[icon]http://s5.uploads.ru/5fSiD.png[/icon]К сегодняшнему интервью Мэттью готовился особенно тщательно. Три раза менял свое решение по поводу внешнего вида, пять раз или больше переписывал свои собственные реплики, которые будут отпечатаны на табличках-подсказках. Прошел быстрым шагом на кухню, плеснул себе в бокал рома, поднес к губам и… передумал. Конечно, от одного-двух глотков он не запьянеет, но Мэттью все равно это казалось дико непрофессиональным.
Тем не менее, его можно было понять — у каждого человека, даже работающего в медиа-сфере, есть эдакий кумир. Конечно, Мэттью не фанател, как девчонки-подростки, и визжать от встречи с сегодняшним гостем шоу не собирался, но все же не каждый день встретишь того, кем так искренне и глубоко восхищаешься.
Объектом этого восхищения был Артур Стрикленд, известный писатель и общественный деятель, чьи книги стояли у Мэттью на почетных местах в квартире. МакКинни не гнался за каждым новым изданием и не стоял в очередях, чтобы получить от писателя подпись на первой страничке. Он покупал то, что ему было интересно. Так уж получилось, что интересно ему было около восьмидесяти процентов написанного Стриклендом.
Артуру было уже… Скажем так, Артур был мудрым и очень проницательным мужчиной, набравшимся разностороннего опыта за свои годы. Мэттью очень нравились его книги, его слог, остроумные шутки, живые персонажи. И сегодня он встретится с этим крайне образованным и интеллигентным человеком и постарается не ударить в грязь лицом.
Отправив заметки своему ассистенту по электронной почте, МакКинни сделал выбор в пользу более классического внешнего вида. Черные брюки, туфли и пиджак и белоснежная рубашка, которую Мэттью не застегнул полностью, оставив пару верхних пуговиц в покое и придав себе тем самым некой фривольности. Длинные вьющиеся волосы он собрал в небрежный хвост и, подхватив ключи из миски у двери, выскочил на улицу.
Несмотря на пробки, Мэттью приехал на студию гораздо раньше положенного. Опаздывать он не любил.
— Шикарно выглядишь, — отметила молодая девушка-гример. — Просмотры явно поползут вверх. Если бы еще в гостях был кто-то вроде Бреда Питта…
Она что-то болтала, накладывая всякие средства на лицо ведущего, чтобы то не блестело от света на камерах. А Мэттью только и думал: «Какой к черту Питт? Я наконец-то беру стоящее интервью у человека, чей талант действительно непревзойден, а они болтают про какого-то актера, которого уже скоро затмит новое поколение».
Волнение нарастало, и Мэттью теперь уже пожалел, что не выпил немного для смелости. Пальца так и барабанили по черным брюкам на бедрах.
— Прошу, мистер Стрикленд, сюда, — донесся приглушенный голос из-за двери, и Мэтт мог поклясться, что его сердце забыло как стучать.
В тот же момент он немного рассердился на себя. Подумать только, он боится встречи со знаменитостью! Если он сорвет съемку из-за своего дурацкого волнения, он никогда себе этого не простит. Мэттью как раз собирался взять себя в руки, как дверь распахнулась и вошел гость программы. Высокий, почти полностью седой, полноватый — он разительно отличался от голливудских звездочек, которые побывали на этой небольшой площадке. Для Мэттью же это не играло никакой роли.
Ведущий поднялся со своего стула, улыбаясь и подходя ближе, чтобы протянуть руку для приветствия.
— Привет, — просто сказал Мэтт, как и всем своим гостям, не возводя их в какой-то особый ранг, и представился: — Мэттью.
Он рассматривал лицо высокого джентльмена (а иначе его и нельзя было назвать, британская кровь так и просачивалась через все существо Артура), силясь понять, в каком тот пребывал настроении и как намерен вести беседу, чтобы подстроиться. В этом Мэттью, без ложной скромности, преуспел. Он не лез с дурацкими шуточками к людям в дурном настроении, не надоедал малообщительным, поддерживал веселье с ребятами с распахнутой душой и так далее.
— Спасибо, что согласился приехать. Очень рад тебя видеть, — проговорил МакКинни вроде бы обычные вещи, но на сей раз абсолютно искренне. — Проходи. Это Грейс — наш гример. Может, чаю или кофе?

Отредактировано Matthew McKinney (2019-12-22 23:47:52)

[icon]http://s5.uploads.ru/5fSiD.png[/icon]Артур производил хорошее впечатление с первого же взгляда. Казалось, узкая ладонь Мэттью утонула в мягкой руке писателя, и чувство это было приятным. Артур напоминал Хагрида из известной серии книг о волшебнике Гарри Поттере — немного неказистого здоровяка с невероятно добрым сердцем. Хотелось бы, чтобы так оно и оставалось.
По долгу службы Мэттью приходилось сталкиваться с разными знаменитостями. И он точно знал, что то, как эти люди ведут себя на экране, совсем не означает, что они такие на самом деле. Пусть МакКинни занимался конкретно этим шоу не так давно, он уже успел как следует удивиться и накопить несколько непубличных историй.
Некоторые люди, игравшие положительных героев и очаровательно улыбавшиеся на красных ковровых дорожках, оказывались совершенно невозможными за кулисами. Они презирали обслуживающий персонал, капризничали, выдвигали невероятные требования. Другие, почти не показывающие личной жизни в интернете, оказывались самыми что ни на есть душками, с которыми хотелось встречаться и дальше.
Артур занимался общественной деятельностью, а это значило, что он не мог скрыть от репортеров и журналистов своего образа жизни. Мэттью, хоть и не лез в Википедию за информацией, прекрасно знал, что писатель, к примеру, был геем. Или что он был родом из Великобритании, которая сказалась на Артуре своими сдержанными манерами и легким английским акцентом. Но Мэттью ни разу не слышал о том, чтобы Стрикленд был связан с какой-либо неприятной ситуацией или скандалом.
Глядя на это открытое доброе лицо и улыбку, так ярко очерчивающую морщины возле глаз, МакКинни был готов биться о заклад, что этот гость не преподнесет никаких сюрпризов. Он удивит всех другим — своей искренностью и, пожалуй, незаурядным интеллектом, который также читался в глазах Артура.
Мэттью подал знак ассистенту, заставшему у двери, чтобы тот исполнил просьбу гостя, а сам присел рядом на длинный рабочий стол гримера. Мест у зеркал было три, но почти никогда их не занимали все разом. Сейчас в комнате их было всего трое. Грейс и Артур по центру рабочей зоны, и Мэтт, примостившийся сбоку.
— Допрашивать? — широко улыбнулся ведущий. — Мой пиджак от Hugo Boss вводит в заблуждение. Я планировал просто поговорить.
Он и сам не знал, что вынудило его на ответную шуточку. Наверное, задорная улыбка Артура задавала тон их общению. Тем не менее, Мэттью совсем не жалел о сказанном. Он был уверен, что этот человек поймет и оценит его юмор, хотя и отчасти жестковатый, если подумать об этом более детально.
— В целом, да, я позадаю вопросы о твоей книге, — все же перешел к рабочим моментам Мэттью, как бы ему не хотелось поболтать со своим кумиром о всякой всячине. — Вопросы довольно стандартные, ничего провокационного, у нас не тот формат. Немного поговорим о тебе. Если расскажешь какую-то интересную историю, будет шикарно. Покажем отрывок из фильма, который нам разрешили публиковать. Ну и в конце поиграем немного в игру. Смотрел когда-нибудь выпуски, нет?
Последний вопрос Мэттью задал чисто машинально, на всякий случай. Хотя был почти полностью уверен, что такого рода шоу вряд ли привлекает известного писателя. Не тот формат, ничего особенно познавательного. Лишь развлекательная основа для людей, которые подсознательно хотели стать ближе к знаменитостям, а также реклама всяких новинок. Ну и немного юмора в конце в виде упомянутых МакКинни игр.
Игры эти бывали разными. Большую часть из них придумал сам Мэттью, вводя все новые и новые подходы, будучи всем сердцем преданным своему делу и своему детищу — программе «На пару слов».
Бывало, что Мэтт устраивал веселые опросы, по типу: «Кого из каста вы считаете самым сексуальным?» или «Кто из актеров больше всего шутит на съемках?». Когда гостей было двое, играли в «Кто больше…». Тогда вопросы были схожими, но напоминали соревнование между двумя присутствующими. Например, «Кто больше всех капризничал на съемках?». Пару раз Мэттью проводил игру «Загугли знаменитость», которую и планировал провести сейчас с единственным гостем — Артуром. Правила Стрикленду не объяснялись, так как в игре главное было вести себя спонтанно и отвечать неожиданно и, конечно, с юмором.

