До Рождества оставалась какая-то неделя, и Джонни чувствовал волнительное нетерпение. В том плане, что терпеть всё происходящее вокруг уже не было сил и хотелось, чтобы праздники уже поскорее закончились.
Для большинства людей Рождество было поистине желанным временем года, ведь на целую неделю они могли забыть про работу. Только не Джонни и его коллеги. Отделение экстренной медицинской помощи не закрывалось никогда, а уж в праздники работы у врачей было в два раза больше обычного.
Джонни буквально ненавидел всеми фибрами души всю рождественскую атрибутику. Хотя бы потому, что за последнюю неделю ему приходилось извлекать её из самых необычайных мест человеческого тела. И он мог заверить, что дети, проглотившие ёлочную игрушку, были в этом списке в меньшинстве.
В этом году Джонни закончил ординатуру и, наконец, стал самостоятельным молодым специалистом. Он гордился этим, но только не в праздничное время года. Сейчас ему меньше всего хотелось гордиться своим образованием. Лучше бы пошёл поваром в один из ресторанов отца. Делал бы пасту и никаких проблем.
Сегодня же Джонни уже успел отправить нескольких человек в хирургию, вправить пару вывихов, откачать девчонку от голодного обморока, попасть под струю детской рвоты, оттащить от медсестры и чуть не подраться с наркоманом, пришедшим в отделение в надежде получить дозу хоть чего-нибудь… И это не считая многочисленных рядовых осмотров по поводу жжения за грудиной, переломов, различных болей и прочего, и прочего.
Под вечер Джонни был уже, как всегда, немного не в себе, и не помнил, когда последний раз хоть что-то ел. Обед? Что такое обед?
Смена уже давно должна была бы закончиться, но «срочных» карточек у пациентов оставалось немало, врачи попросту не справлялись. Джонни остался помогать. Наверное, врачи все были больными на голову в этом плане.
— Тебя спрашивает детектив, — проговорила подошедшая медсестра. — По поводу какого-то пациента, которого ты принимал.
В целом, Джонни не удивился. Он работал в больнице всего ничего, около трёх лет, но уже прочувствовал, какой же это проходной двор. То и дело заявлялась полиция, какие-то странные люди, проходили проверки из министерства, вот теперь детективы решили показаться. Так что Джонни только поспрашивал, о каком пациенте идёт речь. Медсестра назвала имя и с чем тот поступал, сказала, когда это было. Вроде бы Джонни припоминал такого.
— Скажи ему, что подойду через двадцать минут, если купит мне самый крепкий кофе на этой планете, — хмыкнул молодой врач.
— Я тебе не оператор, Джонни, — фыркнула медсестра, но ей слишком уж захотелось посмотреть на лицо того мужчины, когда она слово в слово передаст согласие врача.
Джонни хотел было отозваться с напускным пафосом и поправить своё имя на «доктор Фальконе», но передумал. Кажется, они уже недавно шутили по этому поводу, а повторяться не хотелось. Зато хотелось поскорее закончить с пациентом и всё же завершить смену.
Почти через полчаса (в этом отделении о времени было своё представление) Джонни всё же появился в приёмном, ещё не успев даже переодеться из рабочего. Медсестра указала на ожидавшего мужчину, и Джонни направился к нему, немного улыбаясь кончиками губ. Точнее, одной их стороной, но так уж получалось всегда.

Мужчина, ожидавший в приёмном отделении, ярко выбивался из общей массы посетителей. Джонни мог бы и не смотреть вопросительно на сестру, ожидая её указания. Во-первых, детектив выглядел более, чем здоровым, был при костюме, и в целом не создавал вида пациента. Во-вторых, он не был раздражён. Даже спустя полчаса ожидания (а, скорее всего, и дольше, ведь медсестра тоже не сразу подошла к нему).
— Добрый вечер, — поздоровался с усталой улыбкой Джонни. — Вы мой спаситель…
Кофе рядом с детективом врач увидел сразу. После суток такие вещи подмечаешь в первую очередь, так как этот напиток — твоё единственное топливо за двадцать четыре часа. Вливаешь в себя и вновь бросаешься на передовую.
Однако Джонни всё равно немного удивился тому, насколько спокойно отнёсся к просьбе сбегать за кофе незнакомец. Наверное, в его работе и не такие капризные клиенты попадаются, вырабатывается стойкость к подобного рода просьбам.
У самого Джонни выработался иммунитет на другие вещи. Увидев, как доктор в халате преспокойно пьёт кофе, общаясь с кем-то, кто даже не истекает кровью, у многих ожидающих помощи кончилось терпение. Ближайшие к Джонни люди начали громко возмущаться, решив оповестить врача, сколько часов они тут уже торчат и о том, как им, вообще-то плохо.
Нет, Джонни не был чёрствым человеком. Ему было действительно жаль тех, кто пострадал не по своей вине, и вынужден был ждать, терпеть боль и мучиться, пока медсестра не заберёт тебя и не отвезёт к врачу. Однако он не мог помочь всем и сразу, как не мог повлиять на структуру здравоохранения.
Так что лицо молодого доктора даже не изменилось, и он продолжил общаться с детективом под этот ропот недовольства, как ни в чём ни бывало.
— Да, был такой, — посмотрев на фотографию Джонни окончательно вспомнил пациента. — Хорошо, только вам придётся ещё немного подождать.
Спустя столько часов работы Джонни даже не мог точно сказать, было бы ему интересно поучаствовать в самом настоящем расследовании или нет. В целом, наверное, это интриговало. Джонни никогда ещё не опрашивали ни детективы, ни полиция. Последние, если и заходили в отделение, чаще вели себя, как последние кретины. И спрашивали только о том, когда можно будет поговорить с пациентом.
Бросив детектива опять одного среди всё ещё недовольной толпы посетителей («не называйте пациентов больными, они наши гости!»), Джонни скрылся в вечно шумном отделении. Специальный пейджер он уже сдал, и теперь старательно лавировал по направлению к раздевалке, чтобы оставить, наконец, халат. До следующего дня.
Быстро переодевшись и подхватив сумку Джонни направился обратно, прощаясь со всеми под порой завистливые взгляды. Вырвался.
Мистер Лассен всё так же преспокойно ожидал и выглядел, как сытый удав. Его тоже совершенно не волновал бедлам, царящий вокруг.
— Ещё раз спасибо за кофе, — решил проявить вежливость Джонни, забирая детектива и выходя с ним вместе из больницы. — Так что с мистером Николсоном?
Если мистер Лассен думал, что полуитальянец будет ждать, пока они доберутся до какого-либо кафе, он сильно заблуждался. Видимо, кофеин начинал действовать, и проснулся интерес к предстоящему разговору.

