[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]Они прожили вместе так долго. Не как их родители, конечно, но, когда тебе около тридцати, пять лет — существенная часть твоей жизни. За эти пять лет Маркус и Александр стали очень близки друг другу. Они стали семьёй. Со своими собственными, общими привычками, традициями, со своим расписанием и только им понятными шутками. Они обросли всем этим, каким-то совместным бытом, и то, что вызывало смущение или неуверенность раньше, спустя пять лет вызывало лишь улыбку.
Маркус с первого дня не был против визитов Александра в ванную комнату. Он был таким человеком, не склонным к стеснению. Они уже видели друг друга голыми и занимались сексом, так что картина моющегося в душе мужчины стала бы не самой удивительной. Александр же всё равно боялся помешать и всегда стучал, если ему нужно было войти. Это вызывало умиление, улыбку и вспышку той яркой, неописуемой любви.
Потом привык и Александр, когда квартира Маркуса стала и его тоже. Наверное, помогло это ощущение — что здесь всё его, и Маркус тоже.
Они не проводили вместе каждую минутку времени и не ходили постоянно вместе в ванную, как иногда описывают романтические отношения в книгах, но они могли это делать. Могли врываться в уборную друг к другу, даже если нужно было просто рассказать услышанную шутку, пока она не вылетела из головы. Могли дурачиться и делать или говорить абсолютно глупые вещи, вызывая у партнёра лишь смешливую улыбку. Могли прервать завтрак, потому что срочно нужно было поцеловаться, а потом и вовсе заняться любовью на кухне. Казалось, они могли делать всё, что угодно, и при этом ничуть не удивить партнёра.
При этом с каждой такой невинной глупостью, с каждым днём они всё лучше узнавали друг друга. Именно поэтому поведение Александра сейчас показалось Маркусу подозрительным и немало обеспокоило. Его Александр, которого он знал, так бы не поступил.
Когда же партнёр заявил, что просто не хотел лежать в палате в одиночестве, Маркус и вовсе напрягся. Он не понимал, что это значит, он не был психологом, но нетипичное поведение и слова ставили его в ступор. Вчера Маркус тоже уходил в ванную, но Александр спокойно дождался его, хотя и был невероятно рад возвращению своего мужчины.
— Родной, я ведь на пять минут ушёл, — ласково сказал Маркус, чуть улыбаясь партнёру, явно уставшему и столь же явно растерянному. — Я бы уже вернулся, ты чего?
Пальцы Александра нежно прикасались к обнажённому прессу, и это… несколько сбивало с мыслей. Маркус любил эти тонкие длинные пальцы, как и Александр любил его кубики пресса, отчётливо выделяющиеся на животе. Нежно улыбнувшись, Маркус тоже поднял руку, невесомо проводя по сильному плечу.
— Тебе не за что извиняться, — мягко сказал он в ответ на виноватый голос партнёра. — Ты всегда можешь прийти ко мне. Но сейчас тебе лучше отдыхать и набираться сил, родной. Хорошо? Пойдём обратно в кровать.
Кратко, но нежно поцеловав Александра в губы, Маркус отвлёкся лишь на минутку, чтобы быстро натянуть бельё и синие штаны. Подхватив рубашку того же цвета, Маркус приобнял партнёра, уводя его обратно в палату, чтобы вновь уложить на койку.
Возможно, ситуация казалось довольно милой, но волнение всё равно не отпускало. Было в этом всём что-то странно, что терзало Маркуса изнутри. Возможно, он накручивал себя. Может, Александру надоело лежать — ведь он провалялся в кровати уже пару дней — и вместе с тем захотелось чего-то такого. Какого-то лёгкого интима или просто вспомнить, как они жили раньше вместе.
Натянув рубашку, Маркус присел рядом на кровать, тихонько проводя пальцами по груди Александра, надеясь не причинить боли. Почему его так это волнует? Словно какое-то странное предчувствие. Маркус не верил в них, но верил своему сердцу, которое было беспокойно и не на месте. Всё же Александр был ранен, и лишняя предосторожность была всегда кстати. Подумав об этом, Маркус решил узнать, разговаривал ли с Александром местный психолог. Он попал в непростую ситуацию в Палестине, в Америке возле него бы уже крутились сотни мозгоправов. Был ли здесь такой?
Возможно, Александр был просто встревожен, и можно было прописать ему какие-то успокоительные, чтобы понизить уровень стресса.
— Я хочу сходить поговорить с доктором, пока ещё не слишком поздно, — сказал Маркус, посматривая на партнёра. — Подождёшь меня ещё немного?

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]Слова Александра не успокаивали, а лишь привносили больше беспокойства в и без того смятённое состояние. Если бы Маркус не знал своего партнёра, он бы решил, что тот скрывает правду, не желая говорить истинной причины своего визита в ванную. Но Александр не был склонен ко лжи или даже умалчиванию. Даже, когда тому было больно, он всегда говорил, что думал. Он знал, что Маркус сможет его успокоить, поддержит и поможет.
Лёжа на кровати, чувствуя ласковые прикосновения Маркуса, Александр успокоился и вновь напоминал самого себя. Но какая-то минута, невинная фраза Маркуса, и мужчина буквально вскинулся. Пальцы властно и крепко сомкнулись на руке его партнёра, словно Александру предстояло отпустить его как минимум на войну.
С губ сорвались громкие несдержанные слова, и Маркус посмотрел на любимого человека с сильным удивлением и даже страхом. Он не понимал, что происходит, но теперь точно был уверен в том, что всё это ненормально. Но что поменялось? Только вчера всё было нормально? Может стресс сработать настолько отложено? Это последствия взрыва в Палестине или… или это Маркус пробудил своим появлением что-то настолько нервное?
Голос Александра выровнялся, пока Маркус шокировано молчал, но первый всё равно продолжил чуть ли не умолять остаться в палате и никуда не ходить. Маркус не знал, как поступить в такой ситуации. Он никогда с подобным не сталкивался. Оставить Александра одного было определённо жестоким решением, но и не обратиться к врачу, когда с твоим любимым человеком что-то происходит — странно.
Чтобы сбить с лица удивление, Маркус ласково улыбнулся партнёру, одной только мимикой демонстрируя свою любовь к нему. Рука вернулась на грудь Александра, тихонько поглаживая её через ткань тонкой рубашки в успокаивающем жесте.
— Хорошо, родной, — решился всё же Маркус, хоть это было и не просто. — Я никуда не пойду. Я здесь, рядом, не волнуйся, мой хороший.
Он говорил тихо и размеренно, успокаивая взволнованного партнёра. Александр даже задышал чаще, словно только что пробежался по жаре. Его сердце билось учащённо и сильно, это Маркус чувствовал под кончиками пальцев. Это заставляло задуматься — правильный ли выбор он сделал, решив подождать врача с утра?
Мысли о том, что же стало причиной такого поведения, начали превалировать в голове Маркуса. Ему оставалось лишь надеяться, что это не вылезли последствия их тяжёлого и продолжительного расставания. Такого бы Маркус не смог себе простить.
— Я обещал тебе спеть, помнишь? — тихо говорил Маркус, продолжая нежно прикасаться к партнёру. — Хочешь спою тебе сейчас, перед сном?