[icon]http://s5.uploads.ru/5fSiD.png[/icon]В отличие от Артура, Мэттью свою личную жизнь держал под контролем. Будучи публичным, но не столь популярным лицом, у него это неплохо получалось. Среди круга фанатов ходили некоторые слухи и предположения, но они все еще были беспочвенными и разномастными. Сам Мэттью считал себя бисексуалом, хотя с девушками у него совершенно не складывалось, а в последние почти десять лет у него их не было вовсе.
Впрочем, с молодыми людьми тоже все было не так гладко. Поклонники для этих целей не подходили, а знакомиться просто так на улице Мэттью не умел. Цеплять кого-то в барах и клубах — плохой вариант. Точнее, отличный для секса на одну ночь, но дальше МакКинни понимал, что ему до одури скучно.
Он всегда предпочитал для общения людей старше него возрастом, в глубине души считая, что его сверстники… глуповаты. Доброе сердце не позволяло признавать это вслух, но слишком часто Мэттью прекращал встречи с людьми, темы для разговоров с которыми были исчерпаны. Для МакКинни это было очень важно. В особенно лиричные моменты Мэтт говорил себе, что его не смутил бы одноногий неказистый старик — он готов отказаться от любви в привычном для прочих значении. Ему хотелось найти человека, с которым можно обсудить разные книги, философию, а потом приятно помолчать.
В прошлом году ему казалось, что такой был найден. Актер средних лет, с которым Мэтта познакомили общие друзья, оказался начитанным и крайне интересным собеседником. Они встречались сначала как приятели, посещали вместе некоторые мероприятия, и постепенно это переросло в роман.
Отношения их продлились чуть меньше года. Оба уже начали шутить по поводу свадьбы, и Мэттью был совсем не против, пока не узнал, что был далеко не единственным. Всплывшие измены болезненно полоснули по здоровому самолюбию, и МакКинни понял, что не со всем можно смириться.
С тех пор, а именно с этой весны, Мэттью был свободен и не строил никаких планов. Он углубился в работу, делая свое шоу лучше с каждым месяцем.
Смешок Артура Стрикленда сейчас ярко напомнил Мэттью обо всех его рассуждениях по поводу идеального собеседника. Пожалуй, этот выпуск Мэтту понравится больше всего. Он уже предвкушал интересную беседу, если у него получится раскрепостить известного писателя, вынуждая рассказать что-то поверх обсуждения грядущего фильма и выпущенной книги. Впрочем, Артур вряд ли нуждался в советах юнца о том, как сохранять спокойствие перед камерами — он уже через многое прошел.
— Ну тогда для тебя ничего не станет удивительным, — улыбнулся Мэтт, решив тем не менее немного успокоить гостя. — Если хочешь узнать что-то, не стесняйся. А я, пожалуй, поберегу вопросы для съемки, а то утомлю тебя раньше времени.
Ведущий тихо рассмеялся, демонстрируя открытость и расположенность к гостю. Он не скрещивал рук на груди, не отворачивался. Когда-то постоянно держаться непринужденно было сложно. Мэттью много читал и изучал на факультете вещания о всех этих позах и невербальных жестах. Ему приходилось принуждать себя не закрываться перед незнакомым собеседником. Теперь же все получалось само собой.

