…А ведь еще была только среда. Джерри как-то все не мог отойти от своего дня рождения, который начался вполне цивильно с визита к родителям, а закончился в каком-то клубе так, что в понедельник он едва успел к началу своей смены и первому пациенту. Слава всему сущему, что он отучился не на стоматолога или отоларинголога. Те места, которые он осматривал день ото дня не чувствовали легкого амбре от перегара и не видели помятого лица молодого врача.
Сегодня он также немного проспал, поэтому пришлось пожертвовать завтраком и проехать на пару красных светофоров, чтобы успеть вовремя на работу. Так и весь день пошел кувырком. Джерри никак не мог собраться. Выделив, наконец, время на обед, он решил совместить приятное с полезным и спуститься на первый этаж за результатами анализов, чтобы почитать эти любопытные выписки за чаем.
Вот только чашку свою со смешным цыпленком он найти не смог. Поискав по шкафам и ящикам, Джерри отчаялся и, решив попросить об этой услуге медсестру, вскрыл вакуумную упаковку одноразовой тары для анализов. Самого его данное применение стаканчика не смущало – тот же был стерильным. Брезгливостью после всего обучения и небольшого опыта работы в венерологии он тоже не страдал. Да и всей остальной больнице было ровным счетом плевать, даже если бы в этой пластиковой таре были настоящие анализы.
Собственно, так, потягивая остывший чай, Джерри спустился со своего вылизанного, идеально блестящего, дорого отделанного этажа, предлагающего в основном платные услуги, на первый, где происходила «настоящая медицина». Здесь был и отдел экстренной помощи, и реанимация с интенсивной терапией, и морг, в сторону которого парень и направился.
Ребята в морге работали крайне забавные, Джерри любил иногда посидеть с ними во время обеда, поболтать обо всем. Его пациенты редко попадали сюда, поэтому никаких угрызений совести он не испытывал. Кроме того патологоанатомы, казалось, были вечно голодными людьми, и обожали, когда Джерри притаскивал им что-то съедобное. За это они отплачивали интересными историями из практики, которые парень обожал слушать, как и многие врачи, предпочитая черный юмор традиционному.
- Извините, парни, я только за анализами, у меня пациент через десять минут, - виновато разводил руками Джерри в этот раз, собирая необходимые карточки, которых накопилось за эти три дня уже немало. Интересно, скольким в этот раз не повезет? Мысленно Джерри ставил на шесть из десяти, хотя это, конечно, было нечестно. Он-то лично видел состояние больных, хотя это и не гарантировало стопроцентную точность диагноза. Но он же ни с кем и не спорил, так, чисто для себя.
Перекинувшись парой слов с врачами, Джерри попрощался на сегодня, развернулся на выход и пошел. Глазами он уже просматривал первый бланк, результаты и мысленно составлял план лечения для очередного мистера, решившего гульнуть на сторону от жены. Как всегда пациент клялся, что это был единственный раз и сразу вот так не повезло, хотя Джерри никогда им в душу и не лез. Но почему-то этим людям было проще, когда они оправдывались, даже перед незнакомым им человеком.
Самое смешное, что часто так и бывало. Человек оступался один-единственный раз и попадал впросак. Джерри был склонен думать, что те, кто изменял, или заказывал проституток, или гулял по злачным местам и клубам с завидной регулярностью, куда бережнее относились к собственной защите, так как либо попадали уже один раз, либо просто понимали последствия таких загулов. Но истории попадались тоже разные и интересные (не для самих пациентов, конечно).
В общем, на самом выходе дверь открылась и влетел какой-то доктор, которого Джерри еще не видел. Не увидел он его и в этот раз, слишком уж вчитавшись в подробное описание, поэтому отойти не успел. Столкнувшись с торопящимся врачом, Джерри вылил на него все оставшиеся полстакана холодного чая, чем был заметно огорчен. Новый он сделать уже явно не успеет. Но худшее было в том, что Джерри был обладателем особенного, медицинского юмора, довольно циничного и не всем понятного, поэтому поменявшись в лице, он мрачно проговорил:
- Да что ж такое-то, я когда-нибудь донесу анализы этого сифилитика или нет?

Честно, когда Джерри проговаривал эту шуточку, он ожидал любой реакции, но не такой. Он ждал, что вошедший доктор отмахнется от него, мол, что с тебя взять, придурочного такого, или будет возмущаться за подмоченную рубашку и репутацию. Был, конечно, вариант, что незнакомец немного испугается, но быстро сообразит, что такие анализы не выносят из морга, не носят в открытых емкостях, и много других «не». Несостыковок-то была масса! Только парень на самом деле побледнел, поменялся еще раз в лице, а потом и вовсе начал отдавать болезненной зеленцой, что Джерри уже сам взволновался. Сейчас упадет в обморок этот доктор и разобьет себе голову о кафельный пол, и кто этому будет виной?
- Тихо-тихо, эм, Томас, - быстрый взгляд на бэйджик, висящий на груди доктора, подсказал имя. Обращаться официально по должности и фамилии Джерри счел в такой ответственный и неформальный вместе с тем момент нецелесообразным, - Это просто чай. Обычный холодный чай, - проговорил венеролог куда мягче, чем со своими пациентами, от которых он порой не особенно скрывал, что будет «неприятно». Порой это было очень неприятно, но за удовольствие без защиты нужно было платить, а этот парень вроде бы ни в чем не провинился.