Возможно, ситуация и правда напоминала общение родителя с ребёнком, но Маркус сейчас об этом не задумывался. Его партнёру нужна была помощь, но единственное, что Маркус мог сделать — это успокоить Александра, избавляя его от стресса хотя бы на время.
Когда Александр согласился, Маркус ещё сильнее понизил голос, словно и впрямь напевал колыбельную. Он выбрал другую песню, не ту, что пел ночью, избавляя партнёра от кошмарных сновидений. Но она была такой милой и тёплой, и передавала все мысли Маркуса по отношению к любимому, так что он не мог её не вспомнить.
— Если бы я мог запечатать время в бутылке, первое, что бы я сделал — сохранил каждый день до конца времён, чтобы провести их с тобой, — тихо пел Маркус, глядя на своего партнёра любящим взглядом. — Если бы я мог заставить дни длиться вечно, я бы сохранил каждый день, чтобы снова провести их с тобой. Я достаточно повидал, чтобы понять: ты единственный, с кем я хочу быть до конца дней своих.
Был там и ещё один очаровательный куплет, который Маркус сейчас понимал как никогда. В нём пелось о том, что если бы у него была коробка, в которой хранились его несбыточные мечты и не исполнившиеся желания, она была бы пустой. В ней были бы лишь воспоминания о том, как любимый человек исполнил все эти мечты. Почему-то раньше Маркус не обращал на этот куплет должного внимания, а сейчас словно прозрел.
У него было ещё достаточно желаний и стремлений, но все они, так или иначе, вновь были связаны с Александром. Этот человек сделал реальностью то, о чём Маркус мечтал больше всего на свете. Дал им шанс снова быть вместе. Осталось теперь помочь ему самому.

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]Это было естественно, что люди теряются, когда сталкиваются с чем-то необычным. Ни с Маркусом, ни с Александром подобного не случалось, поэтому оба пребывали в яркой растерянности. И пока никто им не мог объяснить, что случилось. У Маркуса возникали правильные предположения, но он не мог остановиться на них. Даже если бы он уверенно думал, что это проявилось посттравматическое расстройство — что он, гонщик, мог с этим сделать? Александр — не машина, так просто не починишь.
Тем не менее, Маркус был уверен, что они справятся и с этим. Александр быстро успокоился, слушая голос любимого человека и расслабляясь. В глазах появилась безграничная любовь, вытеснившая панику, а на губах расцвета счастливая улыбка. Если уж Маркус мог повлиять на стабильность настроения любимого, то врач-специалист точно сделает так, чтобы подобных вспышек больше не случалось.
Маркус улыбнулся на восторженный «отзыв» Александра о его пении. Кому бы не понравилось, когда любимый человек ценил твои способности? Маркус тоже сразу вспомнил их милые, невероятно нежные вечера, когда он играл на синтезаторе, а Александр обнимал его со спины. Так приятно было чувствовать тепло любимого тела и слышать его низкий тихий голос, вторящий словам песни вместе с Маркусом.
Он наклонился, охотно целуя своего партнёра, стараясь передать через это ласковое действие и всю ностальгию, которая захватила обоих. Пальцы продолжали рассеянно исследовать красивую грудь мужчины, когда Маркус, наконец, отстранился со счастливым блеском в глазах. Он тоже успокоился, когда вспышка миновала, хотя и не отбросил мысли о том, что следует поговорить с врачом.
— Я не мог не прилететь, — отозвался Маркус, перехватывая руку партнёра и прижимая её к своим губам. — Постарайся не думать об этом, родной. Я рядом и никуда больше от тебя не денусь, я обещаю тебе.
Это Маркус смело мог пообещать. Что бы не сулил предстоящий разговор, Маркус будет до последнего биться за своего партнёра и возможность быть вместе. До последнего он собирался защищать и отстаивать их семью.
В голове, конечно, прозвучало не слишком радостное продолжение: «Если ты этого не захочешь», но Маркус не произнёс этого вслух. Не стоит сейчас Александру даже думать об этом. Это непременно вызовет волнение и беспокойство. Но это была единственная причина, по которой Маркус мог отступиться в конце концов. Если Александр передумает и не захочет видеть его рядом с собой.
— Засыпай, мой хороший, — Маркус вновь поцеловал уставшего партнёра. — Я буду здесь, рядом с тобой.
Он и правда выключил свет и улёгся на соседнюю койку, протянув руку и прикасаясь к Александру, словно показывая, что не обманул и лежит совсем близко. А ведь скоро они смогут спать, как прежде, в одной кровати. Маркус чувствовал тепло, разлившееся от этой мысли. Ему не хватало Александра. В квартире, в постели, его голоса и физического присутствия. Из разговоров и бесконечных поцелуев и прикосновений. Всего.
С утра Маркус проснулся раньше партнёра, и немного лежал, любуясь этим спокойным лицом спящего Александра. Потом тихонько поднялся, чтобы сходить в туалет, умыться и переодеться в то, в чём прилетел сюда. Укороченные джинсы и футболка Александра. Маркус был готов к отлёту домой, но сперва нужно было поговорить с доктором.
Обход уже должен был случиться скоро, поэтому Маркус решил разбудить Александра самостоятельно. Это ведь лучше, чем когда дверь открывается и вваливается медицинский персонал, начинающий тебя тут же трогать.
— Любимый мой, — тихонько прошептал Маркус, ласково прикасаясь короткими поцелуями к мягкой щеке. — Скоро врач придёт, любимый, давай просыпаться…
Он подумывал о том, чтобы улизнуть из палаты, пока Александр спит, чтобы найти врача и обговорить с ним всё. Но слишком испугался последствий того, если Александр проснётся и не обнаружит Маркуса рядом.

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]Сонные глаза приоткрылись, и на лице Александра появилась счастливая улыбка, которая стоила всего на свете. Маркус улыбнулся в ответ, нежно прикасаясь к губам партнёра поцелуем вместо ответного пожелания доброго утра. Так было приятнее. А от радостного оповещения Александра, в душе совсем потеплело. Как же они оба уже хотели добраться до дома, чтобы всё восстановить и расставить по своим местам, чтобы снова быть абсолютно счастливыми, только не по отдельности, а уже вместе.
— Да, мне тоже нравится, — усмехнулся Маркус на комплимент футболке. — Знаю я одно место, планирую заполучить себе ещё парочку таких.
Следующий поцелуй достался подбородку, а после него губы Маркуса прикоснулись к аккуратной ямочке между ключицами. И это было ещё одной причиной, по которой Маркус ну очень хотел оказаться дома. Ему, да и Александру, ужасно не хватало физического контакта ещё вчера, а сегодня это казалось совсем невыносимым.
Хотелось ласково целовать всё это прекрасное тело, заново узнавая каждый изгиб. Прикасаться к обнажённой коже, исследуя её подушечками пальцев. Лежать рядом с партнёром, опустив голову на его здоровое плечо и слушая размеренное дыхание и громкое биение сердца. Маркус хотел всего этого. Им нужно было побыть наедине, где в их комнату не могут ворваться сотрудники здравоохранения в любой неподходящий момент.