Джонни и сам полагал, что после рабочих суток выглядел не очень. Помятый и осунувшийся, с мешками под глазами от недосыпа и голода. Впрочем, такое лицо, как верно подметил в своих мыслях мистер Лассен, было у врачей скорой помощи вместо формы. Если кто-то носил медицинскую форму в их отделении, но выглядел свежим и отдохнувшим, что-то было не так. Возможно, пациент из психиатрии сбежал и переоделся.
Зато мистер Лассен выглядел особенно выигрышно на таком фоне в своём элегантном костюме. Джонни не мог тоже не отметить, что мужчина был очень хорош собой. Поджарый, с узким лицом, он поистине напоминал ищейку. Было в этом что-то особенно сексуальное.
Искать какое-то особенное кафе они не стали. Не на свидании же, а на деловом разговоре. И вот тут Джонни просто топтал грязными сапогами свою фамилию и всё наследие итальянца-отца. Джонни мог есть где угодно и что угодно. Где-то в зачатках он, конечно, умел готовить, без этого никак. Просто ему было некогда, а если он и успевал где-то перехватить ланч, то зачастую это были кафе при больнице или местная столовая — заведения далеко не для гурманов.
За недолгий путь успели немного переговорить, и Джонни невольно усмехнулся от таинственно прозвучавшей последней фразы спутника. Звучало, как будто они были главными героями детективного романа. Вы последний, кто видел его в живых… И нет, Джонни не было стыдно за такие мысли или усмешку. В будущих врачах отлично воспитывали цинизм, а последующая практика делала его костяком твоей натуры.
— Да, поступил с травмой черепа, — мерно рассказывал Джонни в ответ. — Говорил, что закружилась голова, оступился, ударился виском о стену. Диагностировали лёгкое сотрясение мозга, наложили пару швов и выписали.
Легко пожав плечами, он быстро выбрал, что из предложенного в меню станет его ужином и сделал заказ у подошедшей официантки. Утаивать какую-то информацию от детектива Джонни не собирался, но и не знал даже, что ещё сообщить. Для его это была рядовая ситуация. Зайди мистер Лассен с такими вопросами дольше, чем через неделю, возможно, Джонни уже бы и не вспомнил бывшего пациента.
Детектив задал уточняющие пару вопросов о том, как себя пациент вёл, не нервничал ли, на что Джонни задумался и снова легко передёрнул плечами. Сложно сказать, как себя чувствовал мужчина, который просидел часок-другой с сотрясением в месте, где перед глазами то и дело всё мельтешило. Ему было плохо, его тошнило и кружилась больная голова. Так что, возможно, он и волновался, но в таком состоянии и с изрядным количеством собственной крови на лице и одежде любой бы нервничал.
— Повреждение было небольшим, просто от травм головы всегда много крови, — пояснил Джонни на всякий случай, хотя наверняка детектив это знал.
Это знал любой мальчишка с безмерно активным детством. Каждый хоть раз ощущал это прекрасное чувство, когда кровь заливает тебе всё, хотя даже боли особой нет.

Против записи слов Джонни ничего не имел и легко на это согласился. Понятное дело, что детектив не мог удержать в голове всех нюансов. Доктора тоже всё конспектируют, чтобы история пациента всегда была под рукой. Иначе слишком много информации.
Однако не на все вопросы у Джонни были ответы. К примеру, он действительно не знал, сам ли пришёл мистер Николсон или его привезли. Будучи врачом, он увидел мужчину только когда того привезла на каталке медсестра. Привезла не потому, что ему было настолько плохо, просто порядки в больнице были такие.
— Несколько часов, от часа до пяти, вероятно, — отозвался и на следующий вопрос Джонни с некоторой долей неуверенности. — Тут всё зависит, мистер Лассен. Если человек поступает с травмой головы и при этом он не теряет сознание, у него нет неукротимой рвоты или других признаков сильного повреждения мозга, он не считается срочным.
Заподозрил ли что-то Джонни, когда осматривал пациента? Конечно, это часть его работы — выяснить точное происхождение травмы. Собственно, тогда-то мистер Николсон и рассказал свою историю. Джонни поинтересовался часто ли у него так кружится голова, пациент ответил, что нет, но в этот раз он перебрал с алкоголем, вот и оступился.
Да, возможно, всё же кто-то помог мистеру Николсону вписаться в стену, но так как пациент продолжал гнуть свою линию, Джонни не продолжал расспросов. Избитым мужчина не был, ничего другого его не беспокоило.
— Только об этом, — проговорил Джонни на вопрос о беседах и отпил новый кофе. — Он только отвечал на мои вопросы, выслушал рекомендации, а потом я ушёл к другому пациенту. Так что как он ушёл тоже не скажу.
На общие вопросы врач тоже без проблем согласился, правда уже немного отвлекался на еду. Это никого не смущало, детектив тоже принялся за ужин и пометки в блокноте делал всё реже. Общие вопросы на то и были общими.
— Ну, если соблюдать рекомендации врача, то можно от скуки помереть, — с невозмутимым лицом ответил Джонни, но через пару секунд широко улыбнулся кривой улыбкой.
Впрочем, это была не так чтобы и шутка. Даже с лёгким сотрясением стоило неделю-другую провести в тишине и спокойствии безо всяких гаджетов, телевизора, громкой музыки, чтения, и ходить лучше всего только до туалета и обратно. Однако такое консервативное лечение избавляло от последствий, которые, пусть сотрясение и было лёгкой тяжести, всё же могли возникнуть, и их Джонни на память перечислил.
Потом разговор рабочий плавно перетёк в личный. У детектива кончились вопросы, он узнал всё, что ему требовалось, а сидеть молча за ужином с другим человеком Джонни не привык. Так что он быстро попросил называть его просто Джонни и покончить с этой официальщиной, а потом также легко сказал что-то вроде: «Частный детектив… интересная, наверное, работа. Давно этим занимаешься?». Итальянцу не нужно было много, чтобы начать диалог.
— Мне кажется, самое странное — следить за изменниками, как в чужом грязном белье копаться, нет? — улыбаясь под нос спрашивал Джонни.
Его вот совершенно не волновало, что Эрик приехал по работе и они были знакомы не больше часа, чтобы общаться так свободно и задавать свои вопросы на интересующие темы. Кстати, эта непринуждённость в общении очень помогала и в больнице. Некоторых пациентов сильно успокаивало, когда врач с ними постоянно общался и не только по поводу травмы, но и просто, о жизни, так сказать.
Теперь, когда молодой врач, наконец, поел и выпил ещё изрядное количество кофе, он явно оживился. Всё же работа в отделении скорой вытягивала немало сил, и было приятно просто посидеть и пообщаться с кем-то без угрозы оказаться облитым кровью и рвотой. Да ещё и с таким симпатичным мужчиной. Выяснить бы ещё в какую сторону его симпатии были направлены… Джонни усмехнулся под нос.