[icon]http://s5.uploads.ru/5fSiD.png[/icon]Говорить о семье, о личном и об отношениях с другими коллегами по шоу-бизнесу в программе МакКинни не предполагалось, так что Артур был в безопасности. Все его правила были соблюдены форматом проводимых съемок.
Существовало немало шоу, где считалось за честь порыться в чужом нижнем белье или вывести знаменитость на откровение для желтой прессы. Мэттью не отрицал, что такие передачи тоже нужны, у них был свой круг фанатов, но опускаться до такого не хотел. Он считал, что это настоящий шаг вниз. От образовательного шоу, в котором он, возможно, расширяет кругозор зрителей разными новинками творческой среды, до простой, даже рядовой развлекательной передачи.
Самоирония Артура же ничуть не смутила ведущего. Он понял, что это была всего лишь шутка. Готовясь к интервью, он также, как и его гость, просмотрел несколько видео со Стриклендом, чтобы получше узнать этого человека. Артур всегда иронично отзывался о себе и своей нетипичной внешности.
— Ты выглядишь превосходно, — добродушно отозвался Мэттью без тени лести в голосе.
Он не пытался набить себе цену и не лез из кожи вон, чтобы понравиться гостю. МакКинни говорил искренне, так как считал писателя крайне обаятельным мужчиной. Да, Артур был далек от идеалов, прописанных современной модой. Он не был смазлив, не обладал модельным весом, и черты лица его не походили на скуластые манекены с обложек журналов, но в нем было нечто иное, гораздо лучшее. Лукавый блеск в умных глазах, отточенные явно британские манеры, тот же сексуальный акцент, а еще умение правильно подать себя.
На последнем, кстати, «срезалось» много юных дарований, обладавших всем вышеперечисленным из модных тенденций. Даже будучи ангельски красивыми, они не добивались ничего без умения презентовать себя. Лишенные капли обаяния, не умеющие правильно говорить, они терялись в толпе себеподобных.
— Эфир не прямой, если что, — напомнил Мэттью, подводя гостя к краю кулис. — Если что-то пойдет не так, просто переснимем.
Зрителей на шоу тоже не было. Вся съемочная площадка представляла собой декорации, два довольно высоких стула друг перед другом и небольшой столик, на котором стояли стаканы с водой. В свое время Мэттью настоял на том, чтобы не превращать программу в посещаемую по заранее купленным билетам. Он не хотел кривляться перед присутствующими, как Грэм Нортон, кроме того, считал, что гости лучше раскроются, если перед ними будет один собеседник и им не придется играть на публику.
Мэттью подхватил карточки и вышел в небольшой зал первым, останавливаясь по центру декораций. Он дождался команды оператора и улыбнулся прямо в камеру:
— Всем привет, вы смотрите шоу «На пару слов», и я его ведущий — Мэттью МакКинни…
Хорошо заученный текст, составленный им самим же, ровно лился в услужливо подставленные микрофоны. Мэттью проговорил вступительную речь, подразнил будущих зрителей тем, кто будет у него сегодня в гостях, но сперва перешел к небольшой сводке анонсов на следующую неделю. Куда можно сходить, что посмотреть, что почитать или послушать. Новинок выходила масса на разный вкус, и Мэтт никогда не оставался без нужной информации.
— …я рад поприветствовать нашего сегодняшнего гостя. Он — выдающийся современный писатель, подаривший нам такие шедевры, как «Миф», «Лжец» и «Дури еще хватает». Человек, многое сделавший для нашей с вами страны, и просто джентльмен. Артур Стрикленд, народ, — Мэттью улыбнулся шире и отступил на шаг, оборачиваясь в сторону кулис, из-за которых должен был появиться гость.
Камеры надвинулись, снимая крупным планом заходящего писателя, его лицо, затем кадр отдалился, чтобы показать, как ведущий приветствует Артура, пожимая ему руку и перебрасываясь вежливыми словечками, словно они и не виделись до сего момента. Затем, Мэттью проводил гостя до его стула, сам устроился напротив, опирая о бедро пластиковые карты-подсказки и с улыбкой просидел с половину минуты, дав съемочной команде точно отрегулировать свет и продолжить снимать.
— Артур, — обратился Мэттью к своему гостю и больше не глядя на камеры, — честно говоря, ты мой кумир. Твои книги у меня стоят буквально по всей квартире.
Он легко рассмеялся. Это было сказано не только из вежливости или желания Мэтта как-то указать на этот факт. В большей степени МакКинни успешно сочитал свое восхищение Стриклендом и его талантом и рекламу. Если зритель не знает, кто такой этот Артур, но фанатеет перед самим МакКинни, он может захотеть почитать книги Стрикленда, чтобы узнать, чем же там дышит его кумир.

Отредактировано Matthew McKinney (2020-01-19 18:44:40)

[icon]http://s5.uploads.ru/5fSiD.png[/icon]На ответ Артура, ведущий мягко рассмеялся. Он предполагал подобный ответ, так как знал по просмотренным интервью, что писатель обладает изрядной долей самоиронии. Артур словно не мог принимать комплименты и гордится своей работой, отвешивая шутку за шуткой. Тем не менее, это был не тот юмор, в стиле «пожалейте меня и читайте из жалости». Это был хорошо отточенный, тонкий юмор, который можно было, пожалуй, назвать британским.
— Даже не знаю, что ответить, — признался Мэттью. — Разве что признаться, что я не настолько остроумен.
Он посмеивался, показывая, что ответная самокритика была также не более чем легкой шуткой, призванной разрядить обстановку и заполнить эфир.
— Тем не менее, — продолжил с улыбкой МакКинни, — я заметил, что некоторые твои произведения, это буквально научные работы, обличенные в художественный стиль. У тебя много юмористических произведений, ты написал две автобиографии, но есть еще и такие книги, как недавно вышедшие «Мифы». Есть моя любимая, пожалуй, книга «Как творить историю». Не буду спойлерить для тех, кто еще не прочитал, но это настоящее историческое исследование. Как много времени уходит на написание таких произведений?
Говорить со Стриклендом было легко. Мэттью даже не заглядывал в карточки, призванные подсказать ведущему, о чем вести речь дальше. Конечно, чаще всего, он помнил их наизусть, так как составлял вопросы самостоятельно. Тем не менее, ситуация усложнялась, когда творчество гостя было не близко МакКинни.
Приходилось пересматривать много видео, читать какие-то статьи и книги, слушать новую музыку, чтобы проникнуться человеком. Если все вышеперечисленное так и не приходилось по душе Мэттью, приходилось импровизировать и уверенно делать вид, что ему интересно. Возможно, это было немного нечестно, но ведущий прекрасно знал, что за стенами съемочной студии есть море людей, которые фанатеют по этим своим кумирам, и им будет интересно послушать все, о чем спросит МакКинни.
В случае с Артуром, Мэттью самому хотелось послушать ответы и рассказы писателя. Последний славился своим умением рассказчика, и МакКинни сейчас это испытывал на себе. Вроде бы Артур не составлял никаких сложных историй с неожиданной развязкой и бурной кульминацией, он говорил об обычных вещах, о которых его, пожалуй, спрашивали десятки, а то и сотни раз. Тем не менее, звучал он поистине завораживающе.
— Тебя не посчитали каким-то экстремистом, когда ты собирал всю эту информацию? — с усмешкой поинтересовался Мэттью и добавил, на несколько секунд обратив внимание на камеры. — Для наших зрителей поясню, что большая часть повествования приходится на времена нацистской Германии.
Внимательно выслушав ответ Артура, Мэттью был вынужден переключиться на другие вопросы. Нельзя было столько эфирного времени уделять одному произведению, тем более, написанному давно. Передача была, увы, ограничена каким-то несчастным часом, так что следовало поговорить и о других вещах, а также обсудить грядущий фильм.
Конечно, съемки занимали больше времени, поэтому затем Мэттью придется со скорбью вырезать то, что покажется ему менее интересным для целевой аудитории. Эта мысль казалась ему невыносимой.