Пока же Маркус занялся приготовлениями к отлёту, и начал с привычной уже помощи Александру. Они вместе сходили в ванную, чтобы Александр закончил утренние процедуры, а потом повёл его обратно к постели.
Маркус уже думал о том, как они поступят дальше. Он вызовет ко времени такси, и довезёт партнёра до машины на больничном кресле, а там… Надо бы написать в посольство, чтобы помогли сопроводить своего журналиста в аэропорту. Организовали такое же вот кресло и проследили, чтобы вокруг не слонялись желающие вызнать у Александра историю с Палестиной для местных газет и новостей.
По просьбе Александра Маркус остановился, бросая чуть удивлённый взгляд на партнёра, не понимая, зачем требовалась такая пауза. Впрочем, всё быстро встало на свои места. Руки Александра сомкнулись за спиной Маркуса, и тот как-то довольно и немного облегчённо выдохнул. Он обнял партнёра в ответ, ориентируясь на прилагаемую им самим силу, чтобы не сжать сильнее, чем Александр мог терпеть.
— Родной мой, — пробормотал он куда-то в плечо рослому партнёру, и болезненно улыбнулся от ласкового поцелуя в шею. — Мне так этого не хватало…
Он прошептал это, и спустя долю секунды дверь открылась — вошёл врач в сопровождении единственной медсестры. Маркус аккуратно выпустил партнёра из объятий, ничуть не стесняясь того, что увидел местный персонал. Подумаешь, обнимались. Он поздоровался с доктором и его помощницей, и закончил начатое — довёл Александра до постели, помогая опуститься на неё, чтобы врач мог осмотреть его.
Маркус немного волновался — раны выглядели точно также, вдруг Александра не отпустят домой? Казалось, после всех этих разговоров, это будет серьёзным ударом по сердцу мужчины. Но врач, кажется, остался доволен увиденным.
Он подтвердил, что подготовит выписку, дал необходимые рекомендации и собрался уходить, как Маркус его приостановил. Медсестра в это время ловко меняла Александру повязки на чистые, отлепляя смешные прозрачные пластыри, так что партнёр был не один. Можно было и отойти на секундочку.
— Могу я с вами поговорить? — спросил Маркус и обратился к партнёру: — Я на минутку, буду за дверью.
Выйдя из палаты в коридор, Маркус поинтересовался насчёт психолога и рассказал кратко о произошедшем. Врач не выглядел особенно удивлённым, пояснив, что такое беспокойство случается после травм. Он уточнил, когда они собираются вылетать домой, и пообещал прислать психолога до отъезда, но настоятельно рекомендовал обратиться к местному психотерапевту по приезду в Америку.
С этими не самыми приятными мыслями Маркус вернулся к партнёру, усаживаясь рядом. Слова врача, что такое бывает, немного успокаивали, но… знаете, рак тоже бывает, и инфаркт нередко случается.

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]На восторженную фразу Александра его партнёр улыбнулся как-то автоматически. Он, несомненно, радовался тому, что скоро они сядут в самолёт и окажутся дома, вдвоём. Начнут эту жизнь заново и всё такое. Но нужно было сделать ещё много дел, а кроме того… волнение, которое и так не отпускало Маркуса, сейчас возросло с новой силой.
Вроде бы врач сказал, что такое бывает и ничего в этом особенного и страшного не было, но всё же у Александра остались какие-то последствия теракта в Палестине. Маркус никогда не сталкивался с психологическими проблемами, и это откровенно пугало его.
Казалось, что не было ничего такого страшного — когда Маркус был рядом, Александр вёл себя, как обычно, и был спокоен и даже счастлив. Но Маркус также понимал, что он физически не может быть двадцать четыре часа в сутки вместе с партнёром. Каждый его уход будет вызывать у Александра всё больше проблем. Что будет дальше? Нервный срыв? Истерика? Клиническая депрессия?
Чтобы успокоиться и перестать об этом думать, Маркусу требовалось понять это состояние. Он надеялся, что приглашённый психолог поможет с этим. Ему нужно было знать, что делать и как себя вести, что предпринять, если у Александра снова случится какой-нибудь подобный или отличающийся от этого приступ.
Кроме того, Маркус отчего-то чувствовал себя предателем. Он не сообщил о разговоре со врачом Александру, и теперь боялся, что тот негативно воспримет визит психолога. Его партнёр считал, что у него не всё в порядке с головой и молчал. Разве не предательство?
Александр тем временем вновь разговорился, беспокоясь о всяких мелочах, как делал это и раньше перед предстоящими поездками. Когда он и вовсе попытался встать, чтобы проверить технику, Маркус остановил его, укладывая обратно.
— Родной, успокойся, пожалуйста, — ласково попросил он. — Я посмотрю, что с ноутбуком и камерой, если хочешь.
Маркус понимал, что ему надо рассказать обо всём, подготовить партнёра к визиту специалиста, но не знал, с чего начать и как это сформулировать, чтобы не задеть чувства Александра. Люди не всегда понимали, что им хотят помочь, особенно, когда сами не могут попросить помощи или не осознают, что она им нужна.
— Александр, я… — начал Маркус и неловко замолчал на пару секунд, хотя и понимал, что обеспокоил партнёра этой паузой ещё сильнее. — Прости, я рассказал доктору о том, что случилось вчера. Я беспокоюсь о тебе. Это… это ничего не меняет, мы также поедем домой после выписки, но… Тебе нужно будет поговорить с психотерапевтом.
Он поднял взгляд, которым сверлил собственные колени, чтобы понять, какая реакция Александра его ждёт. Он… разозлится? Обидится? Смиренно примет этот факт? Почему-то казалось, что последнего точно не случится. Александр был слишком эмоциональным, чтобы хоть на что-то спокойно кивать головой. А ещё…
Маркус чертовски боялся оступиться. Снова сделать что-то не так. Подорвать доверие, оттолкнуть от себя любимого человека. Они ещё находились в таком подвешенном состоянии, хотя и проводили время вместе, как раньше. Маркусу казалось, что он шагал по канату, где случайный шаг в сторону означал падение.
Он боялся потерять Александра. Снова.

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]Александр был напряжён, а брови его нахмурены. Маркус не знал, как это интерпретировать, и страх всё сильнее сжимал его сердце ледяными пальцами. Что, если Александр действительно решит, что Маркус предал его, засомневался в психическом здоровье, когда тот просто хотел провести вместе как можно больше времени? Что, если это их последний разговор, и Александр захочет, чтобы Маркус ушёл?
Вроде бы понимал, что глупости и он просто накручивал себя, но остановиться в этом не мог. Слишком мало времени прошло с тех пор, как они сошлись. Столько ещё недосказанного, нерешённого.
Когда Александр заговорил, страх за новое, окончательное расставание немного отпустил. В голосе партнёра слышалось такое же беспокойство и непонимание. Александр не видел проблемы в том, что произошло вчера, и от того нервозность по поводу его психического состояния расцвела сильнее.
Маркус хотел, чтобы психолог пришёл побыстрее, потому что он не знал, что сказать партнёру и как себя вести. Не убеждать же Александра в том, что его поведение было ненормальным. Это глупо и явно чревато.
— Уверен, что ничего страшного, — осторожно подбирая слова, проговорил Маркус. — Может быть, я слишком сильно беспокоюсь, но… лишним ведь не будет, правда?