— Можно личный вопрос? — он оттёр салфеткой губы, решив прибегнуть ну просто к классическому варианту. — Ты женат?

Не то чтобы Джонни было совсем не интересно, просто он не видел смысла скрывать какую-то информацию и сохранять врачебную тайну перед детективом. Если это поможет найти человека живым, Джонни будет только рад, что оказал небольшую помощь. В конце концов, если супруга мистера Николсона обратилась к частному детективу, значит полиция по каким-либо причинам была бессильна что-либо сделать. Полицейские в больницу не заявлялись, значит Эрик был на шаг впереди официального расследования, и Джонни, опять же, был рад помочь. Вся его чёртова профессия сводилась к помощи людям. А вот кто именно найдёт пропавшего человека — Эрик или всё же полиция, Джонни было ровным счётом всё равно.
В общем, он своё дело сделал, и теперь просто проводил время с приятным на вид мужчиной. Тот сперва говорил неохотно, это Джонни без труда заметил, но всё же разговорился. Видимо, нечасто свидетели начинали так незатейливо забрасывать его вопросами о его жизни и работе, а не просто уезжали после разговора о происшествии.
На это Джонни тоже было плевать, если честно. Если бы Эрик совсем не желал обсуждать что-то личное, то так бы и сказал. Безразличию к мнению окружающих Джонни долго готовила жизнь — сперва в итальянском квартале, затем в медицинской школе и университете, теперь вот на работе. Будешь беспокоиться по пустякам в экстренном отделении, выгоришь, как спичка.
Поэтому и на якобы злобную шуточку Эрика Джонни только посмеялся — открыто и расслабленно, она его вовсе не задела.
— Я бы сказал «туше», но я не копаюсь в грязном белье, для этого венерологи есть, — просмеялся Джонни. — Я копаюсь, не знаю, в бабках там.
И снова рассмеялся. Он не был уверен, что такую врачебную шуточку детектив оценит, но ему самому было смешно. К тому, что медицинский циничный юмор понимают далеко не все, врачи тоже были привычны.
Потом Эрик задал свой вопрос, довольно рядовой, но он всё равно заставил Джонни немного призадуматься, допивая кофе. Не хотелось лепить весь этот очевидный бред про помощь людям. Конечно, многие врачи хотели помогать людям, не ради огромной же зарплаты они пошли в медицину. И уж тем более в скорую, где оплата труда совершенно не соответствовала времени, проведённому на смене.
— Нравится, что работаешь почти со всем на свете, — ответил Джонни. — Постоянно держишь себя в тонусе. Приходят со всем, от гематомы до аневризмы. Постоянно какие-то интересные случаи попадаются. Я бы не смог день ото дня, не знаю, мазки на сифилис брать, наскучило бы.
Да, отделение скорой выжимало все соки. День на день не приходился. Иногда Джонни чувствовал, будто летает. Разобрался там, успешно пролечил здесь, вытащил человека с того света. А на другой день приходит скандальная бабка, наркоман, бомж, да ещё и пополняет твоё персональное кладбище, и становился паршиво. Но Джонни всё равно чувствовал, что это его. Что его активность и суетной характер отлично гармонирует с этим отделением. Вот поэтому после практики здесь и остался.
Когда ужин подошёл к концу вопросы перетекли в разряд особенно личных, но Эрик даже и бровью не повёл. Джонни даже выждал пару секунд, однако собеседник не задал в ответ никаких уточнений. Как говорится в книжках, ни один мускул на лице не дрогнул, и это… немного возмущало. Да ну что же, как маленького мальчика в лоб спрашивать?
— И даже не интересно, с какой целью интересуюсь? — усмехнулся Джонни.
Он неприкрыто смотрел на Эрика, чтобы оценить его реакцию. Нет, вполне возможно, тот был прямо закостенелым гетеросексуалом, поэтому даже не почувствовал интереса собеседника… Ну что же, тогда Джонни примирительно поднимет руки и удалится восвояси. Было бы прекрасно отдохнуть сегодня ночью, но нет, значит нет. К этому итальянец относился так же легко.

Джонни действительно не читал газет — не имел такой привычки. Как полагалось хорошему доктору, он был подписан на пару медицинских изданий, но, по большей части, даже для развития в собственной области пользовался проверенными интернет-порталами. Следил за новостями в сфере здравоохранения, покупал доступ на медицинские научные архивы, чтобы узнавать о прорывных открытиях. Следственные дела его мало интересовали.
Особенно это касалось одиночных преступлений. О чем-то более масштабном, например, о террористических актах, взрывах, расстрелах, крупных авариях Джонни с коллегами узнавали быстрее газет. Тут же раздавался звонок с жутковатым вопросом скольких их отделение сможет принять и какой сложности.
В общем, Эрика Джонни совершенно не знал, нигде о нём не слышал и даже мельком его фотография на глаза итальянцу не попадалась. Для него он оставался просто приятным мужчиной, как внешне, так и по юмору с общением, только и всего.
И Джонни действительно не любил попусту тратить время. Он слишком ценил этот ресурс. Времени врачам скорой помощи никогда не хватало, даже когда их чуть ли не насильно выгоняли на законные выходные.
Например, сегодня Джонни закончил суточную смену, так что у него наступал так называемый «отсыпной», после которого ему снова выходить в ночь. И да, по мешкам под глазами можно было нагадать, что Джонни действительно проспит большую часть дня, не просыпаясь даже, чтобы отлить или поесть. И когда в таких условиях можно было хотя бы задуматься о каких-то там отношениях?
Зачастую врачи начинали жить с другими врачами или медсёстрами, потому что именно их они видят чаще, чем кого бы то ни было. Но Джонни пока не хотел никаких служебных романов. Расстанешься и будешь продолжать видеть это лицо по сто раз на дню. Такое себе удовольствие. Так что вот такие встречи на одну ночь его более, чем устраивали. Ничего друг другу не обещаешь, проводишь с удовольствием вечер, утром расстаёшься с приятным послевкусием и продолжаешь жить свою суетную жизнь.
Эрик всё же оказался как минимум бисексуалом, так как ответный вопрос задал безо всякого негатива.
— Ага, — так же просто ответил Джонни.
Мужчина напротив спокойно обдумывал предложение, и это Джонни тоже ничуть не задевало. Ну, во-первых, понимал, что вот так сходу согласиться на непредвиденные планы и поехать куда-то на ночь даже без запасных трусов можно только будучи студентом. Эрик явно был немножко постарше двадцати лет, ему нужно было взвесить все за и против, да и просто вспомнить планы на завтрашнее утро. Вроде как успеет он переодеться или нет, в таком понятном смысле.
Во-вторых, Джонни хоть и был Джонни, но не Дэппом, и всем нравиться был не обязан. Он вполне допускал мысль, что может быть не во вкусе Эрика, и тому нужно время, чтобы придумать вежливый отказ.