[icon]http://s5.uploads.ru/5fSiD.png[/icon]Это интервью было идеальным. Мэттью заранее сетовал на тех, кому оно не понравится или покажется скучным. Настолько интересного собеседника нужно было просто поискать, а ведь Артур просто отвечал на классические вопросы. Возможно, ведущий был немного предвзят, но ему казалось, что дело не в его любви к произведениям Стрикленда. Дело в том, что писатель был очень образованным человеком, который разбирался в немыслимом количестве предметов и сфер деятельности.
— Очень удобно, — мягко рассмеялся в ответ Мэттью. — Убил человека. Извините, я просто писатель, пишу детектив. Отрабатывал точку зрения преступника.
Шутка была не тонкой, больше рассчитанной для широкой аудитории. Тем не менее, ведущему она показалась довольно удачной. Кажется, по интернету даже гулял такой старый юмор — то ли комикс, то ли анекдот. Мэттью по долгу работы иногда сидел в социальных сетях, но всякие новости отслеживал плохо. Ему было дорого свое время.
Артур поставил стакан, пока пауза была заполнена этой шуткой ведущего, и можно было переключаться на следующий вопрос. Они поболтали еще немного, прежде чем Мэттью затронул основную тему интервью.
— И сейчас ты пробуешь себя на новом поприще, — плавно перевел тему в нужное русло молодой ведущий. — По одной из твоих книг снимают фильм. Какого это? Тебе нравится новый опыт или уже жалеешь?
Мэттью понимал, что с одной стороны эта часть беседы была для него лично наименее интересной. Их небольшой канал был не первым, кто пригласил Артура для рекламы фильма и его книги. Так что Мэттью сам видел несколько выпусков, где писатель рассказывает почти одно и то же. Конечно, Артур был невероятным человеком и старался добавлять что-то новое в каждое из интервью, но, по сути, не мог ничего рассказать поверх оговоренного в контракте с киностудией. Иначе зрителям будет не интересно смотреть.
С другой стороны, слышать Артура вживую — совсем иное, нежели смотреть записи. Даже те же самые слова, произнесенные с той же самой интонацией, звучали иначе. Ведь взгляд собеседника был направлен точно на ведущего. Мэттью мог видеть четко, на расстоянии вытянутой руки всю мимику и выражения глаз. Он слышал не обработанный для видео голос, а живой и настоящий. И Артур, откровенно говоря, пленил его еще сильнее.
— Можешь что-нибудь рассказать о фильме? Сильно он будет отличаться от книги? — поинтересовался следом Мэттью.
Ему, как и многим поклонникам бумажных изданий, очень не хотелось, чтобы режиссеры меняли полюбившихся героев или интересные ветки событий. Тем не менее, Мэттью как никто другой понимал, что если снимать четко по книге, кино может не «сыграть». Потому что то, что завораживает в книгах, совсем не обязательно будет также прекрасно смотреться на экране, где глаз так и ждет движения и бурного развития событий.

[icon]http://s5.uploads.ru/5fSiD.png[/icon]Мэттью внимательно слушал, легко кивал и также ненавязчиво улыбался. Он совершенно не ошибся в своих предположениях, что Артур сделает свой ответ интересным и не похожим на подобные речи в предыдущих интервью. На какие-то мгновения Мэттью даже показалось, что вокруг не было небольшой съемочной студии и камер, направленных на них двоих. Словно они сидели в каком-нибудь кафе и просто разговаривали. Честно признаться, это было донельзя приятно.
Увы, реальность была более сурова. Мэттью следовало оставаться профессионалом на своей работе и следовать написанному им же плану. Впрочем, последняя фраза Артура заставила его неподдельно удивиться.
— Вау, — искренне выдохнул он, чуть приподнимая бровь и улыбаясь шире. — Я же теперь не успокоюсь, пока не узнаю, что там. И, думаю, я не один такой. Это была твоя идея изменить финал или ход режиссера?
Помимо приятного удивления, Мэттью также ощутил и небольшую гордость. Его шоу было не крупным, но именно на нем Артур решил впервые объявить такую важную новость. Словно подарок для программы «На пару слов».
Повернувшись на камеру Мэттью озвучил дату премьеры и повторил название фильма и автора произведения, чтобы заинтересованные зрители могли записать или полезть в интернет, чтобы поискать интересующую их информацию. Все, что они делали, по сути, было рекламой, но покрытой толстым слоем развлекательного контента.
— С основным материалом закончили, — объявил Мэттью, обращаясь к Артуру уже не таким «поставленным» голосом. Он говорил не на камеру, а обращался лично к гостю. — Тебе нужен перерыв или сразу продолжим?
Он потянулся к своему стакану воды, чтобы смочить горло, немного пересохшее после их беседы. Некоторые вещи все равно приходилось переговаривать заново, если кто-то случайно закашлялся или слишком долго смеялся. Мэттью старался сводить к минимуму такие накладки, потому что считал первую реакцию самой искренней и самой приятной для зрителя. Но увы не все можно было поправить, вырезая и склеивая кадры, или играя со звуком.
Тем не менее, так как шоу было не слишком большим, «пересмотров» они не устраивали. Никто не вставал за камеру, проверяя, все ли нормально записалось, четкий ли был звук и все такое. Студия небольшая, звук и свет всегда настроены под нее. Так что обычно таких казусов не случалось, или можно было пожертвовать парой минут беседы.
После небольшого перерыва Мэттью вновь уселся поудобнее на свой стул, держа в руках уже другие карточки — белые и побольше размером.
— По традиции нашего шоу, — снова работал Мэттью, — мы с тобой сыграем в игру. Для тебя я выбрал игру «Загугли знаменитость». Слышал такую?
Он сделал небольшую паузу, чтобы дать собеседнику ответить, но, по сути, этот ответ не влиял ни на что. Для новых зрителей Мэттью должен был объяснить «правила» еще раз, и еще, и еще, и так каждый выпуск.
— У меня в руках карточки с реальными запросами к поисковой системе с твоим именем. То есть кто-то, и не один человек, действительно искал подобное. Я тебе показываю эти нелепые вопросы, ну а ты отвечаешь нашим зрителям, — улыбнулся Мэттью и открыл первую карточку, демонстрируя ее и Артуру, и в камеру. — За что Артур Стрикленд сидел в тюрьме?