- Ух, ребята, я вам чуть работенки не прибавил, - тем не менее весело произнес Джерри погромче, чтобы услышал дежурный, сидящий за своим столом и лениво пережевывающим какой-то бутерброд. Он придерживал Томаса за плечо, чтобы все же убедиться, что тот не грохнется к его ногам без сознания, - Может быть тебе присесть, выглядишь не очень, - честно сказал Джерри, каким-то подсознанием чувствуя, что после этих слов ему должно прилететь. Возможно, даже больно, но, скорее всего, на него просто наорут неприятными словами.
Джерри так-то не возражал, он хоть и обладал очень сложным характером, понимал, что порой сам же и нарывался. Вот пошутил неудачно, чуть приступ парню не обеспечил. Но кто же знал, что такой неженка может работать доктором? Ладно бы еще интерном был, не видевшим того, как все происходит в больницах на самом деле, но у этого-то английским по белому было написано, что степенью по медицине он обладал, а судя по зрительному возрасту, уже и не первый год.
- Хочешь, я тебя тоже чаем угощу в качестве моральной компенсации? – невинно предложил Джерри, все гадая, кем работал этот Томас, точнее, в каком отделении. Неужели никогда не сталкивался с анализами и прочей гадостью, чтобы реагировать так ярко? Нет, он знал парочку примеров, когда люди боялись крови до потери пульса, тем не менее, упорно работали врачами. Но такие страхи выбивались клином, как говорится, уже спустя несколько месяцев работы – или же человек, не выдерживая, уходил с должности, решив не трепать себе нервы.
- Или сухую рубашку одолжу? – улыбался он, понимая ведь, что нарывается еще сильнее, но прекратить болтать физически не мог. Была в нем эта ужасная черта, любил он делать маленькие гадости и вообще провоцировать людей. Видел ее, но ничего не мог поделать, это как обсессивно-компульсивное расстройство. Если начал что-то делать, остановиться уже невмоготу. Хотя тут Джерри себя даже немного оправдывал. Он ведь правда предлагал хорошие вещи! Пусть и посмеивался бедолаге прямо в лицо, не скрывая этого…

Джерри с улыбкой следил за переменами в лице собеседника. Кажется, ссоры все же не будет. В связи с чем Джерри испытывал как облегчение – так как не ставил себе цели настроить против себя еще одного доктора, - так и легкое разочарование, объяснения которому не было. Не то что бы парень любил ругаться и скандалить, вроде бы никогда не замечал за собой такого. Да, частенько подначивал людей подколами и шуточками, и никогда не уходил от сцен, если их затевал другой человек, но какого-то особенного удовольствия, кажется, не испытывал. Тем не менее, Джерри четко ощущал эту легкую досаду от несостоявшегося конфликта.
Наверное, дело было в том, что лицо Томаса все еще было бледным и немного жалобным, как у обиженного щеночка. Из-за этого Джерри в глубине души чувствовал себя виноватым – а вот это чувство он, как и многие другие, не любил. Он ничего такого не сделал, чтобы ощущать вину, а вот – она присутствовала ровно так же, как и огорчение. А еще, быть может, на скандалы Джерри знал, как реагировать. В его жизни их было предостаточно, чтобы научиться ловко вести себя в подобных ситуациях. Для того, что происходило сейчас, заготовленного плана действий не было.
- Практически, - отозвался беззаботно Джерри, - Только я налью его в чашку, а не на тебя, так будет привычнее нам обоим.
Он честно старался быть вежливым, и тон голоса очень тому способствовал. Противоречила нахальная улыбка, не сползавшая с лица, а еще смысл того, что он проговаривал. Джерри ведь опять по-доброму, но насмехался над самим доктором и над произошедшей ситуацией. Вроде бы Томас не обижался, но и шибко довольным не выглядел. По крайней мере, от сухой рубашки гордо отказался, а ведь мог, наверное, впервые в жизни надеть Армани из хлопкового джерси. Не самый респектабельный вариант, но не будет же Джерри носить в больницу вещи более чем за полсотни американских.
- Как хочешь, - легко отозвался парень, проходя мимо Томаса, пропускавшего его, но приостанавливаясь рядом, - В любом случае, мое предложение на счет чая в силе. Будешь в наших краях, на третьем, залетай, искуплю свою вину, - конечно, четко слов извинения Джерри не произнес, но вроде как признал свою причастность в случившемся недоразумении. Он даже подумал о том, чтобы проговорить это простое слово, но отголоски максимализма, так и не покидавшие его с подросткового возраста, не позволили этого сделать. Словно камень на язык упал и тот не повернулся, а владелец его не смог себя пересилить в этом начинании.
Тем не менее, времени совсем не оставалось, глянув на часы и чертыхнувшись под нос, Джерри поспешил к себе наверх, в обитель белоснежных стен и чистейших кабинетов. Стоя у лифта, он обернулся на коридор, откуда дверь в морг была едва видна, в надежде увидеть еще разок этого смешного пугливого парня. И все же, что с ним? Неужели так боится сифилиса? Или дело не только в сифилисе, и он боится заразиться чем угодно? Подумаешь, сделать пару уколов пенициллина, не такое уж и страшное заболевание, если не ведешь половую жизнь с размахом так, что придется оббежать половину города, чтобы собрать всех на лечение.