Но сложилось всё в пользу отсрочки сна на ещё какое-то время. В целом, в крови Джонни блуждало столько кофеина, что вкупе с эндорфинами от секса он должен был продержаться ещё достаточное количество времени бодрствуя.
— Поехали, — с лёгкой улыбкой повторил Джонни, поднимаясь из-за стола.
Они вышли на улицу, чтобы поймать такси. Джонни посчастливилось жить не слишком далеко от больницы, но не хотелось тратить время на почти получасовую прогулку. Лучше они в это время будут заняты куда более приятными делами.
По дороге снова разговаривали о всяких неважных вещах. Джонни даже успел немного возмутиться в воздух по поводу частотности травм в праздничные и предпраздничные дни. Люди будто с ума сходят, ей-богу.
За минут пятнадцать доехали. Дом, как и сама квартира, оказались вполне себе обычными. Как и предвидел Эрик его спутник не был богачом с такой работой, но на жизнь одиночки хватало вполне себе. По крайней мере, они приехали не на отшиб Бруклина, да и район казался вполне себе адекватным.
— Проходи, — дежурно проговорил Джонни, сбрасывая сумку на пол у двери. — Только я душ сначала приму, а то я с суток.
Как-то пояснять он не стал, и так было понятно. Вряд ли за эти сутки у него была возможность нормально помыться после всяких эксцессов и драк с наркоманами.
— Если что-то захочешь, холодильник в твоём распоряжении, — напоследок проговорил Джонни, скрываясь в ванной комнате.
Интерьер квартиры был тоже довольно обыкновенным. Сразу ощущалось, что Джонни рассматривает квартиру, как место, куда он возвращается только поспать. Но на стенах было немало фотографий, по которым можно было понять, что то ли у врача была большая семья, то ли целая куча друзей.
Из душа Джонни вышел довольно быстро в одном только полотенце на бёдрах. Он вроде как собирался переспать с этим мужчиной, так что не думал о стеснении.

Поспешность первого шага к одноразовому (как тогда казалось) сексу Джонни ничуть не смущала, и даже не по причине экономии времени. Просто… а зачем? Зачем знать что-то больше о человеке, от которого тебе на конкретно этот момент нужна только физическая разрядка и приличная доза эндорфинов? Джонни знал имя и профессию собеседника, знал, что тот не был связан узами брака и серьёзными отношениями, и этого было достаточно.
Дабы переспать с кем-то не обязательно, чтобы этот человек гармонировал с твоими душевными порывами. Это было цинично, но Джонни перво-наперво смотрел на внешность (Эрик был совсем недурен собой, даже на восьмёрку явно тянул) и фигуру (костюм мешал оценить по достоинству, но Эрик явно и в этом рейтинге был не ниже пятёрки). Во вторую очередь рассматривалось поведение в целом («А не мудак ли ты, дядя, часом?»), но тут дело облегчалось тем, что Эрик был детективом. Ну вряд ли Джонни умудрился напороться на маньяка-детектива. Слабенько в это верилось.
Так что выявив ответное желание, или хотя бы отсутствие нежелания, Джонни принялся действовать. Быстрее приедут, больше времени будет понравиться друг другу окончательно, разве не так? Ну или побыстрее разъедутся, если что-то с самого начала пойдёт не так. Такое тоже случалось, что же уж.
Однако Джонни надеялся на первый вариант, особенно после того, как вышел из душа и наткнулся на очень уж лестный взгляд в его сторону. Точнее, сначала прозвучал вопрос, который в их ситуации выглядел немного забавным, а потом Эрик повернулся и лицо его, наконец, изменилось. В явно довольную сторону, что подтвердилось последующим «воу».
— А ты умеешь вовремя обмениваться номерами, — беззлобно пошутил с фирменной кривой улыбкой Джонни. — Ну записывай.
Он прислонился голым плечом к стене неподалёку от Эрика и действительно продиктовал свой номер, продолжая легко посмеиваться над ситуацией. И только когда с этим было покончено, сделал пару шагов навстречу, чтобы наконец-то поцеловать любовника. Кто-то, как Джонни слышал, обходился безо всяких прелюдий, если речь шла об одной ночи, но сам он лично так не мог. Он, может, и был немного циником из-за профессии, но ему хотелось не только член заполучить, а как бы всего мужчину, которого он привёл сегодня.
Правда, Джонни не был бы Джонни, если бы в какой-то момент не прервал поцелуй нелепым, сбивающим с толку вопросом:
— Мне же не надо подписаться под свидетельскими показаниями?
Засранец явно всё ещё посмеивался над ситуацией и ничуть того не стыдился. Впрочем, вскоре поцелуй продолжился и стал достаточно чувственным, чтобы желание шутить поугасло, а вот несколько другое хорошо так воспрянуло.
Помогая любовнику скинуть ненужную одежду Джонни увлёк его в спальную, где и смог рассмотреть получше без костюма. Хорош. Определённо и бесповоротно хорош во всех местах. А после приятной, не слишком долгой прелюдии оказалось, что Эрик ещё и пользовался этим телом крайне умело. Было, конечно, известно, что мужчина был несколько старше любовника, но, чёрт возьми, как Джонни сейчас нравился накопленный им опыт!
После первого захода и небольшого перерыва на отдышаться последовал второй, ещё лучше, ведь оба уже смогли немного подстроиться друг под друга. Но потом, как бы хорошо ни было, Джонни всё же выдохся несмотря на юность. Однако ни о чём жалеть не приходилось. Напротив, Джонни был рад, что у этого красавчика-детектива появились к нему вопросы и что от не отказался затем провести вечер совсем не профессионально.

С Эриком оказалось на удивление хорошо. «На удивление» не потому, что с мужчиной было что-то не так, просто обычно с одноразовыми встречами так гладко не выходило. То любовник совершенно не пытался на тебя ориентироваться и оказывался эгоистом в постели, то начинались какие-то глупые вопросы после, то ещё что-нибудь. С Эриком вышло иначе.
Джонни действительно было хорошо, это раз. И эгоистичным удовлетворением либидо никто из них не страдал, что, собственно, добавляло удовольствия. Ну и, наконец, после секса и ленивых поцелуев оба просто легли спать без выяснений кому там чего нужно или не нужно, уйти или не уйти с утра, вот это всё.
Сперва Джонни задремал ещё лёжа в объятиях с любовником, но вскоре сдвинулся на свою сторону постели, предпочитая сжимать в руках подушку. Так что, собственно, даже во сне друг другу они не мешались и даже никто не храпел. Ну не чудо ли?
Проснулся Джонни уже поздним обедом. Рядом, разумеется, уже никого не было. Только на тумбочке лежала визитка, над которой Джонни от души посмеялся. Нет, он понимал, что ответно номер он у мужчины взять не успел вчера, но, согласитесь, это смешно, когда тебе после секса визиточку оставляют.