От его слов Александру легче не стало. Напротив, тот явно заволновался сильнее, принимаясь теребить свои кудряшки, как делал всегда, когда чувствовал себя не в своей тарелке. Маркус опустил свою руку на вторую ладонь партнёра, нежно поглаживая в молчаливом призыве успокоиться.
Следующие слова Александра заставили Маркуса округлить глаза. Он не успел возразить партнёру, как тот добавил ещё парочку вопросов, заставляющих сердце Маркуса болезненно сжаться. Ну что за глупости… Оказалось, что всё это время, как Маркус боялся сказать что-то не то, Александр ровно также начал переживать за их отношения, только со своей стороны. Сердце болело и любило так сильно этого человека.
— Родной мой, ну что ты такое говоришь, — ласково протянул Маркус, поднимая руку партнёра и покрывая любимые пальчики короткими поцелуями. — Я просто хочу, чтобы ты был здоров. И я буду рядом с тобой…
Он чуть прикусил себе язык, чтобы остановить свой монолог на этом и не сказать большего. Хотелось пообещать, что он поддержит Александра, что бы не случилось, но это как-то сразу подразумевало, что что-то случиться могло. А волновать партнёра ещё сильнее Маркус совсем не хотел. Так что он быстро решил следовать по другому пути.
— Нам не нужно пробовать, Александр, — мягко сказал он. — Мы уже вместе. Ты — мой любимый динозавр, я люблю тебя. Просто сейчас будет немного трудно, но мы со всем справимся. Не знаю ничего, с чем мы бы не справились.
Маркус старался не просто «забивать канал» своими признаниями, хотя они и были искренними и шли от самого сердца. Но говорить правду. Первое время действительно возникнут сложности. Им нужно будет снова притереться друг к другу, а самое важное — решить все старые проблемы. Найти какой-то компромисс или принять и следовать новым правилам в семье. Но они всё равно справятся, Маркус верил в это. Он был готов сделать для этого человека что угодно, лишь бы вернуть его к себе в объятия.
Он наклонился, снова целуя партнёра в губы, чтобы окончательно забрать его волнение и беспокойство. Чтобы вернуть уверенность, что всё у них будет хорошо. Конечно, не окончательно, так быстро доверие не восстанавливается. Они будут ещё какое-то время подсознательно ждать чего-то плохого, какой-то боли, что может произойти, но… Это пройдёт. Маркус сделает всё, чтобы это прошло как можно скорее.

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]После ответного признания буря эмоций поулеглась, тем более что Александр пообещал поговорить с психологом и не делал из этого какой-то трагедии. Это немало радовало и успокаивало. Ведь каким бы ни был заботливым Маркус, каким бы сильным ни было его желание помочь, он не был специалистом в области психологии. Зато он точно сможет делать всё, что скажет этот доктор, чтобы помочь своему партнёру.
— Ох, прости, сейчас, — улыбнулся Маркус уже искренне и нежно, услышав повторную просьбу своего мужчины и вспомнив, что так и не сделал того, что хотел.
Все эти мысли и внутренние терзания отвлекли, и вопросы насчёт техники Александра вылетели из головы. Теперь Маркус поднялся с кровати, до последнего не отпуская руку партнёра, пока это не стало невозможным. Он присел рядом с сумкой Александра, забираясь в неё снова и извлекая из неё фотоаппарат, тут же протягивая его партнёру.
Следом Маркус достал ноутбук. Внешне он выглядел вполне целым, но эта вещь была достаточно хрупкой, чтобы повредиться от сотрясения. Маркус открыл компьютер, нажимая на кнопку включения, чтобы проверить, работает ли.
На миг он задумался — а имеет ли право? Всё же, это была личная вещь Александра, а они… не были уже или пока так близки. Вдруг Маркусу было нельзя? Вдруг он увидит то, что Александр не хотел бы ему показывать? Вряд ли там кто-то другой на заставке экрана, но всё же… Маркус почувствовал неуверенность.
Когда они только начинали встречаться и жить вместе, они, как обычно это происходит, очень бережно относились к личным вещам и пространству другого человека. Но, как это произошло с ванной комнатой, то же самое произошло и со всем остальным. Они прожили вместе пять лет, и у них не было друг от друга секретов.
Маркус мог легко воспользоваться компьютером партнёра, если собственный ноутбук, например, качал обновления. Он не лазал по всем папкам и не пытался что-то выискать, это и в голову не приходило. Просто мог за ним поработать, и у Александра не вызвало бы это ни единого вопроса или удивления. А вот что теперь… предстояло узнать.
Но прежде, чем Маркус задал свой вопрос, Александр опередил его, заставляя чуть прикусить губу и слепо уставиться на экран ноутбука, разгоравшегося яркими цветами.
— Не знаю, — чуть неуверенно проговорил Маркус, но тут же добавил: — Я просто… я боялся, что ты разозлишься на меня за это.
Он запнулся, пытаясь сформулировать все те чувства, которые ощутил в прошедшие минуты. Маркус не ощущал неловкости и не пытался ничего скрыть, просто было довольно сложно облечь эмоции в слова. Самому бы ещё разобраться в них.
— Решишь, что я считаю тебя психом, и… — Маркус чуть пожал плечами, тише добавляя: — Я боюсь потерять тебя снова, вот и всё.
В таких вещах лучше признаваться, глядя в глаза, но Маркус почему-то не мог заставить себя посмотреть на партнёра. Наверное, потому что опять накатывало это желание признаться во всём, поговорить уже наконец и выяснить всё до конца. Осталось меньше суток, когда они окажутся дома, и Маркус всё же решил терпеть.
— Ноутбук работает, — оповестил вместо всего этого Маркус, закрывая аккуратно крышку и убирая технику обратно. — Прости, я должен был спросить, но я только экран загрузки видел, так что… вот.
Всё же эта неловкость не отпускала, и для Маркуса это было непривычно. Обычно он не испытывал ничего подобного, а сейчас словно всё шло как-то наперекосяк, заставляя Маркуса чувствовать себя неуверенно. Как сапёр, идущий по минному полю.
Он вернулся на кровать к любимому мужчине, найдя свою поддержку и успокоение в этих ореховых глазах и горячей ладони, так уютно охватившей его собственную.

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]Как оказалось, Маркус не отвык не только от своего партнёра, но и от его привычки направлять объектив на него. Маркус бросил только один взгляд и улыбку, услышав первый щелчок, а затем продолжил заниматься своими делами, не отвлекаясь. В начале отношений он не мог окончательно расслабиться. Маркус привык специально позировать на камеру, так что Александру приходилось просить своего партнёра не обращать на неё внимания.
Впрочем, это Маркус тоже умел, ведь участвовал в съёмках различных видео. Просто было непривычно, что всё это происходило не только на работе, но и дома, на прогулках с любимым и во многих других местах. Александру нравилось фотографировать партнёра, а Маркусу нравились его фотографии. Не важно, был он на снимках или нет, Маркус со временем стал немного разбираться в этом и любил стиль своего партнёра.
— Ты же итальянец, ты и так немного псих, — примирительно улыбнулся Маркус, вновь улыбаясь и попадая с этой улыбкой в кадр.