Ладно, об этом Джерри еще узнает, если задастся целью найти информацию о Томасе Келлере, чье имя он запомнил. Или не узнает, если доктор так больше и не покажется ему на глаза, и его милая мордашка вылетит из памяти Джерри. Пациент уже нервно ждал у двери кабинета, и Джерри едва сдержал себя, чтобы не усмехнуться ему. Вот ведь люди, сначала получают удовольствие, а потом платочки истерически в руках мнут и телефоны крутят, бегая глазками так, чтобы не сталкиваться взглядом с венерологом. Дежурно попросив подождать пару минут, Джерри зашел в кабинет, выкинул тару, которую зачем-то так и пронес до третьего этажа, оправил халат и в принципе привел себя в порядок, да и пригласил несчастного.
Остаток дня пролетел быстро, все ведь было по расписанию, по записи, расслабиться было некогда. Осмотры, анализы, обсуждение лечения, неприятные процедуры, и вот заветные вечерние часы, когда прием заканчивался. Джерри устало откинулся на спинку кресла, противно заскрипевшего, чем вызвавшего мысль о замене оного за свой счет, и прикрыл глаза. Только сейчас он вспомнил о Томасе, и с легкой улыбкой размышлял, придет все же мужчина вечером или нет. Джерри ставил на «нет». Ситуация была дурацкой, да и смены у них вряд ли совпадают. Джерри работал по четкому графику, тогда как большинство персонала с нижнего этажа буквально там и жили. Хотя, может бедный Томас ровно как и он спустился за анализами, только и всего. Джерри почти задремал за этой мыслью…

Мысленные ставки Джерри сначала возросли, а потом увенчались победой. Часы мерно отсчитывали время, сам врач успел даже немного подремать в уютном, хотя и поскрипывающем кресле, а дверь так и не отворилась. Медсестра уже ушла, да и Джерри пора домой. Он уже выиграл у самого себя порядка полутора тысяч долларов, так что можно было считать день удавшимся.
Джерри поднялся из-за стола, стянул белоснежный халат, вешая его в свой личный шкафчик, в котором висела и повседневная одежда – на всякий случай. Как выяснилось сегодня, случаи бывают совершенно разные. Он выключил свет и задумался немного у порога. Оставалось эдакое послевкусие смазанного конца, чего-то не хватало. Вот сейчас он сдаст ключ и вернется домой, где Аманда – его домработница – уже заботливо приготовила ужин. Если повезет, то он застанет ее еще до того, как та покинет дом, и сможет поговорить с ней пару минут.
Но, если честно, Джерри и понятия не имел, о чем с ней можно поговорить. Аманда работала на него уже полтора года, что гораздо дольше всех ее предшественниц. Вряд ли в этом была ее заслуга, скорее нового графика, который ввел Джерри, «намучавшись» с предыдущими. Он выдал ей ключи и свое рабочее расписание, Аманда приходила, когда Джерри уже был на работе, и уходила прежде, чем он возвращался. Таким образом, сталкивались они только в выходные, хотя зачастую парень, привыкший спать до обеда, даже не слышал, как она убиралась и готовила.
Завтра был только четверг, а организм еще помнил, как он отпраздновал свой двадцать седьмой день рождения, так что податься в клуб или бар – не лучший вариант. Так, в задумчивости, Джерри закрыл все же кабинет и попрощался с дежурным, вприпрыжку спускаясь по лестнице, игнорируя лифт. Оказавшись на первом этаже, в голове вновь всплыло забавное выражение лица Томаса, чью фамилию Джерри уже благополучно забыл, хотя и пытался запечатлеть в мозгу. Парень усмехнулся, бросил взгляд в сторону отделения неотложной помощи, да направился туда.
Чего собственно он теряет? Если Томас уже ушел, то и он пойдет домой. Посмотрит там фильм какой-нибудь, да ляжет спать, как престарелая супружеская пара в одном лице. Если врач еще был на работе… Джерри еще не особенно представлял, что он скажет или сделает, но неспособностью к импровизации никогда не страдал. Нет, он не собирался вползать с криками о помощи и кетчупом на дорогой рубашке. Он, возможно, был немножко дурачком, но не клоуном, и любил быть в центре ситуации, но в выгодном свете. Если уж ловить на себе взгляды, то восхищенные, правда ведь?
- Прошу прощения, не подскажете, у вас тут работает Томас… Не припомню фамилию, если честно, - обратился Джерри к одной из сестер, в надежде, что Томасов в этом отделении не так и много. К счастью, он вообще оказался один, к тому же сестра напомнила фамилию, и Джерри согласно кивнул. Точно, Келлер.
- Он в ординаторской, - с улыбкой ответила девушка и через небольшую паузу спросила, - Вы ведь новенький из венерологии, да?
Джерри усмехнулся и кивнул. Вот ведь забавно – слухи о новых сотрудниках распространяются очень быстро, а вот считать их новыми перестают не так уж и скоро. Доктор Уайт проработал тут уже полгода, но, видимо, с третьего этажа на первый, эта информация текла медленно. Еще было смешным то, что теперь по отделению могли поползти всякие слухи – к Томасу спускается врач из венерологии. И Джерри снова мысленно поставил ставку, что ближайшие пару дней у него точно будут пытаться выяснить зачем.
- Доктор Келлер, к вам доктор Уайт из венерологии, - ставка мысленно снова поползла вверх. Не зря же девушка акцентировала внимание на его специализации.