Отдохнув несколько часов, Джонни вновь направился на смену и на какое-то время и думать забыл об Эрике. Точнее, вспоминал краем сознания о том, как хорошо провёл ночь, но не более того. Одна ночь без обязательств же.
Однако мужчина понравился. Не в плане какой-то влюблённости, конечно, но тот вечер оказался так хорош, что запомнился надолго. И спустя почти неделю в душе возникло скребущее желание повторить приятное приключение.
Джонни, в целом, долго не думал. Набрал номер с визитки, кратко напомнил, кто он такой, поинтересовался делами, отпустил лёгкую шуточку и поинтересовался, не хочет ли Эрик ещё раз встретиться. Даже добавил, что может приехать сам, если так будет удобнее. Так же с утра уедет, без проблем. Эрик, оказалось, тоже был не против повторить, и они встретились ещё раз, убеждаясь, что прошлое удовольствие не было наваждением.
Впрочем, с утра всё равно расстались. Джонни нужно было на смену, Эрику на работу, так что никаких романтичных бранчей или вроде того.
Потом наступило Рождество. Безумное, безумное время, когда люди начинают пускать салюты, взрывать хлопушки вместе с пальцами, сжигать всё подряд и особенно активно пихать в себя разные вещицы. В общем, Джонни работал в праздничные сутки, параллельно отвечая на звонки отца и объясняя, что не сможет приехать раньше завтрашнего вечера. Папа гордился тем, что его младший ребёнок занимался таким ответственным делом, но не когда тот пропускал семейные встречи (все родственники и друзья же собираются!).
Отоспавшись после очередных суток Джонни действительно съездил к родителям, поздравил всех близких с Рождеством, да вернулся в холостяцкую квартиру. Завтра у него был ещё один выходной, что немало радовало, но… никаких планов у Джонни не было, а сидеть в праздничный день за самообразованием как-то не очень хотелось. Да к тому же голову снова занял Эрик! Это же надо, как запал в душу за две классные ночи.
Так что Джонни на удачу снова позвонил. И снова, оказалось, что Эрик ничем особенным в этот день не занят.
— Не хочешь прогуляться и поужинать где-нибудь вместе? — неожиданно поинтересовался Джонни вместо обычного приглашения приехать и с усмешкой будто бы пояснил: — Рождество всё-таки.
Они с Эриком мало что друг о друге знали, как обычно и было между случайными любовниками. Но то ли из-за праздничного настроения, наконец, проснувшегося в душе, то ли из-за всё же возникшей лёгкой симпатии Джонни захотелось узнать этого человека чуточку получше.

Перед тем, как набрать заветный номер, Джонни тоже на секунду задумался о некоей формулировке того, что собирался сделать. С одноразовыми любовниками не проводят время за прогулками и ресторанами, и уж тем более не вспоминают о них во время праздничных выходных. Разве что для ещё одной краткой встречи исключительно на ночь.
С Эриком же хотелось не только секса. Совсем далеко Джонни не заглядывал, но понимал, что собирается просто хорошо провести время с этим мужчиной, параллельно узнав его получше, как человека. Наверное, это действительно было свидание.
Впрочем, это осознание ничуть не спугнуло Джонни и не заставило его волноваться. Свидание и свидание. Что уж он, в двадцать семь лет свиданий будет опасаться? Самое страшное, что могло произойти — отказ Эрика, но они были ещё не в тех отношениях, чтобы такой факт хоть как-то болезненно затронул кого-то. Пожалуй, Джонни расстроился бы, что не получилось скрасить одиночество приятной компанией, но ненадолго.
Однако Эрик, немного поразмыслив, согласился. Джонни слушал эту паузу в трубке и всё думал, посещают ли собеседника такие же мысли или его смущает что-то иное.
— Как раз хотел тебе предложить, — улыбнулся в трубку Джонни после ответа. — Если приеду через пару часов, нормально будет? Или позже?
Особенно собираться ему было незачем, да и ехать не так чтобы долго. Но назначать свидание за час или меньше казалось странным даже для такого спонтанного человека, как Джонни. Создавалось впечатление, что он будто отчаялся за эти праздники и уже стоял на низком старте у двери, ожидая согласия Эрика, чтобы рвануть с места.
Обговорив место встречи, Джонни посмотрел прогноз погоды на вечер и завтрашнее утро (всем было известно, к чему ведут даже такие свидания) и направился к шкафу. Оделся, растрепал волосы, вновь сбившиеся в кудряшки без геля, и решил позвонить другу, чтобы скрасить ожидание разговором с ним.
Алекс оказался дома, так что спокойно мог разговаривать с лучшим другом. Сперва они обсудили какие-то общие темы, а потом Джонни, разумеется, признался, что собирается на свидание, и вкратце обрисовал ситуацию. Забавно же вышло, в самом деле. Пришёл детектив поспрашивать свидетеля, а теперь шёл с ним ужинать совсем по другому поводу.
— Алессандро, ты как будто нас уже поженил, — рассмеялся в трубку Джонни. — Он мне нравится настолько, насколько может нравится человек, которого ты видел два раза. Ладно, расскажу потом, как всё прошло, куда же я денусь. Ciao, caro.
От забавного разговора настроение поднялось. Они дружили с Алексом с раннего детства, выросли буквально в соседних домах, были одного возраста. Думали, что разные институты, а затем работа разведёт по жизни, но нет, итальянцы только утверждали статус дружелюбного народа. Они продолжали созваниваться и списываться, и иногда виделись, когда позволяла работа Джонни. Всё же у Алекса проблем со временем было меньше.
Джонни вышел из дома, на ходу забирая одну из стоящих неподалёку машин каршеринга. Не хотелось ловить такси или, тем более, тащиться до метро и трястись в нём. Праздники же, можно было и немного расслабиться.
Собственная машина у Джонни тоже была, но смысла её брать он не видел. Они с Эриком наверняка выпьют, да и ищи потом, где припарковаться на Манхэттене.
Добрался быстро, бросил машину и пешком прошёл ещё минут десять до условленного места. Погода была отличной. Свежо, но на небе ни облачка, в отличие от самого Рождества, когда внезапно зарядил долгий двухдневный дождь. Поговаривали, что к концу года температура может опуститься ниже нуля. Джонни бы хотел, чтобы пошёл снег. Было бы красиво.
Эрик показался на глаза буквально через пару минут, тоже пришёл чуточку раньше, но не настолько, чтобы ещё пятнадцать минут ждать на холоде. Джонни тут же улыбнулся. Сделал шаг вперёд и на секунду задумался, будет ли уместно в их случае приветствовать друг друга поцелуем? Нет, они, конечно, уже не только целовались на предыдущих встречах, но всё же это было совсем иное. То встречи ради секса, а тут…
Да и к чёрту, решил Джонни через ту самую секунду. У них же свидание. Наверное. А если Эрик так не думал, то просто остановит его.