Ещё было приятно услышать, что на заставке ноутбука Александра всё также стояла заставка с ним, Маркусом. Наверное, это было сродни фотоснимкам в их квартире, которые Маркус так и не снял со стен и не убрал с полок и тумбочки. Очередное доказательство, что ничего не забыто и что будущее у них есть.
Сам Маркус тоже не менял заставку ноутбука. Впрочем, он не менял её уже несколько лет, с тех пор как самостоятельно сделал те опасные и эротичные снимки с Генриеттой и обнажённым партнёром. Александр обработал эти снимки и теперь они украшали рабочий стол компьютера Маркуса долгие дни, и менять он этот фон не собирался.
На телефоне у него и так всегда стояла стандартная заставка, так что единственным местом, «лишившимся» Александра, стала спортивная машина Маркуса. Слишком грустные мысли она вызывала, не позволяя пилоту сосредоточиться, из-за чего Маркус почти физически чувствовал нарастающую опасность своего вождения. Что же, теперь у них был повод сделать новую фотографию и гордо вернуть её на своё законное место рядом с приборной панелью быстрого болида.
Маркус кивнул, молчаливо соглашаясь с партнёром, и пересел на кровать. Отчего-то на пару секунд стало грустно. Настроение вообще скакало то вверх, то вниз так сильно, словно против Маркуса взбунтовались все гормоны. Словно он был беременным или вновь вернулся в подростковое не слишком счастливое детство, чёрт возьми.
Сейчас вот на эти мгновения случился упадок. Маркус вновь подумал о том, как много у них с партнёром осталось невыясненного. Повисло в воздухе до какого-то решения. Вот они и не знали, что можно, а что нельзя. Боялись неправильного взгляда или жеста друг перед другом, лишь не случилось повторения.
Следом пришла мысль, что Маркус попросту не выдержит повторного расставания. Его сердце только-только начало биться вновь для Александра. Конечно, оно не остановится от горя, такое вряд ли возможно в реальной жизни. Но Маркус точно знал, что больше он не сможет жить в одиночестве. Это было эгоистично, но он не хотел возвращаться к этому.
Александр поднял его руку, прикасаясь поцелуем и прижимая к своей щеке, и Маркус тихо улыбнулся. Это был его привычный жест, но ощутить его со стороны оказалось так же мило и приятно. И вот настроение вновь поползло вверх, как ртуть в старых крайне не экологичных градусниках. А уж когда Александр воскликнул о своей любви, эта «температура» и вовсе зашкалила.
— Бли-ин, — привычно передразнил ругающегося иногда партнёра Маркус и рассмеялся. — И я тебя, блин, люблю.
Он наклонился, снова и снова целуя своего любимого, стараясь отбросить все негативные мысли в сторону.
Психотерапевт пришёл где-то через полчаса, им оказался уже немолодой еврей с интересными светлыми, словно выцветшими глазами. Маркус пересел на стул ради приличия, но всё ещё держал за руку своего партнёра — это ведь не противозаконно?
Врач задавал какие-то общие вопросы, зачем-то спрашивал про детство, почти не касаясь больной для Александра темы. Потом очень вежливо попросил Маркуса дать им с Александром возможность пообщаться наедине. Маркус поднялся, ничуть не оскорблённый такой просьбой, но всё же невольно посмотрел на партнёра. Нормально ли отреагирует на такой уход? И можно ли сейчас было как-то успокоить любимого или… что хотел доктор?

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]В присутствии доктора Маркус нервничал буквально первые минуты. Были какие-то опасения, что сейчас специалист начнёт спрашивать Александра о болезненных событиях, давить на живое, и сделает только хуже. Но голос психотерапевта и его мудрый взгляд действовали расслабляюще, и Маркус быстро нашёл в себе силы, чтобы расслабиться и попытаться, пусть и ментально, передать своё спокойствие партнёру.
На просьбу врача Маркуса покинуть палату, Александр возразил. Но это были не те панические нотки, которые Маркус слышал вчера вечером. Его партнёр осознанно и трезво рассуждал, что не хотел бы, чтобы Маркус не застал даже части разговора. Психотерапевт тут же кивнул, спокойно соглашаясь с подобным предложением, и Маркус сел обратно.
Честно, последний не очень понимал, что происходит первое время. Казалось, вопросы никак не касались проблемы. Врач словно кружил вокруг, но в гущу событий не лез. Он спрашивал о самочувствии, о том, не беспокоят ли Александра проблемы со сном, не видит ли он кошмаров, не случается ли панических атак. Снова о том, что Александр чувствовал, какие эмоции у него преобладали.
Затем врач и вовсе перешёл на вопросы о Маркусе. Какие у них были отношения и, словно эффект дежавю, что Александр чувствовал к Маркусу, касательно его приезда и пребывания рядом, а также относительно их скорого возвращения домой.
Вопросы казались бесконечными, хотя Маркус и понимал, что прошло не так много времени. Просто… он беспокоился за партнёра. Был уверен в этом специалисте, но всё равно беспокоился. Когда Александр отвечал на вопросы, так или иначе касающиеся того, что его больше всего волнует, эмоции партнёра становились ярче, и Маркус едва сдерживался, чтобы не сгладить их своими прикосновениями или голосом.
Наконец, психотерапевт закончил спрашивать и начал рассказывать. Он объяснил обоим, что такое посттравматический синдром, делая особенный упор на том, что реакции Александра, какими бы они сейчас нелогичными не казались, абсолютно нормальны. Просто его психика пытается справиться с этим своим способом. Врач рассказал о том, что обычно происходит и как через это пройти, настоятельно порекомендовал найти специалиста в Нью-Йорке, чтобы избавиться от этих симптомов.
Маркус слушал очень внимательно, запоминая каждое слово. Такое подробное разъяснение действительно успокаивало. Теперь было понятно, какие проблемы мог испытывать Александр и почему. Выглядело всё так, что они могли с этим справиться. Маркус повернул голову и улыбнулся партнёру, вновь выказывая свою поддержку.
Также врач дал несколько советов для времени, пока пара не найдёт специалиста у себя дома. Одним из таких пояснил просьбу врача в начале диалога касательно Маркуса. Он посоветовал не поддаваться желанию Александра оставить возле себя кого-либо, но если возникает подобное чувство, что оставаться в одиночестве становиться невыносимо, даже если прошло всего полминуты, просто позвать партнёра или кого-то, кто был рядом. Таким образом закрепляя уверенность мозга в том, что Александр мог влиять на события, мог изменить то, что в данный момент приносит неприятные ощущения.
Когда врач ушёл, Маркус моментально вернулся на кровать партнёра, усаживаясь рядом с сжимая его руку в своей.
— Как ты, родной? — поинтересовался он. — Хочешь погулять до обеда?
Мозг Маркуса ещё медленно переваривал множество полученной информации, но всё же в одном он был уверен. Они не зря обратились к специалисту. Теперь было чуточку спокойнее, когда понимание достигло сознания и все эти вещи разложились по полочкам, создавая понятную картину.
— Сейчас только нападу ещё раз на посольство, — вспомнил Маркус, доставая телефон и связываясь со знакомыми уже ребятами, которые, наверное, отсчитывали часы до момента, как эти двое уже покинут их страну.