- Привет, - беззаботно сказал Джерри, втиснувшись бочком в приоткрытую дверь мимо медсестры, - Я думал, увижу здесь фонтаны крови, когда спущусь, а у вас так тихо, - проговорил он то, что думает. Сестра все еще стояла в дверях, явно любопытничая, поэтому Джерри подлил масла в огонь, - Вы нас простите? – улыбнулся он, неприкрыто намекая, что хочет поговорить с Томасом наедине.

Томас был прав – с подростками Джерри дела почти не имел. Только с теми, которые по глупости расплакались при мамочке или были застуканы с поличным. Таких, сопливых и убогих, приводили родители, гневно высказывая все доктору Уайту, пока их дражайшее чадо запоздало опускало очи долу.
Но и без подростков Джерри было весело. Более того, если бы ему было с чем объективно сравнивать, он бы бился о заклад, что взрослые дамочки и дяденьки на приеме у венеролога ведут себя ровно так же, как и дети. Не считая, конечно, тех, у кого действительно проблемы начались внезапно – в основном кожные, подцепленные случайно.
Сороколетние одутловатые дипломаты невинно округляли глаза и буквально божились, что понятия не имеют откуда это все. Крашеные девицы клялись, что последние сто лет кроме мужа ни с кем и никуда. В общем, Джерри даже за полгода в этом больнице было что вспомнить и рассказать на врачебных корпоративах.
- Какая любопытная мадам, - усмехнулся молодой доктор, когда медсестра, наконец, покинула их. – Не бойся, скажешь, что я приходил побеседовать по поводу одного из пациентов скорой.
«Отмазка» лежала на поверхности. Их – жителей третьего этажа – нередко вызывали на консультации по части венерологии и дерматологии, а иногда, когда врачей не хватало (или желающих спуститься), они заменяли и гинекологов с урологами. На такие вызовы гордый венерологический народ ходить не любил. Это было по меньшей мере оскорбительно. Как будто все, что связано с человеческими причиндалами, было по их части! То же самое, что вызывать окулиста, когда в глазнице торчит топор по самую рукоятку.
Джерри и вовсе спускался в отделение неотложной помощи только пару раз, когда совсем нечем было заняться. Обычно-то его день расписан от и до, запись каждые пятнадцать минут и положенный обед. Что не говори – царское расписание. Джерри прекрасно знал, что здесь – в скорой помощи – за пятнадцать минут иногда могли принять и троих пациентов, а про обед и не вспоминать до следующей смены, как и про сон и туалет, а также личную жизнь. Бедняги.
- Чай уже давно остыл, я ждал тебя несколько раньше, - повел плечом Джерри, чуть улыбаясь. – Но я знаю, где его подают в нормальных чашках, горячий и не на тебя, а на стол. Тебе явно понравится.
Джерри просто не мог не подколоть легонько коллегу – это же было святое. Тем не менее, он довольно серьезно предлагал Томасу куда-то сходить вместе.
- У тебя уже закончилась смена? – уточнил он. Хотя, если честно, эгоизм в душе говорил, что ему было плевать, он все равно утащит свою жертву с собой, даже если тому влетит за то, что ушел раньше. Что поделать, жизнь несправедлива…
- Пойдем, тут за углом есть милое заведение, - напористо позвал он.
Напротив больницы тоже было небольшое кафе, но оно было настолько проходным, что доктор Уайт не мог себе позволить сидеть в такой забегаловке.

Джерри и сам не мог понять, нормально он ведет себя или как-то выделяется. С его непростым, мягко говоря, характером он почти никогда не получал подобные приглашения. Сам же он редко кого звал на кофе, если на то не было весомой причины – деловой разговор, личная беседа, семейные ценности или желание затащить красавчика-доктора в… кафе, конечно. Никаких долгосрочных планов Джерри на самом деле не строил и довольствовался настоящим моментом. Ему было скучно идти домой и проводить время за телевизором. Его приятели расписали свои дела на неделю вперед и не поменяют часы встреч из-за него. А тут под руку подвернулся Томас, у которого, к тому же, окончилась смена и он совсем не против выпить чашку чая или даже поужинать вместе, как бы это не звучало.
- Человек с чаем, - повторил Джерри и усмехнулся. – А мне нравится, как звучит!
Он уже собирался представиться, как в голове прошло это секундное осознание. Будто все это время он только и думал, что же было странного в их встрече, и тут, наконец, дошло. Да, их имена забавно сочетались друг с другом. Еще пару минут назад Джерри даже не задумывался об этом, а теперь усмехнулся чуть шире.
- Меня зовут Джерри, - с секундной задержкой проговорил он и невольно остановился взглядом на лице Томаса. Возникнет у того подобная ассоциация или тоже сразу ничего не зацепит?
Джерри подождал, когда его новый знакомый оденется и отнесет карты, очаровательно улыбнулся подоспевшей любопытной медсестре – теперь они еще и уходили вместе! – и двинулся на выход.
- Мы с тобой никогда не сталкивались, - согласился Джерри на улице, чуть поежившись от действительно свежего воздуха. – Я здесь работаю полгода, к вам только пару раз спускался на консультации. До этого проходил практику и работал в больнице Тиш на первой авеню, - рассказал бесхитростно он.
Госпиталь Тиш не был таким уж «крутым», но он и еще один реабилитационный центр, были местами, где стажировались все выпускники престижного Нью-Йоркского Университета. В том числе и доктор Уайт. Решил не скакать от одного места к другому и продолжать там, где уже все известно с первых курсов института. Но не вышло… Новый заведующий отделением настолько сильно раздражал Джерри, что после очередной их стычки руководство вежливо попросило или прекратить, или уйти добровольно. Гордо вскинув нос, доктор Уайт ушел в поисках лучшего места. В целом, пока в этой больнице его все устраивало – даже помощница была неглупой.