Так что Джонни всё же сделал ещё один неторопливый шаг, проговорил обычное «привет» и прикоснулся к губам мужчины коротким, но вполне нежным поцелуем.
— Уже смотрел, как украсили город? — поинтересовался Джонни, преспокойно уводя спутника дальше по дороге.
К слову, даже к третьей их встрече Джонни так и не посмотрел ни в газетах, ни в интернете, кто же такой Эрик Лассен. Так что для врача он до сих пор оставался просто приятным мужчиной, с которым ему хотелось проводить время.

Пожалуй, Джонни бы громко рассмеялся, если бы услышал опасения спутника по поводу него и каких-то отношений с ним. Уж что-что, а трепать нервы таким образом Джонни не только не любил, но и, в целом, не умел. Обычно он был как раз по другую сторону баррикад. Это ему вечно ныли, жаловались и даже угрожали, когда он пропадал на работе или (не дай бог!) ставил эту работу выше семьи, друзей, партнёров, выберите подходящее. Но, конечно, они с Эриком ещё очень плохо знали друг друга, чтобы это стало очевидным.
В свою очередь Джонни о таком не задумывался. Он и правда был лёгким человеком во многом. Ему вот захотелось не просто переспать с Эриком в очередной раз, а прогуляться с ним и разделить почти праздничный ужин — он позвонил и позвал. Как говорится, зачем жалеть о не сделанном, если можно хотя бы попробовать сделать?
Как там у них сложится дальше Джонни, пожалуй, даже и не думал. Наверное, он с той же лёгкостью принял бы оба варианта: если бы Эрик попросил его держать дистанцию или если бы у них что-то начало наклёвываться. В конце концов, как сказал ему Алекс по телефону, встречаться с частным детективом довольно круто. Когда ты ещё в жизни сможешь попробовать такое, если почти за тридцать лет только одного вот впервые встретил?
— Отлично, тогда идём гулять и наслаждаться видами, — улыбнулся шире Джонни, с тем же невозмутимым спокойствием взяв Эрика под руку.
Не так интимно, как держаться за руки, но, пожалуй, ещё один звоночек, что у них было самое настоящее свидание. Если Эрик ещё в этом сомневался.
Неспешно прогуливаясь по направлению к центру они, разумеется, разговаривали друг с другом. Для этого всё и затевалось. Впрочем, ни Джонни, ни Эрик явно не испытывали проблем с поиском тем и вопросов. Хотя первым прозвучал ожидаемо вопрос про Рождество, и Джонни с показательным скептицизмом повернулся на собеседника.
Тот тут же понял, признал ошибку и посмеялся. А на это не выдержал и Джонни, тоже рассмеявшись следом и легонько отмахиваясь:
— Скажем так, неплохо. Люди имеют неприятную привычку пытаться умереть в свой день рождения или под конец года, но в этот раз в мою смену обошлось, — немного рассказал Джонни, хотя и всё равно улыбался.
Впрочем, наверное, частного детектива, да ещё и с прошлым в военной полиции вряд ли испугаешь смертями или юмором про смерть. Хотя это и не шутки были вовсе. Такая неприятная тенденция действительно была, и жуть как раздражала врачей. Они ведь тоже люди, и вовсе не хотели пополнять своё кладбище прямо в канун Рождества, но нет, найдётся какой-нибудь упорно ускользающий в лапы старушки с косой.
— А ты как отметил? — поинтересовался в ответ Джонни. — Надеюсь, не в засаде?
После обсуждения Рождества, Джонни припомнил дело, которое их познакомило и поинтересовался, нашёл ли Эрик того мужчину. Добавив, что если это не какая-то тайна следствия или вроде того. Оказалось, не тайна, и да, Эрик справился с задачей. По лицу Джонни даже какое-то восхищение прошло. То есть, он понимал, что это не первое успешно завершённое дело Эрика, но тут сыграли роль два фактора. Во-первых, Джонни о других делах не знал. Во-вторых, в этом он даже частично был замешан, а это совсем не то же самое, как просто прочитать о произошедшем или увидеть по телевизору.
Украшения на улицах и домах, а также особенно красочных витринах Джонни тоже отмечал, указывал на понравившиеся или забавные рукой, обращая внимание спутника. Было на самом деле красиво. Если бы люди перестали использовать рождественскую атрибутику в небезопасных здоровью целях, Джонни бы любил этот праздник сильнее.
Потом было принято решение выбрать какой-нибудь ресторанчик по пути — первый, который приглянется, к которому потянет их обоих.
— А ты из Нью-Йорка или переехал сюда? — задал ещё один общий вопрос Джонни.
Такие обычно задают на самой первой встрече, но тогда они были слишком заняты друг другом и раздеванием, чтобы спрашивать хоть какие вопросы.

Джонни было интересно послушать о некоторых деталях дела. Он, как и большинство людей, знал о работе частных детективов только по фильмам, а это явно было не одно и то же. По крайней мере, медицинские сериалы Джонни без слёз на глазах смотреть не мог. Сплошь красивая картинка и ни доли правды.
Потом они поговорили немного о себе. Наверное, в таком разношёрстном городе, как Нью-Йорк, вопрос откуда ты приехал был одним из основных.
— Да, я тут с рождения, — с улыбкой ответил Джонни после рассказа Эрика. — И родился, и учился, и работаю всё тут же.
Они говорили ещё и ещё, пока Терри не указал на небольшой милый ресторанчик, предлагая зайти на ужин в это место. Джонни, только закончивший рассказывать какую-то историю, повернул голову и на лицо его резко наползла широкая, пусть и однобокая улыбка. Он даже посмеиваться начал, чем, вероятно, заставил Эрика недоумевать.
— Ты уверен? — добавил недопонимания Джонни, продолжая по-доброму смеяться. — Мистер детектив, вы точно не следите за мной? Нет? Ну ладно, тогда пошли.
Понимая, что окончательно запутал мысли Эрика, Джонни повёл спутника к ресторанчику, не остановившись, даже когда через окошко стало видно, что зал был полон. Он отмахнулся, сообщив, что это не проблема. Наверное, на этом-то моменте Эрик, будучи человеком с определённой формой мышления, и начал понимать истину.
Тем временем Джонни поздоровался со всеми, начиная от администратора на входе и заканчивая не только официантами, мечущимися между столиками, но и даже некоторыми посетителями. Со всех сторон раздавалось «Чао, Джонни», как будто своим визитом они распугали стаю ворон.
— Это ресторан моего папы, — пояснил, наконец, Джонни, пробиваясь к уединённому столику с табличкой «забронировано». — Согласись, это забавно, что ты выбрал именно его. Рождественское чудо в деле, блин. Хотя я всё ещё думаю, что ты следишь за мной.