Отредактировано Matthew McKinney (2020-06-10 00:47:56)

[icon]http://s5.uploads.ru/5fSiD.png[/icon]Игры для своего шоу Мэттью придумывал сам или переделывал уже имеющиеся под формат своей программы. Их было немного, и они повторялись из выпуска в выпуск. Мэттью старался чередовать эти игры, но в основном ориентировался на своего гостя. Например, Артур был лицом публичным и известным, поэтому ведущему не составило труда найти пять самых забавных и нелепых запросов в поисковой системе. Но если в гости к Мэттью приходил, к примеру, начинающий художник — для него подбиралось другое забавное развлечение, ведь пока молодую звезду никто не «гуглил» так активно.
Также в расчет шло и чувство юмора будущего собеседника. Артуру, например, Мэттью мог позволить задавать каверзные и шутливые вопросы. Просматривая интервью с этим человеком, он приблизительно понял, каким Стрикленд был человеком. Он не оскорбится на добрую шутку в свой адрес, а лишь поддержит ее. Если приходила знаменитость скандальная, Мэттью приходилось в своих вопросах и играх аккуратно огибать подводные камни.
— Что? — рассмеялся ведущий на ответ гостя. — Так это правда? Когда я зачитывал этот вопрос, я как-то не ждал положительного ответа.
Здесь, конечно, Мэттью откровенно лгал. Будучи поклонником произведений Стрикленда, он прочел и его автобиографии, и знал об этом инциденте. Но было бы совсем скучным на развлекательной части программы серьезно покивать головой и перейти к следующему запросу небезызвестной поисковой системы.
— Опасный ты человек, — улыбался Мэттью, продолжая свою игру и перебрасываясь с Артуром короткими фразами.
Потом собеседник поинтересовался следующим запросом. Кажется, Артуру пришлась по нраву эта небольшая забава. И его можно было понять, ведь запросы были настоящими, Мэттью их не придумал, а нашел в интернете. Всегда интересно, какую нелепицу о тебе думают люди со всего света.
Сам Мэттью сначала искал, что о нем пишут во всемирной сети. Были интересны отзывы к программам, которые он вел. Хотелось понять, что он делал плохо, а что у него удалось. Потом с опытом пришло понимание, что комментарии под видео — самый плохой показатель успешности продукта. Просмотры и включения давали больше информации. Комментарии же либо показушно восхищались ведущим (чаще всего его внешностью), либо были написаны ради «хейта», как сейчас можно было говорить.
— Смотрим дальше, — перевернул карточку Мэттью. — Почему Артур Стрикленд похудел?

[icon]http://s5.uploads.ru/5fSiD.png[/icon]На самом деле, когда Мэттью подбирал вопросы для шоу, он долго сомневался, включать данный вопрос про вес или нет. Дело было совершенно не в том, что это могло прозвучать оскорбительно для гостя. Мэттью был уверен, что кто-то, а уж Артур воспринимает шутки по поводу своего веса очень положительно.
Другое дело, что Артур действительно несколько похудел. Те, кто следил за жизнью общественного деятеля сразу это подметили. И причин этого похудения могло быть целое множество, среди которых и не самые приятные. Вдруг, Артур был серьезно болен, просто не заявлял об этом? Тогда услышать такой вопрос было бы крайне болезненно.
Мэттью решился лишь перекопав тонну интервью с Артуром. Нашел парочку, в которых он заявлял о том, что подсел на здоровую пищу, или о том, что ему было крайне тяжело отказаться от сладкого, действующего на него, как наркотик. Кажется, все же, с Артуром все было в порядке, и этот вопрос прозвучит лишь добродушной шуткой.
Так и вышло. На лице гостя не отразилось ни тени негативных эмоций. Он тут же рассмеялся, проговаривая шутку, которая Мэтту очень понравилась. Он рассмеялся вместе с Артуром, в очередной раз поражаясь, как было легко и свободно общаться с писателем. Не нужно было контролировать себя и свой язык, который у него, как у медийного лица, был порой совершенно бескостным.
— Как познакомиться с Артуром Стриклендом, — зачитал Мэттью следующий вопрос, улыбнувшись гостю.
Тот решил немного порекламировать свой фильм, и Мэтт был вовсе не против, очень даже за. Собственно, вся эта передача основывалась на рекламе тех или иных проектах, поэтому разговоры о них только поощрялись.
— Да, люди, которые это искали в Google, обязательно приходите на премьеру, — поддержал гостя ведущий, поворачивая голову на камеру. — Это ваш шанс. Ну или вы можете стать мной, например… Но лучше посмотрите фильм, он будет великолепным.
В этот момент Мэттью шутливо приложил ребро ладони к уголку губ, закрывая рот от взгляда Артура. Он словно отгородился от гостя, обращаясь только к зрителям, хотя, конечно, в такой маленькой студии Артур прекрасно слышал этот ну очень громкий шепот.
— Поверьте мне, он великолепен.
Мэтт специально сказал так, что осталась двусмысленность — то ли он продолжал говорить про выпускающийся фильм, то ли говорил о самом Артуре, рекомендуя с ним познакомиться, как сделал это он. Впрочем, так как премьеры еще не было и фильма Мэтт не видел, вариант оставался только один.
— Так, посмотрим, что тут у нас еще, — улыбнувшись, Мэтт перелистнул карточку. — Ты готов? Тут что-то неожиданное. В какой музыкальной группе играет Артур Стрикленд?
Ведущий легко развел руками, демонстрируя, что и он сам в такой же растерянности от такого вопроса. Может быть, имя Артура было несколько созвучно или похоже на имя какого-то музыканта. Или с чего вдруг взялось такое мнение?