- Не сошлись характерами с заведующим, - только и сказал на этот счет Джерри. Зачем пугать сразу нового знакомого? – А ты здесь давно работаешь?
Это было забавно, но Джерри казалось, что почти так и начинают все свои знакомства медики. Выясняют, где учились и работали – а из этих двух пунктов уже следует очень многое. Вот Нью-Йоркский Университет показывает либо статус, либо невероятный талант. Либо кредит на всю жизнь. Джерри точно не был похож на нуждающегося, так что последний вариант отпадал. Ну и вряд ли он, конечно, походил на юное дарование, так что, проведя такую нехитрую логическую цепочку, можно было понять одну из черт доктора Уайта.
- Нам сюда, - кивнул Джерри. Идти и правда было недалеко, и он открыл дверь в небольшое уютное кафе, откуда сразу донесся запах сладкой выпечки и вареного кофе. Чудесный аромат…

Джерри представлял собой полную противоположность своего собеседника. Он был слишком молод, чтобы даже задумываться о браке, и уж тем более с женщиной. Еще в институте Джерри понял, что слабый пол его совсем не привлекает. Догадывался уже в школе, но, как это часто бывает, боялся признавать, а когда характер окреп и установился, Джерри в своем стиле объявил об этом во всеуслышание.
У него были отношения, как долгие, так и мимолетные, но даже в последних из них Джерри был верен. Не потому, что у него были какие-то высокие моральные принципы. Просто было противно растрачивать себя на нескольких людей сразу и прыгать из койки в койку. Он был слишком высокомерен для того, чтобы искать случайной встречи на стороне, и слишком запальчив для того, чтобы соглашаться на внезапные предложения.
На краткий рассказ собеседника Джерри только кивнул – он также знал эти клиники, но что еще добавить? Лично он с ними связан не был, если кто из многочисленных знакомых «по материнской линии» и работал там, то Джерри о них знал очень мало, чтобы поддержать беседу. Так и прошел первый этап знакомства. Теперь они знали о стаже и опыте друг друга, можно было переходить и к более личным беседам.
Пока оные назревали, подошел официант, и Джерри следом за Томасом сделал свой заказ – латте с шоколадным чизкейком. Кофе покрепче он заказывать пока побоялся. Его желудок напоминал, что возраст, близящийся к тридцати, довольно пагубно сказывается на выносливости и способности кутить всю ночь.
Томас скрылся в уборной, а Джерри решил обойтись влажными салфетками, которые всегда носил с собой на всякий случай. В кармашке рядом с презервативами и таблетками от головной боли, которая частенько преследовала парня. Забавный наборчик, если уж так вдуматься. Но сейчас Джерри об этом не думал. Тщательно протерев руки, он скомкал салфетку и положил на край стола, чтобы официант при следующем заходе увидел ее и убрал.
Увидев возвращающегося Томаса, Джерри легко улыбнулся, вновь приветствуя его мимикой. Он определенно был ничего. Какой-то немного растерянный (но, кажется, это было перманентное выражение лица доктора скорой помощи) и несомненно милый. Ладно, что будет, то будет – никаких определенных целей Джерри перед собой не ставил, и уж заниматься «охотой» точно не собирался.
- Почему скорая? – подперев щеку ладонью, спросил Джерри с улыбкой. – Я понимаю, интересные случаи, божественная возможность спасать умирающих… Но неужели нравится перерабатывать и не появляться дома? – поинтересовался он.
Все, абсолютно все – от гинекологов до патологоанатомов – знали, что отделение неотложной помощи – это хаос. Какой бы крутой и респектабельной не была клиника, в отделении скорой помощи, реанимации и иже с ними творил полнейший беспредел. Здесь смены, графики и выходные были только на бумажках. На деле врачи падали без сил в коридорах, спали на каталках в подсобках, а получали за это… Не сказать, что мало, но Джерри был уверен, что за свой нормированный график в отдельном кабинете получает больше.
Конечно, деньги никогда не были его самоцелью. У него наследства было столько, что можно было бы всех голодающих в Африке накормить. Захоти он лениться, мог бы безбедно и ни в чем себе не отказывая прожить свою жизнь на все эти накопления. Да и, возвращаясь к теме, ни у кого из нормальных врачей не было желания заработать как можно больше. Возможно, за редким исключением – пластических хирургов и чего-то в этом роде. Остальные все же шли в медицину либо ради возможности помогать людям, либо ради статуса (либо, как в случае с Джерри, за тем и другим).
Но Джерри любил и ценил комфорт. Конечно, быть светилом науки и спасать людей направо и налево – это замечательно. Тем не менее, Джерри хотел нормально питаться, а не когда получится урвать минутку на хот-дог с улицы, более-менее нормально спать – если и недосыпать, то по приятным причинам, а не потому, что возился всю ночь с кровавой рвотой.
- Но я поражаюсь, сколько ответственности вы на себя берете, - неприкрыто восхитился Джерри. – Я бы не смог работать так. Столько детей, несчастных случаев. И столько нервов…

Джерри представлял собой просто идеального собеседника. Он искренне интересовался тем, чем живет и дышит Томас, а также внимательно выслушивал ответ. Да, этот парень умел произвести хорошее впечатление при первых встречах. Все же дорогие, можно сказать, элитные няня и приходящие учителя, миллионы встреч и званых ужинов, устраиваемых родителями, сделали свое дело. Они научили Джерри хотя бы по первости скрывать свою истинную натуру. В тех случаях, когда это нужно было самому Джерри, конечно же. В иной ситуации, он бы ничуть не постеснялся вести себя так, как обычно, то есть отвратительно.