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]Александр чувствовал себя неуверенно, брови тут же нахмурились. И его было сложно в этом винить. Ему только что сообщили о небольших, но всё же отклонениях в психике после произошедшего в Палестине. Это всегда неприятно, а уж тем более, когда сам не особенно замечаешь за собой.
Тем не менее, Маркус действительно был спокоен, а не просто казался таким по привычке. Доктор объяснил всё подробно и доходчиво, и всё встало на свои места. Пожалуй, всегда больше пугала неизвестность, по крайней мере, Маркуса точно. Сейчас же появилась определённая цель, к которой они вместе будут стремиться. Найти хорошего специалиста в родном городе, пройти курс терапии и… просто наслаждаться жизнью дальше.
— Я не чувствую тебя дурацким, — нежно улыбнулся Маркус в ответ, поглаживая ладонь партнёра подушечками пальцев. — Всё хорошо, родной. Это ерунда, мы всё поправим. Главное, что ты жив и со мной.
Он говорил банальные вещи, но сейчас отчего-то хотелось их сказать. Это ведь и правда было самым главным. В целом Александр был здоров, за исключением небольших моментов, который скоро вылечатся. А ещё они снова были счастливы, поддерживая и заботясь друг о друге. Пусть Маркус это делал больше физически, а Александр — на уровне ощущений, всё это уже было не так важно, как сама суть.
Не прекращая гладить ладонь партнёра, Маркус позвонил в посольство, обговаривая заранее подготовленные вопросы. Они собирались вылетать из страны сегодня, и им нужна была помощь и конфиденциальность. Если уж эти ребята так хотели сохранить информацию о случившемся в Палестине, пусть напрягут свои задницы.
Договорившись о полном трансфере и сопровождении в аэропорту, Маркус сухо попрощался, но тут же удовлетворённо улыбнулся, глядя на партнёра. Пересказывать ему ничего не нужно было, Александр и так всё прекрасно слышал.
— Пойдём погуляем, — повторил Маркус, уже чуточку настаивая. — Ещё в самолёте належимся с тобой. А я хочу съесть израильский апельсин.
Чуть лукаво улыбнувшись, Маркус поднялся, помогая партнёру встать с кровати и пересесть в кресло. Сегодня Александр опирался о него ещё чуть меньше, и это, конечно же, немало радовало. Постепенно любимый человек Маркуса восстанавливался, и не успеет он и глазом моргнуть, как его динозавр будет бегать и скакать.
Они спустились привычным путём и вышли во двор, где сделали несколько неторопливых кругов. И теперь Маркус, наконец, обратил более пристальное внимание на окружающее пространство. На местную растительность, яркое солнце и интерьер внутреннего двора. Все эти дни его взгляд был прикован к Александру, а сейчас было так спокойно, что можно было немного отвлечься, не боясь пропустить что-то невероятно важное.
Затем Маркус завёз партнёра в местный магазин, чтобы купить апельсин, о котором он говорил в палате. Он чистил его, сидя на фонтанчике, напротив кресла и Александра, и яркий цитрусовый запах делал день ещё солнечней и приятнее.
Скормив половину фрукта своему партнёру с собственных пальцев, Маркус не удержался и кратко поцеловал ставшие сладкими губы.
— Поехали, красавчик, пора забирать выписку, — проговорил Маркус, сам удивляясь тому, как быстро пролетело время.
Они поднялись наверх, и Маркусу выдали все медицинские бумаги, которые они должны будут передать своему доктору. Всё, конечно, отправлялось и в электронном варианте, но почему-то дали ещё и бланки с надписями на иврите и английском. Александр ДиМарко, двадцать девять лет, мужчина, поступил с…
— Тебе из отеля всё привезли, нам не нужно туда заезжать? — поинтересовался Маркус, собираясь в обратную дорогу, благо вещей было крайне мало. И не смог удержаться, чтобы не объявить партнёру с улыбкой: — Сейчас домой поедем, Александр…

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]Маркус знал и прекрасно видел, что настроение у его партнёра не самое лучшее, но он действительно постарался, чтобы это исправить. Кажется, получилось. Во время прогулки Александр расслабился и снова начал просто наслаждаться всем происходящим. Маркус чувствовал какое-то немного странное удовольствие от этого. От того, что может порадовать своего мужчину вот такими простыми, а иногда и чуточку глупыми вещами.
Апельсин был съеден, вещи собраны, а Александр получал очередную порцию положенных чуть ли не по закону поцелуев. По законам их маленькой семьи так точно. Маркус даже шутливо пригрозил, что не сможет оторваться от партнёра и придётся им остаться в Израиле навсегда. Арендовать эту палату, только замок на дверь поставить.
Потому всё же согласился совершить это долгожданное действо и поехать домой, но тут же пообещал, что дома-то уж точно не отстанет. На миг стало даже немного жаль, что пока было нельзя перевести эти нежные шутки и ласковые прикосновения в сексуальную форму. Рассказать ещё и телом о том, как сильно Маркус любил Александра. Как скучал по нему и как было невыносимо без него.
Пришлось успокоиться и привести чувства в порядок, найдя новую тему для разговора. Александр попросил отвезти его к коллеге, единственной, оставшейся под крышей этого госпиталя, и Маркус тут же согласился. Это было важно. Маркус только надеялся, что девушка выглядит получше и тоже набирается сил, чтобы настроение Александра вновь не рухнуло в пропасть от вида сильно пострадавшей, на месте которой мог быть и он.
— Конечно, — согласился он и на просьбу помочь с переодеванием. — Если вдруг ты забыл, всегда любил это делать.
Маркус улыбнулся, проговаривая фразу вновь в шутливом тоне. Он уже приготовил для партнёра одежду, даже не спрашивая того, что Александр хочет надеть. Тому обычно было не так чтобы и важно, а кроме того, он уж точно бы доверил Маркусу выбор среди пяти вещей, которые покоились в сумке.
Правда, на сей раз выбор Маркуса основывался совсем не на красоте. Он достал самые свободные вещи, чтобы ткань не сильно раздражала швы, зажимая всё ещё зудящую кожу.
— Держись за меня, хорошо? — автоматически проговорил Маркус, помогая партнёру встать на ноги.
Стоя было быстрее и удобнее всего поменять штаны. Александр опирался ладонью на спину партнёра, переступая с ноги на ногу, пока Маркус аккуратно избавлял его от больничной одежды. Столь же бережно он помог партнёру просунуть ноги в широкие штанины, натянул брюки наверх и вновь усадил Александра, чтобы тот не тратил сил. Рубашку можно было сменить и в таком положении.
— Ты же мой красивый, — искренне улыбнулся Маркус, укладывая белую рубашку рядом с пижамными штанами.
Застегнув пуговки свежей рубашки, уже точно принадлежащей Александру, Маркус полез за уже бессчётным поцелуем, не в силах остановить эти порывы. Они ведь раньше так много целовались, а потом целый год упускали такую невероятную возможность!
Убедившись, что всё готово к отъезду, Маркус подхватил сразу сумку, не планируя возвращаться в палату, и повёз партнёра в другую комнату, где лежала его коллега. Честно, даже немного занервничал перед входом, переживая, как бы Александр не надумал себе ничего плохого, глядя на бессознательную девушку.