Каждая минута этого шоу доставляла Мэттью истинное удовольствие. Артур оказался действительно интересным человеком. Даже когда говорил вещи, чуть ли не прописанные по скрипту, он умудрялся добавлять любопытные детали или тонкие шутки. Последние были понятны не многим, но Мэтт искренне смеялся над ними, находя такой вид юмора — на его взгляд, чисто английский — близким сердцу.
— Like a… a jazz-band, a gay-band? — посмеивался он, тоже находя полезным такое открытое упоминание нетрадиционных отношений в программе.
Сам Мэттью, как уже было сказано, не афишировал личную жизнь, но поддерживал подобные высказывания на шоу. Да, оно было не слишком серьёзным, но хотелось верить, что такие маленькие нюансы могли привести к большим переменам в чьей-то жизни. Например, кто-то послушает интервью с Артуром и подумает, что если уж такой важный мужчина не боится демонстрировать ориентацию, если это не мешает ему в карьере и жизни, то почему я должен себя ограничивать?
— А как-то можно к вам попасть? Пройти там кастинг? — смеялся Мэттью, придавая новой двусмысленности уже произнесённой шутке.
Пропустив ещё пару шуточек, они перешли к следующему, финальному вопросу. Тот был не менее странным. Даже, пожалуй, самым странным из всех, поэтому Мэтт и приберёг его напоследок, так как сам, откровенно говоря, подавился кофе, когда увидел частотность такого вопроса. Сразу захотелось узнать, кто вообще такое гуглит?
— Ты сейчас будешь в шоке, я тебе гарантирую, — немного говорил на затравку ведущий. — Я был в шоке, это точно. Итак… как моет голову Артур Стрикленд?
Когда первая волна удивления и юмора прошла, Мэтт действительно спросил на камеру, кто вообще такое ищет? Это было похоже на странную форму преследования, нет? Или людям просто нравятся волосы Артура и их интересует марка шампуня?
— Боже мой, кажется, до меня дошёл весь сакральный смысл этого запроса, — реакция Мэтта не была поддельной, так как мысль действительно пришла только что, в процессе разговора. — Возможно, речь про твой рост. Шесть и четыре, шесть и пять футов? Это просто невероятно. Честно говоря, я со своими шестью футами не раз сталкивался с этими, ты должен знать, «душевыми проблемами», особенно в Азии и некоторых странах Европы. Ты просто встаёшь и…
Мэттью даже отложил карточки, чтобы демонстрировать жестами эти забавные ситуации, с которыми сталкивались путешествующие люди высокого роста. Когда душевая лейка была тебе где-то по переносицу, и ты смотрел на неё ещё какое-то время, пытаясь понять, как с этим вообще смириться. А потом решаешь, окей, сделаем это по-быстрому с наклоном или стоя на коленях, кто на что горазд.
Потом выпуск закончился, и объявили перерыв. Сейчас операторы бегло просмотрят материал, подскажут, какие вопросы или моменты лучше переснять, а пока у них с Артуром было минут двадцать свободного времени. Мэттью соскочил со стула, чтобы немного пройтись и попить воды, а то уже засиделся.
Они немного пообщались с Артуром, посмеялись за кадром, особенно вспоминая вопросы игры. Мэттью повторил, что эти запросы самые настоящие, и поделился своей реакцией, когда нашёл их, тем самым признавшись, что готовил выпуск самостоятельно, отдельного режиссёра у них не было, бюджет не позволял.
Потом они пересняли буквально пару моментов, благо незначительных. Мэтт всегда беспокоился, что что-то пойдёт не так во время искренних шуток и смеха — повторить первую, естественную реакцию было просто невозможно, приходилось придумывать, как снова рассмешить гостя по-настоящему.
Наконец, съёмки закончились, и оба были свободны. Уже завтра Мэттью вместе с ребятами будут монтировать видео в готовый формат. Конечно, с самим выпуском будут работать профессионалы, а его задача заключалась в том, чтобы подогнать хронометраж. Решить, какие части вырезать, а какие оставить. Но пока они смывали макияж и могли быть свободны.
— Мне правда очень понравилось с тобой работать, — проговорил в гримёрной Мэттью. — И я очень рад познакомиться с тобой.
Артур даже за кадром оставался вежливым и, как казалось, открытым человеком. Очень и очень приятным. Что сподвигло Мэттью и на некоторую храбрость, которую он обычно проявлял на камеру, но довольно редко в личной жизни.
— Не хочешь выпить кофе вместе? Если, конечно, у тебя нет каких-то ещё планов, — предложил он, не особенно надеясь на положительный ответ.
Артур был занятым человеком, нашедшим себя в разных областях и сферах — общественной деятельности, политике, писательстве и кино. Наверняка у него найдутся дела поинтереснее, чем ужинать с малоизвестным ещё сопляком-журналистом.

Мэттью всегда находил особое удовольствие от общения с более старшими людьми, чем он сам. Те казались ему куда более интересными собеседниками со всем житейским опытом и кучей воспоминаний. Он и сам был человеком увлекающимся, любящим не просто читать, но и находить новые темы для изучения, подпитывающие живой ум.
Так Мэттью не забрасывал и музыку, хотя и никогда не считал её основной деятельностью. Однако умел не только играть на инструменте и петь, но и сочинять собственные скромные произведения, что встречалось в жизни редко. Обычно всю эту работу делили на музыканта, композитора и автора песенных слогов. Но, опять же, пытливый разум Мэттью не давал ему покоя. То и дело в голове возникло новое желание, и плевать мозгу на то, что хозяин ушёл в другой формат, окончив журналистский факультет.
С Артуром было невероятно интересно, и молодой ведущий тоже ощутил это чувство, которое сейчас было модно называть «на одной волне». У них даже немного юмор совпадал. Конечно, будучи урождённым американцем Мэттью не обладал способностью шутить столь же тонко, как и его британский собеседник, но его шутки ведущий понимал, что уже немало.
— Я сверну эту программу, если наши рейтинги будут ползти вверх только от каких-то модных реперов, — усмехнулся в ответ Мэттью, хоть это шуткой не было вовсе.
Он освещал многие события на своём любимом детище. Да, популярные среди молодёжи фигуры иногда мелькали на шоу, но Мэттью не чурался продвигать и, например, художественные выставки неизвестных художников или авторские фильмы начинающих режиссёров. Что-то более достойное публики, ценящей искусство, а не музыку в дай бог три аккорда под нецензурные и зачастую неразборчивые вопли.
Благо, программу Мэттью составлял сам, поэтому мог продвигать действительно достойных людей и их творения по почти собственному желанию. Рейтинги, разумеется, влияли, но целевая аудитория шоу явно с радостью посмотрит и этот выпуск, Артур просто немного стеснялся, как обычно, своего таланта.
Зато на предложение выпить вдвоём кофе внезапно согласился, и от этого согласия и улыбки Артура Мэттью тоже слегка занервничал. Он не был готов к такому повороту ровно, как и его собеседник. Просто не ожидал, что у столь активного человека будет свободно время на какие-то простые посиделки.
И теперь в голову тоже лезли всякие глупости — о чём поговорить? Как не ударить в грязь лицом? Только что Мэттью спокойно общался и смеялся с тем же человеком, ничего не поменяется, кроме локации, но волнение всегда сложно структурировать и объяснить. Так что молодой ведущий пошёл классическим путём: что нет ничего лучше правды, а лучшая атака — это нападение. И отреагировал так, как чувствовал.
— Ого, я думал, ты откажешься, — легко рассмеялся Мэттью, прикасаясь буквально кончиками пальцев к плечу собеседника, направляясь на выход из гримёрки. —  Постараюсь держать себя в руках и поменьше надоедать тебе вопросами про твоё творчество.
Это и правда был какой-то счастливый день. Мэттью, конечно, не фанател в плохом смысле слова и коленки при виде любимого автора не дрожали, но он на самом деле был поклонником письма Артура. Кому не захотелось бы расспросить подробнее про мысли самого творца в какие-то моменты, про любимые моменты или, напротив, те, что давались при написании сложнее всего? В голове была тонна вопросов, но Мэттью был тактичным человеком. Артур уже поработал на его шоу, теперь явно хотел отдохнуть от таких вопросов.
С другой стороны, они были знакомы каких-то пару часов, и о чём им ещё общаться для начала, кроме как о творчестве? Главное, придерживаться границ и не наседать на собеседника, пожалуй. В общем, оставалось ещё немало волнения.
— Здесь минутах в пятнадцати есть милейшее кафе, — проговорил Мэттью, продвигаясь по коридорам студии. — Не против пройтись?