Сейчас же он неторопливо потягивал свой теплый молочный кофе, посматривая на собеседника с нескрываемым интересом и каплей одобрения. Джерри, хоть и был порой похож на буйнопомешанного, прекрасно понимал, о чем говорит Томас. И эти искренние слова не могли не отозваться чем-то приятным в душе.
Несмотря на то, что учиться в медицинском учреждении было не сахаром — сложно, долго и дорого, — а уж работать в больнице и того хуже (минус физическое и душевное благополучие), находились люди, которые только называли себя врачами. На деле же ничего общего с медициной они не имели. Им не хотелось никакого статуса и льгот, они не хотели помогать людям или разбираться в чем-то научно-интересном. Некоторых пропихнули в больницы по блату, других заставили родители, нашептывая на уши о том, как они будут горды, если их чадо станет доктором.
Таких Джерри не любил. Конечно, Томас не был похож на такого, да и в отделении скорой помощи такие бы долго не протянули, но все же было приятно слышать, что для кого-то врачебная практика стала не только местом, где ты в силах предотвратить трагедии, но и некоторым самосовершенствованием. Вторым домом, который Томас явно любил, несмотря на все тяготы профессии.
— У тебя красивая улыбка, — заметил Джерри. Он проговорил это абсолютно спокойно, тем же тоном, что только что интересовался про университет и работу. Не планировал, просто увидел и сделал свое наблюдение.
Получилось, наверное, довольно странно. Два парня сидят в кофейне, и один хвалит мимику другого. Джерри это особенно не волновало, но на миг задумавшись о том, не смутит ли он этим замечанием Томаса, в голове возникла небольшая шуточка, так что промолчать он не смог.
— Ты не улыбался все это время, — добавил он, делая очередной глоток кофе. — Я было решил, что у тебя зубы кривые. Ну или там… брекеты.
Губы Джерри до последнего даже не дрогнули, и лишь спустя секунду после сказанного он широко улыбнулся, демонстрируя, что это был его юмор. Тот самый, который Томас уже успел оценить в морге.
— Да брось, — Джерри вновь подхватил тему про специализации, не заостряя свое внимание на этом случайном отвлечении от темы. — Мне надо было выучить только один орган в двух его вариациях.
Он мягко рассмеялся, чуть отклоняясь назад, чтобы дать официанту поставить перед ним тарелку с десертом. Взяв в руки вилку, тщательно замотанную в салфетку, Джерри все еще улыбался. Конечно, его речь была неправдивой. Венерология касалась не только половых органов, к тому же все эти заболевания были тесно связаны с кожными, так что соскобы Джерри приходилось брать изо всяких, даже самых неожиданных мест. К нему шли все, начиная от тех, у кого грибок на ногах и заканчивая теми, у кого слишком обильная перхоть на голове.
— Но если по правде, то, наверное, выбор специализации был самым моим обдуманным поступком в жизни, — усмехнулся он, подбирая на вилку кусочек чизкейка. — Меня такое самопожертвование никогда не привлекало. Шучу-шучу… Но в целом я действительно никогда не отличался благородством. Меня увлекала, скорее, научная сторона. Такого обилия разнообразных заболеваний не было ни на одном курсе, даже инфекционка не так… щедра. Не знаю почему мне нравится так с этим возиться, — пробормотал последнюю фразу он, пережевывая десерт. — М-м, очень вкусно.
Джерри также ответил предельно честно. В то время как многим студентом не нравилось изучать слишком много материала, у доктора Уайта глаза сверкали от новых и новых открытых кожно-венерологических заболеваний. Они тянулись просто бесконечной чередой, и плевать, что многих из них таились в непристойных местах.
— Иногда мне кажется, что я, наоборот, не очень люблю людей. Поэтому могу теперь вдоволь над ними позлорадствовать, — добавил, усмехнувшись, Джерри. — Над «нагулявшими», конечно.
Наверное, этим врачи и отличались от прочих людей. Только они могли сидеть в уютной, почти домашней атмосфере кофейни, пропахшей запахом теплых булочек, и спокойно обсуждать за чашечкой кофе детские смерти и чей-то хламидиоз. …А улыбка и впрямь была чертовски обаятельной.

И пока Томас думал о том, что его собеседник ведет себя немного странно, хотя и в целом производит впечатление приятного человека, Джерри решил получше присмотреться к коллеге. На комплимент, произнесенный венерологом, пусть и впоследствии смягченный шуткой, Томас отреагировал смущением. Сперва в глазах промелькнуло удивление, но не в стиле «как ты можешь такое мужику говорить?». Скорее, это было «он сейчас это серьезно говорит?». А затем вот это упомянутое смущение и опущенный в тарелку взгляд.
Либо Томас был очень уж порядочный и толерантный, что спокойно относился к такому общению между мужчинами, либо… Ничего зазорного в своих фантазиях Джерри не видел. Любой здоровый мужчина каждый день много раз думал о сексе, и венеролог был не исключением. Он хоть и был довольно принципиален в случайных связях, которыми обычно брезговал, в данном случае очень возможно, что и погрешил бы этим неписаным правилом.