Впрочем, всё было… не так плохо, как казалось. Девушка ещё была явно слаба, и её жутко обвивали многочисленные трубки, но она была в сознании. На движение двери она отреагировала слабым, но сфокусированным взглядом и, кажется, узнала Александра.

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]От помощи Александра Маркус с улыбкой отказался. Сумку он повесил на ручки кресла и только придерживал её, так что никаких усилий от самого мужчины не требовалось. Да даже если бы и так, одно дело лёгкие вкусняшки на коленях везти, и совсем другое — тяжёлую сумку ставить на раненое бедро. Маркус не мог позволить этому случиться. Он был здесь, чтобы позаботиться о своём партнёре.
В палате раненой девушки Маркус преимущественно молчал. Сказал только приветствие, когда Александр решил представить его совей коллеге, а затем, перед самым отъездом пожелал скорейшего выздоровления.
Девушка была очень милой. У неё было довольно живое лицо, что, несомненно, делало её хорошим журналистом, на которого постоянно направлены камеры. Даже с трубкой во рту она умудрялась демонстрировать глазами и бровями свою реакцию на многочисленные рассказы Александра. Она явно соскучилась, и ей очень понравился этот визит. Маркус заметил, что её взгляд заметно погрустнел, когда им с партнёром всё же пришлось покинуть палату.
Может, девушке нравился Александр немного больше, чем просто хороший коллега, но Маркус не ревновал. Он, напротив, собирался напомнить позже партнёру, чтобы тот позвонил ей, просто узнать, как дела и как выздоровление.
Когда пара вышла за дверь, бесконечный поток мыслей и сознания перетёк на Маркуса, и тот снова улыбнулся. Александр, хоть и был обеспокоен, перешёл в своё естественное состояние и много болтал без остановки.
— Думаю, да, — предположил Маркус, не сильно разбиравшийся в медицине, но рассуждающий логически. Ведь куда хуже, если человек не приходит в себя и не реагирует на внешние раздражители, так?
На предложение найти доктора, Маркус собирался ответить согласием — у них был небольшой запас по времени. Обедать они не стали, побоявшись, что это затянется с израильским разнообразием пищи в больнице, так что сэкономили полчаса. Если доктор найдётся быстро, то они успеют задать ему пару самых актуальных вопросов.
Тем не менее, Маркус даже не успел рта раскрыть. Александр затараторил свою мысль дальше, делая улыбку партнёра шире. Ну что за неугомонный человек. И как же сильно Маркус его любил снова и снова.
— Я так скучал по твоему голосу, — вместо всего прочего проговорил Маркус нежно. — Мне его очень не хватало.
Эта была чистая правда, Маркус не подшучивал и не издевался над партнёром. Просто… Особенно в первые месяцы после расставания пустая и тихая квартира вызывала у Маркуса ужасные гнетущие чувства. Он то и дело слышал мерещащиеся шаги, а то и вздрагивал, когда казалось, что его зовёт родной голос.
Не хватало этой счастливой болтовни. Не хватало громкого смеха. Не хватало тихого, забавного и такого родного храпа. Не хватало сладких несдержанных стонов. Не хватало Александра и его шумной итальянской натуры.
Это была какая-то зависимость, без которой у Маркуса началась ломка, и он никак не мог «слезть», как бы ни пытался весь этот год. Так что слышать сейчас пришедшего в себя партнёра казалось лучшим, что вообще могло случиться.
К сожалению, врача найти не удалось. Какая-то медсестра сказала, что тот был на дневном обходе, но у палат Маркус и Александр его так и не поймали. Потом уже и время кончилось, поэтому Маркус предложил уже ехать. Скоро подъедет машина, которая отвезёт их в аэропорт. А потом… домой.
— Мы позвоним ей позже и всё лично узнаем, — пообещал Маркус, чтобы его партнёр не сильно расстраивался. — Поехали, родной. Нам пора домой.
На улице было нестерпимо жарко для Маркуса и довольно привычно для Александра. Маркус жмурился от яркого солнца, не взяв с собой солнечные очки, но это были временные проблемы. Вскоре подъехала машина, на переднем сидении которого рядом с водителем сидел уже знакомый Маркусу представитель из посольства. Именно он встречал того ночью на ресепшене больницы пару дней назад.
Маркус помог партнёру подняться и пересесть на заднее сидение, устроившись удобнее. После чего захлопнул дверку и обошёл машину, не заставлять же Александра двигаться. Сумка опустилась в багажник, и вот Маркус уже сидел бок о бок с партнёром, улыбаясь ему в ответ на ярко горящие глаза. Домой же!

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]Голова Маркуса сейчас была занята всё больше организационными вопросами. Например, нужно было обговорить с принимающим аэропортом, чтобы им предоставили транспортировку больного до выхода. Вызвать такси, чтобы не приходилось ждать. Кроме того, оставалось только надеяться на то, что Александр выдержит подъём на верхний этаж их дома на Манхэттене — один подъём по лестнице, стояние в лифте и довольно долгий для уставшего, раненого человека путь до кровати в спальной.
Тем не менее, за всеми этими размышлениями Маркус видел нервозность партнёра. Он сидел так близко, да и руку Маркуса сжимал довольно сильно. Летать Александр не боялся — они оба это довольно часто делали, так что даже Маркус со своей боязнью высоты давно привык к самолётам и перелётам. Так что мужчину волновало что-то ещё.
— Эй, — ласково протянул Маркус, опуская подбородок на плечо партнёра. — Ты чего волнуешься? Я же вижу…
Он говорил тихо, но ухо Александра теперь находилось почти напротив губ Маркуса, так что тому не приходилось напрягаться, чтобы различить слова. Тёплое дыхание явственно щекотало шею, едва касаясь отросших волнистых волос.
— Скоро прилетим домой, — повторил Маркус успокаивающе и улыбнулся. — Там будет уже вечер. Посмотрим что-нибудь. Ляжем спать в одной кроватке, представляешь? Буду прижиматься к тебе всю ночь.
Он нашёптывал такие простые и милые вещи, вызывая ответную улыбку у партнёра. Поглаживал по руке и тихонько касался бедра, обтянутого тканью штанов. Маркус снова делал всё, чтобы его любимый обрёл уверенность в завтрашнем дне и заразился спокойствием от своего партнёра, наслаждаясь происходящим.
— Я тебя не брошу больше, — проговорил почти шёпотом Маркус, удивительным образом попадая в цель переживаний партнёра. — Никогда-никогда…
Он говорил ещё и ещё, без труда находя приятные для обоих слова. Описывал простые вещи, которые они будут делать вместе так, словно это было самым желанным на свете. Впрочем, так оно и было. Маркус очень хочет всего этого. Проснуться вместе. Снова вместе позавтракать. Послушать музыку или посмотреть фильм. Сыграть для Александра на синтезаторе. Ну и, конечно, много-много раз целовать его. И не только в губы.
Потом Маркус выпрямился, и тема переключилась на другую. В какой-то момент Александр внезапно обеспокоился тем, что его будут вести в кресле. Вероятно, эта мысль только сейчас пришла к нему в голову осознанием.