Всю недолгую дорогу до выбранного кафе Мэттью раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, он был журналистом, музыкантом и ведущим. То есть человеком, умеющим и любящим общаться. Мэттью действительно легко находил общий язык с совершенно разными людьми и не боялся привлекать к себе внимание. С другой стороны… это же был Артур. И рядом с ним Мэттью невольно чувствовал лёгкое смущение.
Он уже успел немного узнать Артура и понимал, что тот человек лёгкий и приятный. Что с ним не нужно было обдумывать каждое слово, чтобы не попасть впросак. Однако на данном этапе знакомства Артур оставался на Мэттью эдаким гостем программы. Любимым писателем, с которым Мэттью ещё этим утром не чаял пойти на чашку кофе.
Приходилось перебарывать себя, чтобы не показаться странно зажатым. Например, Мэттью отчаянно убеждал себя забыть прошедший рабочий день. Вот если бы, к примеру, они просто встретились на улице или в кафе? Ему ведь явно было проще начать и вести разговор с обычным человеком, о котором он ничего не знает, но стремится узнать.
Благо Артур немало помогал в этих стремлениях. Он не замолкал, и если наступала случайная пауза, так же находил, что спросить или сказать. Мэттью допускал крохотную мысль о том, что и Артуру было приятно его общество, и эта мысль немало грела изнутри.
Видимо, журналистское образование и характер Мэттью всё же взяли верх над несвойственной ему нерешительностью, поэтому в какой-то момент он «сорвался».
— Так же через ассистента или это предложение обменяться номерами? — лукаво улыбнулся он, посматривая на рослого собеседника.
Сказал, а сердце так и зашлось за клеткой рёбер. Ну ничего себе! Он открыто флиртует с самим Артуром Стриклендом! И даже не краснеет.
Что же, вопрос напрашивался сам собой. Разумеется, Мэттью не разыскивал номер Артура самостоятельно и не звонил ему напрямую, чтобы пригласить на шоу. Этим занимались ассистенты студии и, скорее всего, звонили они помощнику Артура. Так что личного телефона у Мэттью не было и стоило уточить, куда его сегодняшний гость хочет получить ссылку.
Но можно же было просто спросить… И теперь Мэттью с отчаянно бьющимся сердцем переживал ещё и насчёт того, не повёл ли он себя слишком откровенно. Может, он чересчур навязывался? С ним такое иногда бывало, как журналист, он терял чувство меры. Но ему совершенно не хотелось, чтобы о нём так думал Артур.
И вот что ещё было забавно. Мэттью не строил никаких конкретных планов на спутника. Более того, он думал, что они действительно выпьют кофе и разойдутся своими дорогами. Вряд ли Артур захочет продолжить общение с совсем ещё юным для него ведущим. Однако Мэттью всё равно не было безразлично, что тот о нём подумает, и какое впечатление он сам оставит перед Артуром после их прогулки.
— Спасибо, приятно слышать, — искренне отозвался Мэттью на похвалу его «детища».
Он хотел было добавить, что мнение Артура действительно ценно, но промолчал. Не придумал так сходу, как миновать не слишком корректное для Америки пояснение. А дело было в том, что Мэттью был рад, что его шоу оценивают не только сопляки-студенты, увидевшие своего «краша» на экране, но и такие люди, как Артур. И тут бы сразу пришёл на ум вопрос, а какие «такие»? В возрасте? Мэттью не хотел давать оценочных суждений, вот и остановился на простой благодарности.
Он силился придумать, что бы такого спросить у Артура, но вопросы, как назло, не хотели приходить на ум. И тогда Мэттью вновь прибегнул к простому приёмчику, который уже провёл в коридорах студии — начал говорить правду.
— С тобой очень приятно общаться, но, знаешь, я всё равно ощущаю себя странно, — улыбнулся он. — Я читал твою автобиографию и, когда готовился к шоу, много читал о тебе, так что сейчас… кажется, что я о тебе так много знаю, хотя вижу в первый раз. Это забавно. Настоящий когнитивный диссонанс.

Несмотря на действительное чувство диссонанса, о котором говорил Мэттью, он понимал, что ощущение это было ложным. Он, и правда, знал немало вещей об Артуре или историй из его жизни, но всё это было лишь сухими фактами. Они бесспорно поясняли некоторые моменты личности, но уж точно не определяли, каким человеком был Артур.
Мэттью же больше интересовал как раз последний вопрос. Каким же был на самом деле Артур? Спустя некоторое время общения эта тайна начала приоткрываться, но, право слово, даже самый лучший, самый проницательный журналист на свете за несколько часов вряд ли составит точный портрет личности взрослого, состоявшегося человека.
Одно всё же оставалось неизменным. Вне экрана и работы Артур оставался милым и приятным собеседником. Мэттью порой казалось, что он даже немножечко смущал собеседника своим напором и искренним любопытством.
Как будто Артур на самом деле не мог понять или даже представить, что может быть кому-то так интересен. Не как кумир ЛГБТ-молодёжи или почитателей его писательского таланта, а просто, как человек. Как мужчина, в конце концов — Мэттью, в целом, быстро переборол собственное стеснение, не боясь проявлять и подобный интерес.
Они поговорили немного и о странных фанатах. К Мэттью, конечно, подходили гораздо реже. Его деятельность не была столь масштабной, как у Артура. Хотя, разумеется, узнавали и Мэттью. Город большой, кто-то что-то да видел.
— Это и правда неловко и странно, — улыбнулся журналист. — Мне таких странных не попадалось. Я имею в виду лично. Мне кажется из-за таких людей все в какой-то момент перестают особенно заглядывать в комментарии к постам или выпускам.
Это действительно было так. Мэттью тоже прошёл все эти этапы слежения за комментариями. Сперва ведь каждый начинающий публичный человек старается следить за реакцией подписчиков. Что-то кому-то отвечать, другие комментарии отмечать лайками, просто читать.
К хейтерам, которые рано или поздно появляются у каждого, набирающего обороты популярности, ты обычно готовишься заранее. Они не вызывают особенно много эмоций (если не пишут какую-то очевидную и ужасающую глупость). Но потом появляются настолько странные люди и начинают писать настолько странные вещи, что ты просто решаешь «отключить интернет» и больше не лезть в это, и не думать.
Так Мэттью в приятной компании дошёл до упомянутого кафе, где Артур вернул ему любопытство и интерес, начав задавать ответные вопросы. Это было по-простому приятно. И, нет, это было не то чувство, в стиле «вау, мной интересуется сам Артур Стрикленд!». Мэттью, может, и был поклонником его творчества, но точно не причислял себя к фанатам.
Было приятно просто потому, что Артур Мэттью нравился. И когда тобой интересуется тот, кто интересует тебя, как бы это нелепо не звучало, это вызывало особые приятные чувства. Мог же ведь и просто из вежливости кофе попить и пойти, забыв о молодом журналисте, как о явном множестве других.
— Да, так сложилось, что у меня профильное образование, — улыбнулся Мэттью. — Я просто хотел поступать изначально на режиссуру. Но я тогда участвовал в «Америка ищет таланты», и весь этот формат шоу так впечатлил меня, что я передумал в последний момент, и отправил документы на тележурналистику.
Наверное, с Мэттью было довольно интересно общаться тоже. Из него не приходилось выуживать слова, он без ложного стеснения говорил о себе, но при этом не бахвалился, лишь отмечал вещи, которые потенциально могли показаться собеседнику интересными.
— Поначалу я вёл исключительно музыкальные шоу, — дополнил ответ на второй вопрос Мэттью, прервавшись только чтобы заказать кофе и десерт. — Но мне, наверное, слишком много всего нравится и слишком много всего хочется попробовать. Так что… я буквально сделал шоу для себя и таких, как я, знаешь, которые вечно ищут, что бы нового посмотреть, куда бы ещё сходить и всё в таком духе.
Мэттью легко рассмеялся, чуть разводя руками, как будто признаваясь, что, да, мол, вот такой я на самом деле. Но, конечно, ничего плохого журналист в сказанном не видел. Он вообще считал, что поступил правильно, и это было ключом к успеху — ведущий сам должен был гореть своим детищем, чтобы оно выстрелило. Мэттью определённо нравилось то, что он делал, да и Артур это прекрасно видел и без слов.
Тем не менее, Артур, оставаясь верным самому себе и какой-то истинно английской вежливости, мягко, в несколько шутливой форме сообщил о том, что не хотел бы утомлять собеседника своими вопросами. Это заставило Мэттью снова легко рассмеяться.
— Мне, конечно, непривычно отвечать на вопросы, а не сыпать ими, — иронично отозвался он о себе и своей профессии, — но я с радостью отвечу на всё.
Немного подумав, Мэттью решил, что, в принципе, ничего не теряет, если достаточно прямо обозначит свой возникший интерес. Сейчас они просто пили кофе, так что в любой момент могли разбежаться, да и только. Скорее, Мэттью будет сильно жалеть, если даже не попытается чего-то предпринять.
— Честно говоря, я бы встретился с тобой ещё раз, совсем вне работы, чтобы узнать друг друга поближе, — проговорил он в итоге и улыбнулся, тоже немного скрашивая волнение, естественно накатившее после предложения, шуткой: — Если у тебя, конечно, нет правила не встречаться с собственными фанатами.