Беззлобно подшучивая над спутником, он уселся на диванчик, приглашая Эрика присоединиться к нему рядом, а не ютиться на стуле напротив. Было и правда очень забавно. И весело. Эрик даже умудрился познакомиться с одной и сестёр Джонни, которая сначала чуть ли не наорала на младшего брата, чтобы он вставал им помогать, потому что рук не хватает, а потом приняла у них заказ, хотя официанткой не работала.
Наверное, всё происходящее вокруг также давало Эрику понять, почему Джонни был таким лёгким человеком. Сложно строить из себя кого-то, будучи итальянцем не просто по фамилии, но и на самом деле.
И всё это так расслабляло, да и Эрик явно не чувствовал себя чужим на этом вечном празднике жизни, что Джонни совершил типичную для него ошибку. А ведь предупреждали итальянцы, качали головами и запрещали Джонни делать это, если он не хочет помереть холостяком. Кроме Алекса, пожалуй. Тот каждый раз ржал, как сумасшедший. В общем, Джонни рассказал историю про бабку. Нет, даже не так. Историю про Бабку.
Пожалуй, у каждого врача была какая-то мразотная для обычного человека история, которую он считает крайне смешной. Вот и у Джонни такая была. Сколько бы времени не прошло, он всё равно над ней смеялся сам, как в первый раз.
И вот тут всё пошло «не по плану». Нет, у Джонни не было плана спугнуть Эрика или вызвать у него тошноту во время поедания вкусной итальянской кухни. Просто обычно так оно и случалось, а Эрик внезапно рассмеялся сам. Наверное, где-то в глубине души Джонни даже испытал лёгкий шок — вроде того, а что теперь делать, если история про бабку собеседнику понравилась?! Никогда ж такого не было.
Но нет, Джонни просто уверился, что сделал правильный выбор, когда позвал Эрика на свидание. Отличный же оказался мужчина!

Свидание получилось лёгким, приятным и, благодаря выбору Эрика, крайне весёлым. Даже веселее, чем Джонни мог себе представить.
Он чувствовал любопытные взгляды, то и дело направляемые на них. А сестра Джонни и вовсе подходила ещё несколько раз, бесхитростно, по-итальянски интересуясь, как зовут его спутника и кем он работает. Собственно, она-то и стала причиной, по которой Джонни рассказал историю о легендарной бабке.
Он также со смехом пояснил, что его сёстры (а их было две) крайне беспокоились за личную жизнь младшего брата. А ещё терпеть не могли его работу, которую и считали причиной, по которой Джонни был одинок. Так что строго-настрого запрещали ему рассказывать все эти мерзкие истории из практики.
— Так что, кажется, я снова провалил миссию «держать язык за зубами», — смеялся Джонни, открыто рассказывая обо всём этом.
Эрик был и не против. Его и история повеселила, и взбалмошные итальянцы, снующие вокруг, совершенно не смущали. Это тоже немало подкупало. Джонни знал людей, которые тут же закрывались, когда попадали в подобное общество, где ещё и родственники Фальконе постоянно были на виду.
Закончив ужин, Джонни в собственной лёгкой манере дал понять, что за этот ужин платить не нужно. Уж для сына владельца это точно не было проблемой.
Выйдя на улицу, они быстро решили, что сегодня будут ночевать у Эрика — было ближе, чем тащиться с Манхэттена в Бруклин. И, стоя у дороги, Джонни подошёл поближе, перехватывая спутника за талию.
— Раз это свидание, то хочу поцеловать тебя, — заявил он с кривой улыбочкой.
Хотелось и раньше, но Джонни сдерживал себя в ресторане. Самого-то его не смущало, но он знал, что любопытных взглядов станет ещё больше. Да что уж там, им бы повезло, если бы аплодировать не принялись — от Джонни мужик не сбежал после истории про бабку, ещё и целуется, ну всё, завтра свадьба. Смущать Терри не хотелось.
Зато на улице почти никого и не было. Многие разъехались по загородным домикам или рванули в отпуск на праздничную неделю. Так что Джонни с удовольствием прикоснулся к губам Терри поцелуем и довольно долго не отпускал его, чувствуя что-то очень приятное, чего не доводилось ощущать уже давно.
Разумеется, вечер продолжился в горизонтальном положении, и им снова было хорошо вместе. Даже как-то ещё лучше. Всё же теперь они не только физически друг друга знали. Всегда было приятнее делить одну постель с тем, кто тебе нравится не только внешне, но и как человек. И после свидания Джонни чётко мог сказать, что Терри ему и в таком плане нравился.
С утра оба сходили на бранч (что было довольно волнительно) и разошлись. Джонни ушёл в ночную смену и какое-то время новостей от него не было. И, разумеется, он тут же рассказал о чудном свидании лучшему другу, который долго ржал над тем, что Джонни «проболтался» и над ещё раз повторённой в тысячный раз историей про бабку. Ну очень легендарная.
И как-то так закрутилось, легко и ненавязчиво. Сходили ещё на пару свиданий, и никто никому голову не морочил, что не получалось видеться каждый день. Так что в начале января у Джонни появилась интересная идея, которую он тут же и предложил Терри.
— Меня выгоняют в отпуск со следующей недели, — рассказал он ему по телефону. — Может быть, если у тебя есть пара свободных дней, мы могли бы съездить куда-нибудь за город.
Хоть Джонни и был итальянцем, от американских традиций, как например провести вместе выходные в арендованном домике, он отказываться не собирался. Ему нравился Эрик, правда, очень нравился. Это была уже какая-то приятная влюблённость, хотя Джонни пока и не сообщил о ней любовнику. Но, кажется, выходные как раз расставят всё по своим местам.

Джонни нравились их зарождающиеся отношения. Первые свидания и чувство влюблённости всегда приносили особенное удовольствие, но с Эриком было приятно вдвойне. Они оказались на одной волне по многим фронтам, начиная со специфического юмора и заканчивая рано возникшим пониманием места, которое занимает в жизни партнёра работа.
Впервые в жизни Джонни не ощущал ни малейшего раздражения ни по поводу того, что не так уж и часто может выбираться на свидания, ни даже по поводу отменённых встреч. Когда Джонни звонил Эрику, чтобы рассказать, что не сможет встретиться и его вызывают внеурочно, он немного опасался наткнуться на раздражённый вздох. Но нет, Эрик понимающе согласился перенести встречу и пожелал лёгкой смены.
Когда же Эрик сам позвонил уже выходящему из дома Джонни, тот вообще только усмехнулся в стиле «ну, мне же больше еды достанется» и тоже пожелал удачи. Искренне, а не потому что прикрывал какое-то недовольство.
И это очень сильно сближало. Джонни видел, что и для Эрика такое отношение было внове и вызывало только приятные эмоции. Потому что это было даже не смирение (ну ладно, если тебе так надо…) и, уж конечно, не безразличие (да плевать куда ты идёшь, мне не очень-то и надо). Это действительно было понимание, что человеку, который тебе нравится, важна его деятельность, и мешать этому было как-то по-детски глупо.
