке, к тому же, всё, что можно, он уже в его теле видел, и трогал, и не только руками. Можно было смело утверждать, что каждый миллиметр этого красивого тела был зацелован и крайне любим Маркусом.

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]Если Александр иногда думал, что похож на капризного ребёнка, то Маркус в такие моменты чувствовал себя… не родителем, конечно, но… В нём просыпалась какая-то гиперопека. Его родной человек, к которому Маркус и так ощущал невероятный прилив нежности и любви, хотел домой. В их общий снова дом, где скоро появятся вещи Александра, и всё будет, как раньше. Маркусу хотелось этого. Ему хотелось забрать Александра в этот дом, закрыться там и никуда не выходить, и не отпускать любимого от себя. Защитить его, окутать своей заботой и безграничной любовью, отдать себя всего.
Это была просто невероятная феерия чувств. Маркус почти не мог сдерживать себя, всё это проявлялось физически. Он не только постоянно прикасался к партнёру, как делал это и Александр. Маркус — тихий сдержанный Маркус — порой напоминал своего итальянца. Откуда-то появилась многословность, подчёркнутая яркой жестикуляцией, то и дело повышалась громкость, и голос звучал чуть взволновано.
Он буквально прочувствовал то, что его эмоциональный партнёр чувствовал каждый день просто из-за склада нервной системы. Это было ужасно непривычно, и даже отчасти хотелось, чтобы всё это прекратилось. Не их зародившиеся вновь отношения, конечно. Просто хотелось как-то… разложить все свои мысли и ощущения по полочкам, осмыслить всё и просто любить Александра сейчас и навсегда.
Тем не менее, Маркус понимал, что придётся ещё немного потерпеть эту бурю внутри. Им обоим сейчас не хватало одной важной составляющей полноценных отношений. Физической. Речь даже не о сексе, хотя он с его выбросом гормонов прекрасно успокаивал разбушевавшиеся чувства, переводя всё в томную расслабленность и удовлетворение. Просто нужно было дополнить свои слова-признания, ласковые взгляды и тонкие поцелуи чем-то более существенным. Не сдерживаться, прикасаясь к партнёру. Не думать о том, что Александру может быть больно и, с другой стороны, не ощущать эту боль.
Александр всегда любил обнимать Маркуса так крепко, что рёбра ныли под такими сильными руками. И Маркусу это тоже нравилось, но он никогда не думал, что этого будет настолько не хватать.
— Тогда надо тебя раздеть, — улыбнулся Маркус, когда его партнёр вопреки опасениям охотно согласился на принятие душа.
Самому Маркусу не было ни капли неприятно от того, что Александр не принимал душ пару дней. Он был в больнице и плохо себя чувствовал, ничего зазорного в этом не было. Другое дело, что он представлял, как этого могло хотеться самому Александру. Его тело всё равно вырабатывало пот, а кожа собирала на себя пыль, когда они гуляли по двору. Даже если от тебя не пахнет, всё же хочется смыть с себя накопленное за день.
Нежно прикасаясь к телу Александра, безо всяких неподходящих ситуации намёков, Маркус помог партнёру раздеться. Развязал и стянул с широких плеч больничную рубашку, вешая её рядом. Опустился на пол, чтобы спустить чуть мешковатые штаны вместе с бельём, осторожно придерживая партнёра, пока тот переступал с ноги на ногу, держась за стенку. Поднявшись, Маркус вновь подставил своё плечо, заводя Александра в низкий душ, и отступил, наблюдая, как тот включает и регулирует воду.
На груди Александра всё также висел кулон любимого, и Маркус не мог сдержать чуть грустной улыбки. Это нежелание Александра расставаться с вещью своего партнёра вызывало одновременно и умиление, и чувство вины.
— Мой красивый, — нежно проговорил Маркус, глядя на своего мужчину.
Не важно, сколько на нём было ссадин, царапин и швов. Александр всего будет для него самым красивым мужчиной на свете.
Маркус стянул свою рубашку, чтобы не замочить её и потянулся к одноразовым средствам для душа. Он продолжал улыбаться, аккуратно намывая партнёра, старательно обходя места с блестящим пластырем-плёнкой, чтобы случайно не содрать те.
— Не устал ещё стоять, родной? — поинтересовался в процессе Маркус, стараясь делать всё хоть и осторожно, но быстро. — Сейчас закончим.
Когда все части чуть более счастливого динозавра были отмыты, Маркус потянулся и нежно поцеловал Александра в губы.
— Смывай остатки пены, я сейчас приду, — сказал он, быстро выходя из душа, чтобы взять для партнёра чистое бельё из его сумки и вернуться. — Спешу на помощь.
Высушив Александра полотенцем и одев его обратно, Маркус довёл партнёра до постели и помог ему улечься поудобнее.
— Пойду тоже душ приму, — пробормотал он, вновь целуя любимого человека. И снова, и снова, и снова, пока, наконец, с невероятным усилием не заставил себя оторваться от этих соблазнительных губ.
Подхватив коробочку, купленную несколькими часами ранее, Маркус улыбнулся Александру и скрылся в уборной.