Отредактировано Matthew McKinney (2024-10-19 16:33:49)

Несмотря на молодость, субъективную красоту и творческую профессию, Мэттью тоже не мог похвастать каким-то особенно богатым опытом интимных и романтических отношений. Они у него определённо были, вероятно, возникали чаще, чем у Артура, в силу более уверенного характера, но никогда не являлись для Мэттью какой-то самоцелью.
В студенческие годы багаж этого опыта естественным образом пополнился, а затем МакКинни закружила работа и новые возможности. Разработка шоу, ведение блогов, работа на телевидении в качестве ведущего и участие в жюри на музыкальных конкурсах — всё это забирало немало времени и вместе с тем было гораздо интереснее для молодого парня, чем поиск любви, своей второй половинки.
Кроме того, чем ближе Мэттью становился к тридцати годам, тем сильнее менялось его представление о желаемых отношениях. Всё больше хотелось найти человека, с которым было бы приятно просто поговорить или даже уютно помолчать. В чьей компании можно было отдохнуть. И всё меньше хотелось куда-то резко ехать, ночевать в незнакомом доме, чтобы с утра даже номерами не обменяться.
Мэттью, конечно, не был асексуалом, но всё же считал, что роль сексуальных отношений слишком преувеличена в обществе. По крайней мере, ему было откровенно жаль тратить собственное время на зачастую крайне нелепые телодвижения с едва знакомым человеком. В творческом же обществе до сих пор были очень популярны вот такие лёгкие, ни к чему не ведущие отношения. Поэтому можно было сказать, что Мэттью тоже сейчас находился в периоде застоя после длительных серьёзных отношений, завершившихся больше года назад.
Артур же казался сейчас тем самым человеком, рядом с которым могло быть по-простому хорошо. Мэттью уже успел оценить его острый ум и приятные беседы, которые Артур с лёгкостью поддерживал. Казалось, пообщайся они чуть дольше, и окажется, что и многие взгляды на эту жизнь у них тоже сойдутся.
Да и зря Артур принижал себя в других, физических качествах. Красота всегда была в глазах смотрящего. И Мэттью видел перед собой очень даже приятного внешне мужчину, которого ничуть не портил ни возраст (который вообще-то считался средним), ни уж конечно рост, ни даже вес. Последний даже придавал Артуру некоего шарма. По крайней мере, он бы точно выглядел кошмарно при таком росте, если бы был худощавым.
Мэттью чуть улыбнулся, заметив растерянность на лице собеседника после неожиданного предложения, прозвучавшего за кофе. Артур был явно удивлён, но это удивление не было в стиле «как ты вообще мог до такого додуматься?». Скорее, это было вполне стандартное чувство, когда человек немного сомневался, верно ли он услышал и подумал.
И было, конечно, очень приятно, что Артур, несмотря на все эти чувства, ответил согласием. Улыбка Мэттью однозначно стала шире. Он явно не привык скрывать собственные эмоции, как и полагалось американцам.
— Отлично, — искренне отозвался МакКинни и тут же посмеялся: — Теперь осталось только совместить наши графики.
Если уж чему жизнь и научила Мэттью, так это брать от неё всё по возможности. Эту мысль прекрасно донёс до совсем ещё юного парня психотерапевт, работавший с ним после неудавшегося самоубийства отца. Жизнь непредсказуема и непонятно, как повернётся уже сегодня. И, чтобы не жалеть потом, нужно действовать сейчас.
С такими мыслями Мэттью открывал собственное шоу, этими же правилами руководствовался и теперь, приглашая Артура на свидание. Не хотелось потом ругать себя за то, что не попробовал, когда, по сути, ничего и не терял. Да, отказ — штука не сильно приятная, но от него жизни Мэттью и Артура не шибко-то и изменились бы.
— Это ты просто не знаешь, как у меня сердце до сих пор заходится, — снова легко посмеялся над собственным волнением Мэттью.
Хотя мысленно признал, что это искреннее лёгкое смущение Артура даже чем-то нравится. Наверное, тем, что оно только подтверждало представления Мэттью о собеседнике. Он совершенно точно не был «зазвездившимся», хотя в Америке его имя гремело довольно частенько, вызывая как восторг, так и злословия.
— В следующую субботу я собирался на презентацию книги начинающего писателя, возможно ты слышал о нём, — Мэттью назвал фамилию и название произведения. — Был бы рад, если бы ты ко мне присоединился. Потом мы могли бы поужинать вместе.