— Конечно, — улыбнулся Маркус. — Будешь, как король. Тебя первого запустят в самолёт, как мне сказали.
Это были не единственные привилегии, в чём вскоре парням удалось убедиться лично. К машине, когда они всё же доехали до аэропорта, местный сотрудник подогнал кресло, наподобие того, в каком Александр восседал в больнице. Маркус помог партнёру усесться в него, подхватил привычно сумку и направился ко входу.
Сумку внимательно осмотрели, конечно, а вот самого Александра почти не трогали. Провели пару раз сканером и оставили в покое. Маркуса досматривали более детально, но, учитывая отсутствие вещей, все проверки прошли быстро.
Небольшое ожидание в специальной зоне, и, да, в самолёт Александра запустили первым. Маркус протолкал кресло по длинной «кишке»-трапу, где учтивая израильская стюардесса предложила более узкое лёгкое кресло, приспособленное для нахождения на борту.
Вот, наконец, они заняли свои места в широких, супер-комфортных креслах, которые, к тому же, ещё и раскладывались в полностью лежачее положение. Рядом было всего около шести–восьми пассажиров, остальное место занимал более экономный класс, отгороженный от них непрозрачной стенкой.
— Не стесняйся меня будить, если что-то понадобится, договорились? — негромко разговаривал с партнёром Маркус.
Полёт предстоял длинный, чуть больше десяти часов, поэтому, конечно, они оба рано или поздно уснут. Но Александр мог захотеть в туалет, как минимум, куда ему самостоятельно было не добраться. Маркус бы не хотел, чтобы его родной человек терпел и мучался лишь из-за нежелания беспокоить его.
— На меня накатило романтичное настроение, — проговорил Маркус, открывая брошюру со списком имеющихся фильмов. — Давай пересмотрим «Мир Юрского периода»?

[icon]https://sun9-50.userapi.com/puil3XBGIcdQijZdN1X2z8fxpGwrb4iQg158Lg/vprggNdhzRU.jpg[/icon]Весь путь от машины до уютных кресел в самолёте Маркус говорил с партнёром, находя всё новые и новые слова поддержки. Он отчасти понимал, как чувствует себя Александр. Всё же все эти услуги, которые им предоставили, были положены для инвалидов, а инвалидом Александр, по сути, не являлся, хотя и был ограничен возможностями.
Тем не менее, Маркус не разделял мнения партнёра. Он вообще до сих пор думал, что в этой стране все им должны. Пусть хоть на руках Александра несут, Маркус был бы только «за». Сейчас его основной задачей было перевести больного (по чьей же это вине?) человека в его родную страну (чьё посольство ещё находилось под прицелом острого шипа на хвосте скорпиона), остальное всё было не важно.
На борту Маркус также позаботился о комфорте Александра, невзирая на то, что бортпроводницы тоже были крайне внимательными к особенному пассажиру. Они оставили складное кресло неподалёку, если потребуется, хотя Маркус думал, что до туалета уж они дойдут своим ходом. Единственное, беспокоился, что ему придётся оставить Александра одного в этой кабинке. Вдвоём они там вряд ли развернутся. Конечно, показывали немало фильмов, где кто-то занимался сексом в самолётной уборной, Маркус и Александр этого никогда не проверяли. Они не были любителями публичных ласк.
Когда самолёт начал набирать высоту, Маркус включил выбранный фильм и взял руку Александра в свою, нежно поглаживая её пальцами. Они снова, как раньше, шутили. Маркус и вовсе заявил, что этот фильм про него и семью ДиМарко. Мол, эти трое велоцирапторов — это сам Александр, Элен и Доминик, а огромный тираннозавр, от которого главный герой то и дело в ужасе улепётывал — конечно же, бабка ДиМарко.
— Так по всем соскучился, — проговорил после Маркус, на минутку прижимаясь щекой к плечу любимого в каком-то невинном жесте.
Он продолжал общаться с Эленой и немного следил за успехами младшенького Дэни, но больше общения ни с кем не вышло. Один раз написала мама Александра, но эта короткая переписка вышла слишком неловкой для обоих, так что она стала последней. И кроме всех этих семейных мелочей, которые Маркус потерял при расставании с Александром, он сейчас отчётливо понял, что ему не хватает и всех этих многочисленных шумных родственников. Они ведь почти стали его семьёй за долгие годы.
Почти под конец фильма милые девушки разнесли меню, и Маркус с Александром отвлеклись на выбор своего ужина. Пропустив больничный обед, оба поняли, как сильно проголодались, так что заказали по полной. Конечно, Александр ещё не мог осилить всё, зато Маркус слопал всё подчистую, пока они смотрели финал фильма.
Затем оба подремали, восстанавливая силы, потраченные на такой необычный переезд. Посетили упомянутую уборную и снова засели смотреть очередной фильм, обсуждая его и перекидываясь шутками. Маркус чувствовал себя невероятно счастливым. Теперь у него снова было всё, о чём только можно мечтать.
Перекусив ещё раз, они немного поболтали и улеглись спать окончательно, разложив свои кресла в горизонтальное положение. Маркус ещё несколько минут смотрел на партнёра в соседнем кресле и думал, что это последний раз, когда они спят на расстоянии. Скоро, совсем скоро они смогут вернуться к почти привычной жизни.
Они проспали всего три часа, как самолёт пошёл на посадку. По уже привычному времени они легли спать около одиннадцати вечера, а в третьем часу ночи пришлось двигаться на выход. И это было меньшим из бед. Хуже было то, что в Нью-Йорке сейчас было всего семь вечера, и это сбивало с толку.
Александр явно устал и ничуть не отдохнул за столь короткий сон, и Маркус немного беспокоился о нём, ведь предстояла ещё долгая дорога. С другой стороны, они могли сразу лечь спать по приезде, ведь время будет близиться к ночи.
Выйти из самолёта вновь позволили первыми, пока остальные пассажиры ожидали разрешения покинуть борт. Сотрудник аэропорта ждал на выходе с креслом, на которое Маркус уже как-то привычно пересадил своего партнёра, прошептав тому, чтобы тот потерпел немножко и что осталось совсем чуть-чуть.
Пройдя быстрые досмотры (видимо, посольство предупредило о том, что везут раненого журналиста), Маркус вызвал такси и пошёл на выход, с каким-то наслаждением вдыхая нью-йоркский воздух. Дома… они были дома.
Маркус думал, что будет засыпать в машине, но почему-то сон окончательно покинул его, словно он моментально перестроился на местное время. Хотя, конечно, это было попросту волнение, вновь настигшее, наверное, их обоих.
Когда машина остановилась у до боли знакомого дома, в котором Маркус прожил очень долгое время, он вышел из машины и помог выбраться партнёру.
— Последний рывок, любимый, — попросил он Александра, с болью понимая, как тому сейчас было тяжело. — Опирайся на меня, давай…
Маркус был уверен, что выдержит, даже если рослый и мускулистый партнёр попросту повиснет на нём. Он был обязан сделать это для них обоих. Медленно преодолев короткую лестницу, Маркус помог Александру пройти в лифт и держал его всё время, что они поднимались. И вот… дверь открыта. Знакомый запах квартиры коснулся носа. Они были дома.