А ещё Джонни безумно нравилось, когда Эрик звонил ему из машины, пока вёл наблюдение за кем-то из клиентов. Даже не мог объяснить почему это вызывает столько положительных эмоций, но было в этом звонке что-то особенно интимное что ли. Да и просто приятно, что когда у Эрика появлялось некоторое свободное время, он вспоминал именно о нём и хотел скрасить скуку разговором с ним.
После первого же такого звонка Джонни признался Эрику, что ему понравилось так разговаривать, и потом повторил ещё разок, чтобы закрепить успех. И он совсем не обижался, даже если Эрик смазано прощался, обрывая звонок. Понятно же, что они не будут развозить разговор в стиле «ты первый клади трубку», когда у Эрика клиент уходит.
А совсем недавно один раз получилось поговорить ночью, и это тоже было мило. Эрик знал, что Джонни был в ночную смену, и сам выбрался куда-то по работе совсем во внеурочное время, и написал об этом. И пока Эрик был не занят, Джонни тоже спрятался в пустом кабинете и немножко поговорил с ним. Чёрт, да у них были очень даже романтичные отношения, и чего всем этим странным бывшим не хватало?
На предложение провести вместе выходные Эрик обещал подумать и сообщить вечером, и Джонни спокойно согласился. Наверное, тут бы ему было немного досадно, если бы у них не получилось совместить графики, но, опять же, без негатива к Эрику. Просто было бы жаль, что в этот раз не вышло. В другой раз наверняка получится.
Но Эрик согласился, и на сердце стало как-то по-особенному тепло. Оставалось только надеяться, что ничего не сорвётся.
Однако и тут удача была на их стороне. У Эрика ничего не поменялось, да и Джонни продолжали упрямо выгонять в отпуск — наработался на праздниках, пора и честь знать. А пока ещё молодой, то в январе, а не в приятные летние месяцы. Впрочем, это не смущало Джонни. Он, конечно, любил тепло, но и зимой не страдал.
— Что насчёт спонтанности? — спрашивал Джонни, лёжа нагишом на животе рядом с Эриком и посматривая на него с фирменной хитренькой улыбочкой. — К чёрту пригород, полетели в Канаду. Снег, лоси, красота. Ты знаешь французский? И я тоже не знаю, пусть страдают.
На удивление и на это действительно неожиданное предложение Эрик согласился. В целом, для американцев ничего не стоило купить не слишком-то уж дорогие билеты до соседней страны и провести там выходные. Так что, выбрав приятный домик для отдыха в Канаде, парни принялись отсчитывать деньки до вылета. Джонни особенно радовал тот факт, что в отеле будет мало народу. Праздники прошли, а в январе в снежную страну мало кто хотел лететь. Они могли рассчитывать на поистине приятное уединение.

Нет, серьёзно, Джонни всё нравилось. И лёгкость Эрика и их отношений, и все эти романтические звонки и другие мелочи. Очень нравилось, когда Эрик начал делиться историями с работы, какими-то интересными моментами — Джонни всегда слушал его чуть ли не заворожённо. Звучало же как в книжке про какие-то преследования и страшные тайны! А то, что Эрик никогда не называл имён, оно и понятно. Джонни тоже был скован врачебной тайной, призывающей никому не разглашать личных данных пациентов.
Зато про клички было весело послушать. И потому что те были оригинальными и действительно смешными, и потому что в больнице тоже частенько давали клички пациентам, которые задерживались дольше, чем на час-другой или прибывали в скорую уже не первый раз. Так, например, у них был мужик Падучий. Не потому, что у него была эпилепсия, а потому что дважды прибывал, «упав» на дезодорант и флакон геля для душа. Или нервная женщина, которую всё отделение знало как Трисичухо, по набору первых букв от триппера, сифилиса, чумы и холеры. Она вечно придумывала себе всё новые и новые заболевания, вычитав их в интернете.
И, вот серьёзно, кому кроме других медиков и своего шального друга Джонни мог ещё такое рассказать? Половина покрутит пальцем у виска за непрофессионализм, другая половина постарается свалить от врача подальше, потому что он смеётся над чем-то совсем уж не смешным и порой мерзковатым. А Эрику нравилось.
Ближе к их спонтанному путешествию Джонни поймал себя на мысли, что ему даже не верится, как такой человек, как Эрик, мог кого-то отталкивать. Что не так было с женщинами, которым не хватало от него внимания? Ему казалось, что они достаточно много времени вместе проводят, а если и не могут, то всегда переписываются или созваниваются.
Джонни даже этот вопрос лучшему другу задал, потому что в отличие от Эрика был итальянцем и привык всё рассказывать Алексу. Впрочем, после их свидания в ресторане Фальконе там вся их итальянская братия уже знала, что Джонни встречается с красавчиком-мужчиной из детективного агентства. Так вот, Алекс пояснил, что, оказывается, среди обычных людей встречи раз–два в неделю считаются редкими. Просто Джонни сам пропадает на работе, вот и не ощущает, как это может раздражать, что твоего партнёра рядом вечно нет.
Джонни только плечами пожал. Всё равно странные какие-то. А потом переключился на рассказ о том, что они с Эриком собираются провести первые совместные выходные, и не где-нибудь, а полететь в Канаду. Алекс порадовался за друга.
И вот настал долгожданный день, и Джонни ехал в аэропорт, жалея о том, что не остался в этот раз на ночь у Эрика. Собираться в поездку, конечно, лучше из дома, а вот потом ехать по пробкам в аэропорт приятнее вместе. Хотя Джонни тут же достал телефон и начал писать Эрику сообщения, о том, что он едет, где конкретно он едет, и что он надеется на медвежью шкуру перед камином, на которой можно будет заняться сексом, стараясь не подгореть в том самом камине.
Эрик всё же приехал быстрее, на что Джонни написал, что подгоняет водителя изо всех сил. В общем, пришёл он к своему любовнику с широкой улыбкой и в прекрасном настроении, кратко целуя его в губы в зале аэропорта.
Контроль прошли быстро, особенного багажа ни один, ни второй не взяли. Что им нужно-то на пару дней, кроме друг друга?
В самолёте тоже много разговаривали, стараясь делать это не слишком громко, дабы не шокировать соседей некоторыми странностями и шутками. Так что время в дороге пролетело незаметно, и вот они уже в Канаде.
— Итак, чем мы займёмся в наш первый день? — улыбался Джонни, сев за руль арендованной машины и по навигатору следуя к отелю. — Как насчёт того, чтобы забыть, что мы взрослые и вроде как серьёзные (нет), наваляться в снегу, а потом пить перед камином глинтвейн и надеяться не заработать пневмонию?