Это ведь не пьяный сопляк, желающий уединиться прямо из клуба до ближайшей подворотни. И не крутой босс, весь из себя гетеросексуальный днем и ищущий приключений на свой зад ночью. Да, Джерри встречал таких и не мало. Сейчас же перед ним сидел человек с благородной профессией, образованный, интересный собеседник, к тому же не пьяный и очень недурственной наружности. Так что да, Джерри позволил себе представить его не только голым, но и занятым непосредственным делом.
— Спасибо, — усмехнулся Джерри в ответ на поздравление. — Надо бы как-нибудь отметить это чем-то покрепче кофе. Как на это смотришь?
Джерри аккуратно отложил приборы, укладывая их на тарелочку по всем правилам этикета, в знаке «мне все понравилось, можно забирать». Он сделал это рефлекторно. Не думал же он в самом деле, что в местном маленьком кафе знают, что означают сложенные так или иначе вилка с ножом. Здесь каждый посетитель оставлял приборы как попало.
— Сориентируемся на твой график, — предложил Джерри. — У меня-то все более, чем предсказуемо со свободными днями.
Он не форсировал события, и до сих пор не строил конкретных планов на Томаса. Просто случайно познакомился со вполне себе приятным молодым человеком, почему бы и не поддержать их приятельские отношения. Может, они станут хорошими друзьями. А может, разойдутся в разные стороны и будут лишь кивать друг другу при встрече в отделении. Джерри не мог сказать, что он был бы безусловно рад появлению нового человека в его кругу общения. Также не мог быть уверен, что расстроится, если у них с Томасом ничего не выйдет.
Несмотря на порой сложный характер, Джерри был довольно прост в общении. Он легко сходился с людьми, также беззаботно расходился с ними. Всю «прелесть» Джерри, пожалуй, понимали лишь те несчастные, к которым парень испытывал больше, чем интерес. Поэтому в друзьях (не приятелях, а именно друзьях) у него числились самые крепкие и проверенные временем люди с непробиваемой нервной системой.
— Пройдемся? — предложил снова Джерри, когда они оплатили свои счета. — Тебе в какую сторону?

Джерри было отчего-то приятно, что Томас решил, будто он звал его в паб или ещё куда для продолжения вечера незамедлительно. И ведь не просто сказал «нет», а вежливо извинился, оправдываясь. На деле это могло совершенно ничего не значить, но Джерри был достаточно себялюбив, чтобы перевернуть банальную ситуацию в свою пользу. К тому же Томас, когда понял свою оплошность, тут же назвал свободное время.
Тут уж осталось всего два варианта. Либо доктор Келлер был до соплей милым человеком, готовым провести вечер с новичком их больницы, чтобы помочь влиться в коллектив и все такое, либо… Либо Джерри симпатизировал ему, что тут непонятного.
Все остальные варианты опадали. Томас не был похож на того, кто цеплялся за любой повод выпить, как и не был похож на одинокого человека, ищущего друзей.
— Подожду тебя в пятницу? — предложил Джерри бесхитростно.
Зачем искать место встречи и выбирать время, если можно было просто часок провести за разбором карт и документов и встретиться на первом этаже их работы. Очень удобно.
— Если, конечно, тебя не вызовут или меня не вызовут, — протянул с легкой усмешкой Джерри, понимая, что второй вариант маловероятен.
Здесь, в больнице, он работал строго по графику, в отличие от скорой помощи. Он приходил и начинал свой день в девять утра и к шести часам вечера был свободен, как птица. И положенный перерыв на обед, в то время как врачи, такие как Келлер, могли вспомнить о завтраке к часу, когда за окнами темнело.
Никаких авралов, никаких неожиданностей, никаких задержек. Все строго по записи, регламентированное количество посетителей, не больше. Да еще и интерн на подхвате, довольно смышленый, хотя и дерзкий. Не работа, а мечта.
Дернуть могли лишь некоторые… знакомые. Люди, которые не хотели светить именами в больницах, когда возвращались из дорогих отпусков. Спасибо родителям за такие полезные знакомства, которые иногда сказывались приятным бонусом на заработной плате Джерри. Это случалось крайне редко, но каждый раз как кстати!
Джерри вышел из кафе следом за новым знакомым и рефлекторно посмотрел в сторону парка, хотя и прекрасно знал местность, но Томас указал на него и это заставило повернуться. Пару секунд Джерри взял на размышление. Его машина была припаркована на стоянке при больнице и бросать ее тут не очень хотелось. С другой стороны, душа требовала немного прогуляться, да и выпускать из виду милого доктора не очень хотелось.
— Мне все равно на такси, к Центральному парку, — признался Джерри, немного слукавив и упустив детали про машину. — Так что пройдусь с тобой, если ты не против, конечно.
Пешком отсюда он бы все равно не ушел. Дорога на машине занимала где-то полчаса в хорошие дни с небольшим количеством пробок. Если же топать на своих двоих, то потратишь часа два с половиной, не меньше. Зато место было прекрасное. Огромный высотный дом с невероятно красивыми барельефами, да и окна выходят прямо на парк, который Джерри видел из своей квартиры каждый день.
Квартира на высоком этаже в таком доме, стоящем «на первой линии» стоила баснословных денег, но Джерри, конечно, никакими кредитами не пользовался. Дорогостоящую учебу, как и квартиру, как и машину приобрели ему родители. Джерри, конечно, этим не гордился, но и стыда никакого не чувствовал. Что поделать, ему повезло с семьей.

Томас легко согласился и на короткую прогулку по парку, откровенно демонстрируя, что ему приятно общаться с молодым доктором. И это не могло не радовать, несмотря на отсутствие долгоиграющих планов.
К чести Джерри, несмотря на местами поганый характер, он не сводил всё к пользе для себя-любимого. Будучи человеком из очень обеспеченной семьи и постоянно находясь в подобных кругах, он знал, что некоторые знакомства приводят к чему-то хорошему, а некоторые так и остаются просто знакомствами. Тем не менее, они не были пустой тратой времени, а лишь очередным шагом в сторону цели.
Иногда судьба и вовсе выкидывала интересные штуки, и связи, которые когда-то казались бесполезными, оказывались едва ли не жизненно важными. Так что Джерри, можно сказать, даже полюбил знакомиться со многими людьми. И его связи в «скоро уже тридцать лет» не ограничивались знакомствами через друзей и приятелей.
С Томасом всё тоже хорошо складывалось, несмотря на чрезвычайно забавную и вместе с тем крайне необычную первую встречу. Впрочем, оно и понятно — несмотря на некоторую пугливость, доктор Келлер оставался врачом и медицинский юмор был ему понятен. Просто у венерологов он был немного своим, а у специалистов экстренной медицины — своим.
Это и другие забавные истории они и обсуждали, неторопливо прогуливаясь через парк (без единого намёка на романтику!). У Джерри не было никаких воспоминаний, связанных с этим местом, да и на Томаса он ещё не засматривался так, как хотелось бы, так что никаких активных шагов и инициатив он не предпринимал.
Зато рассказал про бабку, которая попала в отделение скорой по другой причине, а её анализы показали положительный результат на сифилис. Прямо неоспоримый результат. Несчастные коллеги Томаса даже поспрашивали бабуську на предмет того, не грешила ли она с кем в последнее время, вспоминая молодость. Оказалось, только с дедом, мужем её ныне покойным, ещё в лихие восьмидесятые. А сифилис оказался врождённым, и Джерри позже нашёл её сестру родную, и убедился, что у той те же анализы.
Возможно, Томасу это было ничуть не смешно, но явно интересно. Мало кто знал вообще, что такое заболевание бывает врождённым.
О себе и личном оба рассказывать не спешили — оставили это на пятничный вечер, когда языки развяжутся под действием алкоголя. Разве что поинтересовались, как это водится у докторов, не из семьи ли докторов собеседник. Джерри признался, что есть за ним такой грешок — сын педиатра и психиатра. Скрывать это было глупо, любой, кто ездил на всякие конференции или крутился в этих сферах, знал докторов Уайт. А кто не крутился и не ездил, легко мог найти эту информацию, благо оба родителя Джерри написали немало научных работ и книг.
У Томаса лишь один родитель оказался врачом, но этого было вполне достаточно, чтобы он понимал собеседника с этой стороны. У Джерри просто не было шансов реализовать себя в другой сфере. Эти постоянные разговоры про работу, про медицину… они увлекают, да, но, с другой стороны, ты потом и думать не можешь уйти в, не знаю, кулинарию.
— На самом деле, я думал, чем бы я мог заниматься, если бы мои родители не были врачами, — признался Джерри с улыбкой. — Но так ничего и не пришло в голову. Разве что в банк. Там тоже пригодился бы наш цинизм.
Но кроме этого (а это были вполне обыденные разговоры для врачей) ничего личного так и не было затронуто. А через каких-то полчаса с небольшим Томас признался, что они дошли до его дома. И снова без налёта романтики.
— Целовать тебя не буду, — улыбнулся Джерри. — Хорошего вечера и до встречи на работе.
Ну не мог он не упустить небольшую шуточку о том, как символично проводил приятного ему коллегу до дома. Но навязываться или ждать приглашения «на чай» Джерри не стал. Во-первых, не чувствовал ответного желания. Во-вторых, как уже было сказано, совершенно ничего не смыслил в мелких интрижках. Джерри Уайт был рождён для драматичных, скандальных отношений, а не для того, чтобы трахнуться с кем-то на скорую руку. Так что если Томас и будет когда-нибудь заинтересован в том, чтобы перевести их знакомство на более интимный лад, то точно не так спешно и нелепо. Джерри ещё даже не выпил с ним, чтобы узнать коллегу получше.
Но всё же нет-нет, а за эти короткие дни он вспоминал о симпатичном докторе Келлере. Всё же красивая у него была улыбка, да и тембр голоса завораживал — такой тихий, мягкий, как будто и не мог командовать в своём отделении. Джерри улыбался под нос и заставлял себя работать в ожидании пятницы. Бар — прекрасная возможность понять, ждать тебе чего-то от собеседника или отступить раз и навсегда.
Закончив работу в пятницу, Джерри даже ощутил нетерпение. Ишь, как зацепил этот доктор с милой улыбочкой. Давно Джерри не испытывал такой заинтересованность в парне, да ещё и с работы (обычно это ни к чему хорошему не приводило, но… и не останавливало Уайта).
Прождав час и заняв оный руганью с собственным интерном, Джерри подхватил лёгкую куртку, повесил её на сгиб локтя и спустился привычным ходом на первый этаж. Теперь он уже помнил фамилию Томаса хорошо, чтобы уточнить у медперсонала, где сейчас находится предмет его волнений. Ну и пустить новый слух о том, что «этот молодой венеролог зачастил к нашему Тому», конечно.